Глава 1. Предпринимательская деятельность на территории Древнерусского государства (до XV века). 1 страница

Возраст русского предпринимательства далеко перевалил за тысячу лет. Его корни в жизни древнейших народов, насе­лявших территорию современной России. Первые ростки про­стейших цивилизаций появляются именно тогда, когда усилия человека приносят ему не только то, что абсолютно необходимо для жизни, но и кое-что сверх этого. В районах с умеренным климатом, к которым относится и территория Русского госу­дарства, дополнительные средства к жизни первоначально поя­вились только благодаря особой изобретательности и трудолю­бию древнего человека, который, выходя из рамок более чем традиционного и связанного обычаем древнего общества, под­нимался от дикого состояния, создавая первые ростки культуры и ремесел. В этом смысле предпринимательство по праву мож­но отнести к одной из древнейших, если не к самой древней­шей, профессии человека, выходящего из состояния дикости.

Обращаясь к истокам российского предпринимательства, мы решаем задачу не только описания его истории, но и пытаемся определить, какие древние процессы способствовали или пре­пятствовали высокому развитию торговли и ремесел.

Предпринимательская активность племен, населявших ко­гда-то территорию России, складывалась под влиянием не­скольких факторов и определялась ими длительное время. Прежде всего умеренный климат требовал активности в освое­нии природы, деятельность наших предков должна была быть более активной и предприимчивой, чем деятельность людей в странах с жарким климатом. Но наличие достаточных природ­ных богатств - зверя в лесах, рыбы в реках, а также того, что дают богатые лесные угодья - позволяло только брать от приро­ды, используя свои умения лишь на производство орудий, до­бывающих эти обильные средства к жизни, а не производить их самим. Поэтому первоначальной деятельностью наших предков была добывающая, обменная, а не производственная. Такому состоянию дела способствовало и то, что кочующие племена часто воевали друг с другом и со своими соседями, а следстви­ем войны является военная добыча, которая снижает необходи­мость в более активной производственной деятельности. Рабы-военнопленные, захваченные в сражениях и используемые как товар, еще меньше развивают производительные силы и пред­приимчивость, так как в бою требуется преимущественно сила, а не смекалка и расчет. Продажа рабов (челяди) дает хороший доход, не требуя производительных усилий.

Влияли на развитие предпринимательских способностей наших предков и особенности ландшафтно-географической среды. Сво­бодное расселение древних славян по Восточно-Европейской рав­нине не создавало дефицита земель и необходимости обла­гораживать определенную территорию и выживать на ней через повышение производительности и эффективности труда.

Самая древняя предпринимательская деятельность на терри­тории нашей страны - это обмен добытыми у природы продук­тами. На территории нашей страны обмен предположительно начинается в эпоху трипольской культуры (IV - III тыс. до н. э.). Обмен объективно способствовал росту производитель­ного труда, так как он предполагал дифференциацию, а именно дифференциация, а не традиционность двигали человеческое общество вперед. Влияние экономических факторов оказывает­ся в это время скрытым в глубине процессов, где они действу­ют медленно, но верно. Результаты их действия проявляются не через годы и даже поколения, а через века и века развития об­щества. Эти факторы накапливаются и дают новое качество жизни.

Население с культурой славянского типа, благодаря поя­вившемуся в конце II тыс. до н. э. плужному земледелию, до­билось и известных хозяйственных результатов. К VI - V вв. до н. э. из этого района был налажен регулярный вывоз зерна в Грецию через черноморский порт Оливию. Торговля такого типа является важным показателем уровня развития общества, так как, будучи связана с производством, оказывает на него обратное существенное влияние.

Само же производство без предпринимательства не движет общество, а оставляет его на уровне простого воспроизводства. Предпринимательство связано не с категорией "потребность", а с категорией "интерес". Производство товара на продажу и да­же на заказ пробуждает этот интерес. Появляются первые древ­ние предприниматели - торговцы-скупщики, чья деятельность не производительна, но весьма полезна, связана с выгодой, с риском; эта деятельность и раскручивает и ускоряет маховик цивилизации.

Места, где жили славянские племена - Поднепровье, По-ильменье, Окско-Волжский бассейн, - в докиевские времена были местами оживленного торгового обмена. В V - IV вв. до н. э. торговали с Кавказом, греческими причерноморскими ко­лониями, в I - III вв. н. э. - с римлянами, с III - VI вв. - с го­тами. Позднее, в V - VI вв., непосредственно перед возникно­вением Киевского государства, восточные славяне вовлекались в торговлю с Хазарским Каганатом, через него с Азией, с кочевыми тюркскими племенами на востоке, с племенами Си­бири, северных районов (финнами), с северо-западным, Скан­динавским миром.

Эти направления торговли подтверждаются нумизма­тическими находками. С VIII в. отмечены связи с Арабским Халифатом. Путь "из варяг в арабы" был хорошо освоен рус­скими, так как арабы не были мореплавателями. Главной свя­зующей дорогой русских и арабов была Волжская система, этим путем двигались на юго-восток новгородские, суздальские, рос­товские, владимирские и рязанские купцы (и их предки) со своими товарами. Существовало два основных центра торговли Востока с Русью - столица Хазарии Итиль и Булгар на Волге. И. П. Козловский считает, что Волга была древнейшим путем с севера на юг и только позднее уступила свое значение Днепру3. Особенно интенсивно Волжский путь, так же как и Донской, стал использоваться со второй половины IX в., когда там в мас­совом количестве появляется русское население. В представле­нии арабов руссы были торговым народом. Русские вещи най­дены в Волжской Булгарии, в арабских землях. Примерно в середине IX века Ибн-Хордадбах - восточный исследователь отмечал, что купцы-руссы с мехами бобров и лисиц ездят по рекам, а иногда возят товары на верблюдах в Багдад. По свиде­тельству Гардизи, персидского историка XI века, руссы и сла­вяне не продают товара иначе как за чеканные диргемы.

С IX в. постепенно организуется торговля с Корсунем, а за­тем с Константинополем. Особый интерес представляли развитое Черноморское побережье и Византия. Местоположение Киева, основанного в конце V - начале VI вв., было связано с контролем движения в Днепровское низовье, а также перепра­вы через Днепр. Чтобы проплыть мимо Киева, надо было пла­тить городу пошлину. Умение использовать выгоды геогра­фического положения ради прибыли не выделяло восточных славян из других народов, но и хуже других в смысле понима­ния своего интереса славяне тоже не были.

Общаясь с греками, наши предки быстро переняли торговлю морем, выработали устойчивые торговые маршруты речными путями. Иоанн Эфесский говорил о славянах VI века, что они "стали богаты", что они владели не только золотом, серебром и оружием, но и табунами лошадей. Константин Багрянородный, византийский император, писал в X веке, что "руссы стараются жить в мире с печенегами, они покупают у них быков, коней и овец и от этого живут легче и привольнее...".

Именно устойчивость самого процесса, сложившиеся связи всегда играли в торговле и поддерживающем ее производстве принципиальную роль, но нашим предкам не выпало спокой­ного течения этого процесса. Кроме обороны от бесчисленных врагов - хазар, печенегов, варягов, которые брали "и с полян, и с северян, и с вятичей - по серебряной монете и по белке от дыма", наши предки сами занимались колонизацией северных и восточных районов Восточно-Европейской равнины, что под­рывало стабильные торговые пути и ремесленные традиции. Поверхностное освоение все новых богатств задерживало разви­тие предпринимательских способностей восточных славян.

В это же время народы, населявшие Западную Европу, со­средотачивались в основном на определенной территории, раз­вивали свои способности быстрее. Приобретать и иметь что-то они могли только активно производя и воспринимая все новое. Это различие сохранялось между Западом и Востоком (Русью) и дальше. Кроме того, производственную и торговую культуру Запад мог перенимать у римлян (уходящего, но имеющего вы­сокую степень цивилизованности народа). Германцы, к приме­ру, должны были соперничать с античным миром не только в силе, но и в жизненном устройстве - это и стимулировало прогрессивное развитие "варваров".

Восточные славяне осваивали Восточно-Европейскую рав­нину в основном без препятствий1. И, не ощущая сопротивле­ния, не тренировали свою жизненную силу, свою предпри­имчивость, хотя набирали мощь в другом деле - устройство-огромного государства. Русь находилась на перекрестке торго­вых путей и при других условиях могла сосредоточить окрест­ную торговлю, получая доход только на транзите (в будущем Новгород использовал такую возможность).

Оживленное торговое движение мало влияло на подав­ляющее большинство славянского населения, так как у него не было ни излишков продуктов, ни денег, ни возможности иметь что-то сверх самого необходимого. Немногочисленная верхушка - старейшины, потом князья, бояре и купцы - очень дорожила возможностью участвовать в торговле: князья сбы­вали дань, бояре продавали военную добычу и оброки, купцы торговали продуктами и товарами, приобретенными по случаю. В связи с этим возникает вопрос о том, что подпиты­вало такую активную внешнюю торговлю и способствовали ли условия жизни наших предков развитию предприниматель­ских способностей у большинства населения, увеличению достатка и улучшению условий текущей жизни в догосударст-венный период.

Основания для перехода к более высокой феодальной фор­мации появляются с возникновением в обществе дифферен­циации: отделения ремесла от сельского хозяйства, появления поселений городского типа, повышения производительности труда. Но самое главное, что лежало в основе этих процессов -это изменение отношений собственности, вернее, появления вообще права частной собственности, прежде всего на землю, и получение прибавочного продукта в виде земельной ренты -платы за землю. Социально однородный родовой строй веками накапливал в себе крупицы таких изменений и, наконец, стал явно тормозить общественное развитие. Сначала появилась личная собственность на некоторые орудия труда, предметы украшений и т. д. Потом собственность отдельных более мел­ких общин, семей на землю и орудия труда. Наконец, личная частная собственность на землю будущих феодалов. Появляют­ся обмен, деньги, процент, ростовщичество, в целом эконо­мическая жизнь общества - это начало цивилизации.

На территории нашего государства из-за больших размеров, постоянных завоеваний и колонизации имелось три типа эко­номических отношений: разлагавшиеся первобытно-общинные, патриархально-рабовладельческие и возникавшие феодальные.

Многочисленные славянские, финно-угорские, летто-литовские, сарматские и другие племена сохранили остатки первобытно-общинного строя. На юге возникали рабовла­дельческие государства в Закавказье, Средней Азии и Северном Причерноморье: Урарту, Парфянское государство, Скифия, Боспорское государство, Оливия, Херсонес и др. Предфеодаль-ные отношения складывались у славян, особенно южных и за­падных, в период, предшествующий образованию Киевского государства. На довольно высокую культуру славян в середине X века указывал путешественник Ибрагим Ибн-Якуба1. То есть природно закладывались существенные различия в протекание экономического процесса на территории будущего государства. Ни одна экономическая и политическая система не могла вы­делиться в чистом виде со своими достоинствами и противо­речиями, более развитые культуры постоянно ассимилирова­лись с более слабыми или просто отличавшимися, процесс экономического развития протекал вяло и неопределенно. И самое главное, не формировались слои носителей новых эко­номических отношений. Предприимчивые люди тонули в массе традиционно настроенного сообщества и были одинаково не­приятны и верхам, и низам. Земля в Древней Руси не закрепи­лась в частную собственность, хотя семьи и более крупные об­разования - верви (название общины в Древней Руси) - имели свои земельные угодья и защищали их. Земли было много и она не ценилась так, как на Западе. Не было смысла закреплять ее в собственность, если рядом была такая же свободная. Вяло­текущий неопределенный процесс феодализации отношений, отсутствие четких даже условно-феодальных форм собственно­сти на землю (и у феодалов-вотчинников) ограничивали разви­тие натурального хозяйства, характерного для классического феодализма. Активная (внешняя) торговля не стимулировала производство из-за политических условий (перемена вотчин в Древней Руси), а главное – из-за экономических причин - не­определенности закрепления собственности.

Самый характерный внутренний экономический процесс в Древней Руси - сбор дани (полюдья) и сбыт ее через междуна­родную торговлю. Этот процесс практически никак не стиму­лировал экономическую активность населения. Основную роль в содержании полюдья играли меха, воск, мед, некоторые про­дукты питания (рыба, птица). Все это добывалось через промы­сел, забиралось без восстановления природных запасов - это древняя отрасль добывающей промышленности, столь харак­терная и далее в истории России. Остальные продукты произ­водились только для себя, появляющийся избыток ни обме­нять, ни продать практически было нельзя, все шло общине.

Но в течение даже таких недифференцированных для произ­водителя процессов излишний продукт все же появлялся, были и товары, которые производились не во всех местностях, - "металл и соль - это два когтя, которые рынок первыми запускает в кре­стьянские хозяйства", - были и другие обменные вещи.

Первоначально торговля возникала на мелких сборных на­селенных пунктах, называемых погостами (от слова "гостьба", "гостить"). Эти мелкие рынки вели к более крупным, связан­ным с внешней торговлей. Первоначально племена объединя­лись по соображениям скорее экономическим, чем поли­тическим. Вокруг погостов вырастали поселки, торжки, они обозначали места общения людей. Иногда погосты (и сходные по значению стойбища - места сбора и складирования полю­дья) становились административными центрами ремесла и торговли из-за отсутствия того и другого. Их экономическое развитие основывалось на сельскохозяйственном производстве округи. Здесь концентрировался и перераспределялся приба­вочный земледельческий и промысловый продукт (полюдье), на базе которого уже потом развивались ремесло и торговля. По­явление специализированных поселков ремесленников, рабо­тавших на заказ и даже для рынка (в южных и западных облас­тях), относится к VII- VIII вв.; к IX веку относится бурное развитие 10 древнейших городов этого периода: Киев, Новго­род, Полоцк, Смоленск, Изборск, Ладога, Белоозеро, Ростов, Муром, Любеч. Не случайно варяги, познакомившиеся с Ру­сью, называли ее "Гардарики" - страна городов, "замков".

Лишь появление посада или предградия с ремесленным или торговым населением, превышавшим во много раз население собственно усадьбы или детинца, дает город. Сюда сходились для торговли купцы, бобровники, бортники, звероловы, смоло­куры, лыкодеры и другие тогдашние "промышленники". Здесь совершались сделки, заключались договоры, отсюда пошла тра­диция ярмарочной торговли. Купцы и предприниматели в Древней Руси не были выделены в отдельное сословие, в пред­принимательской деятельности участвовали все слои общества, в том числе князья и бояре. Но для верхушки общества эта дея­тельность считалась недостойной, больше почета было от рат­ного дела и даже от грабежа покоренных.

В связи с этим необходимо отметить еще один древнейший элемент экономической жизни Руси - взятие в плен и продажа рабов (челяди). Рабов не использовали на общественных рабо­тах, как в рабовладельческом обществе. На Руси они выполня­ли тяжелую домашнюю работу (домашнее рабство). В условиях умеренного климата рабов, видимо, дороже было кормить, по­этому невыгодно массово использовать. Гораздо выгоднее про­дать, или обменять на предметы роскоши, ткани, заморские товары. Это также подрывало производительные силы Руси, подвигая знать на военные походы и грабежи, а не на устройст­во собственных вотчин.

В самый начальный период возникновения феодальных от­ношений первые предприниматели - это выходцы из низших слоев населения, наиболее активные его представители, для этой деятельности требовались ум, смелость, активность. Именно эти люди подтачивали традиционный строй и рас­кручивали спираль поступательного развития. Речь здесь не идет о технике и технологии производства, а именно и нестан­дартности мышления, стремлении улучшить свою жизнь, осо­бом трудолюбии, любознательности. Имена этих людей не ос­тались в летописной истории, только в отрывочных сведениях заезжих путешественников, зарубежных торговцев. Но именно их "эгоистическими усилиями" создавалось богатство будущего государства.

В связи с этим необходимо обратить внимание на еще один момент, влияющий на развитие предпринимательства, вернее, препятствующий его развитию. Речь идет о традициях и обычаях общинной жизни.

В первобытном обществе характерно сплочение составных элементов отдельного первобытного общежития. Интересы от­дельных членов сливаются воедино с интересами сообщества. Но с течением времени, по мере приватизирования процесса производства, личность должна получать и возможность неза­висимого от сообщества поведения. Но обычаи и традиции об­щинного бытия, приобретая самостоятельное значение, еще очень долго определяют жизнь человека.

Большая часть обычаев - это определившаяся форма подав­ления самых способных и предприимчивых работников. Но любая совокупность обычаев содержит и положения, защи­щающие слабых от наиболее безрассудных форм наносимого им вреда. Когда ограничена предприимчивость и отсутствует простор для эффективной конкуренции, обычай защищает лю­дей от более сильных сородичей. Деревенский кузнец не имеет конкурентов, поэтому обычай предписывает ему брать умерен­ную плату за свои изделия. Ничто на первых порах развития прогресса не может поломать примитивную привычку считать инициатора какого-либо нововведения нечестивцем и врагом. В результате экономические факторы долго не проявляют себя. В Древней Руси эта сила обычая является и причиной, и следст­вием ограничений прав личности на собственность, особенно собственность на землю. Интересы человека подчинялись инте­ресам семьи, а интересы семьи - интересам общины. Любое нововведение вызывало протест и ссылки на мудрость предков. В Древней Руси даже большая семья не имела собственной земли, а только участвовала в перераспределении обществен­ной. Часть труда выполнялась совместно или по очереди. В ре­зультате возникала сложная система правил, которая опутывала каждого, кто обрабатывал землю, и человек не мог руково­дствоваться собственными суждениями даже в отношении са­мых заурядных вопросов. Коллективное владение собственно­стью отвечало духу квиетизма, характерного для принятого потом православия. Это было важным фактором, вызвавшим замедление развития духа свободного предпринимательства в Древней Руси и в более поздние времена. Причем воздействие этого фактора недооценивалось в нашей истории, так как его последствия имели постепенный, кумулятивный характер.

Кроме того, вопросы, связанные с влиянием психологии на­рода, чувствами, обычаями в смысле влияния на исторический процесс, мало учитывались историками-государственниками дореволюционной и советских школ.

В целом можно сделать вывод, что в древнейшие времена на территории нашего государства уже проявляли себя основные факторы, которые формировали черточки будущей предприни­мательской деятельности и положения ее в рамках сообщества. Способствовали развитию предприимчивости умеренный кли­мат, удобное географическое положение для транзитной тор­говли, свободный дух людей, живущих на необозримых про­странствах необжитых еще территорий. Такие обстоятельства способствовали удачливым русским менялам и купцам, зани­мавшимся внешней торговлей далеко за рубежами своих зе­мель. Имелся и товар для вывоза, добываемый у природы на­шими предками: меха, воск, мед. На больших свободных площадях беспрепятственно возникали центры внутренней и оплоты внешней торговли: торжки, ярмарки, городки.

Более существенную роль играли факторы, понижающие природную предприимчивость славянских и других народов: обширность богатой ресурсами и не освоенной территории стимулировала брать от природы, а не производить. Колониза­ции не поощряли интенсивного обустройства на конкретной территории. Военные походы и захваты чужих богатств и рабов представляли более легкий путь обогащения, чем Производст­венная предпринимательская деятельность. Отсутствие частной собственности стимулировало пассивный тип поведения и подчинения общинным традициям и обычаям.

Образование Древнерусского государства в IX в. упоря­дочивает экономические отношения на данной территории. В нашем изложении мы выделим три условных центра торгово-предпринимательской деятельности на Руси - Киевскую Русь (862- 1237 гг.), Новгородскую республику (1136- 1471гг.), Владимиро-Суздальскую Русь (1239 - 1362 гг.).

Особенности развития этих княжеств так или иначе прису­щи и другим существовавшим в это же время на территории Древнерусского государства: Смоленскому, Черниговскому, Псковскому, Полоцкому и другим, учитывая специфику близо­сти к "своему" великому княжеству: Киевскому, Московскому или Владимирскому.

Киевская Русь в некоторые моменты своего существования была процветающим государством и имела предпосылки и воз­можности для развития предпринимательства, но на развитие этих возможностей не было отпущено достаточно исто­рического времени.

Наиболее характерной чертой, доминирующей в устройстве Киевской Руси, было сильное государственное начало. Это свя­зано с объективными причинами, влияющими на развитие древнерусского общества. Прежде всего это постоянная внеш­няя опасность, которую можно отражать лишь при наличии сильного войска и великого князя - военачальника. Все земли и жизнь населения контролировались в интересах защиты госу­дарства. Важнейший признак феодального хозяйства - пожало­вание в лен земли за особые заслуги - имел в Киевской Руси особенности. Вотчинное владение было условным и не оз­начало постоянного закрепления на этой земле феодала. Земли удельных княжеств тоже перераспределялись между удельными князьями в зависимости от близости их родства к великому князю. Все князья и бояре должны были так или иначе участвовать в походах великого князя. Процесс образования феодальной земельной собственности и личной зависимости крестьянства замедлялся. Феодал не был заинтересован в уве­личении прибавочного продукта в виде ренты именно с этой земли, что снижало его предприимчивость в устройстве данной вотчины. Больший доход можно было получить в военных по­ходах князя. Крестьяне-смерды также не были лично закрепле­ны, а были как бы подданными великого князя или временных удельных князей. Стараясь как можно больше взять со своего временного княжества, временный князь хищнически разорял не только крестьян, но и подданных ему бояр. Сами бояре бы­ли осторожнее в отношении своих "людей". У них не было та­кой военной силы, как у князей, чтобы противостоять возмож­ным волнениям среди обираемых крестьян. Кроме того, боярину было не только опасно, но и невыгодно разорять хо­зяйство своей вотчины, которую он собирался передать детям и внукам. Политические, военные интересы Киевской Руси до­минировали над устройством экономической жизни, характер­ной для феодального государства. Экономической свободы не было не только у крестьян-смердов, но и у феодалов.

Следующей причиной, способствующей усилению государ­ственного начала, было влияние Византии и византизма на мо­лодое Древнерусское государство. Русь не воспринимала все буквально у своего могущественного и процветающего соседа, но, видимо, семена этого влияния упали на благополучную почву. Византийский император обладал всей полнотой власти над жизнью и имуществом подданных, такие же отношения были характерны для подданных и правителей Русского госу­дарства. Аристократия в Византии, как потом и на Руси, стала складываться поздно, на протяжении многих веков это было государство чиновников, с верховным чиновником-импера­тором во главе. Государственные дела требовали постоянного контроля и большого числа надзирающих организаций. Очень сильно было влияние идеологии - православной религии, но и она подчинялась интересам государства.

Частной собственность на землю в Византии не было - вся­кое имение могли отнять. Но восстания были редки, так как имущественная дифференциация была невелика, все имели примерно прожиточный минимум. Власти заботились по-своему о населении (городском главным образом). Искусствен­но поддерживались стабильные цены, осуществлялся жесткий контроль над ремеслами и торговлей. Цехам предписывали, как нанимать подмастерьев, какие иметь лавки, власти лучше куп­цов знали, кому, у кого и по какой цене приобретать товары.

За приезжающими иностранцами устанавливалась постоянная слежка, их контакты контролировались, а в случае военной угро­зы все они подлежали аресту. Напротив, все православные в других странах считались "мелькитами", то есть "имперскими", подданными императора. До XIV века в русских церквах поми­нали византийского царя при богослужении, в XV веке киевский митрополит носил на одежде изображение императора.

Вот характерные рассуждения византийского идеолога Фе­дора Метохита: "Может показаться, что люди при демократии свободны и равны перед законом. Но Генуя из-за своей разли­ванной демократии, безграничного эгоизма и культа свободы находится в плохом состоянии. Царит дух наживы, и граждане не заботятся об общественном благе". И все это написано в то время, кода генуэзцы не только уже перекупили всю византий­скую торговлю, не только имели свой квартал в Константино­поле, но и стали предметом зависти и подражания самих ромеев (византийских граждан).

В пору расцвета Византия была средоточием ремесел, цен­тром богословия, законодателем мод, непобедимой на суше и на море. Но под неусыпным контролем государства ремесла пришли в упадок, окостенело богословие, центр жизни пере­местился в Италию, и туда же один за другим эмигрировали византийские ученые. Византизм, как модель государственно­сти, был подхвачен Киевом, а потом, в большей степени, и Москвой. Конечно, о прямых аналогиях в жизни разных по историческим условиям и культуре государств необходимо го­ворить с большой осторожностью. Но начальный импульс сильной государственности и ограничения личных свобод граж­дан и права их на владение собственностью был получен. Именно Царырад в течение веков оставался для русских глав­ным городом, источником основных идей. Молодая русская государственность нанесла свой первый визит именно в Кон­стантинополь, там бывали русские купцы, воины, дипломаты, богомольцы.

Следующим элементом общественного устройства Древней Руси, который влиял на усиление государственности, была пра­вославная религия. Первоначальное христианство на Руси было радостным и оптимистичным, не отрицало земные радости, было чуждо аскетизму. Православие дало возможность войти Древней Руси в мир христианских, цивилизованных государств. Под влиянием византийских и западных мастеров происходило становление славянских ремесел и искусств, не известных ра­нее на Руси. Следующие поколения русских возводят сложные, прежде всего храмовые, сооружения самостоятельно. Византий­ская школа живописи укореняется на русской почве. Славяне перенимали огородничество и садоводничество. Заинтересова­ны в распространении христианской религии и купцы - они и становятся первыми христианами. Их теперь на равных прини­мают цивилизованные страны, иностранные торговцы более охотно посещают Православную Русь. Идея христианства вно­сила элемент цивилизованности в торговые отношения, трудо­любие считалось богоугодным. Самая главная заповедь - лю­бовь к ближним - выражалась в раздачах милостыни, в зарождении традиции благотворительности. Но Православная русская Церковь переняла традицию Византийской империи подчинение Церкви светским властям, государству. Государ­ственная мощь защищала Церковь, но она и подавляла ее на­столько, что Церковь разучилась действовать самостоятельно, миссионерствовать (то есть распространять свое учение по све­ту). Церковь не могла противостоять государству, а ведь ее самостоятельность могла стать основой для будущего разделения властей, уравновешивания государственной власти. Православ­ная религия в той модификации, в какой она возникла в России, стала фактором укрепления государственности, по­влияла на формирование национального характера и предопре­делила сам тип цивилизации и историческую судьбу.

Источником нормативности (морали) в православной рели­гии является власть (государственная), она находится вне мо­рального контроля и оценок. Тенденция к проявлению индиви­дуальности человека признается греховной, подавляется сообществом и определяется как гордыня. Богатство оправды­вается только у власти, социальный идеал для остальных - аске­тический. И если при Владимире-Крестителе этот идеал еще не нашел понимания у бывших жизнелюбивых язычников, то Ярослав Мудрый существенно усилил монашески-аскетическую направленность религиозного верования. Он строит монастыри и церкви, жертвует им большие суммы, дает льготы и дотации в обмен на влияние на дух народа и его материальную жизнь. Церковь не помогала людям поверить в собственные силы, раз­вить самостоятельность, достичь внутренней свободы. Она по­могала, а не препятствовала власти в ее стремлении держать народ, в целом, в невежестве, лишенным предприимчивости и во всех отношениях зависящим от всех, кто стоит выше него. Хотя Церковь не приветствовала и стяжательства, обмана, зло­намеренности, а эти черты иногда присутствовали в философии людей предприимчивых, и особенно торговых.