Глава 12. Социальный потенциал общественного сектора

12.1. ОСОБЕННОСТИ И ВОСПРОИЗВОДСТВЕННАЯ РОЛЬ

СОЦИАЛЬНЫХ ПОТРЕБНОСТЕЙ

Формирование, выявление и удовлетворение потребно­стей — это ключевые опорные точки воспроизводственного про­цесса. С одной стороны, потребности задают импульс для произ­водства и направления его развития, с другой — уровень развития и возможности удовлетворения потребностей определяют качество воспроизводства человека как главной производительной силы.

Разные потребности могут с большим или меньшим успехом удовлетворяться на основе различных подходов. Некоторые из них более эффективно выявляет рынок, но есть и такие, которые лучше выявляются прямыми методами социально-экономического про­гнозирования, с помощью социологических обследований, экспертных оценок и т.д. Отсюда следует, что оптимальное соот­ношение частного и общественного секторов определяется изме­няющейся структурой потребностей. Принципиальное значение имеет деление потребностей на экономические и социальные. Эко­номические потребности, к которым относятся прежде всего ма­териальные потребности в конкурентных благах и услугах, эффек­тивно выявляются и удовлетворяются с помощью платежеспособ­ного спроса. В применении к ним наиболее болезненной и требующей вмешательства общественного сектора является про­блема неспособности рыночного механизма обеспечить базовые потребности индивидов, домохозяйств и групп населения с недо­статочными доходами и, соответственно, с недостаточным плате­жеспособным спросом.

Изменение структуры потребностей в постиндустриальной эконо­мике. Развитие человека как носителя потребностей и потребителя проходит несколько этапов, связанных со стадиями цивилизаци- онного развития. Для доиндустриальной стадии характерно про­стое воспроизводство (незначительная доля накопления, медлен­ный рост масштабов экономической деятельности) и относитель­но устойчивая структура потребностей и потребления. Стадия индустриального общества представляет собой период формиро­вания и роста массовых экономических потребностей и их посте­пенного насыщения на основе развития капиталистической ры­ночной экономики. Источником удовлетворения таких потребно­стей выступают материальные блага, являющиеся по своей природе конкурентными благами. Это означает, что каждую еди­ницу блага можно употребить только один раз, что предполагает конкуренцию потребителей.

Удовлетворение потребностей в конкурентных благах в общем случае наиболее эффективно обеспечивается рыночной экономи­ческой системой через механизм платежеспособного спроса насе­ления. Не случайно именно в период преобладания материальных потребностей выдвигается и получает широкое распространение постулат о «невидимой руке рынка» как наиболее эффективном механизме максимизации индивидуального и общественного бла­госостояния.

На этом этапе основной социальной функцией общественного сек­тора выступает перераспределение совокупного общественного продукта в целях социальной защиты уязвимых слоев и групп на­селения. В данном случае вмешательство государства играет про­тиворечивую воспроизводственную роль. С одной стороны, пере­распределение части дохода в пользу бедных увеличивает сумму общего благосостояния в текущем периоде и способствует росту эффективного спроса, т.е. стимулирует экономический рост в бу­дущем периоде. С другой стороны, оно является фактором сниже­ния эффективности экономики, так как ослабляет стимулы пред­принимательской деятельности и частной инициативы.

Качественные изменения в развитии потребления и потребно­стей происходят при переходе от индустриального к постиндустри­альному обществу. На этом этапе, который в основном пройден экономически развитыми странами, достигается насыщение мас­совых потребностей в материальных благах^[30]. Развитие потребно­стей происходит в направлении их индивидуализации и увеличе-

Mini в их структуре доли потребностей в нематериальных благах, шких как информация, социальная и экономическая безопасность, образование, здоровье.

Развитие системы потребностей неразрывно связано с возрас- I тощими требованиями к человеку как к работнику. В постиндус- I риальной экономике преимущество получают те фирмы, страны, регионы мира, которые быстрее и эффективнее других создают и осваивают новое знание, лучше способны адаптировать предлага­емые продукты и услуги к дифференцированным и динамично развивающимся потребностям. Для работника это означает, с од­ной стороны, рост возможностей для самореализации, уменьшение доли рутинных, нетворческих элементов трудового процесса, обо­гащение содержания труда при одновременном возрастании тре­бований к профессионально-квалификационным навыкам и ком­петенциям; с другой стороны — резкое снижение стабильности его социально-экономического положения, неопределенность перс­пектив трудовой карьеры.

В этих условиях отчетливо дают о себе знать новые вызовы. Во- первых, необходимо отладить процесс нематериального накопле­ния, инвестиций в человека; во-вторых, сформировать систему амортизаторов, смягчающих отрицательные последствия растуще­го динамизма и, соответственно, дестабилизации трудовых отно­шений. Поэтому социальная направленность государственной политики и рост масштабов общественного сектора начинают вос­приниматься не только как этический, но и как экономический императив, без которого устойчивое развитие невозможно и кото­рый предоставляет преимущества в международной конкурен­ции.

Декоммодификация труда в государствах благосостояния. Есте­ственным ответом на вызовы постиндустриальной экономики яви­лось постепенное становление в экономически наиболее развитых странах так называемых государств всеобщего благосостояния. Экономический смысл государства благосостояния состоит в обес­печении определенного уровня доходов и безвозмездных льгот на универсальной основе, т.е. не только самых бедных, а всех слоев населения. Иными словами, в государствах благосостояния про­исходит процесс декоммодификации труда.

Термин «декоммодификация труда» был введен датским иссле дователем Ю. Эспинг-Андерсоном, определившим уровень деком модификации как «степень, в которой индивиды и семьи в состо­янии поддерживать нормальный социально-приемлемый уровень жизни вне зависимости от своего участия в отношениях рынка труда»¹.

Этот процесс проявляется в развитии дополнительной системы воспроизводства населения не на основе трудовых доходов, а по­средством государственных или общественных фондов, финанси­рующих услуги здравоохранения, образования, культуры, а также различных субсидий и льгот.

Становление государства благосостояния в США отсчитывает- ся с принятия нового курса Рузвельта, а в западноевропейских странах набирает силу в послевоенный период. Сегодня в развитых экономиках страховые и бюджетно-налоговые механизмы социаль­ной защиты охватывают подавляющую часть населения и обеспе­чивают его базовую социально-экономическую защищенность. Через государственный бюджет в большинстве развитых стран пе­рераспределяется от трети (США, Япония) до половины (Франция, Италия) ВВП. На долю социальных расходов государства в США приходится более 20% ВВП, а в европейских странах — не менее 30%. В последние десятилетия в рамках МОТ и ряда других международных структур широко обсуждается концепция базово­го дохода, на который должен иметь право каждый член обще­ства.

Декоммодификация труда сыграла позитивную роль и в разви­тии хозяйственных систем советского типа. Во-первых, стабиль­ность системы базовых гарантий обеспечивала пусть минимально приемлемый, зато устойчиво растущий уровень потребления ра­ботников и членов их семей, а также создавала уверенность в бу­дущем, что позитивно сказывалось на демографических процессах. Во-вторых, та же система выступала предпосылкой диверсифика­ции мотивационных механизмов в сфере труда. В-третьих, обеспе­чение широкого доступа к образованию и поддержание полной занятости не только способствовали накоплению и сохранению человеческого капитала, но и давали позитивный социальный эф­фект.

Трансформационные процессы, естественно, повлекли за собой |м-коммодификацию труда. При этом в восточноевропейских стра- них степень рекоммодификации была существенно ниже по срав­нению со странами СНГ, так как параллельно с рыночными рефор- мпми активно разрабатывалась и внедрялась система социальных амортизаторов, аналогичная существующей в развитых западно­европейских экономиках. В странах СНГ стремительная привата- шция социальной сферы, сопровождавшаяся падением реальной in работной платы и дестабилизацией занятости, привела к резкому рисслоению общества и снижению социальной защищенности (большинства населения. Это повлекло за собой рост социальной напряженности, выступающий серьезным препятствием устойчи- иому экономическому развитию.

На сегодняшний день большинство исследователей придержи- ииются подхода, согласно которому исходное условие более спра- медливого распределения собственности и доходов ведет к более иысоким темпам экономического роста. Иными словами, перерас­пределение ВВП в целях обеспечения достойного уровня жизни для всех членов общества не только вполне совместимо с эконо­мическим ростом, но и способно придать ему дополнительные стимулы.

Тем не менее последняя четверть прошлого века ознаменовалась кризисом государства благосостояния. Это связано с переходом к качественно новому этапу развития, обычно характеризуемому как информационное общество, и с процессом глобализации. Прояв­лениями кризиса стали замедление темпов роста и рост безрабо­тицы в наиболее развитых странах. В совокупности со старением населения это существенно усилило нагрузку на системы социаль­ной защиты. В условиях глобализации и выдвижения в фарватер конкурентной борьбы новых индустриальных стран, одним из ос­новных сравнительных преимуществ которых стала относительно низкая цена рабочей силы, это создало угрозу постепенного демон­тажа системы социальных амортизаторов. Однако намерения ли­беральных политиков урезать социальные гарантии наталкивают­ся на сопротивление со стороны широких слоев общества.

Таким образом, наиболее развитые страны столкнулись с серь­езным комплексом новых требований и проблем в социально-тру- довой сфере. Одновременно растет осознание того, что развитие социальной сферы и удовлетворение социальных потребностей представляют собой не только цель производства, но и неотъемле­мый момент воспроизводственного процесса, который в современ­ных условиях в связи с качественным изменением роли человече ского фактора становится ключевым. Это диктует необходимость разработки новых механизмов обеспечения социальной защиты и социального развития, вовлечения в деятельность общественного сектора альтернативных субъектов социальной политики — неком­мерческих организаций, семьи и бизнеса.

Аллокационная функция общественного сектора. Возрастание и динамичное изменение требований к качественным характерис­тикам человека как производителя означают существенное увели­чение в структуре затрат на воспроизводство работника «капиталь­ных» вложений, необходимых для развития рабочей силы, и «ин­фраструктурных» затрат в охрану здоровья, сохранение окружающей среды, безопасность условий труда. Эти стороны вос­производства человека в значительной части обеспечиваются в рамках относительно самостоятельной экономической подсисте­мы, образуемой социальными отраслями нематериального произ­водства. К ней относятся здравоохранение, образование и наука, культура, социальное страхование.

В современных государствах благосостояния наряду с перерас­пределительной все большую роль начинает играть еще одна со­циальная функция общественного сектора — аллокационная функ­ция. Эта функция связана с мобилизацией ресурсов для производ­ства благ особого достоинства, производимых в социальных отраслях нематериального производства.

В большинстве социальных отраслей производятся смешанные блага, имеющие как индивидуальную, так и общественную полез­ность. Они не только обладают самостоятельной ценностью для непосредственных потребителей, но и представляют собой инвес­тиции в человеческий фактор производства, аналогичные инвес­тициям в его материальную базу. Наличие существенного позитив­ного внешнего эффекта и длительный период окупаемости инвес­тиций обусловливают необходимость активного участия общественного сектора в развитии этих отраслей. Будучи отданы на откуп рынку, объем и структура их развития существенно отста­ли бы от реальных потребностей экономики и общества. Воспол­няя провалы рынка, государство в данном случае, во-первых, участвует в обеспечении важнейших аспектов нематериального потребления населения, во-вторых, способствует росту аллокаци- онной эффективности, т.е. эффективности распределения сово­купных ресурсов по секторам народного хозяйства.

И то же время предприятия этих отраслей не обязательно нахо- п| I сн в государственной собственности или даже принадлежат к • мнцественному сектору в его широком понимании — как совокуп­ности государственных и некоммерческих структур. Для их разви- I ив широко применяется система квазирыночных механизмов, как правило предполагающих наличие посредствующего звена между поставщиками и потребителями социальных услуг. В качестве та­кого звена могут выступать государственные институты и неком­мерческие организации. В целях минимизации провалов государ- I I на и повышения эффективности использования ресурсов рыноч­ные отношения допускаются и внутри общественного сектора. < >днако там они действуют в ослабленном виде, с ограничениями, определяемыми принципами общественной экономики. Широко практикуются также контрактные отношения государства как с коммерческими, так и с некоммерческими организациями, предо­ставление государственной информационной поддержки, субси­дий и налоговых льгот.

Особенности каждой из социальных отраслей и удовлетворя­емых с ее помощью потребностей диктуют границы и специфику применяемого сочетания рыночных, квазирыночных и непосред­ственно общественных механизмов ее развития и регулирования. 1акое сочетание должно обеспечить, во-первых, оптимальный объ­ем усилий, направленных на производство каждого из социально шачимых благ, во-вторых, разумные условия доступа к этим благам дли различных категорий населения.

12.2. МЕХАНИЗМЫ РЕАЛИЗАЦИИ СОЦИАЛЬНЫХ ПОТРЕБНОСТЕЙ

В ОСНОВНЫХ ОТРАСЛЯХ ОБЩЕСТВЕННОГО СЕКТОРА

Эффективное функционирование социальных отраслей об­щественного сектора в решающей мере зависит от учета специфи­ки потребностей, которые удовлетворяются этими отраслями.

Любые экономические действия в конечном итоге ориентиро­ваны на удовлетворение той или иной потребности. Оценка эф­фективности этих действий предполагает сопоставление степени и качества удовлетворения потребности с затраченными усилиями. Эффективное распределение и использование имеющихся ресур­сов достигается путем последовательного решения двух задач: вы­явления и ранжирования потребностей и выбора наиболее рацио­нальных (сопряженных с наименьшими издержками) способов их удовлетворения.

Если точки приложения усилий субъектов экономической дея­тельности не совпадают со структурой реальных потребностей, итоговая социально-экономическая эффективность этой деятель­ности снижается. Путь повышения эффективности расходов — наиболее четкая и полная идентификация потребностей, их ран­жирование по критерию значимости.

Развитие социальных потребностей приводит к распростране­нию ситуаций, когда не только по соображениям социальной спра­ведливости, но и исходя из экономической рациональности целе­сообразно ориентироваться непосредственно на потребность, а не на косвенный показатель платежеспособного спроса. Это отчетли­во видно на примере ключевых отраслей общественного сектора: здравоохранения, образования, науки и культуры.

Здравоохранение. Потребность в услугах здравоохранения опре­деляется необходимостью корректировать отклонения от нормы в состоянии здоровья. Здоровье дано человеку от природы, это при­родное богатство, аналогичное полезным ископаемым, плодоро­дию почв, т.е. тем видам ресурсов, которые национальные счета относят к непроизведенным активам. Потребность в услугах здра­воохранения тем выше, чем хуже состояние здоровья, т.е. прямой связи между объемом инвестиций в здравоохранение и «капиталом здоровья» нет.

Важное обстоятельство, диктующее приоритет нерыночных и квазирыночных механизмов в выявлении и удовлетворении по­требности в услугах здравоохранения, связано с особенностями распределения этой потребности среди различных категорий на­селения.

Современные исследования показывают, что наиболее ощути­мое влияние на состояние здоровья человека оказывают социаль­но-экономические факторы, на долю которых приходится более половины совокупного вклада внешней среды и внутренних гене­тических особенностей (рис. 12.1). Среди них ключевую роль иг­рают качество питания, а также уровень образования, условия и режим труда, психосоциальные стрессы, связанные с нестабиль­ностью занятости и дохода. Существует устойчивая прямая зави­симость уровня заболеваемости от уровня материального достатка семьи. Люди с низким уровнем доходов и образования, как прави­ло, имеют меньшую продолжительность здоровой жизни, чем со­стоятельные и образованные.

Сопоставление факторов, влияющих на состояние здоровья на­селения, показывает, что наибольший риск потери здоровья и,
1 чедовательно, более острую потребность в услугах здравоохране­ния имеют менее благополучные категории населения, располага­ющие относительно низкими доходами, неблагоприятными усло- миями труда и быта, низким уровнем образования. В то же время именно у этих категорий самый низкий платежеспособный спрос мл эти услуги. Таким образом, платежеспособный спрос сильно искажает структуру действительной потребности в медицинских услугах. Дополнительный вклад в искажение потребности в усло­виях преобладания коммерческого здравоохранения вносят асим­метрия информации, связанная с недостаточной компетентностью потребителей медицинских услуг, и систематическая недооценка потребности в этих услугах на индивидуальном уровне.

Здравоохранение 10%

Социально- экономические факторы 50%

Генетика 20%

Рис. 12.1. Соотношение факторов, определяющих состояние здоровья населения

Экология 20%

Поэтому разумный доступ к услугам здравоохранения, т.е. воз­можность получить необходимый набор медицинских услуг в со­ответствии с потребностью, предполагает смягчение финансовых барьеров к получению медицинской помощи и преодоление дис­криминации по социально-культурным характеристикам. Всемир­ная организация здравоохранения (ВОЗ) считает, что доступ к сис­теме здравоохранения является одним из неотъемлемых прав че­ловека вне зависимости от возможности платить за услуги врачей и лекарства. Это выводит здравоохранение в сферу повышенного внимания со стороны государства, требует не только значительных финансовых вложений, но и разработки специальной системы ква­зирыночных механизмов для удовлетворения потребностей в ме­дицинских услугах. В этой системе ведущую роль обычно играют страховые механизмы, так как потребность в услугах здравоохра­
нения у конкретных людей возникает в результате реализации со циального риска (болезни).

В современных условиях минимально допустимый (пороговый) для обеспечения полноценных услуг здравоохранения населению страны уровень государственных вложений в эту сферу должен со­ставлять 5% ВВП. В наиболее развитых странах государственные вложения в здравоохранение составляют 7—8% ВВП, а совокупные вложения — около 11%. В России государственные вложения и здравоохранение не превышают 3% ВВП. В стратегической пер­спективе в соответствии с Концепцией социально-экономическо­го развития России к 2020 г. планируется их увеличение до 4,8% ВВП, т.е. уровень усилий общественного сектора будет по-преж­нему существенно отставать от параметров развитых стран и раз­рыв, скорее всего, возрастет.

Специалисты ВОЗ убеждены, что не существует универсальной модели организации здравоохранения, которая может принести успех и процветание всем государствам. Сравнение систем здраво­охранения разных стран показывает, что ни принципы их органи­зации, ни эффективность использования выделяемых средств пря­мо не зависят от экономической мощи страны или характера об­щественного строя.

Можно выделить три основных принципиально отличающихся подхода к организации системы здравоохранения. Для большин­ства экономик советского типа была характерна преимущественно государственная система. Сегодня она сохранилась на Кубе, в ряде развивающихся стран, а также в Великобритании, которая в свое время скопировала опыт Советского Союза. В большинстве евро­пейских стран, а также в Японии и многих странах Латинской Аме­рики получила распространение страховая медицина. Единствен­ной развитой страной, где господствует коммерческая медицина, являются США.

Практически ни в одной из достаточно развитых стран указан­ные системы не представлены в чистом виде. Во всех странах име­ются организации и учреждения, осуществляющие добровольное, частное медицинское страхование.

Опыт организации государственной системы здравоохранения Великобритании свидетельствует о ее высокой доступности при относительно низких затратах на медицинскую помощь. Однако недостатками бюджетного финансирования здравоохранения яв­ляются ограниченная возможность выбора врача и лечебного уч­реждения, слабые возможности контроля за качеством медицин-

• nix услуг со стороны потребителей и институтов гражданского

• нмцества, представляющих их интересы.

') i и недостатки во многом позволяет преодолеть страховая сис- и ма, действующая под эгидой общественного сектора и основан- мш1 на принципах солидарности. Она предоставляет страхователям и шстрахованным возможность контроля над использованием «флховых средств, застрахованным — возможность выбора врача и нечебно-профилактического учреждения. Финансирование по- inoiibix систем осуществляется из нескольких источников: обяза- и ньных страховых взносов предпринимателей; отчислений из мработной платы работников; средств государственного бюджета; и >Г>ровольных пожертвований.

Среди всех стран мира абсолютным лидером как по доле сово- к viiпых затрат на здравоохранение в ВВП, так и по средним затра- iiiMB расчете на душу населения являются США, где действует преимущественно частная система здравоохранения, основанная I ш добровольных страховых взносах работодателей и работников. ()днако, несмотря на то что удельные затраты на здравоохранение м США в 2 и более раза выше, чем в развитых европейских странах и и Японии, там на 2,5—3 года ниже продолжительность жизни, мыше заболеваемость и смертность от болезней сердца, диабета, Рыковых заболеваний. Причины этого эксперты связывают со зна- чительной дифференциацией доступа к услугам системы здраво­охранения различных групп населения в зависимости от их мате­риальной обеспеченности.

Согласно оценке ВОЗ, учитывающей такие показатели, как эф­фективность лечения, доступность, соответствие нуждам населе­ния, охват профилактическими мероприятиями, лучшей в мире системой здравоохранения обладает Франция. Кроме нее в десят­ку лучших входят в основном европейские страны со страховой системой финансирования здравоохранения, а также султанат Оман, где здравоохранение более чем на 80% финансируется не­посредственно из государственного бюджета. В то же время США — единственная из развитых стран, где доля государственных штрат на здравоохранение составляет менее 50% (рис. 12.2), не­смотря на громадные вложения в медицину, оказались лишь на 37-м месте.

Сопоставление двух реформирующихся экономик — России и Ьелоруссии также свидетельствует о низкой эффективности ком­мерческой медицины. Более бедная и располагающая относитель­но скромными ресурсами Белоруссия, хотя и отстает от России по

16,2

19,2

55,2

21,9

38,3

70,1

61,7

44,*

США Исландия Япония Франция Белоруссия Россия

□ Частные инвестиции Ц Государственные инвестиции Рис. 12.2. Структура расходов на здравоохранение в некоторых странах в 2005 г.

абсолютному уровню среднедушевых расходов на здравоохранение, тем не менее демонстрирует значительно более обнадеживающие тенденции в области продолжительности жизни. В рейтинге ВОЗ Белоруссия занимает 72-е, а Россия — лишь 130-е место.

Таким образом, даже в относительно благополучных и богатых странах, отличающихся высоким уровнем оплаты труда и средне­душевых доходов населения, увеличение доли частного сектора в здравоохранении ведет к негативным социальным последствиям и снижает конечную эффективность использования ресурсов, при­влекаемых в эту сферу. В то же время наиболее успешные системы здравоохранения основаны не на прямом государственном финан­сировании, а на широком применении обязательного медицин­ского страхования, представляющего собой классический пример квазирыночного механизма. При его применении здоровый платит за больного, богатый — за бедного, а риски, с которыми сталкива­ется население, распределяются пропорционально его платеже­способности.

25,8

Образование. В сфере образования удовлетворяется «целый бу­кет» различных индивидуальных и общественных потребностей. На индивидуальном уровне образование удовлетворяет, во-первых,
.» ц'ственную потребность человека в познании мира, развитии и • амовыражении. Во-вторых, инструментальную потребность в приобретении полезных навыков и свойств, которые r будущем м«нуг принести дополнительный доход и целый спектр нематери - | и.пых выгод, связанных с карьерой, условиями и содержанием I руда, образом жизни, уважением окружающих и т.д., т.е. в накоп­ивши человеческого капитала.

К числу функций образования, удовлетворяющих обществен­ные потребности, относятся:

• передача следующим поколениям накопленных знаний и навыков;

• обеспечение народного хозяйства квалифицированной ра­бочей силой;

• социализация (усвоение принятых ценностей и норм), по­вышение социального единения в обществе.

И условиях современной информационной экономики и инди­видуальная, и общественная потребность в образовании непрерыв­но растут. Это находит отражение, во-первых, в возрастании так напиваемого порогового уровня образования, минимально необхо­димого для успешной адаптации в обществе. В большинстве раз- ми гых и новых индустриальных стран общепринятой нормой стало получение среднего двенадцатилетнего образования и вплотную ноетавлена задача сделать первую ступень высшей школы (бака­лавриат) всеобщей. Во-вторых, динамизм общественной жизни и Iсинологических процессов, высокие темпы устаревания профес­сиональных знаний приводят к тому, что потребность в формаль­ном образовании постепенно выходит за рамки младших возраст- пых групп и остается актуальной на протяжении всей жизни. Так, и (HI А более 70% взрослого населения посещает различного рода курсы и программы дополнительного профессионального и обще- ю образования.

Масштабность и разнообразие спектра общественных и инди­видуальных потребностей в образовании диктуют необходимость вовлечения в эту сферу значительных ресурсов. Выдвижению обра- ювания в ранг важнейших народнохозяйственных приоритетов большинства современных экономик и росту инвестиций, направ­ляемых в эту сферу, в немалой степени способствовали, с одной г троны, экономико-статистические исследования теоретиков че­ловеческого капитала, подтвердившие связь между вложениями в человека и экономическим ростом, с другой — фактор соревнова­нии двух систем. В 60-х гг. прошлого века доля затрат на образова­ние в национальном доходе СССР составляла около 7%, что на toi момент почти вдвое превышало уровень США. После запуска и нашей стране искусственного спутника США и европейские страны резко увеличили государственные расходы на школы и уни верситеты. Сегодня их уровень составляет не менее 5—7% ВВП. В то же время в России на протяжении периода реформ произошло существенное снижение государственных инвестиций в образова ние как в абсолютном, так и в относительном выражении. Конце! i ция долгосрочного социально-экономического развития России к 2020 г. предполагает увеличение государственных инвестиций и образование с 3,9 до 4,5% ВВП, что существенно отстает от потреб ностей информационного общества.

Масштабы и способы государственного содействия развитию сферы образования и контроля над ней, соотношение рыночных и нерыночных механизмов ее регулирования объективно зависят не только от места образования в системе народнохозяйственных приоритетов и финансовых возможностей государства, но и от ха­рактера производимых здесь благ.

Образование представляет собой интерактивный процесс, ко­торый предполагает не только инвестирование материальных и финансовых ресурсов, но и значительный вклад собственного тру­да учащегося. Как отмечал основоположник теории человеческого капитала Теодор Шульц, «студенты учатся, что представляет собой работу... Они не наслаждаются досугом во время учебы, они не за­няты целиком потребительской деятельностью»¹. Отсюда следует, что равные объемы финансовых инвестиций в образование могут иметь результатом формирование различных объемов человече­ского капитала. О качестве приобретаемого оборудования с боль­шой степенью точности можно судить по его цене и характеристи­кам фирмы-производителя. Два изготовленных на одном заводе по одинаковым чертежам компьютера с вероятностью, близкой к еди­нице, будут иметь практически идентичные эксплуатационные параметры. Однако два выпускника одного и того же вуза, прослу­шавшие одни и те же курсы у одних и тех же преподавателей, не­избежно будут различаться объемом и качеством приобретенных знаний, навыков и других ценных, с точки зрения работодателя, свойств.