Распятие

«Распяли Его» (Лк. 24, 20). Как нас естество нагими в мир производит, так и Он нагим вос­ходит на Крест, взывая вместе с Иовом: «Наг вышел из чрева матери моей, наг и отхожу» (Иов. 1,21). Простер руки Свои на восток, «да от восток солнца до запад будет хвально имя Господне» (Пс. 112, 3). Простер правую и левую руку, «праведныя любяй и грешныя милуя». Левую и правую руку простирает, чтобы раз­дать нам все то, что в них содержит: «Долгота лет в правой руке Его, в левой же руке Его бо­гатство и слава» (Притч. 3, 16). Простирает руки, готовые обнять и приласкать грешника и обращающегося к Нему блудного сына. Хо­тя мы постоянно распинаем Его своими гре­хами, однако, умирая, Он не отвращает лица Своего от нас, но, преклонив голову, прощает нас и призывает к Себе.

Спрашивала в Ветхом завете невеста: «Где Ты отдыхаешь в полдень» (Песн. 1, 6)? Вот Он, пригвожденный в шестом часу, на Кресте обитает! На Фаворе говорил об исходе, а те­перь на Голгофе оканчивает сей исход. Как радуга небесная, распростерт на Кресте. Взи­рай на радугу и благослови Сотворившего ее. Разные цвета на той радуге: и синие — от уда­ров, и красные — от пролития Крови.

Поистине, своими грехами заслужил мир еще больший потоп, нежели первые потомки Адамовы, но вот знак примирения — радуга, распростертая на облаке крестном. Напряжен как лук, из которого изощренные стрелы сильного стреляются в сердца (см. Пс. 63, 4—5). Уязвлен стрелой сотник, уязвлен стрелой разбойник, да и Сам Он, как бы цель, постав­ленная для стреляния разными стрелами: «По­ставь Меня как мишень для стреляния» (Плач. 3, 12). Столь же много стрел в Него вонзилось, сколько насмешек произнесено. «Э! Разрушаю­щий храм» (Мк. 15, 29). И Сам Он говорит: «Все, видящие Меня, насмехались надо Мною, говори­ли устами, кивали головою» (Пс. 21,8). «И уничи­жили Его как землю желанную, не поверили Его словам» (Пс. 105, 24). «Кивают головой все прохо­дящие по пути» (Плач. 2, 15).

Жажда

Измученный в кровавой пытке, Христос Господь изрекает: «Жажду» (Ин. 19, 28). Неког­да Сампсон, победив неприятелей, и будучи воспламенен великой жаждой, обратился к Богу: «Ты соделал рукою раба Твоего великое спасение сие, а ныне умираю от жажды» (Суд. 15, 18). Жаждешь и Ты, Иисусе, Ты, Источник живой воды: «Кто жаждет, иди ко Мне». Гово­рил Ты самарянке: «Если бы ты знала дар Божий и Кто говорит тебе: «Дай Мне пить», — то ты сама просила бы у Пего, и Он дал бы тебе воду живую» (Ин. 4, 10). Прежде Ты молился, дабы миновала Тебя чаша сия (Мф. 26, 39), теперь же более жаждешь Креста и поруганий, жаж­дешь спасения нашего, чтобы мы жаждали Тебя, Источника жизни.

«Отверз Бог ямку на челюсти, и излилась из нее вода, и пили» (Суд. 15, 19). Мысленного же Сампсона, который насытил в пустыне медом из камня — увы — уксусом и желчью напояют: «В жажде Моей напоили Меня уксусом» (Пс. 68, 22). Этим горьким напитком питает Он и прелюбезнейшую Мать Свою, стоящую у Креста. Ибо когда исполняет Ее горести от горькой чаши Своих страстей, Она говорит вместе с несчастной невестой Ноеминью: «Не зовите меня Ноеминью», — то есть прекрасной, —»но горькой, так как Вседержитель послал мне горесть великую» (Руфь. 1, 20).