Глава 12. Явление Героя

* * *

– Гарри, что ты натворил! – возмущалась МакГонагалл, расхаживая по кабинету Дамблдора, но голос её звучал не сердито, а устало.

– Понятия не имею, что на меня нашло, – пожал плечами Гарри, следя глазами за перемещениями декана.

– Ты же знаешь, что трансфигурацию не применяют к студентам?

– Видимо, это вылетело у меня из головы, профессор МакГонагалл.

– Гарри, директор наложит на тебя серьёзное взыскание, когда вернётся. Дело может кончиться Визенгамотом! Отчислением!

– Вы правы, такую вероятность нельзя исключать, мэм, – согласился Гарри.

– Но зачем, Мерлин, зачем! – перешла на крик МакГонагалл и забегала по кабинету.

– Вы не переживайте так, – неуклюже сказал Гарри. – Теперь ведь всё хорошо, да?

–Что значит «теперь»? – МакГонагалл впилась глазами в лицо Гарри и ахнула: – Ты знаешь про моё задание? – Гарри осторожно кивнул. ­­­­­­­­ – Кто тебе рассказал?

– Гермиона. А ей – Снейп, – Гарри заметил, что профессор находится в полуобморочном состоянии, и поспешно добавил: – Больше никто не знает, я клянусь!

– Гарри… Но тогда, это… Ммм… Благородный поступок!

– Мне показалось, что вам это было бы неприятно, мэм, – устраивать на своём уроке такое. И мне не хотелось, чтобы о вас болтали всякое.

– Представляю, что сейчас болтают о тебе.

– Я привык, – улыбнулся Гарри.

– Понимаешь, если будет разбирательство, я ведь даже не смогу защитить тебя, потому что эта затея с розыгрышем… Она бросает тень на всю школу, понимаешь? – МакГонагалл неловко замялась.

– Да вы не волнуйтесь так, всё уже позади, – мягко попытался успокоить её Гарри.

– Ну как я могу успокоиться? – почти выкрикнула МакГонагалл. Видимо, поступок Гарри настолько поднял его в глазах декана, что она стала делиться наболевшим. – Посуди сам: в школе царит такое, что впору вызывать десант психиатров, профессор Дамблдор исчез, даже не объяснив мне, в чём дело. Чем занимается Волдеморт, я не имею ни малейшего понятия. До чего мы докатились! Отвратительная, разнузданная статья в «Пророке»... А посмотри, что случилось с Флитвиком, с Трелони! Уизли становится всё больше и больше… Именно так я и представляла себе конец света, – обессиленно призналась МакГонагалл. – Хагрид попросил меня спеть с ним дуэтом! Я, конечно, отказалась… Лимонную дольку?

От этого предложения, в свою очередь, отказался Гарри. Рассеянно разглядывая кабинет Дамблдора, он обратил внимание на Фоукса.

– Профессор, а вы не знаете, что может заставить феникса заплакать? – с невинным видом спросил Гарри.

– Смерть владельца, – гробовым голосом ответила МакГонагалл. Гарри вздрогнул, надеясь, что так далеко Невилл не зайдёт. – Раньше здесь был хоть один относительно вменяемый человек, но сейчас... Ты не знаешь, что с Северусом? Я имею в виду – с профессором Снейпом?

– А что с ним? – тихо спросил Гарри. Казалось, время замедлилось, воздух сгустился, а чашка со сладким чаем стала невыносимо тяжёлой в руках.

– Играет. Целыми днями, – угрюмо сказала МакГонагалл.

– Вы имеете в виду – во что-то азартное? На деньги?

– Что за глупости, Гарри? – очевидно, предположение Гарри показалось ей настолько диким, что она даже улыбнулась. Одновременно МакГонагалл, судя по всему, вспомнила, что она декан, да не просто декан, а декан Гриффиндора, и к тому же временно замещающая директора. – Ну-ну… – Она нежно потрепала Гарри по макушке, для чего ей пришлось встать на цыпочки. – Всегда забываю, что ты всё-таки пока совсем ребёнок. У тебя на уме одна чепуха: игры, девчонки, секреты... Кстати, ещё говорят, что феникс может заплакать, если увидит настоящую любовь.

– Что это значит? – оторопело спросил Гарри.

– Тебе пока рано задумываться об этих вещах, – строго погрозила пальчиком МакГонагалл, видимо, окончательно решив считать Гарри несмышлёнышем. – А насчёт того, что я тебе тут наговорила, ты не волнуйся, – она одобряюще посмотрела на Гарри с, как ей казалось, мудрой улыбкой.

– Не разговаривайте со мной, как с первокурсником! – возмутился он.

– Конечно-конечно, мы уже совсем-совсем взрослые, – МакГонагалл ласково погладила его по щеке, – и мы ведь совсем не будем волноваться, правда? И профессор Дамблдор непременно вернётся со дня на день, и Волдеморта мы победим… И всё будет хорошо, мальчик мой.

Гарри решил, что пребывание в этом кабинете скверно сказывается на их декане: лимонные дольки, поглаживание по щеке, а вот теперь и «мальчик мой» – обращение, которое Дамблдор применял ко всем особям мужского пола моложе ста пятидесяти лет. Особенно милым выглядел совет не волноваться насчёт Волдеморта. Ведь именно ему, Гарри, предстоит сражаться с Тёмным Лордом один на один.

Гарри даже не представлял себе, насколько он заблуждается.

* * *

В коридоре Гарри встретил Спраут и Флитвика. Увидев их возмущённые лица, Гарри немедленно развернулся и пошёл в противоположном направлении, потихоньку переходя на бег. Но, так как у тех на двоих было шесть ног, уйти от погони не удалось.

– Мы только что узнали, что вы устроили на трансфигурации! Думаете, если вы – избранный, то можете творить, что угодно? – возмущённо заговорили они.

– Я…

– Омерзительно! Были бы вы с моего факультета, вас бы мигом отчислили! – хором сказали деканы.

– Я думаю…

– Даже не пытайтесь оправдаться! Ни с того ни с сего превратить человека в животное – что может быть отвратительнее?! – возмущался Флитвик, от негодования цокая копытами.

– Я понимаю – в растение, ещё куда ни шло, — добавила Спраут.

– Я думаю, меня заставил Волдеморт, – сказал Гарри первое, что пришло ему в голову (старина Волдеморт, сам того не зная, частенько выручал Гарри в самых безнадёжных ситуациях).

– Точно! Я так и думал! – воскликнул Флитвик с таким торжеством, словно давно уже предвидел, что именно в этот день Волдеморт выкинет нечто подобное. – Заклинание, заставляющее людей превращать своих сокурсников в свиней! Как я сразу не догадался! – и Флитвик с несолидной для преподавателя поспешностью бросился к своему кабинету.

Спраут, казалось, хотела что-то добавить, но в этот момент заметила Невилла и принялась с заговорщицким видом шептать тому что-то на ухо. Гарри показалось, что он расслышал фразу: «Это даже лучше, чем Крошка Джонни! Только ребятам пока не рассказывай, пусть будет сюрприз!» Слова эти Гарри категорически не понравились, но он не стал прислушиваться дальше.

* * *

Она сказала: «играет», что бы это могло значить? Снейпа сложно представить себе увлечённым хоть какой-то игрой, странно, что он на розыгрыш-то пошёл.

Часы на башне показали пять, только на этот раз никто не ждал его в подземельях. Как же Гарри казнил теперь себя за то, что был так расточителен с тем временем, которое они провели вместе! Столько часов наедине, и на что он их потратил? На попытки съязвить, проверку идиотских контрольных, на молчание. Он мог рассказать про свой фант, рассказать о своих чувствах, о своих странных снах. Чего он боялся – встретить насмешку? Мерлин, как всё нелепо...

Гарри знал, почему на самом деле избавил МакГонагалл от исполнения её мерзкого фанта. Конечно, тут сыграли роль и добрые чувства к преподавателю, и нежелание подставлять под удар собственного декана, но в действительности всё дело было в словах Снейпа. Именно о нём Гарри вспомнил, когда поймал обречённый взгляд МакГонагалл. Разумеется, Гарри не надеялся, что сегодняшние события заронят хоть малейшее сомнение в Снейпе. Нет, он не настолько наивен. Просто очень важно, чтобы Снейп не считал его скотиной.

Чтобы он мог хотя бы за что-то хоть немного его уважать.

Если уж никогда не полюбит.

* * *

На перемене Гермиона решительно взяла Гарри за руку и усадила на скамейку во дворе. Солнце уже вовсю припекало, и студенты младших курсов шумно возились во дворе, играя в «догони-меня-котёл» и другие мирные детские игры.

– Гарри, настало время решительно действовать, – убеждённо сказала Гермиона.

Подошедший Рон усиленно закивал, но не проронил ни слова, так как его рот был занят булочкой. – Это от стресса, – невнятно пояснил Рон, разом отправив в желудок такой огромный кусок, что у него на глазах выступили слёзы.

– Гермиона, по-твоему, я действую недостаточно решительно? — возмутился Гарри.

– Вчера ночью Колин Криви шёл мимо вашей спальни и услышал, как кто-то снова говорит на парселтанге.

– Опять он, – устало сказал Гарри. – Ты бы лучше спросила, куда он шёл? И почему мимо нашей спальни?

– Он утверждает, что хотел поговорить с тётей в камине, очень скучает, – смутилась Гермиона.

– А чего же он не зашёл посмотреть, кто это был?

– Говорит, что испугался.

– Раньше он такой пугливостью не отличался, когда надо было вломиться туда, где его меньше всего рады видеть, – горько заметил Гарри.

Гермиона с таинственным видом наклонилась к Гарри и жарко прошептала: – У меня есть он! Веритасерум! Хватит на всю школу!

– Что ты задумала? – нервно спросил Гарри, живо вспомнив о том, как целую ночь выслушивал идиотические рассказы про успехи ирландской сборной, козий помёт и глаза-алмазы.

– Снейп говорит, что сейчас в Хогвартсе нет возможности изготовить средство, блокирующее Веритасерум... Мы дадим каждому по несколько капель и опросим всех, даже малышей. Хотя парселтанг слышали в вашей спальне, это могли быть сложно наведённые галлюцинации, или кто-то мог там прятаться… Я, так и быть, поговорю со слизеринцами, Рон возьмёт на себя Рэвенкло, а ты, Гарри, Хаффлпаф.

– А наш факультет? – удивился Гарри.

– Нет необходимости: мы рассказали Лаванде и строго потребовали держать это в секрете, – улыбнулась Гермиона.

– Подожди, – вдруг вспомнил Гарри. – А где Фред и Джордж?

– Поехали проверить, как идут дела в магазине, – беспечно махнул рукой Рон. – Погоди, ты ведь не хочешь сказать, что... Гарри, в них Тот-Кого-Нельзя-Называть бы не вселился! Они уже не студенты! Да и вообще, они же мои братья!

– В сестру же вселился, – резонно возразила Гермиона.

– Ты хочешь сказать, что тёмному Лорду просто нравится наша семья? – ахнул Рон.

– Ну, хоть кому-то, – хором сказали Гарри и Гермиона. Последовала неловкая пауза.

– Подождите! – громко воскликнул Рон, и на него даже обернулось несколько человек. – Сейчас апрель, правильно? Вам не кажется, что кое-кому давно пора бы подать голос?

– Сам-Знаешь-Кому?

– Нет же! Вспомните его фант: молчать несколько дней, а мы не слышим ничего…

– Уже месяц… – потрясённо сказал Гарри.

* * *

Симус, который вечно болтал больше их всех вместе взятых.

Симус, который полчаса не мог прожить, чтобы не сказать какую-нибудь гадость соседям по спальне.

Симус, молчание которого стало так привычно, что на него уже привыкли не обращать внимание.

Симус, который из-за ерунды поссорился с лучшим другом и теперь практически ни с кем не общается…

* * *

– Это, конечно, интересно, но мы должны быть уверены, – упрямо сказала Гермиона. – Презумпция невиновности – слышал когда-нибудь?

– Не-а, – радостно ответил Рон.

– И почему я не удивлена? – вздохнула Гермиона.

– Я зато Авада Кедавра слышал, – объяснил он.

– Никаких Кедавр! Мы поговорим со всеми, и с Симусом в том числе, но нельзя, чтобы он что-то заподозрил.

– Так он же не разговаривает! – вспомнил Гарри.

– Будет писать ответы, – нашёлся Рон.

– Красивым почерком, – сурово добавила Гермиона.

* * *

Удивительно: дело шло довольно быстро. Поначалу не все были согласны, но слова о том, что отказавшиеся автоматически изобличат себя как Того-Кого-Нельзя-Называть, сделали своё дело. Гермиона по одному впускала студентов, начиная с самых младших курсов, а Гарри и Рон, сидя за столом в гостиной Гриффиндора, задавали им вопросы. Прикинув количество учеников, которые могли быть потенциальным Волдемортом, троица пришла к выводу, что список должен быть предельно лаконичным. В нём было всего два пункта:

1) Волдеморт, это ты?!

2) Признайся в том, о чём ты никому не рассказываешь! (последний пункт добавили по настоянию Рона, который надеялся услышать что-то шокирующее).

* * *

К концу дня идею пришлось признать абсолютно провальной. Через гостиную Гриффиндора прошли абсолютно все студенты, и никто не ответил утвердительно на первый вопрос. Что же касается последнего, то там разнообразие ответов поражало.

– Это я издевался над миссис Норрис.

– Я уже неделю ем чужие завтраки.

– На самом деле Шляпа сказала мне «Езжай домой, сквиб!», но я шантажом заставил её произнести «Рэвенкло»… («Как это возможно?!» – вытаращил глаза Рон).

– Я порвал учебник, а сказал, что это сделала Роза.

– В нашей семье существует культ вурдалаков. (Гарри попятился от милой второкурсницы).

– Я мечтаю, чтобы все преподаватели заболели чем-нибудь ужасным, а мы бы стали главными и играли, и нам бы никто ничего не мог сказать.

– Как хорошо, что никто пока не заметил мой хвост…

– Я всегда жульничаю в плюй-камнях.

– Мой патронус неприлично выглядит.

– Мой фант придумала моя тётя… («Какой твой фант?» – спросил Гарри, но Колин Криви уже сбежал).

– Со мной разговаривают грибы!

– Меня не кусал соплохвост. Это я сама себя укусила за ногу, чтобы не идти на контрольную.

– В нашей спальне уже давно ночует какой-то пятикурсник и пугает девочек.

– Мой брат снова вылупился из личинки.

– На самом деле я – прямой потомок Салазара Слизерина и одновременно Гриффиндора, только тссс – это секрет….

– Я всегда говорила, что это не мы. Но на самом деле, мы. Я про тело в библиотеке.

– Что значит – «Признайся в том, о чём никому не рассказываешь»? Разве такое бывает? («Полумна, можешь идти»).

– Мне всегда нравились методы Амбридж, человек действия!

– Я выполнил свой фант двадцать восемь раз.

– Мне всё время снится Хагрид. Ну, вы понимаете, – в таких снах…

– Моя сестрёнка великан-людоед!

– Я ведь не обязан убирать из столовой капкан?

– Её глаза – как бирюза! А иногда – как тормоза…… («Невилл, на выход!» – торопливо скомандовал Гарри).

– Если я играл с дедулей в Круциатус, это ещё не делает меня убийцей! По крайней мере, не хладнокровным... А потом, он был уже старенький!

– Иногда я мне кажется, что Гарри любит меня чуть-чуть меньше, чем я его… (Гарри воспрял духом) Но мамочка всегда умеет меня успокоить, настоящая любовь придёт к нему после брака! (Рон показал Гарри язык).

«один раз я болел за зборную Англии против Ирландии». (Рон и Гарри многозначительно переглянулись, но ничего подозрительного в этом ответе Симуса при всём желании найти не сумели. На первый вопрос он ответил решительным «нет»).

– Я хочу, чтобы профессор Флитвик всегда оставался таким!

– Я мечтаю о карьере Пожирателя («Мог бы не говорить, Гойл», — хмыкнул Рон).

– Весь наш факультет моется в ванной старост...

– Прошёл уже почти год, и я начинаю думать, что это какая-то странная школа. Все эти разговоры о магии и заклинаниях… Признаться, учёбу в Итоне я представлял себе немного по-другому…

* * *

Трое крайне разочарованных гриффиндорцев медленно брели по коридору третьего этажа.

– Ума не приложу, что делать, – устало вздохнула Гермиона.

– Я наслушался столько бреда, что мне срочно нужна ударная доза Обливиэйт, – утомлённо вторил ей Рон.

– Получается, мы всё затеяли зря? – непонимающе спросил Гарри. – Тёмный Лорд может справляться с Веритасерумом?

– Я читала, что он действует на всех без исключения, – жалобно сказала Гермиона. – Неужели книгам из библиотеки нельзя доверять? – в её глазах плескался ужас; привычная картина мира рушилась безвозвратно.

– Нет, ну кое-чего мы добились, – попытался поддержать подругу Гарри.

– Да, ты неплохо задумала, – согласился Рон. – И ответы Симуса выглядели подозрительно.

– Вовсе нет, – расстроенно сказала Гермиона. На всякий случай они оставили Дина с Лавандой присматривать за Симусом («глаз с него не спустим» – хором ответили те и немедленно принялись целоваться, пока Симус делал вид, что его сейчас стошнит).

– Подождите, у меня появилась ещё одна идея! – сказала Гермиона и осеклась, не уверенная в том, что на этот раз её будут слушать. Но оба друга с интересом на неё уставились, и она продолжила: – Крошка Джонни! Он ведь транслировал мысли одного из нас, тех, кто был в спальне, да? А там было совсем немного народу.

– Каких-то человек тридцать, – буркнул Рон.

В этот момент с лестницы донёсся возбуждённо-тараторящий голос Джинни:

– Гермиона, тебя срочно зовёт Хагрид, говорит, второй хвост прорезался!

Гермиона с досадой вздохнула.

– Как не вовремя… Я на несколько минут. Ничего без меня не делайте! – она быстро помахала им рукой и умчалась.

– И всё-таки не понимаю, – задумчиво сказал Гарри. – Гермиона же говорит: Веритасерум обмануть невозможно. Может, мы зря исключили преподавателей из списка подозреваемых? Ведь все студенты его выпили…

– Нет, Гарри, – с тихим сожалением сказал Рон. – Не все.

* * *

Глава опубликована: 27.12.2012