Иштар пытается обольстить Улликумми

Ирсирры взяли новорожденного сына Кумарби, посадили его на правое плечо Упеллури, и Улликумми остался торчать там, словно стойкий оловянный солдатик… Или, скорее, как длинный узкий меч. Каменный отпрыск Озерной Скалы был слеп, глух, нем и неподвижен, зато рос не по дням, а по часам! За каждый день он вытягивался на сажень, за месяц – на четверть версты, а через пятнадцать дней стал таким огромным, что показался из моря по пояс, почти коснувшись головой небесных чертогов богов.

Только теперь Бог Солнца, невзначай посмотрев вниз, увидел Улликумми и страшно удивился.

– Что это за странная штука торчит из моря? И, если глаза меня не обманывают, она растет?

Бог Солнца спустился, рассмотрел Улликумми поближе и со всех ног помчался к Богу Грозы.

Едва взглянув на запыхавшееся Солнце, Тешуб и Тасмису поняли: произошло что‑то ужасное! А когда перепуганный гость рассказал, что случилось, братья бросились на край света, чтобы своими глазами увидеть каменное чудовище.

– Эй, братишки, в чем дело? – Иштар, сестра Тешуба и Тасмису, догнала их и помчалась рядом. – На вас лица нет, что за беда стряслась?

Но край света был уже близок, и братьям ничего не понадобилось объяснять: Иштар сама все поняла, когда увидела Улликумми.

Два бога и красавица‑богиня в ужасе уставились на каменное чудовище, торчащее из воды, словно меч, угрожающий небесам. Даже храбрый и бесшабашный Тешуб, и тот побледнел и застучал зубами.

– Готов поспорить, что это отпрыск Кумарби, рожденный всем нам на погибель! – простонал он. – Кто же выстоит в битве с эдаким каменным монстром? Посмотрите, он уже достиг головой облаков и все равно продолжает расти!

Иштар опомнилась первой и принялась утешать перепуганных братьев:

– Успокойтесь! Хоть он и похож на гору Канцуру, он все же мужчина и, как мне кажется, недалекого ума… Значит, я в два счета сумею его обольстить. Могу поспорить, он у меня быстро забудет, что его тело сделано из камня!..

И Иштар, спустившись на побережье с лютней и бубном, запела страстную песню, закружилась в зажигательном танце.

Богиня плясала и пела час, другой и третий, до крови изранила ноги об острые камни, до хрипоты сорвала голос, но Улликумми продолжал неподвижно стоять на плече Упеллури, все такой же бесстрастный и молчаливый: камень камнем, столб столбом!

Неизвестно, сколько еще времени красотка выбивалась бы из сил, но тут из моря встала большая волна и сочувственно прошумела:

– Эй, дочка, не мучайся понапрасну! Этот парень слеп и глух, он не оценит твоих любовных песен и танцев!

Давно не испытывала богиня любви такого удара!

Как услышала это Иштар,

Сразу петь перестала

И отбросила лютню и бубен,

Украшенья с себя сорвала золотые,

Плача в голос, ушла она прочь.