IV 23 июня 35

śrūyatāḿ jñānasarvasvaḿ śrutvā caivā ‘vadhāryatāḿ

bhogecchāmātrako bandhas tattyāgo mokşa ucyate (3)

ВАСИШТХА продолжал:

О, Рама, тот настоящий герой, кто подчинил контролю ум, в котором преобладали невежество и заблуждение. Такой контроль ума является единственным способом искоренения страданий в этой проявленности мира (или цикла рождений и смертей) и бесконечной цепи трагедий. Я раскрою тебе суть всей мудрости: слушай, и пусть она станет благоуханием всей твоей жизни. Зависимость – это стремление к удовольствиям; уход от них – это освобождение. Поэтому смотри на все средоточия удовольствий в этом мире как на ядовитые испарения.

Нежелательно слепое неприятие: глубоко и серьезно изучай природу чувственных удовольствий, и откажись от желания их. Тогда ты сможешь жить счастливо.

Развивая благородные качества, по мере того, как ложное знание постепенно исчезает, ум освобождается от желаний, из него исчезают пары противоположностей, мятежность, страх и заблуждение. Поэтому ум пребывает в состоянии покоя и блаженства. Тогда его не засоряет чувство самости, греховные мысли и чувства, зависимость и печаль.

Затем ум освобождается от своего буйного сына известного как сомнение, и от жены известной как желание. По иронии судьбы пробужденный ум вызывает исчезновение тех самых вещей (вроде мыслей и желаний), которые способствовали его развитию. Вникая в суть его истинной природы, ум уходит от отождествления себя даже с телом. Незнающий ум расширяется; но с возникновением мудрости тот же ум перестает быть умом.

Только ум представляет собой всю эту вселенную. Ум – это горная цепь. Ум – пространство. Ум – бог. Только ум – друг и враг. Когда сознание забывает себя и претерпевает изменения и психическую обусловленность, оно известно как ум, который вызывает рождение и смерть. Это известно как джива, т.к. является частью бесконечного сознания, принявшего характер объекта этого сознания, слегка окутанного психической обусловленностью. Именно эта джива удаляется от истины бесконечного сознания и, погружаясь всё глубже в обусловленность, вовлекается в проявленность мира.

Конечно, «я» не является ни дживой, ни телом, ни его составляющими. «Я» не зависит от них подобно пространству.