Глава 35. Раздалось гудение разблокированного электрического замка, железная калитка в невысоком бетонном заборе дернулась и приоткрылась

Раздалось гудение разблокированного электрического замка, железная калитка в невысоком бетонном заборе дернулась и приоткрылась. Гепард толкнул массивную панель и вошел за забор. За ним неторопливо двинулся Сержант со своим неизменным холщовым саквояжем, в котором в ворохе грязных рубашек и старых журналов покоилась в разобранном виде знаменитая винтовка‑"ижевка" с оптическим прицелом.

Из дома к ним навстречу вышли трое молодцов, по‑видимому охрана. Через минуту на кирпичном крыльце появился четвертый – невысокий плотный мужчина лет шестидесяти, явно хозяин.

Один из охранников посмотрел поверх забора на аллею – там виднелся заляпанный весенней грязью черный джип «мерседес», на котором приехали на Никитину Гору Гепард и Сержант.

– Мы от Владислава Геннадьевича! – объявил Гепард. – А вы Федор Федорович? Мы вам звонили вчера вечером.

Мужчина кивнул и сделал почти незаметную отмашку своим гвардейцам: мол, все в порядке. Но в дом гостей приглашать не стал. Они аккуратно протиснулись сквозь троицу и прямиком двинулись к крыльцу.

– У меня мало времени, любезный! – пророкотал Федор Федорович густым низким басом. – А что сам Владислав не позвонил?

Бывший спецназовец с недоумением поглядел на Сержанта, молча стоящего у него за спиной.

– А вы разве не знаете? Его не было… в Москве… Федор Федорович усмехнулся:

– Знать‑то знал. Он ведь частенько из Москвы исчезает. Но обычно возвращается. Я к этим исчезновениям уже давно привык. – Он помолчал. – Ладно, не будем развивать эту тему. Итак, что вас интересует?

– Нас интересуют события четырехмесячной давности, Федор Федорович. На даче Егора Сергеевича Нестеренко происходили…

– Да, да, понятно, – строго перебил его Федор Федорович. – Вот Гришенька все видел. Расскажи, Гриша! – обратился он к одному из охранников – высокому брюнету с мрачным лицом то ли боксера, то ли участкового оперуполномоченного.

– Дело было двадцать пятого ноября, – четко, по‑военному начал рапортовать Гриша. – Я как раз только в смену заступил… Ну, в охрану, – сделал он необязательное пояснение: и так все было с ним ясно. – Сначала я не придал этому значения – подъехал туда «джипарь» темный. А я как раз ушел в подсобку… И что там дальше было, не видел.

– Что за джип? Номер не запомнил? – встрял в беседу Сержант, который не пропускал ни слова.

Гриша перевел хмурый взгляд на плотного блондина с длинной холщовой сумкой в руке.

– Номер не запомнил. И что за джип, не рассмотрел. Я же говорю: сначала я не присматривался. Не будешь же писать номера всех тачек, которые на аллее останавливаются. А вот через полчаса после того джипа подкатывает к нестеренковской даче крытый ГАЗ‑51 и с ним черная «ауди» с «синяками».

– С чем, с чем? – не понял Сержант.

– С синими мигалками, – на губах у Гриши впервые появилось жалкое подобие улыбки. – Тут уж я приглялся. Из кузова выпрыгнуло человек пять‑шесть в камуфляже, в масках. «Ауди»… – тут Гриша полез в карман, достал толстый черный органайзер и быстро нашел нужную страницу, – государственный номер 68‑68 СС.

– Спецномер… – задумчиво пробормотал Сержант ц, показав пальцем на листок, поинтересовался:

– А это что – журнал посещений?

– Мои ребята ведут своего рода бортовой журнал, невозмутимо пробасил Федор Федорович, – чтобы в случае чего… как в вашем случае… сразу была под рукой вся информация.

– Полезная привычка, – уважительно заметил Сержант, окинув взглядом хозяина. – И что же дальше? обратился он к охраннику Грише.

– Они пробыли в доме минут тридцать. Все было тихо. Потом вывели из дома двоих парней… Я их, кстати, в то утро там на участке видел… Наверно, охрана… Ну вот, все уехали – и «ауди», и ГАЗ. Да, а в ГАЗ они погрузили какой‑то тяжелый массивный предмет…

– Лопат у них не было? – спросил вдруг Сержант. Все с удивлением воззрились на него – особенно Гриша, который энергично закивал:

– Ну да, были у них лопаты – саперные лопатки. А как только эти уехали, минут через пятнадцать подвалила «хонда». Из нее вышел мужик, вбежал в дом, пробыл там минут пятнадцать‑двадцать и уехал… Пустой уехал. Он один был, плотный такой мужик, со светлыми волосами… – И тут Гриша с совершенно ошалелым видом ввинтил взгляд в Сержанта. – Ну вот вроде на вас похож…

Сержант скривился и махнул рукой:

– Так, ладно, с «хондой» ясно. Дальше что?

– Дальше синий «москвичок» приехал – явно ментовский.

– Это почему ментовский? – настала пора удивляться Гепарду.

– Номер МКЖ 00‑67, – отчеканил Гриша, сверившись со своими записями. – Точно ментовский. Оттуда вышли два мужика, сходили в дом, и все.

– Спасибо, вы нам очень помогли, – Сержант вспомнил стандартную фразу из американских полицейских кинобоевиков и иронически отсалютовал Грише. – И вам большое спасибо, Федор Федорович.

– Владику привет передайте, когда увидите, – прогудел тот. – Как он?

– Жив, – неопределенно ответил Сержант и, развернувшись, потопал по тропинке к железной калитке.

– Это самое… Так это вы, что ль, тогда на «хонде» тут были? – вдруг догадался прозорливый Гриша.

Сержант ускорил шаг и, ничего не ответив, помахал ему на прощанье.

Когда они выехали на шоссе и помчались в сторону Москвы, Гепард хохотнул:

– Молоток этот Гриша. Все записывает. Все видит. Все запоминает. И тебя, Степан, сфотографировал.

Степан Юрьев равнодушно помотал головой:

– Это не Гриша молоток, а Федор Федорович. Если бы он так не надрючил своих амбалов, хрен бы этот Гриша что заметил. Ты что, не понял: этому бы только пивка насосаться да по видаку порнушку поглядеть. Нет, Федор Федорович – вот это молоток. Интересно, он меня не узнал или просто вида не подал?

– А с чего это ему тебя узнавать? – изумился Гепард. – Вы что, раньше были знакомы?

Сержант, сняв левую руку с руля, полез в карман, достал пачку «Честерфилда», закурил и задумчиво, улыбнулся.

– Ты знаешь, кто такой Федор Федорович? Это же Ферапонтов, кадровый разведчик, виртуоз своего дела. Кликан Трефа – что значит: «три эф» – Федор Федорыч Ферапонтов. Работал на трех континентах под крышей ГКНТ – был такой раньше в «совке» Госкомитет по науке и технике. Они якобы помогали странам «третьего мира» плотины строить, заводы там всякие… А на самом деле собирали информацию об американцах, англичанах, французах, которые в тех же странах работали. Вот этим Федор Федорович и занимался всю жизнь. Отсюда у него, между прочим, эта привычка и возникла – все брать на карандаш и хранить в личном архиве. Не удивлюсь, если он каждый свой телефонный разговор записывает на магнитофон – авось когда‑нибудь пригодится…

– А потом за хорошие бабки продает эти кассеты московским журналюгам…

– закивал Гепард.

– Не исключаю. Ну так вот, а когда грянула перестройка, его бросили на финансовый фронт. И стал Трефа за границей открывать фирмы и фирмочки, куда партийный общак потом сливали. Вот тогда‑то наши пути‑дорожки пересеклись. Но это дело давнее – вспоминать неохота.

– Партийный общак? – не понял Гепард. – Это еще что за хрень? Воровской общак – это я знаю. А партийный?

Впереди показалась стеклянная коробка дорожно‑постовой службы, и Сержант резко притормозил. Не хватало сейчас напороться на ментов: начнут шмо‑нать, обнаружат разобранную винтовку – тогда пиши пропало…

Благополучно миновав пост, Сержант прибавил газу.

– Партийный общак – значит черная партийная касса, Гепардик. Ну да ладно, не будем отвлекаться. Вернемся к нашим баранам. Если славный 1риша не ошибся и «москвичек» был ментовский, то скорее всего тех ментов послал генерал Урусов. Но проверить все же надо будет. А вот армейский ГАЗ и черную «ауди» точно надо найти. Какой там номер – 68‑68 СС? Сейчас… – Сержант достал сотовый телефон и, набрав номер, приложил серебристую трубочку к уху. – Николай Валерь‑яныч! Привет! А? Да, есть улов. Надо проверить черную «ауди» с госномером 68‑68 СС. Да. И еще есть «Москвич» синий МКЖ 00‑67. Ага, Федор Федорыч помог. Вернее, его джигиты. Похоже, ваших ребят, тех двоих, солдаты угрохали. Угу… Ладно. До связи.

Через семь минут Чижевский перезвонил Сержанту на сотовый и сообщил, что черная «ауди» зарегистрирована за неким строительным управлением, которое, в свою очередь, каким‑то боком относится к управлению делами Президента, а что касается армейского ГАЗа, то о нем сведений нет.

– Управление делами? – переспросил Сержант озабоченно. – А поточнее нет ничего?

– Есть! – довольно прорезался голос Чижевского сквозь шум радиопомех. – Фамилия водителя «ауди» – Ухин. Виктор Ухин. Шипиловская, 28, квартира 56. Он шофер в этом самом строительном управлении.

– Порядок! – Сержант удовлетворенно крякнул. – Ну, теперь осталось только разыскать и раскрутить Витю Ухина…

В седьмом часу утра черный джип «мерседес» припарковался на Шипиловской улице напротив четырнадцатиэтажного дома номер 28. В джипе сидели двое мужчин – один за рулем, второй рядом с ним. Они о чем‑то лениво разговаривали и посматривали на единственный подъезд. Перед подъездом на парковке стояло четыре автомобиля, и среди них черная «ауди» с двумя синими мигалками на крыше.

– Если бы этот козел ставил свою тачку в госгараж, – проговорил Гепард, жуя припасенный с вечера бутерброд с докторской колбасой, – то, похоже, пришлось бы его в квартире брать.

Степан вспомнил свое давнее приключение в Питере, когда перед дверью в его собственную квартиру на него напал толстый бугай, но неудачно, и бугаю несказанно повезло, что Сержант всего лишь сломал ему нос, а не шею.

– Нет, Гепардик, в квартире его брать не стоит. Мало ли что у него там имеется: может, три сына богатыря, а может, ведро с кислотой подвешено над входной дверью. Зачем рисковать? Спокойно дождемся, когда клиент выйдет, а там уж мы его возьмем тепленьким.

Гепард кивнул и стал внимательно изучать стоящий у подъезда черный автомобиль.

Минут через двадцать тяжелая входная дверь с электронным кодовым замком распахнулась, и из нее показался невысокий, средних лет мужчина в кепке. Он уверенно двинулся к «ауди», на ходу вытащив из кармана связку ключей.

– Готовность номер один, – пробормотал Сержант и спокойно включил зажигание.

«Ауди» медленно выехала на улицу и, резко набрав скорость, полетела в сторону кольцевой автодороги. Черный джип сел ей на хвост и, сохраняя дистанцию в пятьдесят метров, устремился в погоню.

– Смотри‑ка! – вдруг воскликнул Гепард. – Антенна вылезла!

Сержант пригляделся – и точно: сзади, с левого бока, возникла тонкая струна антенны.

– Эх, жалко, не прихватил я слухача! – огорчился Гепард. – Мы бы сейчас послушали, с кем это он там воркует.

– А я тебе и так скажу, – рассудительно заметил Сержант. – Либо с начальством, либо с любовницей.

– Это почему? – не врубился Гепард.

– Не знаю. Интуиция, – отмахнулся Сержант, которому было лень вступать в дальнейшие рассуждения. – Ты мне лучше скажи, чего это он попер не в центр, а к МКАД?

«Ауди» резво выехала на эстакаду и через несколько секунд влилась в тощий поток транспорта на кольцевой.

– Да, странно, – протянул Гепард, – вроде ему положено ехать совсем в другую сторону. Ну ладно, поглядим…

* * *

Виктор Иванович Ухин лет двадцать оттрубил на кремлевской автобазе.

Сначала он ездил на черной «волжанке» и возил мелких чиновников по разным поручениям. С начала 90‑х его перевели в гараж управления президента и приписали к новенькому «опелю», в котором ездил зам‑начальника управления делами. «Опель» был не чета «Волге»: рулевая тяга, педали сцепления и тормоза, не говоря уж об акселераторе, да и сам движок – все было отменное, фантастическое прямо. Ему даже не верилось, что он управляет такой чудесной тачкой. Он проездил на ней четыре года. Потом какой‑то молодой вице‑премьер вдруг решил пересадить руководство на «Волги», и Виктор Иванович чуть не плача представлял себе, как он сменит это произведение механического искусства на позорную колымагу Горьковского автозавода… К счастью, это была самая скоротечная кампания: дурацкую инициативу молодого реформатора замотали – и все осталось по‑прежнему. Впрочем, для Виктора Ивановича – не совсем. Его перевели в стройуправление и пересадили на эту «ауди» серии А‑8. И все бы ничего, но Ухина смущали новые хозяева этой машины. Точнее, постоянного хозяина у него не было. Машина считалась приписанной к стройуправлению, и его отправляли в рейсы обслуживать разных людей. Правда, последние полгода с ним ездил в основном только Николай Иванович… И вот это Ухину совсем не нравилось.

Потому что Николай Иванович никакого отношения к стройуправлению не имел, и, каким образом он пользовался «ауди», было неясно. Ухин не мог понять, что он за птица, но по повадкам было ясно, что высокого полета, скорее всего, из «органов». Николай Иванович был молодой еще мужик, лет сорока, а то и меньше, и возил его Ухин по странным маршрутам – все больше не по Москве, а по загороду: то в Барвиху, то в Жуковку… Но эти‑то места старый кремлевский водила знал как свои пять: сотню раз отматывал он за последние годы по привычной трассе с Кутузовского на Рублевку – и далее по проторенной… на госдачи больших людей. Но вот поездки по другим местам ближнего Подмосковья Ухину казались стремными, если не подозрительными, как та, четыре месяца назад, на Никитину Гору… Но он давно уже научился лишних вопросов не задавать: знай себе крутил баранку и помалкивал. Иногда Николай Иванович отдавал машину «в аренду», как он сам шутил, своему приятелю и тоже, видать, большой шишке – Александру Ивановичу, чья дача находилась в Жуковке‑5, самом престижном поселке‑новостройке под Москвой. Охрана там была ломовая – пока до главных ворот доберешься, пять раз на блокпостах проверят. Когда с ним в машине сидел сам Александр Иванович то еще ничего: Александра Ивановича охрана знала в лицо и, козыряя, пропускала «ауди» без лишних расспросов, но вот когда Ухину приходилось ездить в Жуковку‑5 порожняком или с гостями – как с тем милицейским генерал‑полковником однажды, – вот тогда был геморрой!

…Примерно через полчаса после того, как он отъехал от дома, Ухин вдруг заметил, что за ним неотступно следует черный джип «мерседес». Сердце тревожно сжалось от невнятного предчувствия опасности, и он поддал газу. Но и «мерседес» не отстал. Скоро должен был показаться поворот на Волоколамку, и Ухин даже подумал свернуть туда, хотя ему надо было на Ленинградку, потому что он перед выездом переговорил по сотовому с Николаем Ивановичем и тот попросил приехать за ним в парк «Дружбы» на Речном вокзале, к кафе «Парус». Это место Ухин знал отлично, потому что уже не один раз заезжал туда за своим важным пассажиром.

«Хрен с ним, – подумал водитель „ауди“, – сверну на Ленинградку, а там посмотрим».

Предчувствие не обмануло его: похожий на черный воронок «мерседес» мрачной тенью проследовал за «ауди» на эстакаду. Перед голубой башенкой ДПС Ухин сбросил скорость и, вглядываясь в зеркало заднего вида, въехал на мост через канал.

Уже миновав мост и проезжая мимо коньячного завода, Ухин увидел, как «мерседес» пошел на обгон. Впереди замаячила штанга с рекламой придорожного «Макдональдса». Но сразу после троллейбусной остановки «мерседес» вдруг резко тормознул прямо перед «ауди», чем вынудил Ухина ударить по тормозу и сдать вправо, к бровке. Жалобно взвизгнули шины, впившись в асфальт. Из «мерседеса» неторопливо выбрался водитель – крепкого вида светловолосый мужчина – и решительным жестом пригласил Ухина выйти.

Когда «ауди» вдруг перед поворотом на Волоколамское шоссе перестроилась в правый ряд. Сержант незамедлительно повторил маневр, поняв, что преследуемая машина сейчас уйдет вправо. Но когда «ауди» продолжала нестись не снижая скорости по новенькому полотну кольцевой дороги, он даже не удивился. «Все идет как по писаному, – удовлетворенно подумал Сержант. – Клиент занервничал, хотел свернуть на Волоколамку, да передумал. Но раз он занервничал, значит, заметил погоню. А раз так, надо его брать, пока он не учудил какую‑нибудь подлянку».

Перегон от моста через канал до «Макдональдса» был удобен тем, что место было пустынное, плотно заросшее придорожными деревьями и кустарником. И Сержант пошел на обгон…

Выйдя из «мерседеса», он поманил пальцем водителя «ауди», красноречиво мотнув головой. Не дождавшись ответной реакции, Сержант подошел к дверце и рванул ручку.

– Командир, выйди, будь добр, – вежливо предложил он, рассматривая водителя. Мужичок средних лет в кепке, вид простоватый, взгляд перепуганный, волосатые сухощавые руки нервно вцепились в баранку. «Разговор получится нетрудным», – сделал вывод Сержант.

– Что вам надо? – не слишком уверенно произнес водитель заблокированной «ауди».

– Мне нужно, чтобы ты кое‑что вспомнил, командир. – Сержант обернулся на подошедшего Гепарда. У того была такая свирепая рожа, что ему даже захотелось тихо предостеречь бывшего десантника от слишком радикальных действий, которые могли бы нагнать страху на «командира» в кепке.

– Что вспомнил? – тихо спросил тот, скроив мученическую гримасу.

– Меня интересует твоя ездка на Никитину Гору в конце ноября. Помнишь такую? – Сержант задал вопрос с таким видом, словно предупреждал: не вспомнишь – маму родную забудешь!

– Да. Была такая ездка, – едва слышно проговорил Виктор Иванович, скосив взгляд налево: мимо двух иномарок медленно проезжал сине‑желтый «жигуленок»

ГИБДД. Из окна «жигуля» высунулся капитан и озабоченно крикнул:

– Что, проблемы?

Сержант махнул рукой и весело отозвался:

– Все в порядке, инспектор! Разберемся!

Виктор Иванович проводил удаляющийся «жигуль» скорбным взглядом. Не повезло! Он‑то надеялся, что менты остановятся, встрянут в этот неприятный разговор и помогут избавиться от опасных собеседников.

– Ну и что было? – невозмутимо поинтересовался светловолосый крепыш.

Ухин прекрасно помнил эту страшную поездку. Рано утром ему позвонил Николай Иванович и предупредил, что сегодня ему предстоит долгий день. Николай Иванович назначил встречу в десять на Лубянке, около гастронома. Оттуда они поехали на Ильинку, и там Ухин простоял больше двух часов…

– Короче! – недовольно перебил его светловолосый. – Что вечером было на Никитиной Горе?

«Если это ему известно, зачем спрашивает?» – пронеслось у Ухина в мозгу, и он продолжил вслух:

– Я сопровождал ГАЗ‑51 с отделением спецназа…

– Что за спецназ?

– Не знаю. ГАЗ ко мне уже за кольцевой пристроился.

– Кто участвовал в операции? – коротко поинтересовался Гепард.

Ухин вытер дрожащей рукой пот со лба.

– Спецназ вызвали, чтобы обыскать на Никитиной Горе одну дачу – ее какой‑то преступник снимал, хранил там валюту, драгоценности… Краденые вещи… В тайнике…

– Это тебе кто сказал? – грозно спросил Сержант. Ухин вздрогнул. У него заныло под ложечкой. Если он назовет имя, то… А если соврет… эти бандиты его найдут – и тогда ему несдобровать. А если сказать – кто докажет, что это он, Виктор Иванович Ухин, сдал Николая Ивановича? Нет уж, дудки, пусть сгорит этот Николай Иванович – лучше пусть он, чем я, подумал водитель «ауди» и глухо буркнул:

– Николай Иванович… Фамилию не знаю. Он там был за главного…

– Люди на даче были?

Ухин закивал:

– Да, двоих парней оттуда вывели. Со связанными руками. В кузов ГАЗа посадили и увезли. Сержант перетянулся с Гепардом.

– Ребята Чижевского… А больше там никого не было? Например, женщины с ребенком?

– Нет, только эти двое.

– Какие‑то вещи вынесли?

– Да, что‑то очень тяжелое. То ли сундук, то ли чемодан… Тайник… Его тоже в кузов погрузили.

– Пока все сходится, – пробурчал Сержант себе под нос. – Значит, краденые вещи вынесли… Ну, командир, теперь давай про Николая Ивановича.

Поподробнее. Чистосердечное признание смягчит наказание…

…Через десять минут обе машины тронулись с места. «Ауди» шла впереди, «мерседес» на приличном расстоянии сзади.

– Выходит, сейф взяли вовсе не менты, а этот самый Николай Иванович, – рассуждал вслух Сержант, не отрывая взгляда от багажника «ауди». – Что же это за фрукт? Эфэсбэшный? Интересно, зачем ему общак?

– Шутишь? – изумился Гепард. – Варяг сказал, там шесть лимонов баксов было!

– Да я не про то! – поморщился Сержант. – Зачем брали так вот, втихаря, неофициально. Не менты, не ОМОН, не прокуратура, а какие‑то непонятные спец‑назовцы. Ведь могли же отрапортовать в прессе: мол, найдена воровская касса, то да се… Нет, брат, тут что‑то нечисто. Ладно, сейчас дядя Витя подведет нас поближе к кафе «Парус», поглядим на этого Николая Ивановича. У него и поинтересуемся…

– Брать будем? – деловито поинтересовался Гепард и поиграл мускулами.

– Нет, подождем пока. Для начала познакомимся заочно. Ты надежно приладил? Гепард развел руками:

– Обижаешь!

Во время разговора Сержанта с водителем «ауди» Гепард незаметно припечатал под багажник магнит‑ный радиомаяк. Теперь Николая Ивановича можно было пасти по Москве без опасения быть обнаруженными.

Охота вступила в решающую фазу.