Выбор судьбы 16 страница

□ 85-а. Основной. Операция "Сто лет со дия рождения" (иногда — 125, 200, 350 лет...). ВО восстанавливают полную истинность событий: организу­ются поиски произведений, дне­вников, эпистолярного насле­дия, издаются полные собрания сочинений. Печатаются да­же черновики. Начинается возня вокруг отстаивания национального приоритета.

□ 85-6. Усиливающий. Учреж­дается медаль имени ТЛ, обще­ство имени ТЛ, поощрительный фонд имени ТЛ; именем ТЛ на­зывают университеты, улицы городов, кратеры на плане­тах... Гениальным и неопро­вержимым, не требующим до­казательств считается все ска­занное и написанное ТЛ, даже если это противоречит здравому смыслу или экспериментам. Взрывообразно растет число цитирований; несогласие с мыс­лями или словами ТЛ карается в законодательном порядке. Полная перепобеда...

■ 85-в. Основной. Критичес­кое осмысление всего написан­ного ТЛ, а главное — непрес­танное движение вперед нара­стающими темпами. Необходи­мо также придерживаться прос­той идеи: не все, что было вер­ным вчера, верно сегодня и тем более будет верным завтра. Меняются обстоятельства, а вместе с ними и многие истины.

По мере возможности — борьба против манипулирова­ния цитатами. Главный крите­рий оценки деятельности — не количество используемых "уза­коненных" цитат, а число и ка­чество собственных мыслей.

Примечание к 85-а и 85-в Эти ходы стали возможны только потому, что про­изошла смена внешних обстоятельств: сторонников идей ТЛ становится большинство, они прочно завоевы­вают позиции в обществе, и новым ВО в ы г о д н о говорить о ТЛ всю правду. Ибо эта трагическая правда морально укрепляет позиции новых ВО.

Пример к 85-а

"11 февраля 1826 года в Казани впервые в мире было публич­но доложено о рождении совершенно новой геометрии, получив­шей название неэвклидовой... Но мир не содрогнулся, не при­шел в удивление, не восхитился. Доклад слушали невниматель­но, никакого обсуждения не было; собравшиеся ничего не поняли... Решили, что это бредни, лишенные всякого смысла. Для проформы трем профессорам было поручено изучить до­клад, чтобы определить его значение. Комиссия не дала ника­кого отзыва, а само сочинение — первый в мире документ неэвклидовой геометрии — было утрачено и не найдено до сих пор. С этого момента и до конца своей жизни Лобачевский у себя на родине не встречал понимания. Все его работы подвер­гались резкой критике, насмешке и издевательствам. В России он так навсегда и остался непризнанным ученым, "выживающим из ума чудаком", "известным казанским сумасшедшим"...

Наконец о Лобачевском заговорили и на родине. В 1868 году в "Математическом сборнике" появилась статья, содержащая первый в России еще осторожный, но благоприятный отзыв о трудах Лобачевского. Это уже не "нелепые фантазии", это — "весьма замечательные, но малоизвестные труды нашего сооте­чественника". В Россию со всех концов земного шара идут письма с просьбой прислать труды великого геометра. А между тем в Казани их почти не сохранилось.

И вот 16 февраля 1867 года (через одиннадцать лет после смерти Лобачевского) декан физико-математического факульте­та М.А.Ковальский ходатайствует перед советом университета об издании собрания сочинений ученого...

К 100-летию со дня рождения Лобачевского (1892 год) его Имя сделалось известным во всем мире..."

□ Глухов А. Г. Книги, пронизывающие века. М.: Книга, 1975. С.83-90.

Пример к 85-а

"Конечно, поначалу мы должны были написать о Шагале у нас, в Белоруссии. Но у нас, к сожалению, до сих пор существует разброд по отношению к имени, к творческому наследию ныне всемирно известного художника. Снова повторяется прежняя, почти библейская истина: нет пророка в своем отечестве. Уходит из жизни художник, и мы постепенно, с оглядкой на что-то или кого-то начинаем его признавать. Осенью я разговаривал с руководством Витебской области о создании музея Шагала, вроде бы возражений особых не было, но и дел конкретных тоже не видать...

У нас почему-то довольно живуч старый обычай: очень уважают мертвых. Пока писатель живой, его могут не издавать, третировать, но после смерти вдруг обнаруживается, какой, оказывается, жил замечательный художник. Это относится к тому же Шукшину".

□ Из интервью с писателем Василем Быковым // Огонек. 1987. 9-18 мая. С.4.

Пример к 85-а

"В Москве в помещении Советского комитета зашиты мира состоялась выставка скульптур Вадима Силура. Произошло важ­ное событие в нашей художественной жизни: Силур — художник, о котором давно говорят в стране и за рубежом.. Вот такой парадокс: особенно хорошо советского художника Вадима Сиду-ра знают в ФРГ... Он не жаловался, ни о чем не просил (хотя мог бы — герой войны!), никогда не примерял на себя тогу отверженного, "непризнанного гения", не ругал "чиновников от искусства", просто жил — добрый и сердечный человек, радовал друзей. И работал без устали... И хочется верить, что теперь мы научимся не быть такими нерасчетливыми по отношению к своим талантам. Пусть другие страны и народы щедро пользу­ются нашими научными идеями и открытиями, художествен­ными свершениями. Но пусть никто не скажет о нас, что мы сами не умеем ценить тех, кто по праву является гордостью страны".

□ Война В. Талант и судьба // Известия. 1987. 21 июля.

Пример к 85-а

"21 июля 1930 года, через неделю после съезда (имеется в виду

XVI съезд партии. — Прим. деда.), Чаянов был арестован. 3 октября 1937 г. приговорен к расстрелу. Полтора года спустя приговор приведен в исполнение...

29 января отмечается 100-летие со дня рождения Александра Васильевича Чаянова. В Госагропроме СССР состоялась науч­но-практическая конференция, посвященная его памяти. Имя и идеи выдающегося ученого-экономиста возвращаются народу...

В 1967 году в Париже в Сорбонне увидело свет первое 8-томное собрание сочинений А.В.Чаянова. Зерно научного познания должно быть очень жизнеспособным, чтобы дать всхо­ды во многих странах мира. А чаяновские работы изучаются в Венгрии, Англии, Японии и Латинской Америке... У нас пока нет".

□ Гавричкин В. Александр Чаянов — гражданин и ученый // Известия. 1988. 30 янв.

Часть 2

Главный конфликт

Переход от движения к совокупности движений (к сверхдвижению) увеличивает мощь и прочность Дела, но приводит к постепенному перерождению самого Дела Сверхдвижение начинает все более походить на старые внешние обстоятельства, с которыми когда-то боролась Творческая Личность и ее школа Причина прогрессивная некогда борьба с внешними обстоятель­ствами за новую идею заменяется — после победы над ВО — борьбой между отдельными течениями (специа­лизированными движениями) за монополию в сверх­движении

ПОСТЭНДШПИЛЬ: ЧАСТЬ ВТОРАЯ

"ПОРЧА" ОБРАЗОВАНИЕ

СВЕРХДВИЖЕНИЯ СВЕРХДВИЖЕНИЯ

ответ внешних обстоятельств

ХОД творческой личности

■ 86-а. Основной. "Порча" сверхдвижения: раскол и столк­новение между специальными движениями.

□ 86-в. Основной. Окончатель­ное перерастание специально­го движения в универсальное сверхдвижение (благодаря це­ли-3), включающее много спе­циализированных движений и затрагивающее многие области деятельности.

Примечание к 86-а и 86-в Четким сквозным примером на ходы 46-в, 54-в, 68-в, 76-в, 86-в и 86-а может служить эволюция христиан­ства. На первом этапе — одиночка (Иисус Христос). Ход 46-в — подбор коллектива (апостолы), перерастающего в школу, ход 54-в. Ходы 68-в и 76-в — переход к массовому движению (христианская церковь). Ходы 86-в и 86-а — образование разнородных движений, столкновение между ними (православная и католичес­кая церковь, католики и протестанты).

ПОСТЭНДШПИЛЬ: ЧАСТЬ ВТОРАЯ

"СЫН ЛЕЙТЕНАНТА ЦЕЛИ ИЗ ФНДЦ

ШМИДТА", "ЛОЖНЫЙ ЮБИЛЕЙ"

ХОД ВНЕШНИХ ОБСТОЯТЕЛЬСТВ ОТВЕТ ТВОРЧЕСКОЙ ЛИЧНОСТИ

□ 87-а. Основной. Появление лидеров нового типа: говоруны-цитатчики. Во главе дела стано­вятся демагоги. Понимание соб­ственной научной несостоятель­ности заставляет их монополи­зировать новое учение. Репрес­сии против непокорных. Разгон научных школ: уровень школ не должен превосходить уровня лидера.

□ 87-6. Усиливающий. Опера­ция "Сын лейтенанта Шмидта": отребье теперь именует себя лю­бимыми учениками ТЛ, твор­ческими наследниками и про­должателями Дела.

Частный случай: опера­ция "Ложный юбилей" — при­писывают ТЛ те мысли, слова и действия, которые нужны ВО, а не те, которые имели место в действительности (вплоть до чужих научных открытий).

■ 87-в. Основной. Новый про­рыв вперед, за границы моно­полии: развитие и разработка целей, на которые не распрост­раняется внимание монополис­тов — работает программа, за­ложенная ТЛ в виде Фонда Но­вых Еретических Достойных Целей. Отказ от участия в "де­лежке пирога", поскольку луч­шая награда за творческую ра­боту — само творчество.

Примечание к 87-а и 87-6 Логика действий ВО ясна, проста и вполне логична: заставить служить авторитет ТЛ ширмой научной бесп­лодности, беспринципности, даже низости ВО. Понят­но, почему на этой стадии приписывают Творческой

Личности открытия, которые ТЛ не совершала: чем солиднее, объемнее будет выглядеть список заслуг ТЛ, тем более гуманными, передовыми будут казаться и ВО, "подарившие миру такого великого ученого". Этим же стремлением объясняется и операция "ложный юби­лей": цель ВО — доказать, что ТЛ всегда была вместе с ВО (а не против).

Пример к 87-а и 87-6

"Поворот к унифицированному официальному искусству об­наружил себя еще в 30-е годы, но с особой силой сказался в конце 40-х. Именно тогда была создана Академия художеств СССР... Нелегко ворошить старые бумаги. Время было трудное. Тот, кто принимал участие в художественной жизни, либо был бит, либо бил сам.

...Все свежее, что сохранялось, что появлялось — хотя и с трудом — в творчестве художников молодых поколений, попа­дало дод тяжелую державную пяту верховного художественного учреждения. И даже после очистительной волны XX и XXII съездов партии перемены не произошли. Именно в это время академия могла похвастаться своим завидным постоянством. Она не стала инициатором каких-либо значительных перемен в художественной жизни, откликнулась лишь отрицательно на искания молодых художников.

Не кто иной, как президент академии В. Серов, явился активным участником и едва ли не вдохновителем того разгрома, который был учинен в 1963 году на выставке 30-летия МОСХа. Мы помним, каким гонениям подвергались тогда П.Никонов, Н.Андронов, А.Васнецов и многие другие, как вновь густая тень легла на творчество АДревина, Р.Фалька, Д.Штеренберга... Ака­демия боролась за унификацию творческих почерков, за успо­коение слишком ретивых и горячих, за полное забвение тех, кто "сбивал" русскую и советскую живопись с "правильного" пути. Она нейтрализовала тех, кто готов был успокоиться, получив пожизненную ренту академика или члена-корреспондента (за­мечу, что в прежней академии эти звания никогда не были платными). В 60—70-е годы создалась полная видимость благо­получия на художественном фронте.

Между тем одно за другим приходило новое поколение художников, каждое из которых несло нечто свое в советскую художественную культуру. Академия либо не замечала этих явле­ний, либо реагировала на них резко отрицательно. В основе ее тактики была "наступательная оборона". Оборона круговая. Цель

— отбить с помощью лозунгов и цитат всякие попытки возродить забытые традиции или искать новое. При этом лозунги и цитаты не вызывают сомнений сами по себе, но на деле-то они посто­янно искажались академией!

Одной из самых выразительных акций явилась выставка "225 лет Академии художеств СССР" и вся кампания, которая развер­нулась вокруг юбилея. Те, кто не увлекается живописью всерьез, наверное, никаких странностей тогда не заметили. А странности были, да еще какие! Во-первых, оказалась выпрямлена "юбилей­ная линия" академии, а во-вторых, ей были отданы чуть ли не все достижения русского искусства. "Выпрямление" происходи­ло следующим образом Всем известно, что Императорская академия художеств была упразднена ленинским декретом в 1918 году. В 1933-м была создана Всероссийская академия художеств

— учебное заведение, а в 1947-м она была преобразована в Академию художеств СССР. Юбиляры отождествили себя со старой, императорской академией, протянув прямую линию через "период небытия", через прямой конфликт академии с молодой Советской властью в глубины XVIII века.

Другой "смелый шаг" позволил устроителям выставки "при­общить" к Академии художеств все наиболее значительные явле­ния русского искусства. Эта тенденция особенно определенно выявилась в составе и каталоге юбилейной выставки и в юбилей­ном альбоме "Академия художеств СССР. Скульптура. Живо­пись. Графика. Театрально-декоративное, монументальное, де­коративно-прикладное искусство". На выставке фигурировали художники, которым достаточно было иметь звание академика (а его получал в XVIII — XIX столетиях всякий мастер не только высокого, но и среднего достоинства). Однако многие из этих художников, начиная с 20-х годов ХГХ века, не только не выражали творческую и педагогическую концепцию академии, но и противостояли ей. Это противостояние начал А.Г.Ве­нецианов, который утвердил свою педагогическую систему, но академия не пустила его в свои стены. Поэтому нельзя не почувствовать полнейшую неправду в той акции приобщения Венецианова к академии, которая произведена устроителями-выставки. Еще более странным выглядит включение в ака­демический круг "бунтарей", демонстративно вышедших из ака­демии в 1863 году в знак протеста против ее реакционной деятельности: Крамского, который был во главе "бунта", Вере­щагина, всех передвижников во главе с Репиным и Суриковым. Репин в своих воспоминаниях пишет о том, каким контрастом по сравнению с "вечерами" Артели, на которых собирались "бунтари", были уроки академии, где учителя обучали его допо­топным методам композиции, заставляя вырезать нарисованные фигурки и передвигать их по листу бумаги. Совершенно ясно, что такие уроки не могли привести художника ни к "Крестному ходу", ни к "Не ждали".

Валентин Серов, как известно, тоже демонстративно покинул академию. Однако его "Ермолова" и другие шедевры украшают и альбом и каталог. Там же читатель находит картины К. Петро­ва-Водкина, который вовсе уж преподавал во ВХУТЕМАСе и ВХУТЕИНе, проклятых недавними руководителями академии, и лишь один год продержался в Институте живописи, скульпту­ры и архитектуры. Когда смотришь на воспроизведенные в альбоме шедевры Коненкова, с грустью вспоминаешь, что не где-нибудь, а именно в мастерских Императорской академии была разрушена его дипломная работа "Самсон". "Октябрь" Мат­веева навевает не менее грустные мысли. Замечательный со­ветский скульптор не только не был избран в Академию худо­жеств СССР, но и был изгнан из подведомственного ей Института имени Сурикова в 1948 году и ошельмован новояв­ленными академиками. Ведь об этом ни слова не Написано".

□ Сарабьянов Д. Все в той же позиции // Лит. газ. 1987. 2 дек. С.8.

ПОСТЭНДШПИЛЬ: ЧАСТЬ ВТОРАЯ

ТОРМОЗ ПРОГРЕССА ПОДГОТОВКА К ПОСТ-

ПОСТЭНДШПИЛЮ

ХОД ВНЕШНИХ ОБСТОЯТЕЛЬСТВ ОТВЕТ ТВОРЧЕСКОЙ ЛИЧНОСТИ

□ 88-а. Основной. Превраще­ние сверхдвижения в воинству­ющий тормоз дальнейшего прогресса. Это становится воз­можным лишь потому, что на предыдущих ходах произошло искажение идей и целей сверх­движения. Теперь искаженное сверхдвижение становится не­отъемлемой частью ВО.

□ 88-6. Усиливающий. Вновь — появление идеологов, только иа этот раз — отстаивающих по­зиции ТЛ и школы (теперь это выгодно — поступил новый за­каз). Порой новые радетели — те же борзописцы, которые сов­сем недавно [на ходе 78-6] под­держали [или даже спровоциро­вали] расправу над ТЛ и шко­лой.

■ 88-в. Основной. Работа по достижению новых еретических целей из ФНДЦ.

■ 88-г. Упреждающий. Борьба за подготовку постпостэндшпи-ля: восстановления учения в не­искаженном виде. В дальней­шем происходит смена циклов искаженного и честного внед­рения.

Пример к 88-а

О Франциске Ассизском, основателе нищенствующего орде­на францисканцев. Франциска называли "апостолом нищеты" за его проповедь отказа от собственности. Он родился в 1182 году в семье богатого торговца сукном в итальянском городе Ассизи. В возрасте 25 лет полностью отказался от наследства ("разделся донага, возвратил одежду отцу и обрел наконец свободу..."). Франциск создал общину единомышленников:

"Франциск боялся организации, опасаясь, что любое иерар­хическое устройство вызовет у одних стремление получить ка­кие-то привилегии, у других — желание властвовать, а это неизбежно приведет к краху его идеи. Основную угрозу своему делу он видел в собственности: требовал, чтобы общины ее не имели, все необходимое для молитвенных нужд следовало рас­сматривать как взятое во временное пользование...

В 1223 году папа Гонорий III утвердил устав нищенствующего ордена францисканцев. Но именно это, как подчеркивают био­графы Франциска, вызвало у него пессимистические мысли. Он уже понял, какая опасность угрожает созданной им общине — ведь отныне она становилась законным придатком католической церкви. Той самой, против которой были направлены устрем­ления Франциска, проповедовавшего нищету и отказ от соб­ственности...

Бертран Рассел писал: "Если бы сатана существовал, то будущее ордена, основанного св. Франциском, доставило бы ему величайшее удовлетворение. Непосредственный преемник свя­того на посту главы ордена, брат Илья, погряз в роскоши и разрешил предать полному забвению идеал бедности... Инкви­зиция, основанная семь лет спустя после смерти Франциска, в нескольких странах находилась главным образом в руках фран­цисканцев... фактическим итогом жизни св. Франциска явилось создание еще одного богатого и развращенного ордена... Если принять во внимание личность св. Франциска и цели, которые он сам перед собой ставил, то нельзя представить себе итога, выглядевшего более жестокой насмешкой".

Через два года после смерти в возрасте 44 лет Франциск Ассизский был причислен папой Григорием IX к лику святых...

□ Белов А., Меллер И. Две жизни Франциска Ассизского // Наука и религия. 1985. N10. С.42—46.

Пример к 88-6

Об экономисте А.В.Чаянове, репрессированном в 1930 году: "Первой публикацией о А, В.Чаянове в нашей прессе после его реабилитации был материал в "Московских новостях". И первое слово газета предоставила доктору экономических наук Н.К.Фигуровской, человеку "компетентному и знающему суть

дела", как представили ее. Н.К.Фигуровская действительно хо­рошо знает суть дела. Ей уже приходилось писать об Александре Васильевиче, и не так уж давно. В энциклопедии "Политическая экономия", вышедшей в 1980 году, помещена за ее подписью статья о Чаянове. Вот как характеризует его там Н.К.Фигуров­ская: "Один из главных представителей т.н. организационно-производственного направления рус. с.-х. экономической мысли, противостоящего марксистско-ленинской теории социально-эко­номического развития... Идеолог русского кулачества".

Теперь тон и оценки Н.К.Фигуровской совсем другие, прямо противоположные: "Читая сегодня его труды, поражаешься, на­сколько актуальны мысли ученого... С именами Чаянова, Мака­рова, Челинцева, Рыбникова связано создание организационно-производственной школы) очень много сделавшей для прогресса мировой аграрной науки".

□ Коновалов В. Открытие Чаянова // Коме, правда. 1988. 29 янв.

ИТОГ: Итак, все опять вернулось — правда, на новом уровне — к дебюту. Переход на новый уровень и есть прогресс.

Разработка "Жизненной стратегии" была предпри­нята для привлечения к творчеству. Но, как уже отмеча­лось, почти сразу стало ясно главное: "плата" за твор­ческую жизнь непомерно велика — почти неизбежно человек вступает в острейший конфликт с собой, бли­жайшим окружением, обществом. Люди научились пользоваться плодами творчества, но не научились соз­давать элементарно щадящие условия для тех, кто вы­ращивает эти плоды. Нельзя рассчитывать, что конф­ликт будет сглажен в ближайшем будущем. Конфликт имеет глубочайшие корни, он обусловлен железной закономерностью: сама суть творчества в том, что один человек выдвигает идею, которую миллиарды людей (все человечество!) считают неверной, нелепой, пустой, вредной, оскорбительной... Разумеется, в наше время "еретика" не потащат на костер, как потащили когда-то Джордано Бруно. Просто заставят всю жизнь обивать пороги разных кабинетов, при излишнем упорстве — обольют грязью, в крайнем случае — объявят сумас­шедшим...

Возникает вопрос: стоит ли разрабатывать "Жиз­ненную стратегию", стоит ли призывать к творческому стилю жизни, если за творчество приходится так дорого платить?

Да, стоит!

На то есть, по крайней мере, три причины:

1. Независимо от того, будем мы или не будем призывать к творческому стилю жизни, всегда найдутся люди, выбравшие путь новаторства. "Стратегия" чем-то им поможет: предупредит о типовых опасностях, под­скажет эффективные контрдействия.

2. "Стратегия" привлечет к творчеству новых лю­дей. Пусть на первых порах увеличение числа новаторов будет малозаметно, ничего: каждый человек, ставший творческой личностью, — неоценимое приобретение для человечества.

3. Очень полезно ознакомление со "Стратегией" и людей, находящихся вне сферы творчества. Чем лучше люди будут понимать суть творчества, тем меньше они будут "давить" на новаторов.

Приложения

Приложение 1

О системе А.А.Любищева

(к ходу 6-в, с. 166)

1.

В 1974 году издательство "Советская Россия" выпустило не­большую книжку Д.Гранина "Эта странная жизнь". Речь в книж­ке шла о биологе Александре Александровиче Любищеве. С 1916 года (Любищеву тогда было 26 лет) он начал вести ежедневный почасовой учет расходуемого времени. На протяжении 56 лет (Любищев умер в 1972 году) он ежедневно записывал: сколько времени потрачено на основную научную работу, сколько вре­мени — на дополнительную, какие были еще работы, сколько времени потеряно и почему. Каждый месяц составлялась сводка, каждый год подводился годовой баланс. Учитывалось только "чистое" время — без потерь на организацию, пустые заседания, пустые разговоры, ожидание и пр. Точность учета — 10 минут. Следует еще раз подчеркнуть: учет велся ежедневно на протя­жении 56 лет.

Что это дало?

Прежде всего, такой учет выявляет потери времени, делает ясными их причины. Это позволяет значительно повысить ко­эффициент полезного использования времени. Вырабатывается способность с высокой точностью оценивать в часах любую предстоящую работу, скажем подготовку статьи. Это позволяет планировать работу на многие годы вперед. Любищев имел цель и план на всю жизнь (он хотел создать периодическую систему биологических объектов), на пятилетку, на год, на месяц. Учет времени позволяет сравнивать эффективность разных способов вьшолнения одной и той же работы и ориентироваться в даль­нейшем на более эффективные способы. Из года в год потери времени сокращаются, планирование становится точнее, работа продуктивнее. Последние 20 лет жизни Любищев работал более продуктивно, чем в молодости.

Наряду с этими прямыми следствиями системы были и следствия вторичные. Если ученый имеет четкую цель и при­учился ценить каждую минуту, он постепенно отходит от суеты во всех ее проявлениях: суеты в карьере, в разработках, в жизни. Вырабатывается умение оценивать чужие работы — видеть ис­тинный труд, заложенный в них; отсюда независимость в суж­дениях. Огромное количество сэкономленного времени позволя­ет получить широкие знания в области философии, истории, литературы, математики и т.д. Система оказывается, таким обра­зом, своеобразным усилителем интеллекта и нравственности.

В книге Гранина обо всем этом говорится подробно. Книгу надо прочитать, в справке ее не перескажешь.

2.

Жалобы на нехватку времени — главные жалобы XX века. Времени не хватает всем — даже бездельникам. Даже тем, кто "забивает" козла или часами подряд смотрит телевизор.

Вместе с тем никто серьезно не учитывает расход времени. О зарплате за прошлый год мы можем сказать с точностью до рубля. Но кто сможет сказать, сколько часов в прошлом году он потратил на творческую работу? на чтение? сколько часов было потеряно и почему? сколько часов "съел" телевизор? дорога?

В 1974 году в АзОИИТ я раздал слушателям второго курса табличку учета времени (см. с. 357). Предупредил, что можно изменять и заполнять таблицу по своему усмотрению, таблица примерная. Попросил вернуть листки через неделю. Прошла неделя — ни один человек не сдал таблицу. Обычно домашние работы сдавали 70—75% слушателей. Я спросил — почему? После долгого молчания один слушатель встал и сказал: стыдно сдавать таблицу...

Несделанное мы оправдываем нехваткой времени. Между тем всегда есть большие резервы времени. Любищев умел использо­вать даже "трамвайное" время: у него всегда был запас книг карманного формата для чтения в дороге. Были книги для командировок и поездок (одно время он много разъезжал).

Впрочем, что говорить о потерянном времени, если, как правило, нет представления о том, что такое полезно потрачен­ное время. Именно этот вопрос вызвал наибольший интерес у слушателей АзОИИТ при обсуждении вопроса о несданных таблицах. Как ни печально, обычно нет ни плана на жизнь и пятилетку, ни ближайших планов на год, на месяц.

Вероятно, самое ценное в системе Любищева в том, что она заставляет осмыслить свою жизнь, наметить систему целей, систему работ.

Система жестока: она заставляет вести правдивый учет. При­писать лишние часы — значит признать свою малую мощность: ушло много времени на небольшую работу — от тупости, что ли? Убавить часы — значит зафиксировать лень или плохую органи­зованность: куда пропало время?..

3.

Я довольно долго придерживался такой системы. Началось это в 9-м классе: стал вести учет прочитанных страниц. Посте­пенно довел план от 100 до 300 страниц в день. Обнаружил, что гоню план по валу: слишком много "легкого" чтения. Перек­лючился на запись часов... и сразу сработала система: пришлось задуматься над тем, что такое "полезное время" и что такое "потери", а этого не скажешь, если не сформулированы цели жизни и нет системы планов.

Очень скоро выяснилось, что система не позволяет ни убав­лять, ни прибавлять время. Надо либо отказаться от системы, признать свою беспомощность (и тогда ни на что нельзя претен­довать), либо начать борьбу с потерями времени... и втянуться в систему. Я вел учет времени (он даже в деталях совпадает с той формой, которой придерживался Любищев) лет 15 — до 1956г. В том числе — 4,5 года на севере. В хорошие годы выходило по 12—13 часов в сутки, это очень много. На севере в среднем по 7 часов в день — и это было несоизмеримо труднее обычных 12—13 часов. После этого я не могу с сочувствием слушать разговоры о нехватке времени. Перестал я вести учет, когда увидел, что уже не надо записывать, я просто чувствую движение времени, выработалось такое качество. Знаю, сколько "стоит" та или иная работа. Чувствую полезную загруженность времени, и если она мала — это воспринимается как состояние физического диском­форта.

Система кое в чем и щедра. Она, например, приучает исполь­зовать паузы в любых внешних обстоятельствах, чтобы обдумы­вать "дежурные" проблемы. Даже книг не надо носить с собой. И нет ощущения скуки, долго тянущегося ожидания.

4.

Многие видят в ТРИЗ своего рода волшебную палочку: можно без труда получить творческий продукт. Да, ТРИЗ дает зна­чительную экономию времени — за счет отказа от пустых проб, сильной организации мышления, сконденсированной инфор­мации. Но ТРИЗ — не волшебная палочка. Скорее — авто­мобиль, самолет: гарантирована скорость больше, чем у пешехо­да, но а) надо уметь ездить-летать и б) надо быть в форме, нельзя терять навыков.

Система Любищева формально стыкуется и с творчеством путем проб и ошибок, система может увеличить число проб в сутки. Однако дело не в количестве, а в качестве проб, поэтому при работе перебором вариантов важно не столько время, сколь­ко удача, счастливая внешняя подсказка. Другое дело ТРИЗ: каждая операция — независимо от того, дает ли она конечный ответ, — проясняет проблему, дает движение вперед. Поэтому при работе по ТРИЗ количество затраченного времени резко ска­зывается на качестве продукции. Это хорошо видно, когда сопо­ставляешь беглое и небеглое решение задачи методом проб и ошибок и такие же два типа решений по ТРИЗ.