Глава 15. Казнить нельзя наградить

* * *

– Минерва, у нас в библиотеке нет сверхсекретного отдела, вот уже больше двухсот лет. Ты же сама видела, как его ликвидировали!

МакГонагалл густо покраснела: отчасти из-за того, что был озвучен (частично!) её возраст, отчасти из-за того, что начала о чём-то догадываться.

– Кто-нибудь из вас своими глазами видел этот… документ? Труд? Фолиант? Пергамент?

Ответом было красноречивое молчание. Почему-то преподаватели избегали смотреть друг на друга. И тем более на Дамблдора.

– Но это невозможно! – наконец, не выдержала Спраут. От возмущения ей не хватало воздуха: – Ведь это что же – получается, что вся школа, в полном составе … включая преподавателей … без всякой видимой причины вела себя как законченные идиоты?!

Дамблдор развёл руками.

* * *

– Я убью его, – пробормотала МакГонагалл, и глаза её зажглись дьявольским огоньком.

– Не его – их, – уточнил Снейп.

– Насколько мне известно, они будут здесь уже скоро, – сказал директор.

– Отлично! – нехорошо обрадовалась Спраут. – Пойду спрошу у Филча, далеко ли он убрал свои пыточные орудия.

Снейп молчал, очевидно, вынашивая какие-то собственные зловещие планы, в которые предпочёл никого не посвящать.

– Итак, как я уже сказал, через пару часов здесь будут оба мистера Уизли… И полагаю, мы от всей души поблагодарим их за проявленное мужество.

Окружающие обменялись осторожными взглядами, в которых ясно читалось: «Совсем сдаёт старик».

– Сейчас вам всё станет понятно – обнадёжил Дамблдор. – Они приедут не одни. В прессу просочились грязные, отвратительные слухи о нашей школе… Отвратительные, прежде всего, потому, что это чистая правда. Если захотите ознакомиться с последней статьёй мисс Скитер… – директор сделал паузу, указывая взглядом на газету, но желающих не нашлось, – то вы найдёте там весьма детальный отчёт о последних событиях. Всё это наводит на мысли, что её снабжал информацией некто весьма осведомлённый.

– Я, кажется, догадываюсь, с какого факультета этот «некто», – едко сказал Снейп, бросая убийственные взгляды на МакГонагалл.

– Разумеется, это Малфой, – упрямо сказала она.

– Вы забываете о главном, – прервал этот увлекательный спор Дамблдор. – Совсем скоро нас посетят с визитом, а точнее, с инспекцией, представители министерства, и если мы не сможем предоставить исчерпывающего объяснения тому, что здесь творилось…

– Мы расскажем всё, как было! – горячо воскликнула Спраут. – Эти негодяи понесут наказание.

– Без меня, — коротко сказал Снейп. – Я отказываюсь признаваться, что каким-то двум жуликам удалось меня провести.

– Нас поднимут на смех… – прошептала МакГонагалл.

– Поэтому нам остаётся только одно, – торжественно сказал Дамблдор.

* * *

В гостиной Гриффиндора, против обыкновения, царило уныние и пораженческие настроения. Старосты факультетов только что передали всем строгое распоряжение деканов: всё отрицать, фантов не выполнять, ничему не удивляться. Те, кто успели сделать своё задание, теперь кипели праведным гневом по отношению к тем, кто оказался избавлен от такой необходимости. Самым же возмутительным было то, что директор в кратчайшие сроки умудрился максимально исправить нанесённый школе ущерб. Флитвик и Трелони были возвращены в нормальное состояние (если к последней можно было применить такое определение), Симус обрёл прежний голос, чем не замедлил воспользоваться, перессорившись со всеми, кто встретился ему в тот день. Даже растения из теплиц были возвращены на место – коварство директора не знало преград!

Далее камнем преткновения стала битва с Волдемортом. По странному совпадению каждый считал, что героизм проявил именно он, пока все остальные валяли дурака. Лишь в одном ученики сходились: никто не считал героем Гарри. К тому, что он постоянно выживает, все уже успели привыкнуть и не видели здесь ничего особенного. У Симуса этот факт вызывал даже некоторую досаду. (Гарри явно не оправдал его надежд). Одна Джинни нежно прижималась к Гарри и несколько раз подробно объяснила ему, что их свадьбе и десять Волдемортов не смогут помешать. Нельзя сказать, чтобы это обнадёживало.

Несколько студенток младших курсов избрали своим кумиром Рона и пытались привлечь его внимание томными вздохами и загадочными улыбками. Однако ни малейших шансов на успех у них не было – его интересовала только Гермиона. Гермиону, в свою очередь, интересовал только Рон и экзамены, ведь сейчас эти две волнующие темы переплелись! Дело в том, что Рон забыл всё, что выучил, будучи одержимым Волдемортом, и теперь вынужден был срочно многое навёрстывать. Способность к учёбе, усидчивость и трудолюбие вернулись к Рону в полной мере, и он тоскливо рассматривал учебник, который ещё пару дней назад мог цитировать с любого места наизусть, и в котором сейчас не понимал ни слова. Вдруг новая ужасная мысль пришла ему в голову.

– Может, Тёмный Лорд, когда уходил, забрал у меня часть мозгов? – с тревогой спросил он.

Симус обидно рассмеялся (Рон предпочёл не расспрашивать о причине такого веселья, у него было странное предчувствие, что он не услышит ничего лестного), а Дин попытался успокоить товарища словами: – Не переживай, дружище. Ты до всей этой истории был таким же ту…. Эээ, именно таким. Узнаю старину Рона, вот что я хотел сказать, – наконец, скомкано подвёл итог он.

– Рон ещё получит отлично по зельям, – своим самым убедительным голосом сказала Гермиона и аккуратно повернула голову Рона назад, к учебнику. Где-то глубоко в душе (очень глубоко!), всё в ней пело и ликовало – теперь никто не представлял угрозы её положению лучшей ученицы!

Дин Томас утверждал, что всех спас именно он. Главным его аргументом было то, что «вот и Лаванда так думает». Опыт подсказывал гриффиндорцам, что спорить с Дином и Лавандой одновременно – это только продлевать пытку, поэтому возражать никто не стремился.

Однако не в характере Симуса было сдаваться без боя. Он объяснил, что он один заметил пауков, и только врождённая скромность не позволила ему объявить в кабинете у Дамблдора, кому школа обязана своим спасением. Гермиона по этому поводу пробормотала, что скромный Финниган встречается так же часто, как швейцарский флот, но неграмотные гриффиндорцы не оценили её иронии. Наконец, Симус объявил, что его скромность славится по всей Ирландии, эффектно исчерпав тему.

Тот факт, что близнецы всё это время водили окружающих за нос, никого не тревожил, ведь вместе с ними пострадали и преподаватели, что полностью обеляло поступок Фреда и Джорджа в глазах студентов. Много раздоров, склок и даже подзатыльников вызвало обсуждение вопроса – кто же снабжал Скитер информацией. Подозрения опять пали на Дина Томаса, и он бы обязательно оправдался, если бы Лаванда не выбрала именно этот момент, чтобы внезапно броситься ему в объятья с криком «Мой рыцарь!». Это на несколько минут лишило Дина способности соображать, и в обычное-то время не являвшейся его сильной чертой. Дин выпятил нижнюю губу и украдкой бросил на себя взгляд в зеркало. Он пришёл к выводу, что выпячивание губы придаёт ему мудрый и отрешённый вид и решил почаще так делать.

– Кошмар! Не понимаю, как можно вешаться парню на шею? – возмущённо сказала Джинни. Тут она заметила, что Гарри куда-то исчез вместе с Полумной, и, хищно улыбнувшись, пошла его разыскивать.

* * *

А загадочный осведомитель Риты Скитер тем временем спокойно сидел в самом центре гриффиндорской гостиной. Он смеялся над Симусом и Дином, сочувствовал Рону по поводу суровости Гермионы, а той – по поводу неспособности Рона запомнить хоть какое-нибудь слово, если в нём больше пяти букв. Он был абсолютно незаметен.

* * *

– Полумна, куда ты меня тащишь? В чём я должен тебе помочь?

– Надо вознаградить того, кто спас нас всех. Того, о ком все забыли, – медленно моргая обоими глазами, торжественно произнесла она.

– Ты, конечно, не обо мне? – осторожно спросил Гарри.

– Стой здесь и следи, чтобы Филч не появился, – строго сказала Полумна и исчезла в кладовке, откуда через секунду послышался страшный грохот и звон.

– Ты в порядке? – с тревогой поинтересовался Гарри.

– В полном, – послышался голос Полумны откуда-то с пола. – Я только что узнала, что когда на голову падает оловянное ведро – это очень неприятно, – серьёзным голосом сообщила она минуту спустя.

– Так кто же всех спас, Полумна? – наконец, не выдержал Гарри. Он уже давно отказался от идеи понять странную логику подружки Невилла.

– Сэр Кэдоган, кто же ещё? – удивилась Полумна, выходя из двери. В руках у неё были кисти и краски. – И он получит свою награду!

* * *

Вернувшись в гостиную, Гарри с облегчением увидел, что все заняты своими делами, только Симус буркнул: – Дин, он опять живой, убирай сумку с его кровати.

Рон бросил на Гарри умоляющий взгляд поверх огромного учебника, в котором ему азартно что-то показывала Гермиона, но Гарри малодушно сделал вид, что ничего не заметил.

В последнее время он жил как будто на автопилоте, но настоящие мысли его бродили далеко.

Чем сейчас занимается Снейп? Наверняка, вне себя от ярости из-за близнецов и статьи в «Пророке». Почему-то, представив себе разъярённого Снейпа, Гарри почувствовал что-то вроде нежности. Если раньше тот являлся ему лишь в снах, то теперь и днём Гарри не мог выбросить из головы навязчивые образы того, что было, а особенно того, чего, судя по всему, никогда не будет. И вот с этим-то Гарри не мог смириться.

Снейп, конечно, уже давно забыл о том, что произошло. «Если забыл, я заставлю его вспомнить», – упрямо подумал Гарри. Обнаружив, что все уставились на него с немым изумлением, он понял, что последнюю фразу произнёс вслух.

Гермиона перехватила его испуганный взгляд и радостно закивала: – Конечно, Гарри, мы обязательно заставим Рона вспомнить всё, что он учил!

* * *

Старшие студенты всех факультетов вместе со своими деканами, а также остальными преподавателями готовились к встрече. Все лица старательно выражали беззаботность и радостное недоумение.

– Как это мило со стороны господина министра навестить школу… Кстати, зачем он приехал? – громким ненатуральным голосом спросила МакГонагалл.

– Забрать нас в Азкабан, – мрачно сказал Снейп, и на него тут же зашикали.

– Если я увижу этих мерзавцев Уизли, я не уверена, что смогу себя контролировать, – пробормотала Спраут.

– Так, всё в порядке? – потирая руки, спросил Дамблдор.

– Порядка здесь не будет, пока жив хоть один гриффиндорец, – сварливо отозвался Снейп.

– Студенты, вообще, приносят одни беспокойства. Особенно живые, – согласился Филч. Он тепло вспоминал времена Амбридж – эта удивительная женщина всецело разделяла его подход к обучению.

– Ты, милая, главное, не нервничай – уже всё позади, – успокаивала МакГонагалл Трелони, которую удалось довольно быстро избавить от одержимости Джорджем. Правда, на смену этой одержимости пришёл навязчивый бред предсказания. Причём масштаб пророчеств изменился, теперь Трелони уже не ограничивалась мелочами вроде смерти Гарри Поттера. За последний час она успела наобещать эпидемию чумы, землетрясение и три мировые войны, каждая из которых должна была окончиться гибелью всего живого. Также выздоровление сопровождалось интересным эффектом — что-то странное произошло с глазами Трелони, и каждый из них смотрел в свою сторону, что придавало предсказательнице ещё более экстравагантный вид.

– Будем надеяться, что всё закончилось, – сказал Дамблдор.

– Даже не верится, – пробормотал Флитвик, с подозрением глядя на свои ноги. Ему было немного жаль двух исчезнувших конечностей – с ними коридоры Хогвартса было преодолевать куда удобнее.

– Итак, подведём итоги. Пострадавшие вылечены, растения в теплицы собраны, Финниган получил свой голос… Минерва, ты сказала студентам, чтобы они не вздумали больше выполнять никаких фантов?

– Конечно, конечно. Всё хорошо.

– Мы никого не забыли?

– Полный порядок.

– Всё что можно, исправлено.

– Лучше не бывает.

– Всё просто идеально!

И тут они услышали Его. Голос. Многократно усиленный с помощью специального устройства.

* * *

– Дорогой друг Малфой. Или, значицца, Люциус. Хоть мы с тобой и не ладили, но я решил спеть тебе сюрюнаду, потому что это, значит, такой фант. И пока я её писал, а мне никто почему-то не захотел помочь, я понял, что ты, в общем, ничего. В этой сюрюнаде есть рифма, по крайней мере, одна – мне тут кое-кто сказал, а она в этом, того, разбирается. Ты вот почему-то прячешься, так вот я решил, чтоб уж наверняка, погромче. Значит. Если кто будет подпевать, то я, это, буду рад…

– Катастрофа, – чуть слышно просипела МакГонагалл, в ужасе зажимая уши.

– Теперь никто не поверит, что у нас всё в порядке… – испугался Флитвик.

– Конечно, не поверит! Отныне мы обречены… Мне открылось будущее, – успокоила всех Трелони, глядя одним глазом на шпиль башни Астрономии, а другим – куда-то себе под ноги.

Гарри, Рон и Гермиона, не сговариваясь, бросились во двор. И как раз вовремя! Потому что Хагрид действительно пришёл не один, а взял с собой для компании Клыка. Оставалось лишь поблагодарить Мерлина за то, что он решил обойтись без кентавров.

– Хагрид! Подожди! Не надо исполнять этот фант! – переводя дух, затараторили все трое.

– Как это так – не надо?! – грозно спросил лесничий, а усилитель голоса разнёс эти слова на несколько миль. Сила его вокального дарования была так велика, что маленькие птички, на свою беду пролетавшие мимо, не выдерживали и падали на землю. – Это я что же – зря писал?!

– Потом, потом… – бормотала Гермиона, пока Гарри и Рон вели ничего не понимающего и раздосадованного Хагрида к остальным преподавателям.

– Ты непременно исполнишь всё, что написал… попозже, – с плохо скрываемым злорадством прошептал ему Снейп. – Конечно, Люциус будет очень, очень рад услышать это… Он всегда тебя уважал. Но не стоит делать этого сейчас, под всевидящим оком прессы.

– Какие ещё «О, компрессы»? – с недоумением гаркнул Хагрид, у которого никто не догадался отобрать усилитель голоса. В этот момент кареты с дорогими гостями остановились во дворе.

* * *

Первым появился Перси, он сегодня сопровождал министра, что наполняло его сердце пылким восторгом, а жизнь – новым смыслом. Выйдя из кареты и помогая выбраться министру, он окинул студентов победоносным взглядом, в котором читалось: «Все видели? Я ехал с ним вместе! В одной карете, ха! А чего в своей жизни добились вы?»

Министр посмотрел на встречающих сурово и для пущего эффекта страшно нахмурил брови (младший брат Колина Криви упал в обморок). Предчувствие, никогда не подводившее Скримджера, говорило ему, что этот хитрый старикан, Дамблдор, снова собирается морочить министерству голову. Но на этот раз он был полон решимости докопаться до истины, чего бы это ни стоило. Статья в «Пророке» требовала немедленного вмешательства в дела Хогвартса, потому что было совершенно очевидно: сейчас директор перешёл все границы.

Из второй кареты вышла Рита Скитер, и её ноздри жадно затрепетали в предвкушении сенсации. Она очень ценила своего осведомителя, но увидеть всё своими глазами, а, возможно, и сбить спесь с преподавателей было необычайно заманчивой перспективой. Ослепительно улыбнувшись профессорам, она достала Прытко-Пишущее перо.

«Зловещий ветер завывал в арках старинного замка, когда я приблизилась к этому мрачному месту. Мои шаги гулко отзывались похоронным звоном по карьере профессора Дамблдора. Директор встретил меня со слезами на глазах; он чувствовал, что его правлению пришёл конец…» – бойко застрочило Перо.

Когда появились двое, приехавшие в последней карете, по рядам прошёл шёпот.

* * *

До Хогсмита близнецы добирались на экспрессе вместе с Перси, которому суждено было запомнить эту поездку на всю жизнь. По дороге братья без передышки убеждали его, что в случившемся виноваты только они сами.

– С нами одни неприятности, – покаянно сказал Фред.

– Зачем я только появился на свет? – в тон ему спросил Джордж и горестно воздел руки к небу, а точнее, к засаленному потолку купе.

Перси не знал, как ответить на этот вопрос и после некоторых колебаний решил считать его риторическим.

– Да, наворотили вы дел с этой Игрой, конечно… Что же с вами теперь будет? – шёпотом спросил он, стараясь придать своему лицу сочувственное выражение. – Неужели Визенгамот?

– Куда там! – махнул рукой Фред. – И церемониться не будут. Если навечно упекут в Азкабан, считай, легко отделаемся.

– Да, об Азкабане нам теперь остаётся только мечтать, – вздохнул Джордж, и его глаза заблестели.

– Значит… казнь? – спросил Перси и, не отдавая себе отчёта, немного отодвинулся от любимых братьев.

– Есть такое место, – жарким шёпотом сказал Фред, напротив, пододвигаясь к Перси, – которое не называют.

– Неужели, – пробормотал Перси, который упёрся спиной в дверь купе и понял, что отступать дальше некуда.

– Но тебе мы скажем, – пообещал Джордж.

– Это вовсе не обязательно, – заверил Перси, нервно прикидывая, нельзя ли выпрыгнуть из вагона на ходу.

– Это место, откуда не возвращаются. Даже название сводит людей с ума. Оно называется …

– Уверяю вас, это совсем не важно, – пропищал Перси.

– Называется БОНС.

– Это кошмар наяву!

– Дементоры сходят там с ума от ужаса.

– … и призывают смерть, и она бы пришла…

– … если бы уже не сидела там в одной из камер.

– Мама! – пролепетал Перси.

– Мама не должна ни о чём знать. Обещаешь?

– Да-да-да, – закивал Перси, зубы которого выбивали дробь.

– Одного я боюсь, Джордж, – задумчиво сказал Фред.

– Ты думаешь о том же, о чём и я?

– Да. Перси, ведь тебя тоже арестуют, как нашего сообщника.

– Но я же…

– Ты ведь наш брат, так? Работаешь в министерстве… У Визенгамота возникнут вопросы…

– Даже вопросов не возникнет, Фред. Сразу схватят… Вспомнят вот этот разговор – и всё.

По прибытии на платформу Перси кубарем выкатился из злополучного вагона и забрался в карету к Скримджеру, который аппарировал в Хогсмит прямо из министерства. Всю дорогу министр был вынужден выслушивать сбивчивые заверения своего помощника, что он уже давно не поддерживает контактов с братьями и никогда – никогда! – ни о чём серьёзном с ними не разговаривал.

* * *

– Приветствуем дорогих коллег и студентов! – радостно крикнул Фред, пока Джордж элегантно махал шляпой. Ученики встретили братьев восторженными взглядами, а преподаватели злобными перекошенными физиономии, что по их замыслу должно было изображать радостные улыбки.

Выйдя из кареты, Перси немедленно отбежал от близнецов подальше и принялся нашёптывать что-то на ухо министру, без конца указывая на братьев. Дамблдор же, напротив, пошёл им навстречу и взял каждого за руку.

– Вот они, эти бравые ребята! На таких молодцах и держится наш мир, верно? – спросил он, обращаясь к министру.

– Я здесь для того, чтобы получить разъяснения относительно беспорядков, творящихся в вверенном вашим заботам заведении, – чопорно сказал Скримджер, поджав губы.

– Да что же тут разъяснять? – удивился Дамблдор. Братья, стоя рядом с ним, как по команде, скромно опустили глаза. – Волдеморт в очередной раз повержен, благодаря слаженным действиям наших преподавателей и студентов.

– Почему я узнаю об этом последним? – возмущённо спросил министр у Перси. Тот судорожно открывал и закрывал рот, тщетно пытаясь прочесть по лицам близнецов, что всё это, чёрт возьми, значит.

– Позвольте мне ввести вас в курс дела, раз уж ваши помощники оказались так нерасторопны, – доброжелательно начал Дамблдор. – Мы знали, что Волдеморт готовит новое нападение на Гарри в стенах Хогвартса. Для этой цели он избрал весьма оригинальный способ: действовать в чужом теле. Остроумно, вы не находите?

– Необычайно, – кисло сказал министр, бросая злые взгляды на Перси..

– Оставалось лишь выяснить, кто же этот человек, ведь под подозрением оказались абсолютно все! В этом заключалась главная сложность. Вы следите за моей мыслью?

— Да-да, разумеется, – буркнул Скримджер, отодвигаясь от Перси, лицо которого всё больше выражало отчаяние.

– Тут-то этим находчивым молодым людям и пришла в голову интересная идея – спутать Тёмному Лорду все карты, внести немного беспорядка в размеренную жизнь школы, и ждать, когда он себя проявит. Надо сказать, этот план был блестяще реализован!

– Каким же образом? – заинтересовался министр.

– В поисках Волдеморта независимо друг от друга трудились и ученики и профессора, — вдохновенно рассказывал Дамблдор. – Разумеется, Тёмный Лорд знал, что его ищут, но элемент внезапности – вот что стало нашим главным козырем! Именно эти благородные ребята дали нам время для манёвров и помешали немедленному исполнению замысла Волдеморта, – в глазах директора блеснули слёзы, когда он с силой сжал руки близнецов. «Мошенники», – чуть слышно прошептал он, продолжая улыбаться.

– То есть, всё, что описано в статье – это часть плана по отражению атаки Тёмного Лорда? – с сомнением переспросил Скримджер.

– Статья полна преувеличений и передёргиваний – увы, качество прессы неуклонно падает, – печально вздохнул Дамблдор. – Но вы же и сами видите, что всё в порядке.

Министр прищурился и окинул недоверчивым взглядом преподавателей. По их лицам ясно читалось, что, во-первых, дело тут нечисто, а во-вторых, что пытаться добиться от них правды – пустая затея. – Как вы себя чувствуете? – без особой надежды на успех спросил он у Трелони.

Прежде чем ответить, прорицательница пару минут боролась со своими глазами, внезапно съехавшими к переносице, а затем деревянным голосом сообщила, что «скворцы собираются в стаи, третье кольцо Сатурна, берегись рыжего человека».

– С ней всё в полном порядке, – не допускающим возражений тоном сказала МакГонагалл.

– А может, я всё-таки спою? – раздался голос Хагрида над самым ухом Скримджера, что заставило того подскочить на месте и с несолидной для министра поспешностью отбежать подальше. Благоразумие подсказывало ему, что лучше оставить профессоров в покое.

* * *

– Персиваль, ваши братья заслуживают ордена Мерлина, – серьёзно сказал Скримджер. – Хоть вы и не ладите с ними…

– Наоборот, мы лучшие друзья! – запротестовал Перси. – Водой не разольёшь! Я всегда был для них примером, – добавил он, но обнаружил, что министр его уже не слушает.

Перестав улыбаться, Перси задумался. У него было неприятное чувство, что с тех пор, как ему, двухлетнему, показали новорожденных близнецов, всё в его жизни шло наперекосяк. «Что это ещё за бредятина? – раздражённо думал он. – За идиота они меня держат, что ли? БОНС…» Мысленно прочитав название загадочной тюрьмы наоборот, Перси застонал.

Однако он быстро взял себя в руки и поспешил к министру со словами: «Вообще-то, идея насчёт этого розыгрыша изначально была моя!»

– Мне кажется, старик немного жалеет о том, что сел тогда с нами играть в магический преферанс на желание, – с тревогой заметил Джордж

– Это было немного опрометчиво с его стороны, – согласился Фред. – Да ещё нашей колодой. Ты не замечал, что с этими картами нам удивительно везёт?

– Но, главное, ведь всё закончилось просто прекрасно.

– Как и всегда. Мы вообще, ужасно милые ребята и несём повсюду радость и успокоение.

– Как жаль, что в этом жестоком мире некоторые склонны видеть во всём только дурное… Правда, Перси? – спросил Джордж.

– Вы говорили, что вас ждёт ужасная расправа! – с негодованием начал шептать Перси, но тут же постарался придать лицу весёлое выражение, так как к ним подошёл министр.

– Дорогие мистер Уизли и… эээ мистер Уизли, – напыщенно начал он. – Я всё взвесил и решил, что ваши таланты следует подобающим образом отметить. Если вы не захотите продолжить преподавание в Хогвартсе (Дамблдор за спиной министра выразительно покачал головой, а МакГонагалл показала скрещенные пальцы, видимо, символизировавшие решётку в Азкабане), милости прошу к нам. Министерству нужна свежая кровь (Перси бросил взгляд, полный паники, на своего патрона). Да и брату вашему это доставит огромное удовольствие.

– Даже не знаю… – кокетливо протянул Джордж, хитро поглядывая на преподавателей. Филч с угрюмым видом пригрозил близнецам кулаком.

– С одной стороны, мы, конечно же, хотели бы остаться в школе, – подкупающе улыбнулся Фред. – У нас, видите ли, сложились очень тёплые отношения с учениками и преподавателями…

– И, к тому же, у нас ещё столько новых идей, – подхватил Джордж.

МакГонагалл выглядела так, как будто у неё сейчас будет инфаркт.

– Но, пожалуй, мы всё-таки откажемся. Ведь магазину требуется наше внимание.

– Вы зарываете талант в землю, – принялся убеждать Скримджер.

– Ну, если вы настаиваете… Один из нас мог бы пойти в министерство, у нас как раз есть мысли по улучшению организации его работы…

– Превосходно! Ваш брат, уверен, будет просто счастлив ознакомить вас со всеми вопросами.

– Вы даже не представляете, насколько, – пробормотал Перси.

* * *

– Вот и пришёл конец министерству, – сказал Снейп, впрочем, без особой грусти.

– Они наверняка будут опять меняться местами, – нахмурилась МакГонагалл.

– Даже не сомневайся, Минерва, – мне об этом сказала их аура, – потусторонним голосом объявила Трелони.

– Главное, мы от них избавились, – с облегчением вздохнул Дамблдор.

Хотя его радость оказалась несколько преждевременной. Ещё два дня близнецы провели в школе, наслаждаясь вниманием студентов и пугая преподавателей угрозами остаться.

– В самом деле, столько шума из-за такого пустяка… – удивлялся Джордж. – Минерва, неужели это так важно, что магия оказалась чуть менее древней, чем было объявлено? И кстати, это может стать новой традицией школы, ведь мы все так славно повеселились…

МакГонагалл хмурилась и утверждала, что лично ей было совсем, совсем не весело, но обаянию братьев было трудно противостоять. После того, как Фред презентовал ей букет Никогда-Не-Вянущих-Роз и произнёс подобающие случаю пышные извинения, сердце МакГонагалл смягчилось. Разумеется, она сказала, что вышвырнет цветы и обозвала близнецов «негодными мальчишками», но в её устах это прозвучало почти ласково, а букет так и остался стоять в её кабинете в течение ближайших лет.

– Они, конечно, ужасные шалопаи, но гриффиндорцы всегда умели быть галантными с дамой, – усмехнулась она.

Остальные преподаватели также с удивлением обнаружили, что на близнецов сложно долго сердиться.

Только Трелони и Снейп продолжали упорствовать. Злопамятная прорицательница так и не простила выходку с приворотным зельем, а Снейп не желал и слышать о примирении. Не последнюю роль в этом сыграло то, что каждый раз при встрече с зельеваром близнецы обращались к нему с предложениями вроде:

– Коллега! Не слышали новость? В библиотеке был найден очень древний документ, где описывается один прекрасный старинный обычай! Уверен, вы о нём никогда не слышали. Он проводится в ванной комнате…

* * *

Глава опубликована: 06.02.2013