Глава 14 Неприятности

Вроде все у них с Маринкой перегорело, вернулась она к своему Щуке, а вот поглядите, назначает свидание.

Андрей шел в кафе со смешанным чувством. Вроде не стоит ворошить прошлое, да и со Щукой как-то нехорошо выходит, но, с другой стороны, мало кто из девчонок сравнится с Маринкой. Та соплюшка, из-за которой вышла драка, даже рядом с ней не стояла.

Марина уже ждала его за столиком, и, увидев ее лицо, Андрей сразу понял, что ничего хорошего из встречи не получится. С таким напряженным лицом на романтическое свидание не приглашают. Она явно нервничала.

– Что случилось? – спросил Кисляк, сев напротив.

– Что? – девушка нервно хихикнула и покрутила в руках вазочку с гвоздичкой, некстати напомнив о том, что как раз в этом кафе он как-то сидел с Яной. – Да, считай, ничего, кроме того, что я беременна.

Если бы в эту минуту рядом бабахнул гром, он произвел бы на Андрея гораздо меньшее впечатление, чем эти слова.

– То есть? – спросил парень, чувствуя, что стул под ним пошатнулся.

– Тебе объяснить? Я беременна. Залетела. Понимаешь?

Вдох-выдох. Вроде стало полегче.

– Ну того… Поздравляю. – Андрей откинулся на спинку, стараясь выглядеть беспеч-

нее. – А я при чем? Ты Щуке уже сообщила?

Марина наклонилась через стол к собеседнику.

– Щука тут как раз ни при чем. Мы с ним предохранялись. Это твой ребенок. Сто

процентов твой!.. Ну что, сообщить Щуке?

Нормально! Вот ведь дерьмо! А казалось, что все в последнее время идет неплохо!

– Не нужно, – процедил Андрей, – и без этого проблем в команде хватает. Что тебе

нужно?

– Деньги. – Марина нервно улыбнулась и принялась обрывать лепестки у несчастной гвоздички. – Мне, Андрюшенька, нужны деньги. Сто тысяч. На аборт.

– Сто тысяч?! – он наклонился к ней. – Ты что, офонарела?

– Да нет, как раз я в своем уме. Если делать аборт здесь, то каждая собака об этом завтра же знать будет. Нужно ехать в Москву. Причем в хорошую клинику, так что будь любезен…

– А если у меня денег нет? – раздражение нарастало.

– Найдешь. Если не хочешь, чтобы я твоему отцу позвонила! Ладно, ты еще подумай, а я пошла… Увидимся!

Марина поднялась и вышла, а на скатерти осталась горка оборванных гвоздичных

лепестков.

– Молодой человек, что вам принести? – кокетливо нарисовалась перед ним официантка в мини-юбке по самое не балуйся.

– Ничего. С меня на сегодня довольно, – буркнул Андрей и тоже поспешно встал.

* * *

А Романенко тем временем стал гнобить Антипова. Во-первых, потому что между

ними и так было не все гладко, а после случая на родительском собрании им с Казанцевым требовался козел отпущения, а во-вторых, потому что Антон действительно крутился возле романенковской камеры в автобусе и, опять же, был самым логичным кандидатом для совершения подмены.

– Значит, это ты нам цирк устроил? – поинтересовался Романенко, подкараулив Антона в коридоре.

– Не понимаю, о чем вы. – Антипов уставился себе под ноги. Чтобы избежать иску-

шения снова вдарить чем-нибудь в эту красную физиономию с ритмично жующей жвачку челюстью.

– Не понимаешь, значит? – Лицо второго тренера еще больше покраснело. – Ну, мы

тебе объясним, и пеняй на себя…

* * *

В то время я еще не знал о конфликте. Антон, человек очень гордый, и не подумал

рассказать мне об этой беседе, не желая, как он считал, жаловаться и вмешивать меня в свои проблемы. А кстати, зря. Многих неприятностей можно было бы избежать.

Итак, я был не в курсе конфликта. Напротив, с моей точки зрения, все шло очень

хорошо, а навестивший нас спонсор Калинин, воодушевленный победами, пообещал: если «Медведи» поднимутся на первое-второе место турнирной таблицы, оплатить наше участие в Молодежной хоккейной лиге. Это вам не фунт изюму съесть!

– Ну что, сможем? – спросил я своих ребят.

– Конечно! – ответили они дружно. Хором.

– Скажите, а что-нибудь в команде изменилось? – продолжал я расспросы. – Вот ты,

Кисляк, начни.

Андрей, кстати, был сегодня непривычно тихим и задумчивым. Требовалось его

срочно встряхнуть.

– Ну… Типа почувствовали, что можем выиграть, – произнес он без всякого энтузи-

азма.

– А ты, Костров, как думаешь? – я повернулся к Саше.

– Согласен с Кисляком, – кивнул он. – Мы стали лучше взаимодействовать, увереннее стали…

– Егор?

– Командный дух появился, – сказал Щукин. – На площадке совсем другая атмосфера, поэтому и играем по-другому.

– Это правильно, – согласился я. – Но есть еще кое-что. То, что вы не назвали. Изменилось отношение соперника к вам. Раньше вас не принимали всерьез, считая аутсайдерами.

Но теперь все изменилось, и поэтому работать надо по-другому. Если мы, конечно, хотим занять лидирующее положение и попасть в «молодежку». Поняли?

– Поняли.

Они задумались. И это очень хорошо. Хоккей – это не только хорошая реакция и точный глазомер. Хоккей – это умение мыслить стратегически.

– Ну что, докажем всем, что мы не выскочки? – Я поднял клюшку.

– Докажем! – снова откликнулись ребята хором.

А на следующей тренировке появилась девушка с блокнотом и фотоаппаратом.

– Говорят, у «Медведей» новый тренер и команда сейчас на подъеме – три победы, из них две на выезде? – расспрашивала она встречных.

Ее звали Ольгой. Совсем молоденькая студентка, впервые пришедшая брать интервью, девушка немного стеснялась, но старалась держаться независимо и достойно. Я разрешил ей присутствовать на тренировке, и она постоянно щелкала фотоаппаратом, фиксируя едва ли не каждый момент.

А после тренировки обнаружилось, что у Назарова, одного из игроков команды, пропали часы. Это было странно, потому что раздевалка на время тренировки закрывается и никто посторонний не может войти туда. Безрезультатно обыскав раздевалку, заглянув под скамейки и под шкафчики, за основную версию приняли то, что Назаров забыл часы в какомто другом месте. Правда, сам пострадавший это отрицал.

* * *

Невысокая, курносая, с тремя проколами в ухе, она казалась ученицей старших классов, и тем не менее уже училась в институте, да не где-нибудь – на журфаке.

Антон обратил на нее внимание еще на тренировке, где она делала снимки, а он едва не выбил камеру у нее из рук – совершенно случайно, при повороте. Потом они снова столкнулись – уже в буфете спорткомплекса, и Антипов подумал: это судьба. Он подсел к Оле за столик, и она задавала ему наивные вопросы о хоккее. Это была ее первая статья о спорте, и Оля ужасно волновалась. А ему было приятно ощущать себя умным и почти что всезнающим – по крайней мере в области хоккея, – было приятно ловить восхищенный взгляд широко распахнутых глаз. Да и какому парню такое не понравится?!

Она пообещала прийти снова, чтобы показать статью, и это было так здорово, что

Антон почти забыл о всех неприятностях с Романенко… Наверное, такое бывает, когда встречаешь кого-то и вдруг сразу же понимаешь: это мой человек.

* * *

С Мариной определенно что-то творилось. Егор понимал это очень ясно, но сделать

ничего не мог. Она уходила от ответа и словно бы избегала его. Верить в это категорически не хотелось, однако факты – вещь упрямая.

Пытаясь разговорить Марину, он даже пригласил ее в пафосный ресторан и выбрал

одно из самых дорогих блюд в меню: свежую рыбу из аквариума. Так хотелось думать, что это может вернуть их счастье. Но Марина, едва попробовав рыбу, сморщилась и убежала в туалет, а вернувшись, сообщила, что ее немедленно зовут на тренировку.

Рыба так и стояла перед ней почти нетронутая, отодвинутая на самый край стола,

словно сам ее запах был Марине отчего-то неприятен.

– Марин. – Егор попытался заглянуть ей в глаза, но девушка достала зеркальце и принялась усердно подкрашивать губы. – У тебя все в порядке? У нас с тобой все в порядке?

– Конечно. А почему ты спрашиваешь?

Ее голос показался Егору чужим.

– Так… – Он теребил накрахмаленную до хруста ресторанную салфетку, чувствуя себя последним идиотом. – Мне показалось…

– Вот именно что показалось! – Марина рассмеялась. – Все отлично, Щука, не пере-

живай! Все, я побежала!

Она вскочила, чмокнула Егора в щеку и скрылась за стеклянными дверями.

Все шло неправильно, совершенно не так, как должно. Но что он мог сделать? Отно-

шения строят оба их участника, и невозможно сделать кого-то счастливым против его воли.

* * *

На следующей тренировке исчез мобильник Бакина, подаренный ему отцом в честь

первой победы. И тогда ребята напряглись, заговорили о том, что среди них появилась крыса.

Взять эти вещи вряд ли мог кто-то чужой. Но мог ли пойти на воровство кто-то из них? И главное – зачем?

Деньги, – решил Кисляк. Часы и мобильник можно продать, а значит, и вправду сбрасывать денежный момент со счетов нельзя. Но воровство – один из самых омерзительных, неприятных поступков. Возможно ли для кого-то из них переступить черту?

Хуже всего, что подозрения мгновенно повлияли на атмосферу в команде. Еще вчера ребята только-только стали доверять товарищам, а сегодня уже отдалились и замкнулись, подозревая друг друга.

Я знал, что это обязательно отразится и на игре. Но что делать? Как поймать вора?..

– Нужно прошмонать всех, – предложил Романенко.

– С ума сошел? – спросил я.

– А что, каждый раз вещи пропадали во время тренировки. Либо вызывай полицию,

либо давай сами постараемся разобраться. Пускать на самотек нельзя – сам видишь, какая атмосфера в команде, – привел свои доводы он.

И я оказался вынужден согласиться со вторым тренером. И вправду, нельзя оставлять ситуацию неразрешенной – выйдет только хуже.

Ребята отнеслись к предложению о досмотре вещей лояльно. Ни один не возразил. И это хороший знак: значит, скрывать им нечего.

Худшее началось, когда очередь дошла до Антона Антипова. В боковом кармане его сумки обнаружились обе пропажи. И телефон, и часы, а еще запасной ключ от раздевалки.

– Я не знаю, я не брал…

Антон и сам выглядел потрясенным.

– Конечно! – Романенко хохотнул. – Они сами к тебе запрыгнули. И дубликат ключа

за компанию!

Антипов был на взводе.

– Я не брал! – Он, вырвав у второго тренера свою сумку, выбежал прочь.

Я покосился на Романенко. Похоже, тот был донельзя доволен сложившимся положением. Интересно, почему бы это.

Ребята до сих пор не могли прийти в себя. Разлад и не думал сгладиться, напротив, он еще более обострился.

– Не мог Антон это сделать! – вступился за него Костров.

– А кто же тогда? – спросил Бакин.

Ответа не было.

* * *

Вправду ли вещи взял Антон? Вообще-то на него непохоже. Он скорее по части

подойти и дать кому-то в морду – вот это антиповский стиль. Но чтобы украсть?..

Андрей недоумевал, однако не собирался слишком париться по этому поводу. Наверняка и без него обойдутся, а у него и своих проблем хватает. Например, денежных. Вот, кстати, мотив – еще когда часы у Назарова пропали, он сразу сказал: причина в деньгах. Черт бы этот денежный вопрос побрал!

Но неприятности на этом не закончились. Когда Андрей вернулся домой с тренировки, к нему заявился отец.

– О, папа! Какими судьбами?! – Андрей натянул на лицо самое беззаботное выражение, на которое только был способен.

– А ты не догадываешься?

Отец был серьезен и мрачен, и это, разумеется, не сулило ничего хорошего.

– Ну вот, опять я в чем-то виноват! – Кисляк пожал плечами. – Может, припарковался где нельзя? Или бумажку мимо урны бросил? А?

– Послушай. – Отец вдруг ухватил Андрея за шиворот, не оставляя никаких сомнений в том, что дело плохо и, как говорят, запахло жареным. – Ты, бык-осеменитель! Из-за тебя меня всякие девицы шантажировать берутся!

– Какие девицы? – Андрей еще пытался выкрутиться, хотя прекрасно понимал, что

попал. Видимо, Маринка, не получив денег от него, пошла к отцу… Вот ведь дура!

– А что, от тебя сразу несколько забеременели? – Отец в ярости уставился ему в лицо.

– Нет-нет, – поспешно заверил Андрей.

– Так вот, – отец встряхнул сына так, что у него клацнули зубы, – никакого аборта не

будет. Ты на этой девке женишься.

– Пап, ну пойми, ей просто деньги нужны. Дадим – и она от нас отстанет, никаких

проблем!.. – взмолился Андрей.

– Нет, это ты пойми: никаких денег. Как ребенка заделать – это легко, а как ответственность нести – никто не хочет. Я сказал: готовьтесь к свадьбе – и точка!

На этом заявлении отец, видимо, для закрепления эффекта своих слов еще раз встряхнул Андрея и ушел.

– Вот ведь блин! – пробормотал Кисляк, садясь на пол в прихожей.

Немного подумав, он набрал телефон Марины.

– Ну что, поздравляю, дура! – сказал Андрей в трубку. – Ты, кажется, хотела денег! Так вот, тебе их подарят на свадьбу. Только учти, я буду плохим мужем. Очень плохим.

– Андрей, ты о чем? – в голосе Марины послышалась паника. – Ничего не понимаю!

– А вот нечего было к моему отцу лезть. Он решил нас поженить. В наказание. Можешь радоваться.

– Но что же делать?..

– Сама заварила, сама и расхлебывай!

Он нажал отбой. Легче не стало, но, по крайней мере, теперь это не только его забота.