Какого значения не заметили критики, обрушившие на роман Лермонтова упрёки в безнравственности его героя?

(Третьего!)

Недостатки каждого отдельного человека могут быть присущи только ему – тогда можно пытаться их исправить. Но когда пороки свойственны целому поколению – вина ложится не на отдельных людей, а на общество, породившее эти пороки! Исправлять надо было русскую действительность, целое поколение!

– Что же это за поколение, к которому принадлежат и сам М. Ю. Лермонтов, и его герой?

Миросозерцание М. Ю. Лермонтова складывалось в конце 20-х-начале 30-х годов Х1Х века, в эпоху идейного кризиса передовой дворянской интеллигенции, связанного с поражением декабрьского восстания и николаевской реакцией во всех сферах общественной жизни.

Идейный кризис – кризис идей. Идеи, идеалы, цели и смысл жизни пушкинского поколения – все было разрушено. Это тяжелые времена, позднее они будут названы эпохой безвременья. В такие годы говорят о бездуховности, о падении нравственности. Потребность понять “ошибки отцов”, заново осмыслить то, что казалось непреложным предшествующему поколению, выработать свою собственную нравственно- философскую позицию – характернейшая черта эпохи 20-30 годов.

В 30-е годы исключительное значение для общества приобрели философские поиски лучших его представителей. Сохранить в себе веру в целесообразность служения добру было очень тяжело. Подавляющее большинство образованных, мыслящих людей 30-х годов не сумели или не успели еще обрести ясности цели.

Лермонтова, как представителя поколения 30-х годов 19 века интересуют человек и судьба, человек и его назначение, цель и смысл человеческой жизни, ее возможности и действительность, свобода воли и необходимость – все эти вопросы получили в романе образное воплощение.

Проблема личности – центральная в романе: “История души человеческой…едва ли не любопытнее и не полезнее истории целого народа”. И это высказывание М.Ю. Лермонтова могло стать эпиграфом к нашим урокам по изучению романа.

Печорин не случайно утвердил себя в глазах поколения 30-х годов как типический характер последекабристской эпохи. И судьбой своей, страданиями и сомнениями своими, и всем складом своего внутреннего мира он действительно принадлежит тому времени. Не понять этого – значит, ничего не понять. Ни в герое, ни в самом романе.

Глава «Бэла».

В ней Печорин показан среди горцев.