Студопедия.Орг Главная | Случайная страница | Контакты | Мы поможем в написании вашей работы!  
 

От автора. В основу настоящей книги положены материалы, собранные и изученные мной в 1997 г



В основу настоящей книги положены материалы, собранные и изученные мной в 1997 г. во время восьмимесячной стажировки в Калифорнийском университете (Беркли). Большая их часть, к сожалению, в России остается недоступной, поэтому своей книгой я прежде всего обязана Совету по международным исследованиям и обменам (IRЕХ) и Информационному агентству США (USIА) (ныне - Бюро образовательных и культурных программ Государственного департамента США), предоставившим мне соответствующий грант.

Я признательна рецензентам - В. В. Богданову и С. А. Кузнецову, - внимательно изучившим рукопись и сделавшим ряд ценных замечаний. Особые слова благодарности - Н. Л. Сухачеву, чья кропотливая редакторская работа, многочисленные советы, замечания и поправки помогли усовершенствовать текст. Написанное им послесловие - "Когнитивная лингвистика и концепция языка" - представляет проблематику книги в. новом, неожиданном ракурсе, тем самым расширяя и обогащая ее содержание.

Я благодарна всем, кто принимал участие в обсуждении работы и высказывал свои соображения и замечания. Это Л. Г. Герценберг, Н. Н. Казанский, О.А.Митрофанова, А. Ю. Русаков, Л. В. Рычкова. Благодарю за поддержку этого замысла А. С. Асиновского, А. С. Герда, Т. В. Черниговскую. В художественном оформлении книги мне помогал Д. Разумихин.

Санкт-Петербург Январь 2000

КОГНИТИВНАЯ ЛИНГВИСТИКА КАК НАПРАВЛЕНИЕ НАУЧНОЙ МЫСЛИ

Когнитивная лингвистика (КЛ) может быть определена как «направление, в центре внимания которого находится язык как общий когнитивный механизм» [Демьянков 1994: 21]. Основополагающим тезисом является утверждение о неразрывной связи языка с когницией (калькированный с английского cognition термин когниция, вслед за Е. С. Кубряковой [Кубрякова 1994: 35], используется здесь и далее для совокупного обозначения процесса достижения знания, т.е. познания, и его результата, т.е. знания). Этот центральный догмат КЛ, взятый вне контекста - без анализа того, что за ним стоит и к чему он обязывает, и в отвлечении от хода развития лингвистической мысли в XX веке, - может показаться, на первый взгляд, слишком общим и тривиальным. Чтобы понять пафос приведенного тезиса, необходимо представлять историю становления когнитивной парадигмы в зарубежной науке и, в частности, в языкознании, попытаться осмыслить проблематику КЛ и ее место в кругу других лингвистических дисциплин, а также основополагающие принципы, которые разделяют большинство ученых, причисляющих себя к данному направлению.

В центре внимания КЛ находятся те аспекты структуры и функционирования языка, которые связаны с усвоением, обработкой, организацией, хранением и использованием человеком знаний об окружающем его мире. Отсюда - неизбежная междисциппинарность КЛ, ее «открытость», выражающаяся в активном привлечении самых разнообразных сведений о мышлении и мозге (данных философии, логики, нейрофизиологии, психологии, авгропологии, теории искусственного интеллекта и т.д.). Объяснение и описание тех или иных языковых фактов, с точки зрения КЛ, должно согласовываться с эмпирическими

данными других наук - так звучит сформулированное Дж. Лакоффом когнитивное обязательство (cognitive commintment) [Lakoff 1990: 40].

Когнитивный подход к языку подразумевает анализ лингвистических фактов в их связи с организацией понятийной системы. Языковые структуры рассматриваются при этом сквозь призму общих знаний человека о мире, накопленного им опыта взаимодействия с окружающей средой, и в тесной зависимости от психологических, коммуникативных и культурных факторов. Лингвистический анализ, с точки зрения сторонников КЛ, должен учитывать не только языковое поведение как таковое, но и психические процессы, диктующие соответствующее поведение. При этом большое значение уделяется выявлению, описанию и объяснению внутенней когнитивной структуры, базисной для говорящего и слушающёго, а также динамики речи [Демьянков 1994: 22, Тауlог 1995: 4; Gibbs 1996: 27]. По мнению Р. Гиббса, именно стремление увязывать языковые факты с когнитивными структурами и процессами, свойственными «человеку говорящему» (hoто 1оquens) [Демьянков 1994: 21], наряду с широким использованием эмпирических данных других дисциплин, объясняет и оправдывает название данного направления [Gibbs 1996: 29, 39]*.

Зарождение когнитивного подхода в языкознании обычно связывают с выходом в свет знаменитой книги Дж. Миллера и Ф. Джонсон-Лэрда «Язык и восприятие» [Miller, Johnson-Laird 1976], ставшей классической для представителей данного направления. Окончательное же становление КЛ как особого научного течения, по-видимому, следует датировать второй половиной 1980-х годов - именно на этот период пришелся «всплеск» работ, выполненных в рамках соответствующей идеологии. Тогда же произошло организационное оформление КЛ: весной 1989 г. в Дуйсбурге (Германия) состоялся очередной Международный лингвистический симпозиум, ставший одновременно Первой международной конференцией по КЛ. Участниками симпозиума была создана Международная Ассоциация КЛ

*Ср. замечание о «размытости» термина когнитивный в [Фрумкина 1996:55].

(International Cognitive Linquistics Association), основан журнал Cognitive Linquistics и задумана серия монографий Cognitive Linquistics Research (в качестве первого тома этой серии вышла книга Р. Лангакера [Langacker 1991Ь]).

КЛ можно рассматривать как одну из компонент так называемой когнитивной науки (Cognitive science; в публикациях на русском языке встречаются также термины когнитология и когитология). Пытаясь определить предмет последней, Е. С. Кубрякова отмечает, что это наука «...о знании и познании, о результатах восприятия мира и предметно-познавательной деятельности людей, накопленных в виде осмысленных и приведенных в определенную систему данных, которые каким-то образом репрезентированы нашему сознанию и составляют основу ментальных, или когнитивных процессов. Большинством принимается определение когнитивной науки, согласно которому она представляет собой науку о системах репрезентации знаний и обработке информации, приходящей к человеку по разным каналам» [Кубрякова 1994: 34]. Собственно под когнитологией подразумевается не столько единая наука, сколько некий их комплекс («федерация наук»), объединяемый общей междисциплинарной программой изучения процессов, связанных со знанием и информацией [Демьянков 1994: 18; Кубрякова 1994: 35].

КЛ принадлежит особая роль в этом комплексе: в отличие от представителей других когнитивных наук (прежде всего, психологов), интересующихся преимущественно общими вопросами строения человеческого мозга*, когнитивные лингвисты уделяют основное внимание его концептуальному содержанию. Что люди знают о себе и о мире, откуда они знают то, что они знают, и как организовано это знание - вот центральные вопросы, которые ставит КЛ и ответы на которые она ищет в анализе языковых фактов [Gibbs 1996: 40]. Сама возможность такого перехода от данных языка к выводам относительно когнитивных структур и механизмов зиждется на программном тезисе КЛ о том, что когнитивные способности человека и усвоенные им модели познания находят непосредственное и регулярное выражение

* См., например [Нанссер 1981].

в языке, а, следовательно, языковые структуры являются важным источником сведений о базовых ментальных представлениях [Langacker 1993:1]. Целый ряд предложенных в рамках КЛ теоретических конструктов имеют несомненную ценность для когнитивной науки в целом - динамика сил (Л. Талми), образ-схема (М. Джонсон и Дж. Лакофф), субъективное/объективное конструирование (Р. Лангакер), когнитивные области для концептуальной метафоры (Дж. Лакофф и М. Джонсон), ментальные пространства (Ж. Фоконье).

Зарождение когнитивизма, так называемый когнитивный поворот, или когнитивную революцию, принято относить к 1960-м годам и связывать со стремлением преодолеть бихевиоризм как методологию научного исследования и вернуть мысль (mind) в науки о человеке [Демьянков 1994: 19]. «Когнитивную революцию» можно рассматривать и в более широком контексте - как одно из проявлений общей тенденции к интерпретативному подходу в различных дисциплинах [Там же: 20].

Как известно, в бихевиоризме предметом изучения психологов были объявлены исключительно доступные непосредственному наблюдению поведенческие реакции, а все вопросы, связанные с человеческим мышлением и когницией, намеренно исключались из сферы научного анализа. На этом фоне организационное выделение Центра когнитивных исследований при Гарвардском университете в 1960 г. фактически знаменовало значительное расширение границ психологии, повлекшее за собой кардинальную ревизию бихевиористского подхода. Справедливости ради, следует все же заметить, что, несмотря на повсеместное засилье бихевиоризма, менталистская традиция в психологии не прерывалась полностью даже в период его расцвета (между двумя мировыми войнами). По словам Ф. Джонсон-Лэрда, зарождение когнитивизма было внутренне «подготовлено» школой гештальт-психологии, восходящим к Ф. Де Соссюру структурализмом, работами К. Леви-Стросса по структурной антропологии и исследованиями в области детской речи Ж. Пиаже [Johnson-Laird 1988: 19-21].

По мнению теоретиков когнитивного направления, современный когнитивизм противопоставляет себя уже не

только и не столько догмам бихевиоризма, но и широко распространенному, прочно закрепленному в сознании людей «мифу объективизма». На смену объективистским (objrctivist) представлениям о природе и механизмах человеческого мышления якобы приходит так называемый новый взгляд, и центральный вопрос, по которому происходит борьба старого, традиционного, подхода с «новым», когнитивным, — это проблема категоризации [Lakoff 1987] (подробнее см. в главе, посвященной идеализированным когнитивным моделям Дж. Лакоффа).

Как известно, в соответствии с классической логикой Аристотеля, категория характеризуется определенным набором существенных свойств, который служит необходимым и достаточным условием принадлежности той или иной сущности к данной категории. Согласно «новому взгляду», сформулированному в работах Э. Рош (Rosch) и ее коллег [ср. Rosch 1975; Rosch, Mervis 1975; Rosch et al. 1976; Rosch 1978], категории не представляют собой «вместилищ» с четко обозначенными границами, так что сущность непременно должна находиться либо внутри данного вместилища, либо вне его. «Новый взгляд» констатирует размытость границ категорий и утверждает прототипический принцип их внутренней организации.

Другие важные отличия «нового взгляда» от традиционного, «объективистского», следующие из формулировок приверженцев когнитивизма и направленные, прежде всего, против догматов бихевиоризма, можно сгруппировать вокруг следующих проблем [Lakoff 1987].





Дата публикования: 2014-11-29; Прочитано: 1393 | Нарушение авторского права страницы | Мы поможем в написании вашей работы!



studopedia.org - Студопедия.Орг - 2014-2024 год. Студопедия не является автором материалов, которые размещены. Но предоставляет возможность бесплатного использования (0.007 с)...