Глава 40. Гепард с Сержантом по асфальтированным дорожкам обошли добротный четырнадцатиэтажный дом

Гепард с Сержантом по асфальтированным дорожкам обошли добротный четырнадцатиэтажный дом. Уже стемнело, но в этот ветреный апрельский вечер во дворах было немало народу – кто‑то возвращался домой, кто‑то выгуливал собаку, кто‑то распивал с приятелем бутылку на уютной скамейке под ветвями распускающихся кленов. На двух неторопливо прохаживавшихся мужчин никто не обращал внимания. Клены раскачивались и шумели под ветром, между фонарями метались тени, но бурная погода вселяла в душу Сержанта успокоение: он знал, что шум ветра и мельтешение теней маскируют вряд ли хуже тумана и снегопада.

Они вернулись с Гепардом на ту же точку, с которой начали обход. Все совпадало со схемой, которую Гепард вычертил в результате трехдневного наблюдения за домом. Главной особенностью его местоположения, которую сразу отметил Гепард, являлось то, что дом стоял на косогоре, и потому балкон второго этажа с той стороны, где они теперь стояли, находился необычно близко к земле.

В окнах гостиной, за балконной дверью, горел свет. Дверь на балкон была приоткрыта, и за ней колыхалась зеленая штора. Сержант поднял глаза, взглядом пересчитывая этажи. На двенадцатом этаже он разглядел ту же картину, что и на втором, – свет во всех окнах, приоткрытая дверь на балкон и колышущаяся на ветру штора.

Квартиру на двенадцатом этаже снимал Тима Подольский, за которым по указанию Варяга Сержант и Гепард вели наблюдение.

Теперь Сержант стоял и смотрел задрав голову на окна квартиры на двенадцатом этаже. Согласно наблюдениям Гепарда, эту квартиру Тима держал для попоек с друзьями и любовных утех (впрочем, чаще и то и другое успешно совмещалось). В подъезде стоял домофон, и, кроме того, гладиаторы Тимы, видимо, также оставались дежурить в подъезде. Этим отчасти и объяснялась дерзость Тимы: он чувствовал себя в безопасности не только в своем элитном коттедже в Троицке, который надежно охранялся, но и здесь, на Крылатских холмах, куда приезжал весело провести время. А время Тима и впрямь проводил весело: наблюдавший за домом Гепард три вечера кряду слышал доносившиеся с двенадцатого этажа пьяные вопли, женский визг, хохот, звон посуды, громкую музыку, нестройное хоровое пение. Порой веселье затягивалось далеко за полночь, и тогда с других этажей слышались возмущенные крики соседей, на которые сам Тима отвечал издевательским смехом и ехидным матом. Однажды Гепарда чуть не убило почти полной бутылкой шампанского, со свистом прилетевшей сверху и взорвавшейся на асфальте у самых его ног. Егор, чертыхаясь, отскочил в сторону, а наверху истерически заржали какие‑то бабы. Не раз во время кутежей к дому подъезжал милицейский «уазик», вызванный, видимо, измученными соседями, однако Тима умел находить с местными ментами общий язык: через некоторое время довольные милиционеры, посмеиваясь, выводили из подъезда, делили полученные деньги, садились в «уазик» и уезжали.

В настоящий момент гулянка на двенадцатом этаже была в самом разгаре:

Сержант усмехнулся и двинулся к подъезду, сделав Гепарду знак следовать за собой. Куртка на Гепарде сидела мешковато: под ней на поясе были укреплены нехитрые альпинистские принадлежности пользоваться которыми его когда‑то научили в спецназе. Подойдя под балкон второго этажа. Сержант шепотом скомандовал:

– Пошел! Давай подсажу!

Сержант слегка присел и подставил сцепленные в замок руки. Гепард ступил на них тяжелым ботинком, второй ногой оттолкнулся от земли, и Сержант, кряхтя подбросил его к балкону. Гепард ухватился обеими руками за нижнюю кромку, легко подтянулся, схватился за прутья решетки, подтянулся еще раз и, ухватившись за перила, встал на внешнюю кромку балкона. Он посмотрел вниз на Сержанта и показал ему на темные заросли кленов, что означало: «Жди меня там». Сержант кивнул и не оглядываясь пошел через двор, а Гепард бесшумно перелез через перила и оказался на балконе. Он осторожно заглянул за вздувавшуюся ветром зеленую штору и увидел в комнате мужчину и женщину, чинно сидевших за столом, на котором возвышалась бутылка вина, окруженная тарелками с фруктами и пирожными. Женщина понравилась Гепарду: загорелая брюнетка в открытом платье.

Мягко ступая, он прошел в конец балкона, к металлическим стойкам, соединявшим все балконы дома сверху донизу между собой. У домов данной серии балконные стойки были соединены таким образом, что любой мало‑мальски тренированный человек мог без труда долезть по ним до последнего этажа. Гепард вынул из‑за пазухи смотанную веревку с крю‑ком‑"кошкой" на конце, аккуратно закинул крюк наверх и полез по веревке на третий этаж. Гепард, словно оправдывая свою кличку, ловко, по‑кошачьи лез и лез, ни о чем не думая, не останавливаясь и не глядя вниз. Раскачиваясь на веревке, он внезапно услышал пугающе близко, над самой своей головой, голоса и женский смех, а вслед за этим щеку ему обжег горячий сигаретный пепел. Колян похвалил себя за то, что зацепил «кошку» за дальний торец балконной решетки, а не то го бы точно заметили… «Дура Нинка все‑таки», – услышал он женский голос. «Да плевать на Нинку, – ответил игривый баритон. – Какая ты хорошенькая…» Пос‑ышалась возня, зазвенели сбитые ногами пустые бутылки, и затем воцарилась тишина, в которой Колян азличил какие‑то невнятные чмокающие звуки. Перебирая руками, он подтянулся по веревке к верхней кромке гофрированного пластикового щита, прикрепленного к балконной решетке, и посмотрел между прутьев. Спиной к нему стоял широкоплечий мужчина в спущенных черных джинсах и такой же джинсовой рубахе. Женщина в коротеньком летнем платьице, присев перед мужчиной на корточки, ритмично двигалась, то отталкиваясь от партнера, то вновь приближаясь к нему. Холеные руки с длинными наманикюренными ногтями жадно сжимали голые ягодицы мужчины. При этом, судя по доносившимся из квартиры звукам, там продолжалось застолье. Фигура мужчины закрывала Гепарда от глаз партнерши, да и женщина была слишком увлечена воим занятием, чтобы глазеть по сторонам. Поэтому н, набрав в легкие побольше воздуха, полез выше. В несколько мощных рывков он достиг следующего балкона и, не удержавшись, посмотрел вниз. Женщина все так же ритмично двигалась, то приближаясь, то отдалясь от своего партнера. В падавшем из окна свете мягко поблескивали ее красивые полные бедра, ветерок шевелил пышные черные волосы. Ее лица Гепард не видел, но, судя по всему остальному, уродливым быть оно никак не могло. Между тем Гепард достиг цели. Бесшумно одкравшиськдвери с колыхавшейся шторой, из‑за которой доносились громкие хмельные голоса, он вытащил из кобуры под мышкой пистолет ПСМ с навинченным глушителем и осторожно заглянул в комнату.

За столом, на котором теснились бутылки с дороги‑и напитками и тарелки с закусками, сидели трое мужчин в белых сорочках и цветастых галстуках. Их пиджаки висели на спинках стульев. Перед каждым из собутыльников лежал на скатерти мобильный телефон. В дальнем конце комнаты напротив балконной двери на длинном диване сидели, закинув ногу на ногу, две большеглазые крашеные блондинки в чрезвычайно откровенных платьицах, больше похожих на ночные сорочки. И той и другой было никак не больше двадцати лет этого обстоятельства не могла скрыть даже яркая косметика. Сбоку на одну из девиц навалился бритоголовый здоровяк с приплюснутым носом и вывороченными губами – Тима. Этими губами он прилипал то к обнаженному плечику сидевшей рядом блондинки, то к ее тонкой бледной руке. Он настойчиво пытался дотянуться до ложбинки между грудей, но девица со смехом уворачивалась. Вторая девушка, к которой никто не приставал, со скучающим видом смотрела в потолок. Мужчины за столом шумно, перебивая друг друга, обсуждали какой‑то коммерческий проект – то и дело слышались слова «товар», «лавэ», «развести на бабки»… «Братаны отдыхают», – подумал Гепард. Надо сказать, что. начиная свое восхождение, Егор не знал, что он будет делать, достигнув двенадцатого этажа. «Посмотрим, сказал он себе, – как фишка ляжет». Он тихо отодвинул штору и мягко шагнул через порог в комнату, держа ПСМ в опущенной правой руке. В этот момент сквозь шум застолья он услышал донесшееся с кухни негромкое звяканье. На кухне еще кто‑то был – скорее всего охрана, решил Гепард. Однако этот вывод ничуть не поколебал его решимости.

Первым его заметил сидевший к нему боком спортивного вида пацан с упрямым подбородком, волевс складкой рта и буйной копной зачесанных назад рьна волос. Поначалу он, продолжая говорить, скользнул г Гепарду безразличным взглядом, но затем осекся и резко повернулся к непрошеному гостю, пришедшему балкона. Это появление было настолько неожиданным п необъяснимым, что рыжеволосый не вскочил, не крикнул, а просто смотрел в упор на Гепарда, словно не желая верить собственным глазам. Остальные, заметив странное поведение рыжего, тоже умолкли на полуслове, и в комнате на миг воцарилась тишина. В этой тишине отчетливо прозвучал хлопок выстрела, очень напоминавший тот звук, с которым откупоривают бутылку шампанского. Гепард выстрелил навскидку. Благодаря долгой тренировке его палец надавил на курок как раз в тот момент, когда траектория вылетающей из ствола пули уперлась точно в центр лба жертвы.

Воцарившаяся в комнате тишина позволила услышать и другой звук – отвратительный липкий хруст пули, пробивающей черепную кость. Рыжий дернулся, словно пытаясь вскочить, и вместе со стулом грохнулся на пол. Гепард шагнул вперед, присел, прячась за столом, и дважды нажал на курок. Вновь раздались хлопки. Один из сидящих за столом дернулся и схватился за живот. Второй, которому пуля попала в голову, привстал, но тут же начал заваливаться вбок. В тщетной попытке удержать равновесие он судорожно схватился за скатерть, потащил ее на себя, и все бутылки, тарелки и бокалы с грохотом и звоном посыпались на распростершееся на паркете тело. На противоположной стене осталась крупная клякса крови с прилипшими к обоям ошметками мозгового вещества, вырванного из черепа прошедшей навылет пулей. После этого Гепард спокойно повернулся к дивану, на котором сидел в обнимку с девицами хозяин квартиры и ошалело взирал на все происходящее. Одна из девиц очнулась от оцепенения и завизжала.

– Давайте, барышни, проваливайте на кухню и там запритесь, – миролюбиво скомандовал Гепард перепуганным девицам. – У нас с господином Тимаковым деловой разговор. – И, дождавшись, когда девчонки поспешно выбежали из комнаты, он вплотную приблизился к остолбеневшему от всего происходящего Тиме и тихо продолжил:

– Тима, ты меня не знаешь, я тебя не знаю. Так что, парень, лично я против тебя ничего не имею. Но мой старый друг Варяг тобой очень интересуется.

Я бы, конечно, тебя отвел к Владиславу, но внизу в подъезде сшивается твоя братва, а мне не хочется поднимать тут большой хипеш. Так что поговорим прямо здесь. Кто тебе «заказал» Варяга?

Тима, бледный как смерть, вращал глазами во все стороны, но как только его взгляд останавливался на окровавленном теле, он тут же отводил глаза в сторону. Наконец он счел за лучшее уставиться прямо на Гепарда.

– Какой Варяг? – выдавил Тима.

– Но, но! – рассвирепел бывший спецназовсц. – Ты мне только ваньку не валяй! Я этого не люблю. Ты что, гад, забыл Варяга?

– Не забыл… – промямлил Тима. – Только он же копыта отбросил. Еще в прошлом году.

– Тебе, козел, кто такие сказки порассказал? – осклабился Гепард. Он достал сотовый телефон и, не отводя ствола от лица Тимы, набрал номер дачи в Кусково.

К телефону подошел Владислав.

– Ты где, Егор?

– Я в гостях у Тимы. Владик, он уверяет меня, что не знает никакого Варяга…

– А ну дай этой падле трубку! – зло бросил Владислав.

Гепард протянул «Нокию» Тиме. Тот неверной рукой взял серебристую коробочку.

– Варяг? – Он не верил своим ушам, хотя узнал бы этот голос из тысяч других. – Так ты жив?… А я слыхал, тебя порешили в тот же вечер… – Он умолк.

– Ладно, Варяг. Я ему все скажу. Скажу как есть.

Отдав Гепарду трубку, Тима торопливо забасил:

– Это все пиковые придумали, суки. Шота да Закир. Пусть Варяг с них и спрашивает, понял? А с меня что за спрос. Как большой сходняк решил, так я и сделал.

– Кто «заказал» Варяга? – жестко повторил Гепард вопрос. Варяг дал ему четкие инструкции, как вести допрос Тимы.

– Кремлевские фраера! Вот кто…

Гепард знал это. Но он просто проверял Тиму, пытаясь понять, станет он изворачиваться и брехать почем зря или вывалит всю правду. Пока Тима кололся правильно.

– Фамилии… – продолжал Гепард деловито. Тима напрягся. Ему страшно не хотелось сболтнуть лишнего. Но ствол с глушителем быстро растормошил его память.

– Есть один мужик. Коля. Николай Иванович. На Речном я с ним встречался…

– Ты лично встречался? – уточнил Гепард, поглядев на часы. Начало одиннадцатого. Он провел в квартире уже десять минут. Минут через десять надо было сваливать.

Тима кивнул:

– Меня Шота послал туда.

– Ладно, дальше. О чем базар был?

– Общак, – нехотя произнес Тима. – Тайник на Никитиной Горе.

Ствол с глушителем красноречиво дернулся.

– Я им адресок дал. Они там поискали.

– …И нашли, – закончил Гепард. – Куда дели сундук?

– Коля взял. У него подельник есть. Имени не знаю, но знаю только, что очень большой человек. Из кремлевской администрации или что‑то в этом роде.

– Прямо‑таки из кремлевской? – недоверчиво переспросил Гепард, – Так, теперь вот еще что. Михалыча помнишь?

Глаза у законного вора сузились, в них заметались теки страха. Гепард с удовлетворением подумал, что попал в яблочко.

– Помню…

– Что ты ему подсыпал в коньяк?

– Ты чо, мужик! – всполошился Тима. – Это не я!

– А Вялый говорит, что ты! – рявкнул Гепард, свирепо ткнув Тиму глушителем в лоб.

– Да нет никакого Вялого! Вялого в тот же вечер в подвале грохнули! – заорал Тима.

– А ты откуда знаешь, умник? – криво усмехнулся Гепард. – Ты там был?

Вон как я тебя, козла, подловил' И Тима, осознав, что он по‑глупому лопухнулся, злобно оскалился, но потом вдруг выпрыгнул со стула вперед, схватился правой рукой за глушитель направленного на него пистолета, а левой с размаху попытался врезать Гепарду промеж глаз. Но вор не на того напал. Гепард увернулся в сторону и сильно дернул пистолет вниз. Тима, не выпуская ствола из руки, по инерции клюнул головой, и тогда бывший спецназовец обрушил ему на затылок свой левый кулак.

Ослепший от боли, Тима с грохотом повалился на пол.

«Удостоверься, Егор, – прозвучали в мозгу Гепарда напутственные слова Владислава. – Удостоверься наверняка, что именно он Михалыча на тот свет отправил, и грохни гада без сожаления».

Он приставил глушитель к затылку Тимы и дважды выстрелил. Голова дважды подпрыгнула на паркете, и под ней тотчас разлилась бурая лужа.

Теперь нужно быстро выйти на лестничную площадку, спуститься на лифте и как ни в чем не бывало пройти мимо Тиминых «гладиаторов» в подъезде. Сержант там, на холоде, наверно, его заждался.