Бойкот комиссии Саймона и общинные проблемы

В 1926 г., когда Ирвин (с 1934 г. – лорд Галифакс) заменил Ридинга в качестве вице-короля, он обнаружил, что движение гражданского неповиновения и другие политические события радикально изменили ситуацию в Индии и, с точки зрения английских властей, положение в стране ухудшилось. В ноябре 1927 г. британское правительство назначило комиссию во главе с Джоном Саймоном для подготовки доклада о результатах проведения реформ по Закону об управлении Индией 1919 г., изучения ситуации в стране и предложений по будущим реформам. Министр по делам Индии Биркенхед бросил вызов индийским политикам, поручив этой комиссии подготовить согласованный со всеми партиями проект конституции Индии.

В состав комиссии Саймона вошли семь человек – все англичане. Это вызвало всеобщее возмущение в Индии. Когда комиссия прибыла в Бомбей 3 февраля 1928 г., ее встретил бойкот почти всех политических партий. За время длительного пребывания комиссии в Индии ее повсюду сопровождали демонстрации протеста. Более того, поездка членов комиссии сопровождалась демонстрациями с черными флагами и лозунгами «Саймон, убирайся домой».

Бойкот проводился ненасильственными методами, однако власти прибегали к репрессиям. Так, 30 октября 1928 г. в Лахоре полиция применила силу против демонстрантов. В тот день пострадал и Лала Ладжпат Рая, который находился в числе демонстрантов. После полученных ударов полицейской дубинкой он скончался через несколько дней. 20–30 ноября протестная мирная демонстрация прошла в Лакхнау, где были жестоко избиты полицией лидеры Конгресса Говинд Валлабх Пант и Дж. Неру[315].

Бойкот комиссии Саймона в конечном итоге привел к провалу этой миссии. Чувство солидарности и стремление дать достойный ответ вызову министра по делам Индии побудили индийских политиков подготовить свой проект конституции страны. С этой целью в Дели в феврале 1928 г. была созвана всепартийная конференция, на которой было решено создать комиссию для подготовки проекта конституции Индии. Комиссию возглавил Мотилал Неру. Проект конституции, получивший название «Доклад (конституция) Неру», обсуждался на пленарной сессии Всепартийной конвенции в Лакхнау в августе 1928 г. и был единогласно одобрен. Затем он был поставлен на обсуждение на Всепартийной конвенции в Калькутте в декабре 1928 г. Однако там Доклад Неру встретил оппозицию со стороны представителей Мусульманской лиги, Хинду махасабхи и Лиги сикхов.

Джинна потребовал предоставления мусульманам одной трети мест в обеих палатах центрального законодательного собрания, резервирования мест для мусульман в Бенгалии и Панджабе соответственно их доле населения в этих провинциях, создания новых провинций с мусульманским большинством в Синде, Белуджистане и СЗПП, передачи остаточных полномочий провинциям и пр.[316]В заключение своей речи Джинна призвал к единству: «Мы все сыновья этой земли. Мы должны жить вместе… Поверьте мне, в Индии не будет никакого прогресса до тех пор, пока мусульмане и индусы не объединятся…»[317]

Сикхи требовали резервирования для них мест в законодательных органах, которое превышало бы их долю в населении, в случае если за мусульманами и индусами будет зарезервировано число мест, пропорциональное их доле в населении. (В соответствии с Законом об управлении Индией 1919 г., в законодательном собрании Панджаба у мусульман было 50% мест в собрании при их доле в населении в 55%, у индусов соответственно – 31 и 34%, у сикхов – 19 и 11%.)[318]

Главной проблемой при обсуждении доклада по конституции было предоставление мусульманам одной трети мест в центральном законодательном собрании. На этом настаивали не только Джинна, но и такие лидеры как М.А. Ансари и Маулана Абул Калам Азад. Лидеры Хинду махасабхи Н.Ч. Келкар, М.Р. Джаякар и другие выступали против образования новых мусульманских провинций, таких как Синд, Белуджистан и СЗПП, против резервирования мест для мусульманского большинства в Бенгалии и Панджабе. Они поддерживали идею создания унитарного государства[319].

Кроме мусульман и сикхов, которых не все положения доклада устраивали, были еще и небрахманские касты, в том числе «угнетенные классы», в состав которых входили неприкасаемые и племена. Они полагали, что доклад не в полной мере защищает их интересы.

При окончательном обсуждении Доклада М. Неру удалось достичь компромисса по религиозно-общинной проблеме. Меньшинства сохранят право резервирования мест в законодательном собрании, пропорциональное их доле в населении, и в дополнение к этому – смогут выдвигать своих кандидатов от других избирательных округов. Однако резервирование будет сохраняться только на срок до 10 лет. По Бенгалии и Панджабу было достигнуто соглашение не вводить резервирование по религиозно-общинному признаку[320]. Тема религиозно-общинных разногласий стала предметом острых дискуссий в Калькутте на сессии Конгресса в декабре 1928 г. Выступая там в качестве президента партии, Мотилал Неру высказался против использования религии в политике. Он говорил, что религия – величайшее зло Индии: «Религия воздвигает искусственные барьеры между людьми… Не довольствуясь своим реакционным влиянием в социальных делах [защита кастовой системы и неприкасаемости], она вторглась в сферу политики и экономики. Ее связь с политикой не принесла добра ни ей, ни политике. Религия деградировала, а политика глубоко увязла в трясине. Единственный способ избавиться от этого – полностью отделить одно от другого»[321].

В Докладе М. Неру утверждалось, что целью индийских политических партий является предоставление Индии статуса доминиона. В нем было выдвинуто требование всеобщего избирательного права для взрослых обоих полов. В докладе не содержались рекомендации по немедленному изменению государственного устройства в княжествах, хотя и предусматривалась передача власти в них в будущем демократическому центру, то есть индийскому национальному правительству.

Доклад встретил поддержку представителей старшего поколения в Конгрессе. Они считали, что Британия не согласится на полную независимость Индии без кровопролития, в то время как статус доминиона дает «значительный уровень свободы, граничащий с независимостью». Ганди занял такую позицию: индийцам не надо беспокоиться о том, что означает слово «сварадж» – статус доминиона или полную независимость. Статус доминиона может легко превратиться в независимость, если у индийцев будет достаточно сил. Но без этой силы даже независимость может стать фарсом.

По сути, компромиссная формула Ганди по вопросу о независимости была направлена на сохранение единства в партии. Даже такие умеренные лидеры, как Джатиндра Мохан Сенгупта (который возглавил бенгальскую организацию Конгресса после смерти Ч.Р. Даса) убеждали Мотилала Неру изменить подход в пользу «полной независимости в ближайшем будущем». М. Неру в конечном итоге так определил свою позицию: «По моему мнению, если британское правительство верит тому, о чем говорит, и поможет нам стать равными с ним, то это будет большей победой, чем полный разрыв связей с Британией. Поэтому я выступаю за сварадж в рамках империи, но не буду колебаться разорвать все связи, если этот разрыв станет необходимостью по вине Британии. Таким образом бремя разрыва падет на британский народ»[322].

В то же время молодые, более радикальные лидеры, такие как Дж. Неру и Субхас Чандра Бос, требовали полной независимости. Дж. Неру говорил, что принять статус доминиона означало бы признать Британскую империю и психологию империализма.

Значение Доклада М. Неру состояло в том, что это была первая попытка индийцев самим выработать основы республиканской и федеральной структуры управления страны. После дискуссии по Докладу М. Неру на сессии Конгресса в Калькутте в 1928 г. была выработана компромиссная формула, которая фактически представляла собой ультиматум британскому правительству. Перед ним поставили выбор: предоставить Индии до конца декабря 1929 г. такой же статус доминиона, какой уже был у Канады, Австралии, Новой Зеландии и Южной Африки, или Конгресс начнет по всей стране движение за полную независимость.

Выдвинутая Ганди резолюция по этому главному вопросу звучала так: в зависимости от политической ситуации Конгресс примет конституцию М. Неру, если она будет одобрена британским парламентом до 31 декабря 1929 г. В случае если этого не произойдет к указанной дате, то Конгресс организует ненасильственное несотрудничество, призвав страну к отказу от уплаты налогов или другим мерам.

А между тем комиссия Саймона предприняла новую попытку привлечь индийцев к ее работе во время ее второго визита в Индию. Это предложение не нашло отклика у подавляющего большинства индийских политиков, кроме нескольких либералов и лидера неприкасаемых Б.Р. Амбедкара. В марте 1928 г. комиссия покинула Индию. Она снова вернулась в страну в октябре того же года и оставалась там до апреля 1929 г. Бойкот комиссии по-прежнему продолжался.