Студопедия.Орг Главная | Случайная страница | Контакты | Мы поможем в написании вашей работы!  
 

Глава 23. Дейенерис



Галазза Галар прибыла в Великую Пирамиду в сопровождении дюжины Белых Милостей – благородных девушек, слишком юных, чтобы провести положенный год служения в садах удовольствий при храме. Вместе они представляли собой прекрасную картину – гордая старица в зелёном в окружении одетых в белые мантии и вуали маленьких девочек, воплощавших саму невинность.

Королева тепло поприветствовала гостей и поручила Миссандее проследить, чтобы девочек накормили и развлекли, пока они с Зелёной Милостью ужинают наедине.

Повар приготовил им роскошную трапезу – ягнёнка в меду, благоухающего растёртой мятой и поданного с её любимым лакомством – мелкими зелёными фигами. Двое из лучших её «воспитанников» подносили еду и наполняли чаши. Это были брат с сестрой – волоокая Квезза и тощий мальчик по имени Гразхар, приходившиеся родственниками Зелёной Милости. Та приветствовала их поцелуями и спросила, хорошо ли они справлялись со своими обязанностями.

– Они оба очень милы, – заверила жрицу Дени. – Квезза иногда поёт для меня. У неё красивый голос. А сир Барристан обучает Гразхара и других мальчиков традициям западного рыцарства.

– Они мои кровные родственники, – сказала Зелёная Милость, пока Квезза наполняла её чашу тёмно-красным вином. – Отрадно слышать, что они угодили вашей лучезарности. Надеюсь, и я смогу быть полезной.

У старой женщины были седые волосы и пергаментно-тонкая кожа, но годы не затуманили её зелёных, в тон облачению, печальных и полных мудрости глаз.

– Да простит меня ваша лучезарность, вы выглядите… утомленной. Вы хорошо высыпаетесь?

Дени едва не рассмеялась:

– Не очень. Вчера под покровом ночи три галеры из Кварта поднялись вверх по Скахазадхану. Дети Матери обстреляли их паруса горящими стрелами и забросали палубы горшками со смолой, но кораблям удалось ускользнуть, почти неповрежденными. Квартийцы намерены перекрыть реку так же, как перекрыли бухту. И теперь они не одни. К ним присоединились три галеры из Нового Гиса и каррака из Толоса.

В ответ на предложенный ею союз толосийцы объявили её шлюхой и потребовали вернуть Миэрин под власть великих господ. Но это было лучше, чем ответ от Мантариса, доставленный в кедровом сундуке караванным путем. Внутри она обнаружила головы трёх своих посланников, пересыпанные солью.

– Возможно, нам помогут ваши боги. Попросите их наслать бурю и прогнать корабли из бухты.

– Я помолюсь и принесу жертву. Может, боги Гиса меня и услышат. – Галазза Галар отхлебнула вина, не отрывая взгляда от Дени. – Внутри стен штормы бушуют не меньше, чем снаружи. Минувшей ночью погибло ещё несколько вольноотпущенников, по крайней мере, мне так сказали.

– Трое, – с горечью ответила Дейенерис. – Трусы вломились к ткачихам. Те никому не причиняли вреда, лишь создавали прекрасные произведения. У меня над кроватью висит подаренный ими гобелен. Прежде чем перерезать женщинам горло, Дети Гарпии изнасиловали их и сломали ткацкий станок.

– Мы наслышаны об этом. И до сих пор, ваша лучезарность находила в себе смелость отвечать на резню милосердием. Вы не причинили вреда никому из детей-заложников.

– Пока нет. – Дени прониклась симпатией к своим юным подопечным. Одни из них были застенчивыми, другие – отважными, некоторые – милыми, некоторые – угрюмыми, но все вместе – невинными.

– Если я казню своих чашниц, кто же будет наливать мне вино и прислуживать за ужином? – ответила она, стараясь, чтобы это прозвучало как шутка.

Жрица не улыбнулась.

– Говорят, что Бритоголовый собирается скормить их вашим драконам. Жизнь за жизнь. За каждого зарезанного солдата Медных тварей он отнимет жизнь у ребенка.

Дени поковыряла еду в тарелке. Она не осмеливалась посмотреть туда, где стояли Гразхар и Квезза, боясть расплакаться.

«Бритоголовый намного жестокосерднее меня». Они полдюжины раз ссорились из-за заложников.

– Дети Гарпии посмеиваются в своих пирамидах, – сказал этим утром Скахаз. – Что пользы в заложниках, если вы их не казните? – В его глазах она всего лишь слабая женщина.

«Мне хватило Хаззеи. Что хорошего в мире, купленном кровью малых детей?»

– Эти убийства не их деяние, – слабым голосом ответила Дени Зеленой Милости. – Я не мясник.

– И Миэрин благодарен за это, – сказала Галазза Галар. – Мы слышали, что Король-Мясник из Астапора мертв.

– Убит собственными солдатами после приказа выступить и атаковать юнкайцев. – В её словах звучала горечь. – Тело ещё не успело остыть, а его место уже занял другой, назвавшись Клеоном Вторым. Всего через восемь дней ему перерезали горло, и убийца потребовал корону себе. Как и любовница первого Клеона. Жители Астапора прозвали их Король-Горлорез и Королева-Шлюха. Их последователи сражаются друг с другом на городских улицах, а юнкайцы со своими наемниками ждут под стенами города.

– Да, скорбные времена. Ваша лучезарность, могу ли я осмелиться дать вам совет?

– Вы знаете, как высоко я ценю вашу мудрость.

– Тогда внемлите мне сейчас и вступите в брак.

– Ах, – Дени ожидала этого.

– Вы часто говорили о том, что вы всего лишь юная девушка. Глядя на вас, видишь девушку, слишком юную и хрупкую для таких испытаний. Рядом с вами должен быть король, чтобы помочь нести это бремя.

Дени наколола ломоть ягненка и, откусив кусочек, медленно прожевала:

– Скажите, способен ли король надуть щеки и сдуть корабли Ксаро обратно в Кварт? Может ли он хлопнуть в ладоши и прорвать осаду Астапора? Накормить досыта моих детей и вновь принести мир на наши улицы?

– А вы? – спросила Зеленая Милость. – Король не бог, но сильный мужчина способен на многое. Когда мой народ смотрит на вас, то видит прибывшую из-за морей завоевательницу, явившуюся убить нас и превратить наших детей в рабов. Король в силах это изменить. Король из благородного гискарского рода может примирить город с вашим правлением. Иначе я опасаюсь, что оно закончится, как и началось – кровью и огнём.

Дени продолжала ковырять еду в тарелке.

– И кого боги Гиса прочат мне мужем и супругом?

– Хиздара зо Лорака, – решительно произнесла Галазза Галар.

Дени даже не потрудилась притвориться удивленной:

– Почему Хиздар? Скахаз тоже высокого происхождения.

– Скахаз из рода Кандак, Хиздар – Лорак. Да простит меня ваша лучезарность, но только истинный гискарец способен уловить разницу. Мне часто приходилось слышать, что вы от крови Эйегона Завоевателя, Джейехериса Мудрого, Дейерона Юного Дракона. Благородный Хиздар наследник Маздхана Великолепного, Хазрака Красивого и Зхарака Освободителя.

– Его предки мертвы, как и мои. Разве Хиздар призовёт их тени, чтобы защитить Миэрин от врагов? Мне нужен муж с кораблями и мечами. Вы же предлагаете мне предков.

– Мы древний народ. Предки важны для нас. Вступите в брак с Хиздаром зо Лораком и родите сына. Его отцом станет гарпия, а матерью – дракон. В этом ребенке исполнятся пророчества, и ваши враги растают, как снег.

«Жеребец, который покроет весь мир». Дени знала истинную цену пророчествам. Они сотканы из слов, а слова – только ветер. Не будет у Лорака ни сына, ни наследника, в котором объединятся дракон и гарпия. «Когда солнце встанет на западе и опустится на востоке, когда высохнут моря и ветер унесёт горы, как листья», – только тогда её лоно сможет зачать ребенка…

…но у Дейенерис Таргариен есть другие дети. Десятки тысяч человек, когда она разбила их цепи, провозгласили её матерью. Она подумала о Храбром Щите, о брате Миссандеи, о той женщине – Рилоне Ри, так прекрасно игравшей на арфе. Никакой брак не вернёт их к жизни, но если супруг поможет остановить жестокие убийства, тогда ради погибших она обязана выйти замуж.

«Если я вступлю в брак с Хиздаром, не отвратит ли это от меня Скахаза?» Бритоголовому она доверяла больше, чем Хиздару, но на троне он стал бы настоящим бедствием: слишком вспыльчив и злопамятен. Она не видела выгоды от брака с мужчиной, которого ненавидят так же, как и её. Насколько могла судить Дени, Хиздар пользовался большим уважением.

– А что думает об этом мой предполагаемый супруг? – спросила она Зелёную Милость.

«Что он замышляет на мой счет?»

– Ваше величество может спросить его самого. Благородный Хиздар ожидает внизу. Позовите его, если изволите.

«Ты слишком много себе позволяешь, жрица», – подумала королева, но проглотила гнев и заставила себя улыбнуться.

– Почему бы нет? – Она послала за сиром Барристаном и попросила старого рыцаря привести к ней Хиздара. – Там долгий подъем. Отправьте Безупречных ему помочь.

Пока благородный Хиздар поднимался, Зелёная Милость закончила трапезу:

– Я удалюсь, если это угодно вашему великолепию. Не сомневаюсь, что вам и благородному Хиздару нужно многое обсудить.

Пожилая женщина смахнула капельку меда с губ, одарила Квеззу и Гразхара прощальным поцелуем в лоб и опустила на лицо шелковую вуаль.

– Я возвращаюсь в Храм Милости и помолюсь, чтобы боги подсказали нашей королеве мудрое решение.

Когда она вышла, Дени позволила Квеззе вновь наполнить чашу, отпустила детей и приказала, чтобы к ней допустили Хиздара зо Лорака.

«Если он осмелится произнести хоть слово о своих драгоценных Бойцовых Ямах, я прикажу вышвырнуть его с террасы».

Хиздар носил простую зелёную мантию под стёганым камзолом. Он вошел с торжественным лицом и низко поклонился.

– Вы мне даже не улыбнётесь? – спросила Дени. – Неужели я вас так сильно пугаю?

– Я всегда становлюсь серьёзным в присутствии такой красоты.

Хорошее начало.

– Выпейте со мной. – Дени сама наполнила его чашу. – Вам известно, почему вы здесь. Похоже, Зелёная Милость полагает, что если я возьму вас в мужья, то все мои печали вмиг рассеются.

– Я никогда не сделал бы столь смелого заявления. Мужчины рождены для борьбы и страданий. Наши враги исчезают лишь с нашей смертью. Однако я могу стать вам опорой. У меня есть золото, друзья, влияние, и в моих жилах течет кровь Старого Гиса. Я никогда не был женат, однако у меня двое внебрачных детей, мальчик и девочка, поэтому я способен подарить вам наследников. Я могу примирить город с вашим правлением и положить конец всей этой ночной поножовщине на улицах.

– Сможете ли? – Дени вгляделась в его глаза. – Почему ради вас Дети Гарпии решат отложить свои ножи? Вы один из них?

– Нет.

– А признались бы мне, будь это так?

– Нет, – рассмеялся он.

– Бритоголовый знает, как добиться правды.

– Не сомневаюсь, что Скахаз быстро заставит меня сознаться. Проведя день с ним, я стану одним из Детей Гарпии. Два – и стану самой Гарпией. Три – и окажется, что в детстве я приложил руку к убийству вашего отца в Закатных Королевствах. Затем он посадит меня на кол, и вы сможете полюбоваться моей смертью… но потом убийства продолжатся, – Хиздар наклонился ближе. – Или же выходите за меня замуж и позвольте мне остановить их.

– С чего это вдруг вы захотели мне помочь? Ради короны?

– Не стану отрицать, корона будет мне к лицу. Однако есть и многое другое. Что странного в том, что я хочу защитить свой собственный народ, как вы защищаете своих вольноотпущенников? Миэрин не вынесет еще одну войну, ваша лучезарность.

Хороший ответ, и честный.

– Я вовсе не хотела войны. Я сокрушила юнкайцев, но пощадила их город, хотя могла бы разграбить его. Я отказалась присоединиться к выступившему против них королю Клеону. Даже сейчас, когда Астапор в осаде, я не вмешиваюсь. А Кварт… Я не причинила его жителям никакого вреда…

– Намеренно – нет. Но Кварт – торговый город, и он любит звон серебряных монет и блеск золота. Когда вы уничтожили работорговлю, на земли от Вестероса и до самого Асшая обрушились невзгоды. Кварт зависит от торговли рабами, так же как Толос, Новый Гис, Лисс, Тирош, Волантис… список длинный, моя королева.

– Пусть приходят. В моем лице они найдут врага посуровее, чем Клеон. Я скорее погибну в бою, чем позволю вернуть моих детей в цепи.

– Возможен и другой вариант. Думаю, юнкайцы согласятся, чтобы все ваши вольноотпущенники остались свободными при условии, что ваша милость отныне не станет вмешиваться в работорговлю и обучение рабов в Жёлтом городе. Дальнейшего пролития крови не потребуется.

– За исключением крови тех, кого юнкайцы будут продавать и обучать, – добавила Дени. Но она понимала, что отчасти он прав.

«Возможно, это лучшее, на что мы можем надеяться».

– Вы так и не сказали, что любите меня.

– Полюблю, если это доставит удовольствие вашей лучезарности.

– Это не ответ влюбленного мужчины.

– Что такое любовь? Вожделение? Любой полноценный мужчина, увидевший вас хоть раз, возжаждет обладать вами, Дейенерис. Однако я хочу заключить с вами брак не поэтому. Перед вашим приходом Миэрин умирал. Нами правили старцы с иссохшими членами и старухи, чьи морщинистые щели были сухи, как пыль. Сидя на вершинах пирамид, они потягивали абрикосовое вино и рассуждали о былой славе Старой Империи, в то время как целые века уносились прочь, растирая в пыль сами кирпичи, из которых построен город. Обычаи и осторожность сжимали Миэрин стальной хваткой, пока вы не пробудили нас кровью и огнем. Наступили новые времена, и теперь многое стало возможным. Выходите за меня.

«Он недурён, – подумала Дени, – и говорит, как настоящий король».

– Поцелуйте меня, – велела ему она.

Он вновь взял её руку и поцеловал пальцы.

– Не так. Целуйте, словно я ваша жена.

Хиздар нежно обнял Дени за плечи, словно птенца, склонился и прижал свои губы к её губам. Его поцелуй был легким, сухим и мимолетным. Дени не почувствовала никакого волнения.

– Мне… поцеловать вас ещё? – спросил он.

– Нет. – На террасе был бассейн для купания, и когда она входила в воду, мелкие рыбки пощипывали её за ноги. Даже они целовались с большим пылом, чем Хиздар зо Лорак. – Я вас не люблю.

Хиздар пожал плечами:

– Возможно, это придет со временем. Иногда такое случается.

«Но не с нами, – подумала она. – И не рядом с Даарио. Я вожделею его, а не тебя».

– Я хочу однажды вернуться в Вестерос, чтобы потребовать наследие моего отца – Семь Королевств.

– Однажды все мы умрём, но не к добру постоянно думать о смерти. Я предпочитаю жить сегодняшним днем.

Дени сложила руки вместе:

– Слова – лишь ветер, даже такие, как «любовь» или «мир». Я же больше доверяю делам. Рыцари в моих Семи Королевствах, желая доказать девам, что достойны их любви, совершают подвиги. Они отправляются на поиски волшебных мечей, сундуков с золотом или выкрасть корону из драконьего клада.

Хиздар удивленно приподнял брови:

– Единственные драконы, которых я знаю – ваши, а волшебные мечи ещё большая редкость. Если пожелаете, я с удовольствием доставлю вам кольца, короны и сундуки с золотом.

– Я желаю мир. Вы сказали, что поможете остановить резню на улицах. Я велю вам так и сделать. Положите конец ночной войне, милорд. Мир – вот тот подвиг, которого я от вас жду. Дайте мне девяносто мирных дней и ночей, и я поверю, что вы достойны трона. Можете это сделать?

Хиздар, казалось, задумался:

– Девяносто дней и ночей без убийств, и на девяносто первый мы вступаем в брак?

– Возможно, – с притворной застенчивостью произнесла Дени. – Юные девушки славятся непостоянством. Может, я захочу ещё и волшебный меч.

Хиздар рассмеялся:

– Тогда, лучезарная, вы получите и его. Ваше желание для меня – закон. Велите вашему сенешалю начать подготовку к нашей свадьбе.

– Ничто так не порадует благородного Резнака.

Узнай жители Миэрина о предстоящей свадьбе, и одно это даст ей передышку в несколько ночей, даже если все усилия Хиздара ни к чему не приведут.

«Бритоголовый вряд ли обрадуется, но Резнак мо Резнак запляшет от радости». Дени не знала, кто из них беспокоит её больше. Ей нужны Скахаз и Бронзовые Твари, и она уже научилась подвергать сомнению советы Резнака. «Опасайся надушенного сенешаля». Может Резнак, Хиздар и Зелёная Милость сговорились и устроили мне западню?»

Как только Хиздар зо Лорак покинул её, вернулся сир Барристан в своем длинном белом плаще. Годы, проведенные на службе в Королевской Гвардии, научили белого рыцаря оставаться незаметным, когда она принимала гостей, но он всегда находился поблизости.

«Он все знает, – сразу поняла Дени, – и не одобряет этого». Морщины вокруг его рта стали ещё резче.

– Итак, – сказала она ему, – по-видимому, мне снова предстоит вступить в брак. Вы рады за меня, сир?

– Как прикажет ваше величество.

– Хиздар не тот муж, которого бы вы избрали для меня.

– Мне не по чину выбирать вам мужа.

– И правда, – согласилась Дени, – но для меня важно, чтобы вы поняли. Мой народ истекает кровью. Гибнет. Королева не принадлежит себе, её удел – государство. Передо мной стоит выбор – брак или кровавая бойня. Свадьба или война.

– Ваше величество, дозволено ли мне высказаться прямо?

– Как всегда.

– Есть третий вариант.

– Вестерос?

Он кивнул:

– Я поклялся служить и защищать ваше величество, куда бы вы ни отправились. Мое место подле вас – здесь или в Королевской Гавани… но ваше место там, в Вестеросе, на Железном Троне вашего отца. Семь Королевств никогда не признают Хиздара зо Лорака своим королем.

– Не более чем Миэрин признает Дейенерис Таргариен своей королевой. В этом Зелёная Милость права. Рядом со мной должен быть король, наследник старого гискарского рода. Иначе они всегда будут видеть во мне неотёсанную дикарку, вломившуюся в их врата, посадившую их родню на кол и похитившую их богатства.

– В Вестеросе в вас видели бы потерянную дочь, вернувшуюся порадовать отцовское сердце. Ваши добрые подданные любили бы вас и встречали бы ваше появление приветствиями.

– До Вестероса далеко.

– Задержка не сделает его ближе. И чем скорее мы покинем это место...

– Знаю, знаю, – Дени не находила слов, чтобы заставить его понять. Ей хотелось в Вестерос так же сильно, как и ему, но вначале она обязана излечить Миэрин. – Девяносто дней – долгий срок. Хиздар может потерпеть неудачу. И если так, попытка дает мне время. Время заключить союзы, укрепить оборону...

– А если он преуспеет? Что тогда сделает ваше величество?

– Выполнит свой долг, – от этих слов у неё онемел язык. – Вы видели свадьбу моего брата Рейегара. Скажите, он женился по любви или по зову долга?

Старый рыцарь колебался:

– Принцесса Элия была хорошей женщиной, ваше величество. Доброй и умной, с благородным сердцем и веселым нравом. Я знаю, что принц питал к ней нежные чувства.

«Нежность, – подумала Дени. Как много значит это слово. – Возможно, со временем я смогу относится с нежностью к Хиздару зо Лораку».

Сир Барристан продолжил:

– Я видел также свадьбу вашего отца и матери. Да простит меня моя королева, но между ними не было и следа нежности, и королевство дорого за это заплатило.

– Зачем они поженились, если не любили друг друга?

– Так приказал ваш дед. Лесная ведьма заверила его, что в их потомстве родится принц, обещанный в пророчествах.

– Лесная ведьма? – удивилась Дени.

– Она прибыла ко двору вместе с Дженни из Старых Камней. Из-за крошечного росточка и нелепого вида люди называли её карлицей. Но она нравилась леди Дженни, утверждавшей, что та была одной из Детей Леса.

– И что с ней стало?

– Летний Замок.

Роковые слова.

Дени печально вздохнула.

– А теперь оставьте меня. Я очень устала.

– Как прикажете, – поклонившись, сир Барристан повернулся, чтобы уйти, но задержался в дверях. – Прошу прощения. Ваше величество, к вам посетитель. Должен ли я сказать ему придти завтра?

– Кто это?

– Нахарис. Вороны-Буревестники вернулись в город.

«Даарио». Сердце затрепетало в её груди.

– Как давно… где же он?.. – Казалось, она не может вымолвить ни слова.

Сир Барристан, похоже, понял:

– Ваше величество были вместе со жрицей, когда он прибыл. Я знаю, вы бы не захотели, чтобы вас прервали. Новости капитана могут подождать и до завтра.

– Нет.

«Как же я засну, зная, что мой воитель так близко?»

– Позовите его немедля. И… я больше не нуждаюсь в вас сегодня вечером. С Даарио я в безопасности. Да, будьте так любезны, пришлите Ирри и Чхику. И Миссандею.

«Мне нужно переодеться и навести красоту».

Она так и сказала вошедшим служанкам.

– Что ваше величество пожелает надеть? – спросила Миссандея.

«Звёздный свет и морскую пену, – подумала Дени, – дымку шёлка, что, соскользнув, обнажит левую грудь, услаждая взор Даарио. Да, и цветы для волос». С первой встречи во время всего пути из Юнкая в Миэрин командир Ворон-Буревестников каждый день дарил ей цветы.

– Принесите серое льняное платье с вышитым жемчугом лифом. И мою белую львиную накидку. – Завернувшись в львиную шкуру, подаренную ей Дрого, она всегда чувствовала себя в безопасности.

Дейенерис приняла командира Ворон-Буревестников на террасе, сидя на резной каменной скамье под грушевым деревом. По усыпанному тысячью звёзд небу над городом плыл месяц. Даарио Нахарис вошел к ней с самодовольным видом. «Он всегда самодовольный, даже когда просто стоит неподвижно». На капитане наёмников красовались полосатые панталоны, заправленные в высокие сапоги из пурпурной кожи, белая шелковая рубашка и кольчужная безрукавка из золотых колец. Его раздёленная на три части борода была выкрашена в пурпур, изогнутые усы вызолочены, а длинные вьющиеся волосы расчесаны на прямой пробор. На одном бедре он носил стилет, а на другом дотракийский аракх.

– Лучезарная королева, – приветствовал ее Даарио, – за время моего отсутствия вы стали ещё прекрасней. Как такое возможно?

Королева успела привыкнуть к подобным восхвалениям, и, тем не менее, комплимент из его уст трогал её куда больше, чем произнесённый кем-нибудь вроде Резнака, Ксаро или Хиздара.

– Капитан. Нам рассказали, что вы сослужили добрую службу в Лхазаре.

«Я так по тебе тосковала».

– Ваш капитан живёт, чтобы служить своей жестокой королеве.

– Жестокой?

В его глазах сверкнул лунный свет:

– Он мчался впереди всех своих людей, стремясь поскорее узреть ее лицо. И лишь для того, чтобы его заставили томиться от вожделения, пока она с какой-то иссохшей старухой ест ягненка и фиги.

«Никто не доложил мне, что ты тут, – подумала Дени, – Иначе я бы сделала глупость и сразу же послала за тобой».

– Я ужинала с Зелёной Милостью. – Видимо, Хиздара лучше не упоминать. – Мне срочно понадобился её мудрый совет.

–У меня только одна срочная потребность – Дейенерис.

– Послать за едой? Вы должно быть голодны?

– Я не ел два дня, но сейчас, когда я здесь, мне достаточно вашей красоты.

– Моя красота не наполнит ваш живот. – Она сорвала грушу и бросила ему. – Съешьте это.

– Как прикажет моя королева, – он откусил кусок плода, блеснув золотым зубом. Сок потек по его пурпурной бороде.

Девушка внутри неё до боли желала поцеловать его. «Его поцелуи крепкие и грубые, – говорила она себе, – и его не тронет, если я закричу или прикажу прекратить». Но часть её, принадлежавшая королеве, знала, что это глупо:

– Расскажите о своём путешествии.

Он небрежно пожал плечами:

– Юнкайцы послали каких-то наемников перекрыть Кхизайский Проход. Длинные Копья – так они себя называют. Мы нагрянули к ним ночью и отправили нескольких в ад. В Лхазаре я убил двух своих сержантов, задумавших украсть драгоценные камни и золотое блюдо – дары для Овечьих Людей, доверенные мне моей королевой. В остальном всё прошло, как я обещал.

– Сколько людей вы потеряли в сражении?

– Девять, – ответил Даарио,– но дюжина Длинных Копий решили, что лучше стать Воронами-Буревестниками, чем быть трупами. Поэтому нас вернулось на трое больше. Я объяснил, что они проживут дольше, сражаясь вместе с драконами, а не против них, и они разглядели смысл в моих словах.

Это заставило её насторожиться:

– Они могут шпионить на Юнкай.

– Эти люди слишком тупы для шпионов. Вы не знаете их.

– Также как и вы. Вы им доверяете?

– Я доверяю всем своим людям, лишь пока могу дотянуться и пронзить их, – улыбнулся он в ответ на её подозрения и сплюнул семечко. – Мне следует принести вам их головы? Я сделаю это, если вы прикажете. Один плешивый, двое других с косами, а четвёртый выкрасил бороду в четыре разных цвета. Скажите-ка, какой шпион будет носить такую бороду? Пращник может попасть камнем в глаз комара за сорок шагов, а уродливый хорошо управляется с лошадьми, но если моя королева скажет, что они должны умереть…

– Я так не говорила, я только… не спускайте с них глаз, и это всё, – произнеся это, Дени почувствовала себя глупо. Она всегда немного терялась в присутствии Даарио.

«Застенчивая, глупая девчонка. Что он обо мне подумает?», – и поэтому решила сменить тему.

– Овечьи Люди пришлют нам провизию?

– Зерно прибудет на барже по Скахазадхану, моя королева, а другие товары придут караваном через Кхизай.

– Нет, только не по Скахазадхану. Река для нас закрыта. И море тоже. Вы наверняка видели корабли в бухте. Квартийцы отогнали треть нашего рыболовецкого флота, а ещё треть захватили. Остальные слишком перепуганы, чтобы покинуть порт. Это положило конец даже той скудной торговле, что мы вели.

Даарио отбросил огрызок груши в сторону:

– У квартийцев в жилах молоко вместо крови. Покажите им ваших драконов, и они убегут.

Дени не хотелось говорить о драконах. Несмотря на то, что Дрогон не вернулся в город, фермеры до сих пор приходили ко двору с обгорелыми костями, предъявляя претензии за пропавших овец. Кое-кто утверждал, что видел, как дракон летал севернее реки, над пастбищами Дотракийского Моря. А внизу, в своей темнице, Визерион порвал одну из цепей. С каждым днем они с Рейегалем все больше дичали. Однажды Безупречные сообщили, что стальные двери накалились докрасна, и в тот день никто не посмел к ним даже прикоснуться.

– Астапор тоже в осаде.

– Это мне известно. Один из Длинных Копий прожил достаточно долго, чтобы поведать нам о том, что в Красном Городе люди едят друг друга. Он сказал, что скоро придет и черед миэринцев, поэтому я отрезал ему язык и скормил его желтой собаке. Ни одна собака не станет есть язык лжеца. А когда желтая съела, я понял, что тот не врал.

– В городе тоже идет война. – Дени рассказала о Детях Гарпии и Медных Тварях, о крови на мостовой. – Меня повсюду окружают враги: и в городе, и за его пределами.

– Нападайте! – воскликнул он. – Человек, окруженный врагами, беззащитен. Попробуйте обороняться, и пока вы отбиваете меч, вам в спину вонзится топор. Нет. Когда противостоишь множеству врагов, выбери слабейшего, убей его, втопчи в землю и беги.

– И куда мне бежать?

– В мою постель. В мои объятья. В моё сердце. – Золотые рукояти аракха и стилета Даарио были выкованы в виде фигурок обнажённых женщин в развратных позах. Он потер их большими пальцами ужасно непристойным жестом и похотливо улыбнулся.

Дени почувствовала, что кровь бросилась ей в лицо. Это выглядело так, словно он ласкал её.

«Сочтет ли он меня распутницей, если я затащу его в постель?» С Даарио ей хотелось побаловаться. «Нам не стоит встречаться наедине. Он слишком опасен, чтобы быть рядом со мной».

– Зелёная Милость сказала, что я должна сделать гискарца королем, – произнесла Дени, волнуясь. – Она убеждала меня вступить в брак с благородным Хиздаром зо Лораком.

– С этим? – Даарио усмехнулся. – Почему не с Серым Червем, если вас прельщает евнух в постели? Вы так хотите короля?

«Я хочу тебя».

– Я хочу мира. Я дала Хиздару девяносто дней, чтобы положить конец убийствам. Если он преуспеет, то я выйду за него замуж.

– Выходите за меня. Я справлюсь за девять дней.

«Ты же знаешь, я не могу», – чуть не сказала она.

– Вы сражаетесь с тенями, когда следует сражаться с теми, кто их отбрасывает, – продолжил Даарио. – Говорю вам – убейте их всех и заберите их сокровища. Прошепчите приказ, и ваш Даарио сложит их головы в груду выше этой пирамиды.

– Если бы знать кто они...

– Зхак, Пал и Меррек. Эти и все остальные. Великие господа. Кто же ещё?

«Его храбрость не уступает кровожадности».

– У нас нет доказательств, что это их рук дело. По-вашему, я пойду на убийство собственных подданных?

– Ваши подданные с радостью зарежут вас.

Его не было так долго, что Дени почти забыла, кто он такой. Наёмники коварны по натуре, напомнила она себе.

«Переменчивый, вероломный, жестокий. Он никогда не станет лучше, чем есть. У него никогда не будет истинного королевского величия».

– Пирамиды сильны, – пояснила она ему. – Взять их можно только огромной ценой. Как только мы атакуем хоть одну – остальные восстанут против нас.

– Тогда выманите их из пирамид под каким-нибудь предлогом. Свадьба вполне сгодится. Почему бы и нет? Обещайте вашу руку Хиздару, и все великие господа придут посмотреть на бракосочетание. А когда они соберутся в Храме Милости, позвольте нам разделаться с ними.

Дени пришла в ужас. «Он просто монстр. Пусть он и обходителен – и всё же чудовище остается чудовищем».

– Вы принимаете меня за Короля-Мясника?

– Лучше уж быть мясником, чем мясом. Все короли – мясники. Разве королевы чем-то отличаются?

– Эта – да.

Даарио пожал плечами:

– Большинство королев нужны лишь для того, чтобы согревать постель короля и рожать ему сыновей. Если вы хотите стать такой королевой, то лучшее – вступить в брак с Хиздаром.

Дени вспыхнула от гнева:

– Вы забыли кто я?

– Нет. А вы?

«За подобную дерзость Визерис снял бы с него голову».

– Я от крови дракона. Не смейте меня поучать. – Когда Дени встала, львиная накидка соскользнула с её плеч и упала на пол. – Оставьте меня.

Даарио резко поклонился:

– Я живу, чтобы повиноваться.

Когда он ушел, Дейенерис, снова призвала сира Барристана:

– Я хочу, чтобы Вороны-Буревестники опять отправились в поход.

– Ваше величество? Они ведь только что вернулись…

– Я желаю, чтобы они ушли. Пусть патрулируют юнкайское приграничье и защищают караваны, проходящие через Кхизайский Проход. Отныне Даарио должен докладывать вам. Оказывайте ему столько почета, сколько потребуется, и следите, чтобы его людям хорошо платили, но ни в коем случае не допускайте его ко мне.

– Как скажете, ваше величество.

Этой ночью Дени не могла уснуть, без конца ворочаясь и крутясь в постели. Она даже дошла до того, что позвала Ирри. Дени надеялась, что ласки служанки помогут ей заснуть, но вскоре вытолкала дотракийку прочь. Ирри была очаровательной, мягкой и желанной, но не могла заменить Даарио.

«Что я наделала? – думала Дени, свернувшись калачиком в своей пустой постели. – Я так долго ждала его возвращения, а теперь отослала прочь».

– Он сделал бы из меня чудовище, – прошептала она, – королеву мясников. Но потом ей вспомнились улетевший Дрогон и драконы в темнице. «На моих руках тоже есть кровь, как и на сердце. Не такие уж мы с Даарио разные. Оба чудовища».





Дата публикования: 2014-11-19; Прочитано: 501 | Нарушение авторского права страницы | Мы поможем в написании вашей работы!



studopedia.org - Студопедия.Орг - 2014-2024 год. Студопедия не является автором материалов, которые размещены. Но предоставляет возможность бесплатного использования (0.032 с)...