Наш Иерусалим. 3 страница

Возврат имущества Иерусалиму осуществляется следующим образом. "И царь Кир вынес сосуды дома Господня, которые Навуходоносор взял из Иерусалима и положил в доме бога своего, – и вынес их Кир, царь Персидский, рукою Мифредата сокровищехранителя; а он счетом сдал их Шешбацару, князю Иудину... всех сосудов, золотых и серебряных, пять тысяч четыреста. Все это взял с собою Шешбацар при отправлении переселенцев из Вавилона в Иерусалим". На большой эпохе это также связано с возвращением имущества; становлением российского президентского правления, возможностью распоряжаться своими богатствами и ресурсами, ценностями и святынями. М. Горбачев, а в прошлом – царь Персидский Кир, передает все это Б. Ельцину, в прошлом – князю иудину Шешбацару. Зашифровано: Шишкин-Борис-царь – все вместе Шешбацар, или то же самое, что Б. Ельцин. Если принять в среднем население Советского Союза 270 млн. человек, то 50000х5400 есть оное число. Подтекстом является роспуск всей империи. Число 5400 есть коэффициент кода, он заключен в "сосудах серебряных, золотых и всех прочих". На языке шифра любой сосуд, даже глиняный, есть человек, точнее... его голова. Емкость для мозгов. Таким вот образом было сообщено, что распускается вся империя. Сосуды из хранилища все были вынесены и сданы по счету. Т. е. все аккуратно и по закону с повеления самого Бога.

Из 3-ей главы узнаем, что поначалу народ расквартировывался в Иерусалиме, сооружал жертвенник, читал законы Моисея, устраивал праздники, создавал уставы и постановления, закреплял распорядок жизни. Но "храму Господню еще не было положено основание". Они были "в страхе от иноземных народов". Но, привыкнув к своему жилищу, помаленьку стали "выдавать серебро каменотесам и плотникам, и пищу, и питье, и масло Сидонянам и Тирянам, чтоб они доставляли кедровый лес с Ливана по морю в Яфу с дозволения им Кира, царя Персидского". Только на втором году "положили начало, и поставили левитов от двадцати лет и выше для надзора за работами дома Господня". Вспомним, кто такие левиты? Те, которым положено носить Ковчег Завета Господня, те, которым надлежит работать в скинии собрания, те, которым по рангу полагается быть в просветительной, пропагандистской, ориентирующей группе.

"Когда строители положили основание храму Господню, тогда поставили священников в облачении их с трубами, и левитов, сыновей Асафовых, с кимвалами, чтобы славить Господа, по уставу Давида, царя Израилева". Это уже наступление активное. Священники в своем облачении, да еще с трубами и, помогающие им левиты – начинание серьезное. Рубеж страха пройден – основание положено, есть суверенитет.

"И начали они попеременно петь: "хвалите" и "славьте Господа", "ибо – благ, ибо вовек милость Его к Израилю". И весь народ восклицал громогласно, славя Господа за то, что положено основание дома Господня. Впрочем, многие из священников и левитов и глав поколений, старики, которые видели прежний храм, при основании этого храма пред глазами их, плакали громко; но многие и восклицали от радости громогласно. И не мог народ распознать восклицаний радости от воплей плача народного; потому что народ восклицал громко, и голос слышан был далеко". Похоже, что марксистско-ленинская теория коммунистического переустройства мира восторжествует и будет, наконец-то, принята обществом за основу, как единственно верный и правильный путь. Основание положено, остается только строить дальше.

Далее по Книге Ездры видим, что вражески настроенные против Иерусалима люди, начинают мешать строительству. "И стал народ земли той ослаблять руки народа Иудейского и препятствовать ему в строении; и подкупали против них советников, чтобы разрушить предприятие их..." На них писались и строчились доносы, всевозможные обвинения. Вот текст одного из доносов в Вавилон: "Да будет известно царю, что Иудеи, которые вышли от тебя, пришли к нам – в Иерусалим, строят этот мятежный и негодный город, и стены делают, и основания их уже исправили. Да будет известно царю, что, если этот город будет построен и стены восстановлены, то ни подати, ни налога, ни пошлины не будут давать, и царской казне сделан будет ущерб. Так как мы едим соль от дворца царского, и ущерб для царя не можем видеть, поэтому мы посылаем донесение к царю. Пусть поищут в памятной книге отцов твоих, – и найдут, что город сей – город мятежный и вредный для царей и областей, и что отпадения бывали в нем издавна, за что город сей и опустошен. Посему мы уведомляем царя, что если город сей будет достроен и стены его доделаны, то после этого не будет у тебя владения за рекою". Донесение за рекой прочитали, и, действительно, в документах нашли, "что город этот издавна восставал против царей, и производились в нем мятежи и волнения".

А коль скоро донос был прочитан, то в Иерусалиме "сильною вооруженною рукою остановили работу их". "Тогда остановилась работа при доме Божием", и остановка продолжилась на несколько лет. Но здесь вмешиваются пророки Аггей и Захария, и снова вдохновляют руководителей строительства на продолжение работ. "Тогда встали Зоровавель, сын Салафиилов, и Иисус, сын Иоседеков, и начали строить дом Божий в Иерусалиме, и с ними пророки Божии, подкреплявшие их". Снова застрочились доносы. Снова просьбы вмешаться и остановить строительство. "Да будет известно царю, что мы ходили в Иудейскую область, к дому Бога великого; и строится он из больших камней, и дерево вкладывается в стены; и работа сия производится быстро, и с успехом идет в руках их". Далее в этом же доносе подробно излагается ответ строителей Иерусалима.

Quot;И они ответили нам такими словами: мы – рабы Бога неба и земли, и строим дом, который был построен за много лет прежде сего, – и великий царь у Израиля строил его и довершил его. Когда же отцы наши прогневали Бога небесного, Он предал их в руку Навуходоносора, царя Вавилонского, Халдеянина; и дом сей разрушил, и народ переселил в Вавилон. Но в первый год Кира, царя Вавилонского, царь Кир дал разрешение построить сей дом Божий; да и сосуды дома Божия, золотые и серебряные, которые Навуходоносор вынес из храма Иерусалимского и отнес в храм Вавилонский, – вынес Кир царь из храма Вавилонского, и отдал по имени Шешбацару, которого он назначил областеначальником, и сказал ему: возьми сии сосуды, пойди и отнеси их в храм Иерусалимский, и пусть дом Божий строится на своем месте. Тогда Шешбацар тот пришел, положил основания дома Божия в Иерусалиме; и с тех пор доселе он строится, и еще не кончен".

Новый Вавилонский царь находит в архиве постановление и повеление царя Кира, и разрешает продолжить строительство. Работы не прекращаются, но все-таки в течение нескольких лет, пока все это выяснилось и доказалось, – был простой, выжидание и ничего в этом плане не предпринималось. Народ был растерян и боялся гнева властей из Вавилона.

В гл. 7 Ездра рассказывает о самом себе и о своей причастности к восстановлению Иерусалима. Из Вавилона выходит вторая партия Израильтян; это те, которые по каким-то причинам не могли присоединиться к первым 50-ти тыс. первопроходцев. С ними в первых рядах находится сам Ездра, священник и книжник, сведущий в законе Моисеевом, автор этого писания. Из Вавилона от царствующего царя и семи его советников Ездре передается дар из золота и серебра для дома Бога в Иерусалиме. Притом повеление царя таково: чтобы Ездре выдавали для строительства дома Господня из Вавилонского сокровище-хранилища все, что тот ни потребует, в пределах, конечно, определенной нормы: до ста талантов серебра, до ста батов вина, до ста коров пшеницы, до ста батов масла, а соли без обозначения количества. Далее Иерусалим освобождается от податей и налогов. С богатой добычей и определенным количеством народа возвращается в святой город Ездра, книжник и священник Бога Израилева. "И дал ему все царь по желанию его, так как рука Господа, Бога его, была над ним".

Имя Ездра в смысловом понятии и шифровке означает упряжь, уздечку, которая, в свою очередь, представляет предмет, посредством которого осуществляется управление. В пятой части моей книги разговор на эту тему пойдет более откровенный. Будут приведены расшифровки, связанные с конями, всадниками и т. д.

Ездра склонил на свою сторону и царя Вавилонского, и его советников, и его всех могущественных князей. "И я ободрился, – пишет он, – ибо рука Господа, Бога моего была надо мною, и собрал я глав Израиля, чтоб они пошли со мною". Рука Бога Израилева на плече книжника Ездры сделала свое дело. Дело пошло на лад. "Так как благодеющая рука Бога его была над ним", то Ездре было велено учить людей закону Божию. "Ты же, Ездра, по премудрости Бога твоего, которая в руке твоей, поставь правителей и судей, чтоб они судили весь народ за рекою, – всех знающих законы Бога твоего; а кто не знает, тех учите. Кто же не будет исполнять закон Бога твоего и закон царя, над тем немедленно пусть производят суд, на смерть ли, или на изгнание, или на денежную пеню, или на заключение в темницу".

В Библии часто употребляется выражение: "по одну и по другую сторону реки". Чаще всего в подтексте выступает река Иордан, перейти который означает вступление на путь праведного переустройства мира, подключение к борьбе за справедливые экономические устои общества. Ездре напрямую следует приказ заняться пропагандистской работой. Все мешающие постепенно будут изгоняться и удаляться. Очищается и расширяется колея для проезда.

О том, как священник Ездра просвещал народ, очень хорошо в своей книге описал бывший виночерпий Вавилонского царя Неемия, в числе первых вышедший из плена и впоследствии возводивший стены Иерусалима (гл. 8). "И принес священник Ездра закон пред собрание мужчин и женщин и всех, которые могли понимать, в первый день седьмого месяца; и читал из него на площади, которая пред Водяными воротами от рассвета до полудни, пред мужчинами и женщинами и всеми, которые могли понимать; и уши всего народа были приклонены к книге закона. Книжник Ездра стоял на деревянном возвышении, которое для него сделали; а подле него, по правую руку его стояли Маттифия, и Шема, и Анайя, и Урия, и Хелкия, и Маасея, а по левую руку его Федаия, и Мисаил, и Малхия, и Хашум, и Хашбаддана, и Захария, и Мешуллам". На трибуне помоста вместе с самим оратором находятся 14 человек. Серьезное собрание. Снова цифра 14.

Quot;И открыл Ездра книгу пред глазами всего народа, потому что он стоял выше всего народа. И когда он открыл ее, весь народ встал. И благословил Ездра Господа, Бога великого. И весь народ отвечал: "аминь, аминь", поднимая вверх руки свои, - и поклонялись и повергались пред Господом лицем до земли. Иисус, Ванайя, Шеревия, Иамин, Аккув, Шавтай, Годия, Маасея, Клита, Азария, Иозавад, Ханан, Фелаия и левиты поясняли народу закон, между тем как народ стоял на своем месте. И читали из книги, из закона Божия, внятно, и присоединяли толкование, и народ понимал прочитанное. Тогда Неемия, он же Тиршафа, и книжник Ездра, священник и левиты, учившие народ, сказали всему народу: "день сей свят Господу, Богу вашему; не печальтесь и не плачьте, потому что весь народ плакал, слушая слова закона".

Неемия успокаивает народ. "И сказал им: пойдите, ешьте тучное, и пейте сладкое, и посылайте части тем, у кого ничего не приготовлено... и левиты успокаивали весь народ, говоря: перестаньте, ибо день сей свят, не печальтесь. И пошел весь народ есть и пить, и посылать части, и праздновать с великим веселием; ибо поняли слова, которые сказали им". На большой эпохе посылать и передавать "части" придется тоже, ибо послание Ездры будет передано частями, все вместе сразу - не получается. Не поленитесь и разошлите эту книгу в другие города, там, где их нет. Тогда завет Ездры выполните в точности...

Далее в Иерусалиме принимается постановление отмечать праздник кущей. По традиции полагалось в эти дни идти на гору, ломать ветки деревьев и украшать свое жилище, что означало – жить в кущах. На большой эпохе – это праздники с демонстрациями, манифестациями и митингами на главных улицах и площадях. По возвращении из Вавилонского плена праздник 7-го дня не будет отмечаться какое-то время, и только позднее эта традиция будет восстановлена.

Интересна и эта деталь (Неемия, гл. 9): "В двадцать четвертый день этого месяца собрались все сыны Израилевы – постящиеся и во вретищах, и с пеплом на головах своих. И отделилось семя Израилево от всех инородных, и встали и исповедовались во грехах своих и в преступлениях отцов своих. И стояли на своем месте, и четверть дня читали из книги закона Господа, Бога своего, и четверть исповедовались и поклонялись Господу, Богу своему. И стали на возвышенное место левитов: Иисус, Вания, Кадмиил, Шевания, Вунний... и громко взывали к Господу, Богу своему. И сказали левиты – Иисус, Кадмил...: встаньте, славьте Господа, Бога вашего, от века и до века..."

Дело в том, что народ, вышедший из Вавилонского плена, стал дозревать и доспевать до осознания рационального питания, соблюдения растительных диет, правильного образа жизни. Стал понимать, что здоровье всего общества в целом, зависит от каждого в отдельности, и на этом базируется здоровье, правильный образ жизни, сознание и мировоззрение будущих поколений. Это на большой эпохе. В древнем же Иерусалиме такое понимание было не доступно и потому все упрощалось, держась на вере и поклонении, послушании и согласии. Зачем голову ломать раз это, попросту, угодно Богу.

Одеться во вретище означает – побороть в себе тягу к красивой, модной одежде, наступить на горло удушающему вещизму, выкорчевать из своего сознания тягу к чрезмерному, обременительному и соблазнительному комфорту. На красивой, модной одежде, дорогих и уникальных безделушках замыкается лишь существо низшего порядка. Посыпать пеплом голову – означает покаяться, очиститься, сжечь на своей голове нечестивые мысли и помыслы, отрешиться от прошлого, в том смысле, что оно не было ранее праведным. Человек Коммунистического общества должен иметь зрелые полноценные представления о рациональном питании, о количестве комфорта на душу населения в зависимости от уровня жизни общества, о соизмеримости гардероба и мере необходимых услуг. Насытить аппетит алчного человека практически невозможно. И никакое общество, даже на самом высоком уровне своего развития сделать этого не в состоянии. Всегда всего будет мало. И потому жизнь может рассчитываться на необходимые рациональные потребности. От каждого по возможности и каждому по потребности, исходя из всего того, чем располагает общество. Все это должно хорошо вписываться в уровень бытия, и никому не может быть позволено переступить дозволенных мер и границ. Пример в таком направлении положено подавать в первую очередь руководству, которое должно отбираться из самых честных и благородных людей. Что мы и видим по древнему спектаклю в Иерусалиме под конец представления.

В это время, согласно схемы, на возвышенное место становятся левиты во главе с Иисусом, сыном Иоседековым, что означает их выдвижение на руководящих постах. О Иисусе, сыне Иоседекове, говорится по книгам Ездры и Неемии мало, но нельзя не заметить его все большее и большее выдвижение. Летопись истории сохранила лишь воспоминание о том, что его отец был убит царем Навуходоносором. Так мало и так много...

О Иисусе, сыне Иоседекове, напоминает 5 глава пророка Захарии. По приказу Бога на его голову возлагается золотой венец со словами: "Вот Муж¸ – имя Ему Отрасль, Он произрастет из Своего корня и создаст храм Господень". Золотой венец Иисусу полагался за удачный выезд на конях в землю северную (революция 1917 г.). Пророк Захария был современником Иисуса, сына Иоседекова. В древнем разрушенном Иерусалиме лично участвовал по восстановлению города из руин, развалин, вдохновлял на это руководство и народ. По поводу Иисуса, сына Иоседекова, ему давались видения, которые он ввел в книгу своих пророчеств. Видения интересные - с очень содержательным подтекстом. Этому пророку на будущее, через несколько веков, надлежало взять на себя судьбу Иуды. С глубокой древности оба этих человека идут вместе, в одной повозке, тянут одну лямку. Вот и в древнем Иерусалиме вышло также, когда все растерялись и пали духом, пророки Всевышнего зажгли факел и показали дорогу.

В древней закладке по Иерусалиму мы, наконец-то, встречаемся с разделением. Израильтяне отделяются от инородных, иноплеменных, с которыми раньше были перемешаны. Иноплеменники не приняли закон Моисея, не пожелали подчиниться общепринятым порядкам и постановлениям, в своих пороках падали сами и тянули за собой своих ближних по семейному родству, мешали и тормозили всяческому "очищению и убелению". И дабы впредь дальше такое прекратить, требовалось их отсоединение. По этому случаю Ездра произносит речь: "Итак, дочерей ваших не выдавайте за сыновей их, и дочерей их не берите за сыновей ваших, и не ищите мира их и блага их во веки, чтобы укрепиться вам и питаться благами земли той и передать ее в наследие сыновьям вашим во веки".

Естественно, что в Иерусалиме "народ много плакал". Но мужчины оказались мужественными и твердыми в своем решении, и потому сказали: "... мы отпустим от себя всех жен и детей, рожденных ими, - и да будет по закону".

Возражений по этому поводу не возникло. Уж больно убедительны были речи Ездры: "Вы сделали преступление, взявши себе жен иноплеменных, и тем увеличили вину Израиля. Итак, покайтесь в сем пред Господом, Богом отцов ваших, и исполните волю Его, отлучите себя от народов земли и от жен иноплеменных. И отвечало собрание, и сказало громким голосом: как ты сказал, так и сделаем". Как не вспомнить изречение Иисуса Христа: "Не думайте, что Я пришел принести мир на землю; не мир пришел Я принести, но меч, ибо Я пришел разделить человека с отцом его, и дочь с матерью ее, и невестку со свекровью ее. И враги человеку – домашние его. Кто любит отца или мать более, нежели Меня, не достоин Меня; и кто любит сына или дочь более, нежели Меня, не достоин Меня; и кто не берет креста своего и не следует за Мною, тот не достоин Меня". (Евангелие от Матфея, гл. 10). Т.е. о том, что человечеству предстоит разделение, говорит и Христ, и все библейские пророки.

Итак, в древнем Иерусалиме, согласно поставленного и разыгранного спектакля, все иноплеменники изгоняются. Но как такое будет выглядеть согласно схемы на большой эпохе в среде переселенцев из советского Вавилона? Тоже произойдет разделение, но не по национальному, а по духовному качеству. Мерилом окажется нравственный признак, интеллект человека. Недотягивающие до этой черты будут вежливо отправлены туда, где для них круг интересов окружающего общества будет наиболее приемлем. Всех взвесят на весах. Тяжелых в одну сторону, легких или пустых – в другую. Впереди ведь Страшный суд, где такой процедуре подвергнется каждый. Весы магнитные. Такую механику слезами не прошибешь. Изволь отвечать высокому требованию, этикету Аквилона. Достойно выдержавшие экзамен будут размещены по своим регионам, согласно оценке качества по двенадцатибальной шкале. Шкала рассчитана на 12 колен Израилевых. Процедура взвешивания, скорее всего, для земного плана пройдет незаметно, так же, как и отсортировка. Все может пройти плавно, скрыто, секретно. Паника возможна лишь на тонком плане. Где гласность лишь поможет, а не ухудшит общего положения дел.

Взвешивание и отсортировка будут произведены после того, как Иерусалим отстроит и восстановит свои стены. Не раньше. А они, как мы видим по спектаклю, возводились на протяжении почти семи лет. Вначале закладывалось основание храму Господню и, лишь спустя некоторое время, стали отстраивать стены. Закладка городской стены – означает, в первую очередь, определение границ расчетной территории, во-вторых – указует на ограждение и отсоединение, на некоторую изолированность. Установление городских ворот – на контроль входа и выхода, ввоза и вывоза. И вообще, отстроенная и укрепленная городская стена говорит о самостоятельности, силе и независимости, защищенности и обособленности, благополучии и хозяйственности. На большой эпохе это будет означать суверенитет России: хорошо контролируемые, в достаточной мере укрепленные и защищенные границы, стабильную независимую экономику, некоторую изоляцию, обособленность и замкнутость. Вспомним Иоанна Богослова (гл. 21). Город "имеет большую и высокую стену, имеет 12 ворот..." Высокие стены свидетельствуют о невозможности их преодолеть никакому лазутчику. Большая стена говорит об обширности и пространственности владения. 12 ворот – о хорошем контроле за входом и выходом; "и на них двенадцать Ангелов", т. е. – при воротах на страже таможенная служба от 12-ти колен Израилевых. Это еще одна сторона подтекста. Возможный ее вариант. Но существует и другой¸ более правдоподобный. Вся Россия будет разделена на 12 суверенных республик, которые будут существовать¸ как равноправные субъекты одной федерации. Все предпосылки к этому идут. И вот тогда все 12 ворот хорошо вписываются в общую картину, ибо они в данном случае будут отождествлять самостоятельность; самоопределение, размежеванность, экономическую и прочую независимость, самостоятельность и сомозащищенность.

Как повествует Неемия, труднее всего строилась и возводилась городская стена. Именно с ее восстановлением было много трудностей и хлопот. Сам автор книги осуществлял все руководство по ее восстановлению. Будучи в плену у Вавилонского царя, Неемия исполнял обязанности виночерпия и, казалось, был доволен своим положением. До некоторых пор, пока Бог не возбудил в нем дух противоречия. Как-то Неемию посетил его брат с несколькими людьми из Иудеи. Гости рассказали хозяину о бедственном положении его соотечественников в начисто разрушенном Иерусалиме. О их повседневном унижении и бедствии, и что стена города разрушена и ворота сожжены. Речь, конечно же, шла о тех иудеях, которые по каким-то причинам не попали в плен, остались живы и обитали в старых развалинах и руинах разрушенного Иерусалима.

"И пришел Ханани, один из братьев моих, он и несколько человек из Иудеи. И спросил я их об уцелевших Иудеях, которые остались от плена, и об Иерусалиме. И сказали они мне: оставшиеся, которые остались от плена, находятся там, в стране своей, в великом бедствии и в уничижении, и ворота его сожжены огнем. Услышав эти слова, я сел и заплакал, и печален был несколько дней, и постился и молился пред Богом небесным". Очень содержательные строки, хороши и для наших времен. В унижении и посмеянии пребывают наши отцы, мы сами, словом все те, кто остался верен революции 17-го года, кто так и не пошел в плен к Вавилонскому царю. Обитаем на развалинах разрушенного города, с сожженными воротами. От города – обломки, от входа – пепел. В постоянном унижении, каждодневном посмеянии... от многочисленных Ханаанских народов, которые в подавляющем своем большинстве никогда ничего не поймут. "Много званных, да мало избранных".

Сердце виночерпия не выдержало сказанного. Он стал печален, опустился на колени и стал взывать к Богу. Царь заметил перемену в лице, поинтересовался, в чем дело. На что Неемия ответил: "Как не быть печальным лицу Моему, когда город, дом гробов отцов моих, в запустении, и ворота его сожжены огнем". Затем Неемия говорит царю: "Если царю благоугодно, и если в благоволении раб твой пред лицем твоим, то пошли меня в Иудею, в город, где гробы отцов моих, чтоб я обстроил его".

Неемия заручается поддержкой царя, берет необходимые документы, пропуска, получает строительные материалы для возведения стен и ворот. "Так, как благодеющая рука Бога моего была надо мною..." - так объясняет удачу в успешном строительстве Неемия. Опять мы встречаемся с рукой Бога, уже в который раз. Ритуал этот древний.

Решение возводить Иерусалимские стены до определенного дня было в тайне. На эту секретность делает упор автор книги. "И пришел я в Иерусалим. И, пробыв там три дня, встал я ночью с немногими людьми, бывшими при мне, и никому не сказал, что Бог мой положил мне на сердце сделать для Иерусалима... И проехал я ночью через ворота Долины перед источником Драконовым к воротам Навозным; и осмотрел я стены Иерусалима, разрушенные и его ворота, сожженные огнем. И подъехал я к воротам Источника и к царскому водоему, но там не было места пройти животному, которое было подо мною, – и поднялся назад по лощине ночью, и осматривал стену, и, проехав опять воротами Долины, возвратился. И начальствующие не знали, куда я ходил и что я делаю: ни Иудеям, ни священникам, ни знатнейшим, ни начальствующим, ни прочим производителям работ я дотоле ничего не открывал. И сказал я им: все видите бедствие, в каком мы находимся; Иерусалим пуст и ворота его сожжены огнем; пойдем, построим стену Иерусалима, и не будем впредь в таком уничижении. И я рассказал им о благодеявшей мне руке Бога моего, а также и слова царя, которые он говорил мне. И сказали они: "будем строить", – и укрепили руки свои на благое дело".

Решение восстановить стену многие приняли с презрением. На что был дан такой ответ: "Бог небесный, Он благопоспешит нам, и мы рабы Его, станем строить; а вам нет части и права, и памяти в Иерусалиме". Вынашивая какое-то время в тайне планы по восстановлению Иерусалима, Неемия делает упор на секретность этого мероприятия до оглашения его народу. Через Неемию Бог намекает о некоторой скрытности означенного строительства до определенной поры. То же происходит и в наши дни... Никто ничего не понимает, что происходит. И не знает. Многие регионы России уже давно хотят объявить о своей самостоятельности, – что вполне вписывается в план Всевышнего. Новые партии растут, как грибы, – что тоже предусматривается тем же планом. Но все равно – никто ничего не понимает; что же все-таки происходит!?

Дело пошло. Стена стала восстанавливаться, ворота чиниться и возводиться. Ворота Овечьи и Рыбные, ворота Долины и Навозные, ворота Источника и Водяные, Конские и Гаммифкад и т.д. Чинились башни, стены, дома. В ворота вставлялись замки и засовы. Граница укреплялась, все больше... подчеркивалась, обозначалась и умножалась. И планы, поначалу, не открывались, вынашивались в тайне и большом секрете. Могли знать лишь особо посвященные. В применении к нашему времени это равнозначно просвещению на духовном плане, в сознании подсадочных личностей, минуя коллективный разум. Бог возбудил дух – то же самое, что и вложил определенные инструкции к какому-то действию на центральную составляющую коллективного разума – сознание души. В бодрствующем состоянии человек этого не знает и не помнит, но чувства смутной тревоги, непонятного волнения остаются; побуждения действовать в том или другом направлении не угасают, проявляются сильнее и, благодаря их инерционной способности, заставляют нас принимать те или иные решения, побуждают ходить подсказанными путями. Особо восприимчивая личность и продвинутая в нужном направлении, на такие подсказки реагирует активно и, как правило, быстро сообразуется с тем, что близко по духу, мировоззрению.

Всю 4-ую главу книги Неемия посвящает трудностям, которые возникали при строительстве стен Иерусалима. Все это производилось в окружении враждебно настроенных народов. Их речи огорчали строящих. В округе сердились и издевались над Иудеями. "Что делают эти жалкие Иудеи? Неужели им это дозволят? Неужели будут они приносить жертвы? Неужели они когда-либо кончат? Неужели они оживят камни из груд праха и притом пожженные?.. Пусть их строят; пойдет лисица, и разрушит их каменную стену".

"Мы однако же строили стену и сложена была вся стена до половины ее. И у народа доставало усердия работать. Когда же услышал Санаваллат и Товия, и Аравитяне, и Аммонитяне, и Азотяне, что стены Иерусалимские восстанавливаются, что повреждения начали заделываться, то им было весьма досадно, и сговорились все вместе пойти войною на Иерусалим и разрушить его. И мы молились Богу нашему и ставили против них стражу днем и ночью, для спасения от них", – пишет Неемия. Санаваллат уж очень схож с Хазбулатом. Смысл того и другого имени идентичен. Сходны также и их поведением, и их подрывные действия. Р.Хасбулатову мало было своего кресла, – он еще замахнулся и на президентское; да еще с помощью каких-то маневров... Прямо-таки постыдных и унизительных. Вот такая острая борьба за власть... все приемы хороши. Все получилось, как в песне: "Хасбулат удалой, бедна сакля твоя..." Говори спасибо, что еще твоя собственная голова осталась цела, чего не скажешь о многих других из твоего народа. Уж больно осерчал князь... Жена-то твоя – другому клялась в любви... Уважай волеизъявление... Но и песня про удалого Хасбулата непростая – пророческая. Добавлю еще, что в некоторых шифровках невеста, жена кодируется как предназначенная, вверенная, доверенная, посланная свыше или добытая как-то иначе, власть. Так, например, в поэме Пушкина "Руслан и Людмила", а произведение сие все зашифровано, Людмила есть не что иное, как "власть милая людям". Т.е. – Советская власть. Под Русланом закодирован народ, борющийся за счастливое будущее своей страны. Под карликом с длинной бородой зашифрован Сталин, он то и выкрал Людмилу прямо из спальни, под самым носом жениха, в первую же ночь после венчания. Но мы отступили от темы. Вернемся к Неемии, к тексту его книги.