Ю. И. Айхенвальд

Памяти Лермонтова

Впервые: Речь. 1914. 2 окт., № 265. С. 2.

Юлий Исаевич Айхенвальд (1872—1928) — критик, переводчик, автор известной серии очерков «Силуэты русских писателей» (1906). Во введе­нии к книге Айхенвальд определил свой метод как метод «имманентной» критики. Литературный критик, по его мнению, должен отказаться от попыток связать художественное произведение с историей, социальной средой, биографией писателя и творчеством его предшественников.

«...Индивидуализму, который он исповедует, подобает метод, в силу кото­рого прежде всего и после всего, через непосредственное переживание и сочувствие, изучается каждый писатель в своей внутренней отдельности и единоличности». «Писатель в своем существе <.„> связан не с малой, а с большой средою, т. е. с мировою сутью; писатель, как автор, определя­ется самим собой, волей своего таланта, складом своей одаренной души» (Айхенвальд Ю.И. Силуэты русских писателей: В 2 т. М., 1998. Т. 1. С. 28). Интуитивное вчувствование в «иррациональную душу» писателя связано с субъективным впечатлением критика, но это неизбежно, так как «вне субъективных впечатлений литература, как и вообще искусство, не существует». Статьи Айхенвальда о литературе были впоследствии высоко оценены философами русской эмиграции (см.: Франк С. Л. Памя­ти Ю. И. Айхенвальда // Путь. 1929. № 15. С. 125—126; Степун Ф.А. Па­мяти Ю. И. Айхенвальда//Айхенвальд Ю.И. Силуэты русских писате­лей: В 2 т. М., 1998. Т. 1. С. 11—13).

Один из очерков книги Айхенвальда был посвящен Лермонтову (впер­вые опубл.: РМ. 1905. №8. Отд. 2. С. 75—89). В качестве приложения к нему в последующих изданиях «Силуэтов...» печатались также заметка «Мережковский о Лермонтове» (1909) и «Заметка о "Герое нашего време­ни"» (1914). Публикуемая в настоящей антологии статья из газеты «Речь» повторяет основные положения этих работ. Метод «имманентной» критики проявился в ней лишь отчасти, что связано, очевидно, с ограни­ченным объемом газетной заметки, а также с желанием Айхенвальда от­четливее структурировать те мотивы лермонтовского творчества, которые были импрессионистически описаны им в «Силуэтах...». Можно отме­тить, что две основные группы мотивов, выделенные Айхенвальдом в на­стоящей статье, соотносятся с теми оппозициями («антитезами»), которые он обозначил в «Схеме к изучению русской художественной литературы», приложенной к 3-му изданию «Силуэтов...» (1911). В этой схеме Айхен­вальд отвел творчеству Лермонтова особое место. Центральная оппозиция русской литературы — это, по мнению Айхенвальда, «тоска по родине и тоска по чужбине <...> оседлость и скитальчество, патриотизм и космопо­литизм...» (Айхенвальд Ю. И. Силуэты русских писателей. М., 1998. Т. 1. С. 28). Лермонтов, как и многие другие русские писатели, воплотил в сво­ем творчестве борьбу этих двух начал: «Парус одинокий лермонтовской поэзии — что "ищет он в стране далекой, что кинул он в краю родном"? И в неодолимой тоске своих противоположных порываний не мечется ли он между родиной и чужбиной, между простой стихией Пушкина и изыс­канностью Байрона и всяческого Кавказа, между Богом и Демоном?» (С. 30). Общая для всей русской литературы антитеза натуры и культуры реализована в стихотворениях Лермонтова «Три пальмы» и «Дума», а также в образах Печорина и Бэлы (С. 33), антитеза города и деревни — в стихотворениях «Когда волнуется желтеющая нива...» и «Родина» (С. 36). Развивая мысль А. Григорьева о хищном и смирном типах в русской литературе, Айхенвальд подробно рассматривает эту оппозицию на мате­риале «Героя нашего времени» (С. 39). То обстоятельство, что выстраива­ние столь схематичных противопоставлений шло вразрез с принципами «имманентной» критики Айхенвальда, было отмечено в печатных откли­ках на 3-е издание «Силуэтов...» (см.: А. Долинин//РМ. 1911. №9. С. 340).

Комментарии

Комментарии

¹ Архимед (287—212 до н. э.) был убит при захвате римлянами города
Сиракузы. «...Среди всей суматохи, какую только может породить во взя­
том городе страх, среди солдат, бегавших повсюду и грабивших, Архи­
мед, как рассказывают, был занят только фигурами, которые он чертил
на песке. Какой-то солдат, не зная, кто это, убил его» (Ливии Т. История
Рима от основания Города. М., 1994. Т. 2. С. 217).

² Захват немцами бельгийского города Лувена (Лёвен), а также раз­
рушение знаменитого Реймского собора относились к темам, интенсивно
обсуждавшимся в русской публицистике первых месяцев войны.

³ Анатоль Франс (наст, имя: Анатоль Франсуа Тибо; 1844—1924) —
французский писатель.

⁴ Цитаты из «Казачьей колыбельной песни» и поэмы «Беглец».

⁵ Из поэм «Измаил-Бей» (ч. 1, XXIV) и «Боярин Орша» (гл. 1).

⁶ Из поэмы «Демон» (ч. 1, XIII).

⁷ Из стихотворения «Спор».

⁸ Из поэмы «Ангел смерти».

⁹ Из стихотворения «Валерик».

¹⁰ Из поэмы «Сашка» (строфа 82).

¹¹ Из поэмы «Демон» (ч. 1, XII).

¹² Из стихотворения «Свиданье».

¹³ Из стихотворения «Она поет — и звуки тают...».

¹⁴ Контаминация строк из поэмы «Сашка» (строфа 71), стихотворений
«Памяти А. И. О<доевско>го» и «Листок».

¹⁵ Из стихотворений «Он был рожден для счастья, для надежд...» и
«Ребенку».

¹⁶ Из стихотворений «Гляжу на будущность с боязнью...» и «Дума».

¹⁷ Из стихотворения «Не смейся над моей пророческой тоскою...».

¹⁸ Из стихотворения «Нет, я не Байрон, я другой...».

¹⁹ Из поэмы «Сашка» (строфа 71).

²⁰ «К*» («Прости! — мы не встретимся боле...», 1832).

²¹ Из стихотворения «Есть речи — значенье...».

²² Из поэмы «Литвинка» (строфа 17).

²³ Из ранней редакции стихотворения «Стансы» («Я не крушуся о бы­
лом...», 1830).

²⁴ Из стихотворения «Св. Елена».

²⁵ Из поэмы «Сказка для детей» (строфа 21).

²⁶ Из поэмы «Демон» (ч. 2, XVI).

²⁷ Из стихотворения «1831-го июня 11 дня».

²⁸ Из стихотворения «Тебе, Кавказ, суровый царь земли...» (1838?), за­
думанного, по-видимому, как посвящение к поэме «Демон».

²⁹ Из стихотворения «Опасение» (1830).

³⁰ Из стихотворения «Валерик».

³¹ Из поэмы «Хаджи Абрек».

³² Из стихотворения «1831-го июня 11 дня».

³³ Из романа «Герой нашего времени» (повесть «Бэла»).

Д. Л.Андреев

Из книги «Роза Мира»

Первая полная публикация осуществлена вдовой писателя, А. А. Андреевой: Андреев Д. Роза Мира. М., 1991. Приводимый от­рывок главы «Миссии и судьбы» печатается по этому изданию (С. 182—184).

Даниил Леонидович Андреев (1906—1959) — религиозный мыслитель, писатель, поэт; сын писателя Л. Н. Андреева. Ранние произведения Д. Андреева, по условиям времени не предназначавшиеся для печати, были уничтожены при его аресте в 1947 г. Приговоренный к двадцати пяти годам лишения свободы (с началом хрущевской оттепели этот срок был сокращен до десяти лет), Д. Андреев отбывал заключение во Влади­мирской тюрьме. В камере он начал работу над своим главным сочинени­ем, мистическим трактатом «Роза Мира». Книга была завершена в 1957— 1959 гг., после выхода писателя на свободу.

В своей грандиозной теологической утопии Д. Андреев предрекает на­ступление нового мирового периода — периода всечеловеческого братства, когда будет полностью преобразована сущность земных государств, а сами люди примут новый, облагороженный, образ. Для этого на смену старым религиям, «разрозненным лепесткам», должна явиться «интерре­лигиозная, всечеловеческая церковь новых времен, Роза Мира», которая будет итогом соборного творчества, «духовной деятельности множества» (С. 13). Во главе Розы Мира должен стать тот, кто совместит в себе «три величайших дара: дар религиозного вестничества, дар праведности и дар художественной гениальности» (С. 15). Вся деятельность прежних героев, подвижников и гениев служит предварением этого будущего синтеза.

В этом контексте особое значение для Д. Андреева приобретают те слу­чаи, когда дар художественного творчества соединяется с даром «вест­ничества». В «метаистории русской культуры» «вестники» приходят на смену «святым и праведникам». В России XIX в., когда православная церковь утрачивает значение «духовной водительницы общества», имен­но инстанция «вестничества» берет на себя те функции, которые прежде принадлежали церкви (С. 173—174). «Вестник — это тот, кто <...> дает людям почувствовать сквозь образы искусства в широком смысле этого слова высшую правду и свет, льющиеся из миров иных. Пророчество и ве-стничество — понятия близкие, но не совпадающие. Вестник действует только через искусство; пророк может осуществлять свою миссию и дру­гими путями <...>. С другой стороны, понятие вестничества близко к понятию художественной гениальности, но не совпадает также и с ним. Гениальность есть высшая степень художественной одаренности. И боль­шинство гениев были в то же время вестниками — в большей или мень­шей степени, — но, однако, не все» (С. 174). Одним из величайших «рус­ских вестников» Д. Андреев считает Лермонтова, подчеркивая при этом, что миссия его осталась несвершенной, а ее смысл — загадочным.

¹ Родомыслы, — «исторические деятели, оказавшие могучее и благо­творное влияние на судьбы народа или государства» и руководимые свет­лыми силами, исходящими из высших, небесных слоев соответствующей «метакультуры» (Андреев Д. Роза Мира. С. 274).

Комментарии

Комментарии

² Вернувшись во Францию, Ж. Дантес сделался известным поли­
тическим деятелем; при императоре Наполеоне III он занимал пост сена­
тора.

³ Во второй книге «Розы Мира» Д. Андреев рассказывает о том, как
на заре земной жизни Планетарный Логос создал для восполнения сил
Света в борьбе с демоническими монадами «новое человечество» — чело­
вечество титанов, «обликом напоминавших нас, но огромных и велико­
лепных». Демон Гагтунгр «...сумел вызвать их бунт против Промысла»,
заставив их пожелать «абсолютной свободы своих Я». «Бунт завершился
тем, что силы Гагтунгра <...> вовлекли души титанов в глубокие мучили-
ща. Там длилась их пытка свыше миллиона лет, пока, с помощью Прови­
денциальных сил, им не удалось вырваться из плена. Теперь большинство
из них совершают свой путь среди человечества, выделяясь на общем
фоне масштабом своей личности и особым сумрачным, хотя отнюдь не
темным, ее колоритом. Их творчество отмечено смутным воспоминанием
богоборческого подвига, как бы опалено древним огнем и поражает своей
мощью» (С. 47). В примечании Д. Андреев приводит ряд имен из числа
бывших титанов: «Эсхил, Дант, Леонардо, Микеланджело, Гете, Бетхо­
вен, Вагнер, Ибсен, Лермонтов, Лев Толстой».

⁴ Считая Вселенную многослойным образованием, Д. Андреев упот­
реблял слово Энроф как «имя нашего физического слоя — понятие, рав­
нозначное понятию современной астрономической вселенной». Энроф ха­
рактеризуется «наличием в нем пространства трех измерений и времени
одного измерения» (С. 274—275).

⁵ Графиня Тереза Гвиччиоли (Гвичьоли) — возлюбленная Байрона в
годы его жизни в Италии.

⁶ См. примеч. 5 к статье Розена.

⁷ См.: Шпенглер О. Закат Европы. М., 1998. Т. 2. С. 54—55.

⁸ Наст, изд., с. 348—386.

⁹ Опираясь на античные представления о даймонах, сопутствующих
людям, Д. Андреев обозначает этим словом обитателей более высокого
слоя Вселенной, чем наш физический мир Энроф. Даймоны связаны с че­
ловечеством «разнообразными нитями», в том числе способны влиять на
поступки людей (С. 273).

¹⁰ Это замечание Пушкина по поводу строк Державина («За слова
меня пусть гложет, / За дела сатирик чтит») передано Гоголем в «Выбран­
ных местах из переписки с друзьями» (Гоголь. Т. 8. С. 229). Тот же эпизод
приводит Вяземский в приписке 1875 г. к своей статье о «Цыганах» (см.:
Вяземский П. А. Эстетика и литературная критика. М., 1984. С. 82).

¹¹ О том, что Лермонтов не удовлетворился бы только «словом», что он
«ушел бы в пустыню» и сделался «духовным вождем народа» (то есть
«ушел бы в путь Серафима Саровского»), писал Розанов в статье 1916 г.
«О Лермонтове» (НВр. 1916. 18 (31) июля, № 14499. С. 4—5).

¹² См. примеч. 7 к статье Зайцева.

¹³ Демиург Яросвет — согласно пояснениям Д. Андреева, «богосотво-
ренная монада, один из великих демиургов человечества, народоводитель
Российской метакультуры» (С. 275).