Глава 16. Темная сторона души

Жизнь моя текла по простому графику: работа – дом – работа, с вкраплениями личной жизни. Наши отношения с Сашей застоялись, как вода в пруду: если смотреть издалека – симпатичное озерцо, поблескивающее на солнце, но если приблизиться – в нос ударяет смрад и затхлость. Он был эмоционально не зрел для серьезных отношений, однако начал фантазировать о перспективах. Его шутки о семье и детях выводили меня из себя. Каждый раз он оправдывался, что не хочет пока семью, но мечтает о ней. Я предпочитала не говорить о подобных вещах. Мы чаще стали ругаться. Мой юный любовник стал слишком вспыльчивый и нервный, ему повсюду мерещились мужчины, с которыми меня что‑то связывало, его агония начинала утомлять.

Я попыталась поговорить с Сашей, выяснить, что именно его беспокоит. Выяснилось, что мальчик недоволен тем, что есть в его жизни. Во время нашей беседы он вдруг стал очень грустный, и глаза наполнились слезами. Я никогда не видела его таким разбитым и потерянным.

– Я снова ошибся, понимаешь! Родители настояли, чтобы я учился на юриста, но это не мое и я бросил институт на четвертом курсе. Потом пошел в училище, чтобы не болтаться просто так и получил профессию электрика. Я бы запросто работал электриком, не вижу в этом ничего ужасного, но мать устроила спектакль и шантажировала меня, размахивая перед носом рецептами из поликлиники. Я снова поступил в институт, год проучился на экономическом факультете и понимаю, что снова не то! Я не хочу идти туда в сентябре.

Мы сидели на красном диване в моей гостиной, и пили какао. Юношеские страдания, метания моего бойфренда мне были понятны, но у меня не было желания становиться его попутчиком в поисках истины. Своей откровенностью мечущийся Александр поставил меня в тупик. Мне срочно нужен был совет человека со стороны. Дина выслушала мои опасения и порекомендовала расстаться с сосунком.

– Воспитанием должны заниматься родители! – строго сказала она. – Не трать жизнь на то, что не принесет дивидендов. Ты ничем не обязана этому мальчику!

Я понимала, что ее слова справедливы, но как быть с этим шантажирующим сознание чувством под названием «жалость»? Я трусила резко обрубать концы и решила, что подожду, пока наши отношения исчерпают себя.

– Вы не поможете мне? – приятный голос заставил меня встрепенуться. Я обернулась и увидела мужчину, лицо которого было мне знакомо, но где мы могли видеться, я никак не могла вспомнить.

– Это вы! Какая приятная и неожиданная встреча! Недаром говорят: мир тесен, – воскликнул он радостно.

Я немного оторопела, потому что никак не могла обнаружить в закромах памяти информацию о нашем знакомстве. Он вел себя свободно и даже назвал меня по имени. Ах, да! Оно ведь написано на бейджике!

– Чем могу помочь? – произнесла я доброжелательно, стараясь не выдать, что на самом деле не имею понятия, с кем говорю.

– Я хочу купить сумочку!

– Размер? Цвет? – участливо спросила я.

Незнакомец обвел глазами полки магазина и беспомощно развел руками, признавшись, что в женских аксессуарах он совсем не разбирается.

– Какая она? – поинтересовалась я, действительно желая помочь и подобрать идеальный экземпляр сумки.

– Кто?

– Особа, для которой предназначается покупка.

– Она молода, красива, сексуальна.

Я кивнула и подвела его к витрине, где была представлена новая коллекция.

– Катерина, как ваш крепыш? Не наскучил? – произнес покупатель с иронией.

Я вдруг вспомнила, что мы уже обменивались любезностями не так давно у стойки бара во время скучного концерта малоизвестной группы. Мне захотелось сказать какую‑нибудь гадость любопытному покупателю, но пожар мести потушил взгляд старшего продавца, она следила за мной пристально, словно я была воровкой, зашедшей в магазин с целью ограбления.

– Вот, новое поступление: очень удобные оранжевые сумочки, в них поместится все самое необходимое. Есть специальные кармашки для сотовых, косметики, женских гигиенических средств.

– Вы не ответили на мой вопрос. И немного покраснели. Злитесь?

Мужчина взял мою руку и прощупал пульс.

– Сердце бьется учащенно. Возможно у вас аритмия или…

– Или кто‑то бесцеремонно сует нос в чужие дела. Как вам сумка? Вы покупаете? – уточнила я, мягко высвободив руку.

Мужчина переключился на оранжевое пятно и очень внимательно изучал кожаное изделие, проверяя замки и швы. У меня же появилась возможность хорошенько рассмотреть его. Этот человек напоминал немного устаревшего киногероя, будто он вышагнул из старой пленки, и ищет свое место в современном мире. Светлые глаза и темные волосы, сильные руки и чувственные пальцы. Он посещал спортзал и следил за внешностью. Светлый льняной костюм ему очень шел. Посетитель бутика выглядел так беззаботно, было ощущение, что он безмерно счастлив.

– Не слишком ли броско она выглядит? – уточнил он.

– Сейчас модно делать яркий акцент в облике. Кстати, в нашем бутике только одна подобная модель. Мало вероятности, что ваша девушка увидит кого‑то с аналогичной покупкой.

– Это не для моей девушки – для сестры! Младшей сестры. Ей, кстати, примерно столько же, как и вашему крепышу! Мне знакомы проблемы подобного возраста, именно поэтому я удивился, что вы поддерживаете отношения с человеком… не совсем вашего круга.

Он издевался – это было очевидно. Я посмотрела на него сосредоточено и произнесла спокойным ровным тоном:

– Не вам решать кто моего круга, а кто нет. Никто не давал вам право давать оценку тому, что происходит в моей жизни.

Я развернулась и отошла в сторону кассы. Настроение было испоганено, мне захотелось домой, залечь под одеяло и немного себя пожалеть. Ему удалось меня задеть, и он это понял.

– Что вам еще нужно? – резко спросила я, когда мужчина приблизился к кассе.

– Я хочу купить этот цитрусовый шедевр, – весело объявил он.

Сложив приобретение в фирменный пакет и пробив чек, я произнесла несколько дежурных фраз – благодарность за покупку и пожелание видеть клиента еще много раз в нашем славном магазинчике.

– Катя, я не хотел вас обидеть. Вы мне нравитесь! Вы ведь это понимаете?

Мужчина не торопился уходить и чего‑то ждал.

– Могу я узнать твой телефон? – спросил он.

– Зачем? Выуживать информацию о распродажах и скидках? – отшутилась я.

– Конечно! Именно для этого требуют заветные цифры у красивых женщин, которые заставляют думать о них бесконечно.

Получив отказ, покупатель действительно опечалился. Он протянул мне визитку и сказал, что я могу позвонить ему в любое время дня и ночи. Я не стала выбрасывать ее, потому что этот человек мне очень понравился, несмотря на скабрезности, которые он произносил.

У Александра началась депрессия. Мы периодически занимались любовью, а на утро он исчезал и проваливался на неделю. Стабильный «развнедельный» пересып – именно так я бы обозначила цепочку наших встреч. Объяснял он свои побеги трудоустройством и проблемами дома. Меня колола это неопределенность в самый центр истерзанной души, я бесконечно искала выход и придумывала вариации серьезного разговора на тему нашего странного сосуществования. Его отчужденность сводила меня с ума, я чувствовала себя ненужной и заброшенной. Он словно отцифровывал мою жажду перемен и избегал резкого поворота в наших отношениях.

– Нам нужно поговорить! – произнесла я, очень серьезно перегородив ему выход. Я решила, что без объяснений он не исчезнет из моей жизни на несколько дней. Мой настрой смутил Сашу, он стал робок и подавлен, вел себя словно нашкодивший ребенок в ожидании наказания.

– Мне кажется, мы оба взяли максимум из этих отношений, – начала я мягко. Саша смотрел на меня озадаченно, не произнося ни слова. Я даже усомнилась, понимает ли он то, что я ему говорю! Через мгновение он включился и смущенно покашляв, выдавил:

– На что ты намекаешь? Я тебе надоел? Нашла кого‑то другого?

То, что произошло в следующий момент, напоминало кадр из документального фильма о психических расстройствах. Он вел себя неадекватно: заламывал руки, стучал кулаком в стену, затем прокричал, что покончит с собой, если я откажусь от него. Я не узнавала его, от спокойного, пусть местами импульсивного человека не осталось и следа. Это был взбесившийся монстр.

Когда я вновь открыла глаза, в комнате уже было темно. Кто‑то задвинул в спальне плотно шторы, я этого никогда не делала, чтобы держать связь с миром. Я попыталась встать, но не смогла, голова раскалывалась от боли. Почему я привязана к кровати? Что произошло? Тысячи вопросов кружили в моей голове. Вдруг пришел Саша, он выглядел спокойно и даже улыбался.

– Ты проспала почти семнадцать часов! Наверное, чувствуешь себя отдохнувшей?

– У меня болит голова. Что со мной произошло?

– Я сделал тебе укол. Украл лекарство из больницы.

– Из больницы?

– Разве я тебе не говорил? У меня биполярное аффективное расстройство. Иногда мне хочется любить весь мир, а иногда убить кого‑нибудь конкретно. Сейчас ближе к осени снова начинается обострение. Я уже смирился с этим.

Меня, наконец, осенило: этот человек псих! И все встало на свои места. Его бесконечная учеба, смены настроения и затянувшееся детство. Кто захочет спать с идиотом?

– О чем ты думаешь, любимая? – спросил он с подозрением.

– Мне неудобно лежать связанной, будто я пленница, – это лишнее, Саша! Ты же не сумасшедший! Просто злишься на меня за что‑то. Правильно?

Теперь передо мной был совсем незнакомый человек. Я не знала, о чем он думает, что чувствует и чего от него ждать. Крэйзи‑бой умчался смотреть телевизор, который как выяснилось, обожал, и пожаловался на то, что у них в больнице такого оборудования нет. Я осталась одна в темной спальне, обдумывая варианты побега. Надежда была одна – на Дину! Если меня не будет на работе больше суток она, конечно, переполошиться и начнет разыскивать пропавшую сотрудницу. Если в случае с Жаном я не испытывала серьезных опасений, то в этот раз была очень напугана. В глазах бывшего любовника поселились бесноватые искорки, которые зловеще оповещали о том, что шутки с ним плохи.

Я слышала, как звонил мой домашний телефон, но Саша не брал трубку. Он принес мне воды и бутерброд. Есть я отказалась, не было аппетита.

– Я прочитал твой дневник.

– Ты обшарил мой дом?

– Ну да. Мне было скучно. Мне понравилась история про женщину, которая изобрела скафандр. Очень интересно. Ты, наверное, себя имела в виду? Если да, то мне тебя жаль. Значит ты погибнешь… Сгоришь! Но зато ты осуществишь свою мечту!

– Саша, чего ты добиваешься, удерживая меня здесь?

– Я не знаю, – честно признался он. – Просто не хочу тебя потерять.

– Но ты меня не приобретаешь, лишая возможности двигаться и ходить в туалет! – я повысила голос, но он заткнул уши и убежал.

Не знаю, сколько прошло времени, я лежала и смотрела в потолок. Ничего не происходило, в доме было тихо. Я погрузилась в полудрему, мне снились кошмары и ужасы. Спустя какое‑то время я ощутила легкие шлепки по щекам. Саша силой заставил меня пить воду, жидкость попала в нос и я чуть не захлебнулась.

– Мне нужно в туалет, – прошептала я.

– Я не знаю… Много раз видел в кино, как жертва сбегает или нападает. Это опасно…

– Я даже на ногах стоять не смогу! Ты же видишь, у меня совсем нет сил.

Нездоровый юнец подумал несколько секунд и потом охотно развязал меня. Я не смогла встать от слабости, и ему пришлось нести меня на руках. Он шептал мне в ухо, что очень счастлив. В последнее время его лечащий врач был бы доволен удовлетворительным состоянием, и это была моя заслуга – так он считал.

После туалета мне было позволено смотреть телевизор. Он усадил меня рядом и даже заботливо прикрыл пледом. Зазвонил телефон, я вздрогнула и замерла.

– Мы не будем брать трубку, – успокоил он меня и сделал звук телевизора громче.

– Разве тебя не потеряют дома? – спросила я, изображая заботу.

Саша рассмеялся и сказал, что обхитрил всех, потому что родители думают, что он в клинике, а врачи уверены, что он под опекой близких. Я пыталась выяснить цель моего заточения, он ответил, что пока точно не знает и пообещал подумать ночью, а на рассвете я буду извещена о его решении.

Меня воротило от его присутствия, и я попросила отнести меня обратно в спальню. Вообще силы у меня пока оставались, но я не спешила это демонстрировать, чтобы дождаться пока этот монстр уснет, и сбежать.

Когда он нес меня на мое место дислокации, я торопливо посмотрела на часы, висящие на стене гостиной, – было за полночь. Снова заверещал домашний телефон.

– Кому ты понадобилась среди ночи? – недовольно пробубнил мучитель. – Кстати, где твой сотовый телефон?

Сотовый! Конечно! Я соврала, что оставила его на работе, понимая, что озверевший мальчуган проверит, позвонив мне. Я не часто им пользовалась, поэтому средство связи всегда было на вибрации. Находиться в квартире я больше не могла, а перспектив спокойно покинуть помещение вряд ли удастся.

Саша не стал меня привязывать, поверив в мое полное бессилие. Я мучительно ждала, пока он уснет, чтобы добраться до коридора и вытащить мобильник из сумки. Телевизор долго бурчал, но потом стало очень тихо, сквозь щель двери я увидела, что свет погас, и принялась ждать. «Ожидание смерти подобно», – теперь я понимала, о чем эти слова. Наконец я выдвинулась с миссией собственного спасения. Я предположила, что он спит на красном диване в гостиной, через нее мне предстояло пробраться в коридор. Я решила, что лучше добираться туда ползком, и если монстр проснется, скажу, что захотела в туалет, но не было сил его позвать. Открыв дверь, я еще раз прислушалась, в квартире была мертвая тишина. Миновав логово красного дивана, я оказалась в коридоре. Передо мной была дверь, и казалось, можно вырваться из плена, но она запирается изнутри на замок, а ключ, конечно же, отсутствовал. Скрип двери, скорее всего, разбудил бы психически‑нездорового человека, а бежать я не могу, поэтому стала бы слишком легкой добычей. Я себя утешала, чтобы не разрыдаться от безысходности. Если бы на этаже были еще соседи! Все квартиры в подъезде были обособленны – такова новомодная планировка, которая очень устроила Феликса при покупке недвижимости. Я была против, потому что считала, что наличие соседствующих людей – очень приятная вещь. Монстр застонал, я прижалась к стене. Сердце бешено колотилось, я побоялась потерять сознание от волнения. Снова наступила благословенная тишина. Я аккуратно достала мобильник и поползла обратно в комнату. Звонить кроме Динки было некому. Я набрала ее номер, но равнодушный голос уверял, что абонент в сети не зарегистрирован. Домашнего телефона у нее не было, а на работе она должна была появиться не раньше полудня. У меня началась паника. Все мое геройство было напрасным?! Я снова набрала Динку. К телефону что‑то прилипло – это оказалась визитка нахала, с которым я скалозубила в баре и в бутике, когда он приходил за сумкой в подарок. Его звали Вячеслав. Позвонить? Но что я ему скажу? Спасите, меня держит в заложниках крепыш? С чего ему меня спасать? И все же я отправила ему короткое послание, в котором попросила о помощи, добавила имя и название магазина. Это было на всякий случай, я не надеялась, что это может сработать. Теперь была одна надежда – на доблестную полицию! Но если я буду говорить по телефону в голос, то съехавшая крыша Саши проснется вместе с ним и последствия непредсказуемы. Я сосредоточенно рассматривала дисплей телефона, пытаясь придумать какой текст произнести. Коротко озвучить, что меня похитили и назвать адрес? Разве мне поверят? Это только в фильмах отчаявшийся человек делает тревожный звонок и его спешит спасти доблестный коп. Подумав о матери, я сразу отмела мысль связаться с ней. В последний раз, когда мы говорили по телефону, и я сообщила ей о том, что развелась, она прокляла меня и попросила больше не звонить никогда, мотивировав это тем, что лучше медленно умирать от старости, чем лишиться жизни в одночасье, глядя на сумасбродства нерадивой дочери. «Феликс!» – мысленно обрадовалась я. Его номер я, конечно же, удалила из памяти телефона, но не из головы, я знала заветные цифры наизусть. Ему покажется странным, что я звоню среди ночи, но возможно он приедет и поможет мне в память о совместно прожитых годах! Ну конечно мой бывший муж приедет, ведь не зверь же он! Решаясь на звонок «другу», я не заметила, что человек, чье психическое состояние слишком нестабильно, стоит позади меня.

– Почему ты так ко мне относишься? Разве я заслужил это? – спросил он напряженно.

Я вздохнула, потому что интуиция мне подсказывала, что ничего приятного ждать не стоит. Саша выхватил мой мобильный и швырнул его об стену, потом подошел ко мне и приблизил свое лицо так, что наши носы почти соприкасались.

– Кому ты успела позвонить? – отчеканил его недобрый голос.

Я решила, что буду честной и сквозь слезы ответила, что пыталась дозвониться до Дины, но она мне не ответила.

– Твоя шлюха‑подруга потеряла телефон, когда в очередной раз таскалась со своим Сусликом по барам. Она звонила, и мы мило поболтали. Я сказал, что ты жутко заболела, и она отпустила тебя на больничный. Куда еще ты сделала звонок?

– Никуда, – прошептала я, давясь горем.

– Врешь! – прошипел он и ударил меня по лицу с такой силой, что я отлетела к стене.

– Феликсу, я позвонила мужу! Он приедет и спасет меня, – выдохнула я и потеряла сознание.

В моем мире исчезли цвета, и все погрузилось во тьму. Время остановилось, замерло, застыло…

– Больше нет цветов, Жан, – шептала я, понимая, что, скорей всего, умру. Единственное о чем я жалела в своей жизни, так это о своем дурацком поведении при виде его шрама. В это мгновение он был невероятно дорог мне. Как бы я хотела оказаться в своей келье и проснуться от странного сна, в котором я – жертва извращенного поведения нездорового юнца. За завтраком я бы пожаловалась ему на то, что очень испугалась, поделившись цветовой гаммой впечатлений…

– Ты подумала над моим предложением? – строго спросил голос над моим ухом. Я не помнила, о чем должна была подумать. Поэтому равнодушно пожала плечами.

– Я решил жениться на тебе!

Я засмеялась. Звука почти не было, как и сил.

– Неужели ты думаешь, что я выйду замуж за психопата, который может меня убить в любой момент? Для этого мне самой нужно сойти с ума!

Он занервничал, но мне было наплевать на это. Я морально приготовилась к смерти, и ждала финала своего несовершенного жизненного цикла. В дверь квартиры настойчиво звонили, Саша занервничал.

– Рано или поздно тебе придется открыть, понимаешь, дурачок? Найдут мое тело, а тебя навсегда закроют в психушке!

– Это твой муж? Я с ним разберусь! – произнес он зло и удалился. Мое сознание наполнялось морской пеной. Я готовилась к удивительному полету, перед которым решила сбросить груз мыслей. «Я заслужила это заточение! Это наказание за все мои грехи!» – думала я, ощущая пустоту и внутри, и снаружи своего тела, которое совсем обмякло от слабости, а по щекам покатились горячие обжигающие слезинки. Я осознавала, что медленно ухожу в неведомую страну небытия. Откуда‑то издалека доносился шум. Кто‑то кричал – я не могла ничего разобрать. Последнее, что я увидела, – чей‑то силуэт в проеме двери спальни.