![]() |
Главная Случайная страница Контакты | Мы поможем в написании вашей работы! | |
|
Я прижал присоски, они прилипли на удивление крепко.
Эта кнопка, — Ив коснулся зеленого пятнышка на панели прибора, — включение. Захочешь выключить — нажмешь красную. Все очень просто. Развлекайся...
Улыбнувшись, Ив вышел из моего кабинета.
Судя по всему, работающие здесь люди предпочитали не терять времени даром. Я с опаской коснулся кнопки, надел очки и тут же ощутил на висках тепло, затем непонятно откуда донесшийся тихий голос — казалось, он звучал у меня в голове — предложил мне лечь поудобнее и внимательно смотреть. Я повиновался, и через пару секунд перед моими глазами возникла картинка.
Это было здорово, на мгновение мне показалось, что я и в самом деле оказался в другом мире,— и только ощущение того, что я лежу на жесткой кровати, позволяло понять, что это лишь сон. Или не сон?
Снова раздался голос, спокойный и доброжелательный. Неизвестный лектор сообщил, что я вижу мир даотов таким, каким он был около тысячи лет назад. После чего началась самая удивительная лекция в моей жизни...
Не буду описывать все, что я видел, это займет слишком много времени. Скажу лишь, что через нескольких часов, пролетевших совершенно незаметно, я знал о мире даотов если не все, то очень многое. Казалось, я прожил в том мире много лет, я словно обрел вторую память, мир даотов даже стал для меня в чем-то родным. Ему очень не повезло, этому миру — в нем веками не прекращались войны, люди гибли от нашествий завоевателей и бесчинства собственных королей, умирали от голода и занесенных извне болезней. Я невольно
ощутил вину: теперь я знал, почему даоты так но любили гасклитов, не без основания обвиняя их и распространении страшных заболеваний. Эти люди не имели иммунитета против наших болезной, и даже сваргам не всегда удавалось вовремя остановить эпидемию.
Было в мире даотов и хорошее — прежде всего, волшебство. При этом сварги не считали его чем-то необычным, все объяснялось очень просто: энергетическая конфигурация этого мира позволяла человеку управлять теми процессами, о которых мы у себя либо знаем очень мало, либо не знаем ничего. Общий смысл сводился к тому, что все есть энергия, любой предмет является ни чем иным, как сгустком определенных энергетических вибраций. Мы можем изменять конфигурации предметов, воздействуя на них внешне, в этом же мире на предметы можно было воздействовать изнутри, на энергетическом уровне. Используя неизвестные нам законы природы, люди этого мира — не все, конечно, а наиболее опытные — могли добиваться удивительных результатов.
Как и у нас, в мире даотов существовало множество языков, и понятие «даот» было довольно условным—так же, как и понятие «гасклит». Взять меня: я попал к даотам из России, но точно так же мог попасть в тот мир и англичанин, и француз, и немец — все они здесь были бы гасклитами. Насколько я успел понять, каждая местность — там, у нас — примерно соответствовала территориям в мире даотов. Именно поэтому в каждой местности был свой язык: там можно было найти тех же французов и англичан, испанцев, чехов, сербов и представителей многих других национальностей. Довольно небольшую территорию занимали китайцы, зато японцы в этом мире значительно расширили свои владения — за счет территории Кореи и Китая, если уместно так говорить в данном случае. В мире даотов совсем не было американцев в привычном для нас понимании, коренное население сумело сохранить здесь свои территории. Сохранило довольно жестокими методами: просто всякого белого гасклита, попадавшего в мир даотов на тех территориях, тут же убивали.
Насколько я понял, именно в мире даотов нашли себе убежище многие исчезнувшие цивилизации, это было особенно хорошо видно на примере Центральной и Южной Америки. Именно там в свое время жили наиболее могущественные из земных колдунов — узнав о новом мире, пустом и девственно чистом, они просто увели туда свои народы, спасаясь от набегов иноземных завоевателей.
А Ордея, о которой я уже столько слышал, оказалась местным аналогом Украины. И так же, как в нашем мире, два близких народа без конца выясняли отношения. Правда, в мире даотов все зашло гораздо дальше, чем у нас. При этом самым грустным было то, что население, спасаясь от набегов то одной армии, то другой, уже столько раз кочевало из стороны в сторону, что фактически стало единым народом. Об этом говорил, например, тот факт, что ордейским языком не пользовались даже в столице Ордеи, он сохранился лишь в нескольких западных регионах, живших на редкость обособленно.
Все это подтверждало слова Альвароса о том, что наши миры очень тесно связаны, и события в одном из них неизбежно отражаются на другом. Плохо одному миру — плохо и другому.
— Вставай, странник... — услышал я голос Ива.
Изображение перед глазами потускнело и исчезло, — похоже, Ив нажал кнопку.
Я снял очки и несколько секунд непонимающе смотрел на Ива, с трудом возвращаясь из мира грез. Наконец я поднялся, отлепил электроды, устало вздохнул.
— И как тебе эта штука? — спросил Ив, сма- тывая провода прибора.
— Замечательно... А про ваш мир есть такой фильм?
— Есть, ты его просмотришь. Но завтра. Пошли, уже темнеет... — Ив положил прибор на стол.—Думаю, нас уже заждались.
* * *
Было уже довольно поздно — Корриган не любил, когда его беспокоили в это время.
— Войди, — хмуро отозвался он, услышав осторожный стук в дверь.
— Прости, что так поздно, Повелитель, — поклонившись, Влас медленно подошел к столу.
Корриган нехотя собрал свои бумаги и прикрыл их кожаной папкой. Знал, что у Власа наметанный глаз, и не хотел доверять ему свои секреты.
— Ну что там у тебя?.. — Он устало вздохнул и откинулся на спинку кресла.
— Возможно, есть новости о нашем гасклите, — тихо сказал Влас.
Уже по его тихому голосу, по почтительно склоненной голове и виноватым глазам Корриган понял, что новости плохие.
— Не тяни... — сухо бросил он, глядя на Власа.
— У Марка был похожий на нашего гасклита человек. Возраст, родинка на щеке, звать Киром. Все сходится.
— Жив?! — Корриган даже подался вперед.
— Боюсь, что нет, Повелитель. — Влас потупил взгляд. — Он пытался убить Марка, его схватили. Хотели казнить, собрали всех. А он ударил Марка, раскидал охрану и прыгнул в реку. Дальше там водопад, уцелеть невозможно. Да и вода ледяная.
— Тело нашли?
— Не искали, Повелитель. Они только вчера узнали, что мы ищем этого человека. Сообщили, я сразу к вам.
— Выделите людей, — хмуро произнес Корриган. — Пусть все обыщут. Когда найдут труп, пусть привезут сюда, я должен посмотреть сам.
— А если не найдут?
— Скажи, что в этом случае я повешу каждого второго.
— Я понял, Повелитель. Мне можно уйти?
— Иди...
Влас подобострастно попятился, потом повернулся и вышел, аккуратно притворив за собой дверь.
Корриган несколько секунд сидел неподвижно, потом схватил чернильницу и запустил ею в стену. Брызнули осколки, по стене расползлось черное пятно.
— Ненавижу... — пробормотал Корриган, его затрясло от злости.
Провал, полный провал. Один раз в жизни выпал такой шанс, и он его упустил. Упустил — благодаря нескольким тупоголовым идиотам...
Он задышал глубоко и медленно, пытаясь успокоиться. Пожалеют они, очень пожалеют... Корриган сдвинул бумаги в сторону, открыл ящик стола, достал коробку с ветошью. Вынув из кобуры пистолет, разобрал его и начал чистить.
Это ему всегда помогало. Протирая ветошью детали оружия, Корриган думал о том, что еще не все потеряно. Ничего, сделает Машину, поквитается со сваргами, а там будет видно. Найдет он эту Дверь, непременно найдет. А не найдет — сам пойдет к Серафиме и из глотки вырвет у нее нужные сведения...
Ему и в самом деле стало легче. Устало вздохнув, Корриган собрал пистолет, сложил ветошь обратно в коробку, закрутил пузырек с маслом. Да, было бы здорово поговорить с Серафимой. Но Корриган сознавал, что ничего у него не получится: эта ведьма в клопа его превратит...
Сложив все в стол, Корриган сунул пистолет в кобуру и снова вздохнул. Хмуро взглянул на бумаги: какая, к черту, теперь работа! Собрав все в папку, спрятал ее в небольшой тайник в основании столешницы.
За окном уже совсем стемнело, Корриган хмуро взглянул на волшебную свечу. Вот ведь штука — горит, и ничего ей не надо...
В комнату снова постучали — тихо, но настойчиво. Это был явно не Влас, Корриган задумчиво взглянул на дверь. Кого это еще несет к нему ночью?..
— Открыто... — холодно сказал он.
Дверь приоткрылась, послышался шорох платья.
— Я могу войти? — спросила Ядвига и улыбнулась. — Я видела Власа, он сказал, что вы не в духе.
— В кои-то веки он сказал правду, — ответил Корриган, задумчиво глядя на Ядвигу.
Он оценил ее наряд, весьма откровенный, оценил теплый блеск девичьих глаз. Этого было достаточно, чтобы понять, зачем она пришла. Ведь до чего умна, бестия, — выбрала момент...
— Проблемы были, есть и будут, — сказала Ядвига, подойдя к Корригану. — Надо уметь отдыхать от них... — Она обошла его сзади, встала за креслом, ее изящные ладони коснулись его плеч. — Негоже Повелителю быть одному.
Руки Ядвиги осторожно скользнули ему под рубашку и стали медленно шарить по груди. Корриган молчал, его лоб пересекли глубокие морщины. Да, она будет считать, что добилась своего. Ну так что ж? Не она первая, не она последняя. Он всегда успеет с ней расстаться.
— Вы всегда так настойчивы, графиня? — спросил Корриган, продолжая неподвижно сидеть в кресле.
— Когда чувствую в этом необходимость... — Бархатный голос графини прозвучал над самым ухом, Корриган ощутил на щеке ее поцелуй. — Не гоните меня, Повелитель... Я не буду вам обузой.
Корриган медленно освободился от ее объятий, встал, задумчиво посмотрел на графиню. Та медленно подошла к нему, в ее глазах горело желание. К тому же от нее восхитительно пахло... Корриган попытался вспомнить, где он раньше встречал этот нежный пьянящий аромат, — и не смог.
— Я мог бы вас выгнать, графиня, — сказал Корриган, положив руки Ядвиге на талию. — Но думаю, потом бы я об этом пожалел.
Ядвига обольстительно улыбнулась и начала медленно расстегивать пуговицы на своем платье.
—Не надо, графиня,—Корриган остановил ее.—
Как раз это я предпочитаю всегда делать сам.
делать, они наверняка просто боятся сюда залетать. Еще бы, столько страшилищ носится в воздухе.
Я взглянул на часы, взятые вчера в магазине. Двадцать минут шестого. Интересно, во сколько они здесь встают?
Шел восьмой час, когда ко мне зашел Ив. К этому времени я уже давно встал и теперь сидел на балконе, расположившись в удобном плетеном кресле, — два таких кресла вчера принесла Алина. Было интересно смотреть за тем, как просыпается город, я заметил высоко в воздухе несколько больших самолетов —не знаю, как правильно назвать эти огромные машины, легко и быстро скользившие в небе.
— Проснулся? — спросил Ив, подходя ко мне.
— Да. Доброго утра.
— Доброго утра, Кир. Нам пора, позавтракаем в Отделе.
— Хорошо... — Я поднялся, с удовольствием потянулся. — Идем.
По дороге мы говорили с Ивом о нашей будущей работе. Именно о нашей: я уже знал, что через две недели Ив снова уходит к даотам. Его задача не изменилась: требовалось выяснить, где находится создаваемая Корриганом Машина, и уничтожить ее. Мне предстояло идти с Ивом, моя задача выглядела немного проще — быть связным между Ивом и Отделом. Впрочем, по возможности я должен был решать все ту же задачу поиска Машины. Альварос собирался вернуться в свой мир уже сегодня вечером, здесь ему не нравилось. Что до Алины, то она возвращаться пока не хотела, благо ей нашли работу по душе — приглядывать за рощей каких- то реликтовых деревьев. Завтра она обещала свозить меня и показать это место, там для нее уже построили дом.
Мне же сегодня предстояло закончить знакомство с миром даотов, именно этим я и занялся сразу после завтрака. Прошло почти два часа, пока соно-
Трон не отключился, — запись кончилась. Самым удивительным было то, что полученные сведения засели в памяти очень крепко, я чувствовал себя так, словно прожил в том мире целую жизнь. Только теперь я понял, насколько наивен был, как много допускал ошибок, не зная местных особенностей.
А потом настала очередь мира сваргов. К сожалению, эта запись не дала мне того, на что я рассчитывал. И мне была известна причина: просто узнать за несколько часов все секреты этого мира было немыслимо. Он развивался тысячи лет, и просто физически невозможно было передать мне все знания. Именно поэтому обучающая запись в основном касалась истории этого мира, его традиций, обычаев, образа жизни. Это был самый простой способ ввести меня в общество, позволить мне не чувствовать себя в нем чужим. Такой курс проходил каждый, кто попадал в мир сваргов; не стал исключением и я. Как сказал Ив, потом настанет очередь других, специальных курсов. Сам он весь день возился со своим снаряжением: готовил одежду, инструменты, оружие. Он пойдет к даотам под видом беглого ордейского механика. Будет делать оружие, латы, познакомится с влиятельными господами. Через них слух о талантливом мастере непременно дойдет до Корригана. А тому ох как нужен хороший механик...
Ближе к обеду я закончил просмотр новой записи — и только теперь понял, как далеко ушли от нас сварги в своем развитии. Впрочем, я понимал и причины этого, одной из них являлось особое энергетическое качество этого мира. Как и мир даотов, мир сваргов допускал волшебство, здесь это все работало — работало на нужды всего мира. Основой благополучия сваргов стали энергетические установки, использующие волшебные возможности их мира. Впрочем, какое там волшебство — теперь я понимал, что это реальность, обычное и вполне ра-
зумное использование законов природы. И чудо — это не что иное, как непознанная реальность. Эти люди поняли структуру чудес, разобрались в их основах. И поставили на службу своему миру, научившись создавать поистине неиссякаемые источники энергии. Не имея ограничений в энергии, они смогли использовать даже невыгодные, но экологически чистые технологии—в мире сваргов исчезли вредные выбросы. Использование полевых форм искусственного интеллекта позволило создать удивительные компьютеры и «умные» материалы, способные менять форму по желанию человека. Производство товаров возросло до такой степени, что уже давно отпала необходимость в деньгах — каждый просто брал то, что ему нужно, при этом разумной бережливости сваргов обучали с детских лет. Работа в основном свелась к творчеству, ручной труд как таковой практически исчез. Для того чтобы выпустить какую-то новую вещь, местным инженерам было достаточно придумать ее, создать — опять же с помощью машин, чертежи и все остальное делалось на полностью роботизированных заводах. Любой человек мог принять участие в создании новых товаров, для этого существовал ряд специальных экспериментальных предприятий. Если в обычном технологическом процессе машина могла поспорить с конструктором, говоря о нецелесообразности того или иного решения, то в экспериментальном цикле рамки были менее жесткие — допускалось все, что хотя бы теоретически могло работать. Можно было придумать свою вещь, дать задание на ее производство и уже через сутки получить ее с доставкой на дом. При этом, правда, существовали и запреты, даже экспериментальное производство никогда не выпускало потенциально опасные для человека вещи. И вот что интересно: очень многое из того, что потом прочно входило в жизнь сваргов, создавалось как раз на таких экспериментальных производствах. Именно поэтому их не считали убыточными, они вносили весомый вклад в развитие этого мира.
В мире сваргов тоже жили люди самых разных национальностей, но каких-то реальных границ между государствами не существовало. Тем не менее, каждый народ в территориальном плане жил достаточно обособленно, это был один из элементов национальной политики сваргов. Подразумевалось, что каждый народ, каким бы маленьким он ни был, имеет полное право на сохранение своей исторической самобытности. Более того, он даже был обязан пользоваться этим правом, бережно относясь к своим языку и культуре. Каких-то ограничений в передвижении из страны в страну не существовало, но, если человек навсегда уезжал со своей исторической родины, это считалось дурным тоном. Браки между представителями разных национальностей не запрещались, но и не приветствовались. Считалось, что это размывает нации и в перспективе может привести к исчезновению малочисленных народов. Насколько я понял, здесь очень хорошо относились к представителям других национальностей, люди жили мирно и счастливо. В немалой мере этому способствовало негласное правило, согласно которому иностранец, погостив или поработав, всякий раз уезжал на родину. Возможно, при этом играло свою роль и отсутствие экономически отсталых регионов — с материальной точки зрения человеку было все равно, где жить.
Мне политика сваргов показалась очень мудрой. Ведь если у вас за стенкой живет сосед, вы можете быть с ним в самых дружеских отношениях, но при этом вам не придет в голову проломить стену и объединить квартиры, чтобы стать еще ближе. В мире сваргов те же украины и русы — так назывались здесь эти нации — жили мирно и счаст- ливо и не только не испытывали национальных проблем, но даже не допускали мысли, что такое вообще может быть. Многие из них переживали по поводу того, что творилось в мире даотов, и уже не первый год пытались отменить закон, согласно которому запрещалось вмешательство в дела других миров. Но большинство выступало против подобного вмешательства, считая, что каждый мир имеет право идти своим путем. По их мнению, было вполне достаточно того, что у даотов установили Двери, это позволяло любому хорошему, доброму человеку перейти к сваргам. Но это же и критиковалось: ведь если все добрые люди уходят, то кто будет работать на благо того мира?
Сфера отношений с другими мирами оказалась едва ли не единственным вопросом, по которому здесь существовали какие-то серьезные разногласия. Но решалось все цивилизованно, путем обычного голосования. Проголосовать можно было как из дома, сообщив свой выбор через Сеть, так и с работы или из любого удобного места. Голосование длилось от недели до месяца, в зависимости от важности вопроса, при этом свой голос, если человек вдруг изменял мнение, можно было забрать и проголосовать снова — требовалось только успеть сделать это до конца голосования. Правительства страны как такового не было, в каждом городе действовало самоуправление. Общие проблемы решались совместно представителями всех заинтересованных регионов, каких-либо принципиальных споров обычно не возникало. При необходимости представители регионов проводили голосование в своем кругу, важные вопросы выносились на общее голосование. В целом политическая система выглядела очень размыто — ив этом, на мой взгляд, было ее главное преимущество. К тому же у местных управленцев не существовало какой-то материальной заинтересованности, все просто честно выполняли свои обязанности. Не удивительно, что этот мир процветал...
Сняв очки и отсоединив электроды я сел на кровати, настроение у меня было не самое восторженное. Нет, мне очень понравилось все, что я узнал об этом мире. Просто я на редкость остро почувствовал, насколько сер и убог наш мир по сравнению с этим. Ведь можно жить по-человечески, можно — теперь я это знал. И, наверное, не в источниках энергии дело, хотя и они важны для процветания общества. Все упирается в наше сознание. Почему здесь везде так чисто? Да потому, что никому в голову не придет бросить мусор мимо утилизатора. Они так воспитаны, это вошло в кровь. Очень честны, да и странно, если бы было иначе: в мире, где все есть, нет смысла воровать и обманывать. И при всем этом не являются занудами, умеют веселиться, даже спиртные напитки здесь есть — очень легкие и вкусные вина. Музыка мелодичная, кино тоже есть. Вчера вечером, уже дома, смотрели с Ивом и Алиной фильм «Симфония неба». Он был о любви, причем действие происходило в моем мире. Сам фильм мне очень понравился, временами у меня на глазах появлялись слезы. Но все, что касалось деталей моего мира, не выдерживало никакой критики — уже по одному этому фильму я понял, что о моем мире здесь знают не так уж и много. Фильм, к слову, проецировался в воздух, мы смотрели его на фоне темной стены. Изображение выглядело очень объемно и красочно, гораздо лучше, чем в наших самых современных кинотеатрах. Похоже, здесь использовались какие-то лазерные технологии. А может, что-то другое, я со всем этим еще не разобрался.
К вечеру я узнал, что мне выделили квартиру — или дом, как ее здесь называли. Выделили совсем близко от дома Ива, всего одним этажом выше. Мой новый дом оказался совершенно пустым, лишь на стене висел уже знакомый мне обруч. Я знал, что мог бы жить у Ива столько, сколько захочу, благо места хватало, но предпочел перебраться в свое новое жилище. С помощью Ива перетащил к себе матрац из своей прежней комнаты и кресла с балкона. Все остальное можно было заказать завтра. Я вырастил кровать под уже готовый матрац, после чего Ив заявил, что всем этим я займусь потом, и едва ли не силой утащил меня к себе. Весь вечер мы обсуждали — с участием Алины — самые разнообразные темы, и лишь когда стало уже совсем поздно, я ушел к себе, прихватив взятые в магазине бумагу и конверт. Еще днем Ив огорошил меня сообщением, что я могу написать письмо и отправить его в свой мир. По его словам, в пересылке неодушевленных предметов особой проблемы не существовало, сотрудничающие со сваргами жители моего мира без проблем доставят это письмо в любое указанное место.
Ручки у сваргов тоже были очень необычные. Здесь не требовалось писать — так, как принято у нас, выписывая каждую букву. Кончик ручки был высотой со строку, около сантиметра, и узким, около двух миллиметров в толщину. Для того чтобы что-то написать, надо было просто вести ручкой по бумаге. Умная машинка улавливала твои мысли — уж и не знаю, как она это делала, — и преобразовывала их в готовые буквы. Фактически ты вел ручкой по строке, и слева от пишущей головки оставался готовый текст, очень ровный и аккуратный. При необходимости его можно было стереть, проведя ручкой в обратном направлении. Менялись и параметры шрифта — наклон букв, их конфигурация, величина, — все это зависело исключительно от твоего желания. Шрифт сваргов я выучил еще во время просмотра учебного фильма, все его отличия от нашего в основном сводились к другому начертанию букв — или буквиц по-местному — и добавлению во многих словах лишнего знака вроде нашей канувшей в небытие буквы «ер». Специально для того чтобы я мог написать письмо домой, Ив подарил мне ручку, пишущую земными буквами. еще в Отделе, опробовав ручку и привыкнув к непривычной технике письма, я сказал Иву, что было бы здорово иметь такую ручку у себя дома — там, в моем родном мире. И добавил, что если когда-ни- будь мне удастся туда вернуться, я обязательно захвачу ручку с собой.
Ответ Ива меня разочаровал. Он объяснил, что в моем мире эта ручка просто не будет работать, для этого нужна и бумага их мира: была в ней некая особенность, без которой ручка не работала. Ив упомянул о каких-то маркерах, но я не уловил сути, а желания расспрашивать не было. Впрочем, можно было захватить с собой и бумагу...
Итак, был вечер, я сидел в кресле возле выращенного стола, передо мной лежал девственно чистый лист бумаги. Шли минуты, а я все сидел и не знал, что мне написать. А главное — кому. Так уж вышло, что там, на моей Земле, у меня никого, кроме дальних родственников, не осталось. Что я им напишу? И зачем? Разве что написать Андрею. Предложить ему занять пока мой дом под зоопарк, а заодно и последить за ним. Уверен, он обязательно согласится. Правда, у него нет ключа от дома, но это не столь неразрешимая проблема. Только что же ему написать, как объяснить, где я? Несколько раз я начинал писать, потом проводил ручкой назад, стирая написанное. В итоге, после долгих и мучительных раздумий, я так и не решился сообщить, где я нахожусь, и ограничился туманными обтекаемыми фразами. В последних строках попросил его поставить в подвал ящик сгущенки и постараться не удивляться, если в доме будет происходить что-нибудь странное. Немного подумав, стер эти строки. Потом приписал снова. Быстро попрощался, сложил листок и сунул его в конверт. Заклеивался конверт очень просто: надо было просто провести пальцами по распечатанному краю. Чтобы открыть его, достаточно было провести пальцами в обратную сторону. Я не боялся, что кто-то прочитает письмо — в конце концов, кому это нужно? Написал адрес, получилось очень красиво—аккуратные черные буквы на белом фоне.
Мое внимание привлекла марка. Точнее, небольшое изображение в верхнем правом углу конверта, там, где у нас обычно наклеивают марку. Изображение представляло собой стилизованный знак бесконечности — положенную на бок восьмерку. Знак был очень красив и необычен, слегка мерцал и переливался. Я подумал о том, что это даже плохо: там, на Земле, кто-нибудь может обратить на него внимание. Впрочем, сваргам виднее. Обещали доставить — значит, доставят. Обратного адреса я не написал.
Спать я лег очень поздно и еще долго лежал, вслушиваясь в доносящиеся с улицы звуки. Да, здесь хорошо. Но дома все равно лучше...
А потом был новый день, за ним еще один, и еще. Я втягивался в новую для меня жизнь, знакомился со своей предстоящей работой. Там, в мире даотов, мне предстояло быть знахарем, у сваргов это было очень распространенным прикрытием. Правда, когда мне предложили этот вариант, я едва не рассмеялся: да какой же из меня знахарь? Я в технике разбираюсь, в электронике всякой. А знахарство...
Впрочем, мои сомнения оказались напрасны. Для начала мне дали просмотреть запись о методах целительства, — как обычно, запоминание информации было поразительным. Удивительное чувство: только что ты не знал ничего, прошло несколько часов — и ты вдруг понимаешь, что знаешь
о целительстве очень многое. Знаешь названия и свойства неведомых тебе еще утром трав, знаешь, как приготовить целебные отвары и настои даже из самых ядовитых растений. Еще можно было лечить минералами, заговоренной водой — мне объяснили, что чуть позже я пройду курс прикладного волшебства. Наконец, последним этапом, который я, встретил не без содрогания, стало вживление мне в ладони крошечных, напоминающих сплющенную спичечную головку, микроволновых генераторов. Насколько я смог понять, каждый такой генератор представлял собой очень сложный прибор, питающийся от тепла руки. Я знал, что и у нас на Земле целители лечат руками, но в данном случае сходство было только внешним. Генераторы позволяли за десяток сеансов справиться с самым тяжелым заболеванием. Обычно они «спали» и включались в работу только при соответствующем напряжении рук, специфическом для целительской деятельности. Вживление проводили с помощью специального аппарата, я не ощутил никакой боли. И даже не нашел потом следов операции.
— Ты сможешь лечить и себя, — сказал мне Руди, вживлявший генераторы специалист. — Если где болит, просто приложи руку и думай о том, что идет процесс восстановления. Чем лучше сможешь это представить, тем лучше будет результат. Точно так же можно унять кровь, заживить рану, снять боль. Это просто, ты быстро научишься.
— У вас у всех такие штуки? — Я с сомнением взглянул на свои ладони.
— Нет, — покачал головой Руди. — Только у тех, кому это нужно.
Вот так и получилось, что к концу дня я уже чувствовал себя настоящим докой в области це- лительства. Причем это не была голая теория, я ощущал у себя необходимые навыки — так, словно занимался этим делом многие годы.
Потом пришла очередь волшебства. Я горел желанием прослушать этот спецкурс и был слегка разочарован, когда он закончился. Нет, я узнал очень многое, в моей памяти отложились слова заговоров и заклинаний, я по праву мог назвать себя дипломированным волшебником. Только вот на практике я пока не умел ничего, аппарат не мог привить мне, как в случае с целительством, нужные навыки. Здесь дело касалось манипулирования энергетическими потоками, а этому нужно было долго и упорно учиться. Теоретически я теперь знал все: как навести и снять порчу, как управлять погодой, как стать невидимым для врагов или приготовить волшебные порошки и снадобья. Знал, как создать временной сдвиг и спрятать в нем дом, как сделать сотни добрых чудес и еще больше разного рода мелких пакостей. Только вот на практике у меня пока ничего не получалось. Мне объяснили, что собственно знания в данном случае ничего не решают, все упирается в особенности конкретного человека. Не было пока у меня нужной силы, не умел я контролировать свою энергию — и уж тем более чужую. Как мне объяснили, чему-то я со временем научусь, но большая часть почерпнутых знаний так и останется для меня простой, ничего не значащей информацией.
Я провел в мире сваргов три недели. Альварос к этому времени уже вернулся домой, мы проводили его до самой Двери. Пару дней назад Ив сообщил, что бригада строителей помогла Альваросу возвести новый дом, с их техникой это не составляло труда. Алина собиралась в ближайшее время навестить деда, я заметил, что она все же тоскует по своему миру. Да и как иначе-
Затем настала очередь Ива. Перед отправкой ему слегка изменили внешность: подправили непонятными мне методами черты лица, вырастили с
помощью специального аппарата клочковатую бороду и густые обвислые усы. Напоследок ему что- то сделали с голосовыми связками, отчего тембр голоса совершенно изменился. За неделю до отправки Ив начал работать над руками — они стали грубыми и мозолистыми, с грязными кривыми ногтями. Все эти ухищрения совершенно изменили его облик, я не сомневался в том, что Ива никто не узнает.
Ив ушел, вместе с ним ушла и Алина — наве- - стить деда. Я остался один, это было очень неприятное чувство. Да, у меня уже появились новые друзья, я даже несколько раз встречался с рыжей девицей из медицинского центра. Впрочем, наш краткий роман не получил какого-то продолжения — я просто не был готов потерять свою свободу, к тому же все еще надеялся вернуться домой. Тем не менее, мы все равно остались друзьями.
А потом пришло мое время. Я и боялся этого момента, и с нетерпением ждал его. Специалисты Отдела поработали и над моим имиджем: удалили со щеки заметную родинку, вырастили бороду и усы. Борода и впрямь получилась неплохой — отлично поработали, что тут скажешь. Изменили мне и голос. Оказалось, что вернуть его в норму очень просто, для этого достаточно пару минут подышать горячим паром. Скажу честно, мой новый голос поначалу пугал меня, но потом мне дали прослушать его запись. Оказалось не так уж и плохо, голос был мягким и приятным. В целом к моменту отправки я и в самом деле стал походить на знахаря.
Пышных проводов здесь не любили: в конце концов, это была всего лишь работа. Мне пожелали успеха, рыжая Элла даже чмокнула меня в щеку и заявила, чтобы я обязательно заглянул к ней по возвращении. Я не был против. Пожелав всем успеха, я подхватил мешок с целительскими аксессуарами и спустился к посадочной площадке. Найдя
свободного летуна, забрался в салон и назвал номер Двери. Спустя считанные минуты аппарат плавно опустился у нужного мне места.
Это была та самая Дверь, через которую я попал в этот мир, она казалась мне наиболее удобной. Не скрою, я волновался, подходя к туману: мало ли что. Еще раз оглядел свою потертую одежду: не упустил ли что? Любая неточность могла вызвать подозрения, а от них недалеко и до провала. Мне совершенно не хотелось снова встречаться с Корриганом.
Отпущенный мною летун уже давно улетел, а я все стоял у Двери и не решался войти в нее. Потом оглянулся, окинул прощальным взглядом приютивший меня блистающий мир. И шагнул вперед...
Глава
В ОТНОШЕНИЯХ С ЖЕНСКИМ полом Кор-
Риган всегда придерживался двух простых правил. Во-первых, он сам выбирал тех девиц, что ему нравились, их мнения по этому поводу он не спрашивал. А во-вторых, просто выгонял их, когда они ему надоедали.
И вот впервые он понял, что этот отлаженный механизм отношений дал сбой: Ядвига была не из тех, кого можно было просто так выгнать. Кроме того, он и не хотел этого делать. Уж не любовь ли это? Корриган провел рукой по груди лежавшей рядом с ним Ядвиги, та открыла глаза и улыбнулась.
Дата публикования: 2015-02-18; Прочитано: 243 | Нарушение авторского права страницы | Мы поможем в написании вашей работы!