ГЛАВА 28. Дарья, - послышался голос Александра Михайловича, - открой глазоньки, алкашка убогая.

- Дарья, - послышался голос Александра Михайловича, - открой глазоньки, алкашка убогая.

Я тихонечко пошевелила веками и поморщилась. Свет резал как нож.

- Ну давай, давай, - одобрил приятель. Я отважно раскрыла глаза и увидела лицо полковника, нависающее в двух сантиметрах от моего носа.

- Ну, - грозно заявил он, - рассказывай, как дошла до жизни такой?

Голова отчаянно болела, во рту все пересохло, и желудок противно сжимался аж у самого горла.

- Дай тазик, - измученно прошептала я, затравленно поглядывая на полковника.

- Может, еще какавы с медом? - вызверился этот негодяй.

Представив себе сочетание данных продуктов, я чуть не умерла.

- Меня тошнит!

- Носи с собой гигиенический пакет, пьяница! - продолжал злобиться приятель, но, увидав мою беспомощность, все же сжалился. - Женский туалет прямо по коридору.

Кое-как приняв вертикальное положение, понеслась по вытертому полу.

Через десять минут сделалось легче, и я стала разглядывать свое отражение в кривом зеркале. Интересно, моя морда лица на самом деле такая?

Холодная вода чуть-чуть уменьшила головную боль, к тому же, наплевав на все правила гигиены, я напилась прямо из-под крана. Стану козленочком, так мне и надо. Но сказки врут, и в комнату я вернулась подчеркнуто бодрым шагом.

- Что случилось?

- Нет, это я должен спрашивать! - взревел полковник. - Это ты сообщи, что случилось, почему наклюкалась за рулем до свинячьего визга и потери пульса?

Сев на довольно продавленный диван и вытянув ноги, я робко поинтересовалась:

- Где мы?

- В кабинете начальника отделения ГАИ! - заорал Александр Михайлович. - Вот позорище...

Оказывается, когда нарушительница внезапно потеряла сознание и на глазах у постового врезалась лбом в баранку "Вольво", гаишник перепугался и вызвал "Скорую".

Прибывшие медики, осмотрев "тело", сообщили, что дама пьяна, а в остальном здорова. Скорее всего вечер закончился бы в вытрезвителе, но врач случайно стащил с головы "алкоголички" парик. И на свет явилась светло-русая голова, явно побывавшая в руках дорогого парикмахера. Отнюдь не дешевый автомобиль не вязался с убогой одеждой, потом постовые полезли в документы, В сумочке нашлись права, французский паспорт и... визитная карточка полковника. К тому же на заднем сиденье лежал пакет с элегантной одеждой и косметичка с дорогой пудреницей. Сопоставив все факты и не тратя времени на чесание затылков, милиционеры сволокли меня в отделение, предоставив начальству самому разбираться со странной дамой, спящей мертвецким сном.

Местный шеф оказался человеком сообразительным и, устроив нарушительницу дрыхнуть на диване, позвонил Александру Михайловичу. И вот теперь полковник применяет ко мне "третью степень", спасибо хоть не бьет по лбу носком с песком. Впрочем, отвечать на его вопросы почему-то не хочется!

- Не знала, что "Медовуха" алкогольный напиток, - оправдывалась я, тихонько вздыхая, - решила - это лимонад такой, ну ты же знаешь, что со мной бывает, если выпью.

И это святая правда. В моем организме есть один существенный дефект - пьянею моментально. Если у всех нормальных людей алкоголь сначала попадает в желудок, то у меня он прямехонько отправляется в мозг. По-хорошему, мне достаточно чайной ложки, чтобы выключиться. Но вот парадокс, такой эффект наблюдается только тогда, когда пробую крепленые вина или ликеры. Сухое вино и коньяк пьются просто превосходно. Поняв эту странную закономерность, я никогда не принимаю портвейнов.

Но кто бы мог подумать, что "Медовуха" - на самом деле довольно крепкий напиток. Вот почему мне так плохо и так ужасно ноет голова! А Александр Михайлович с упорством, достойным лучшего применения, зудит, как настырная осенняя муха:

- Когда тебе пришло в голову дать взятку в следственной части Бутырской тюрьмы, кто тебя выручал?

- Подумаешь, попался один честный тюремщик... Ну ты!

- А когда пряталась в мусорном бачке, кто помог?

- Ну ты, конечно.

- В конце концов, кто несся в эту дурацкую деревеньку Петухово, чтобы вызволить тебя из плена?

- Ну, здесь Иван Михайлович раньше подоспел! Но полковник, как все мужчины, совершенно не выносит намека на собственную неудачу. Он хлопнул кулаком по столу и заорал:

- Надоело! Да скоро надо мной вся милиция смеяться будет и пальцем тыкать начнут - это тот самый Дегтярев, приятель полоумной Дарьи Васильевой! Уймешься ты когда-нибудь, наконец! Что задумала опять? За каким чертом парик нацепила?

- Модно просто.

- А вещи уродские для чего?

- Костюм мороженым испачкала, вот и купила первое попавшееся...

- Врешь, - завопил приятель.

Надо же, а еще всегда рассказывает сказки о том, что подследственным просто невозможно вывести его из себя. И чего он так разошелся?

- Ладно, - закипел Александр Михайлович, - собирайся домой, убожество, там и побеседуем.

Приятной эту беседу не назовешь. Почти полночи полковник ругал меня на чем свет стоит, и, как всегда, к этому увлекательному занятию с удовольствием подключились остальные домашние. У каждого обнаружилась куча претензий ко мне. Ольга с обидой заявила, что я обещала хоть иногда готовить, а сама целыми днями где-то шляюсь. Маруся припомнила, как позавчера я, подписывая дневник, мечтательно заявила: "Ну как быстро время летит, ты уже в пятом".

- Между прочим, первого сентября я пошла в седьмой, - сообщила дочь, - и у других детей родители это помнят. Уж и не говорю про то, что рефераты им пишут и к учителям все время бегают!

Кеша тоже не удержался:

- Чуть со стыда в понедельник не сгорел. Прикинь, Александр Михайлович, сидят в гостиной мои друзья - Сережка с женой и Коля с невестой, чай пьют. Тут распахивается дверь и влетает чучело гороховое. Джинсы потертые, футболочка до пупа, стрижечка идиотская... Привет, говорит, всем. И со стола немытыми руками пирожное - цап! "Чай пьете?" Ребята в отпаде - это кто? "Мамуля, - отвечаю, - моя родная мамочка!" - "Сколько же ей лет? - удивился Сергей. - Вот бы не подумал!" Ну не стыд! У всех матери как матери, по сто килограммов весом, и рубашки сыновьям гладят...

- Вес тут ни при чем, - не согласился полковник, - а вот в голове ветер дует - несерьезный, словом, человек.

- Просто свищет сквозняк, - подхватил Кеша, и они самозабвенно принялись обсуждать мои умственные способности.

В результате в кровать я отправилась около двух и встала около одиннадцати. Надо во что бы то ни стало найти Савостина, ведь именно у него в руках ключ к разгадке. Скорее всего человек, подбросивший Полю, знает и о судьбе Нади.

Несмотря на вчерашние клятвенные обещания детям просидеть сегодня весь день дома, я выкатила "Вольво" и отправилась в библиотеку, где протекала трудовая жизнь Иры Романовой. Смотаюсь только туда и обратно, как раз часов до четырех успею, а раньше у нас дома никого и не будет.

Оказывается, Ира работает в читальном зале. Отпуск свой она уже отгуляла в мае, но позавчера вечером позвонила заведующей домой и сообщила, что вынуждена срочно выехать на похороны скоропостижно скончавшейся тетки.

- А куда? - спросила я у милой, словоохотливой пожилой дамы, заменившей Иру на посту.

- Понятия не имею. Ирочка, конечно, человек приятный, воспитанный, но не слишком откровенный, тут про нее никто ничего практически не знает. Замкнутая девушка. Да зачем вам? - спохватилась дама, сообразив, что сплетничает с незнакомой теткой.

- Книгу должна вернуть.

- Отдайте мне.

- Нет-нет, - отступила я, - обещала в личные, так сказать, руки.

- Тогда приходите дня через три-четыре, - посоветовала библиотекарша, - навряд ли дольше задержится.

Я тихонько вышла на крыльцо и закурила. Ну надо же, добралась почти до самой развязки, - и везение изменило! Обидно. Что же делать? Собственно говоря, остается только два пути, чтобы выяснить, кто же все-таки велел Савостину отвести Полю в "Милосердие" и кто приказал посадить в инвалидную коляску Надю. Сначала пойдем по более простой дороге.

Я вновь прикатила в Оружейный переулок. Перед тем как выйти из "Вольво", щедро полилась духами "Коко" от "Шанель". Пока поднималась по лестнице, аромат тянулся следом, как шлейф. На кнопку звонка соседки Иры палец нажал коротко, но требовательно. Створка распахнулась, и выглянула уже знакомая бабища. Меня она не узнала, да и немудрено. Вместо дурно одетой, старомодно причесанной и аляповато накрашенной деревенщины перед ней предстала молодая дама в безукоризненно сшитом брючном костюме песочного цвета. К тому же пепельно-русая и высокого роста. Вдохнув запах "Коко", баба очень вежливо спросила:

- Вы, простите, ко мне?

- Хочется поговорить с Зинаидой Андреевной Твороговой.

- Я.

- Меня попросила зайти ваша соседка, Ирочка, работаем вместе в шестьсот шестьдесят девятой библиотеке...

- В чем дело?

- Ирочка сказала, что оставила вам ключи от квартиры, цветы поливать просила...

- Верно, - подтвердила Творогова.

- Понимаете, она уехала внезапно и не сдала отчет, а завтра приходит комиссия из министерства с проверкой...

- Ну и что? - спросила ничего не понимающая Зинаида Андреевна.

- Так она позвонила в библиотеку, назвала мне ваше имя и попросила зайти к ней домой, взять папку.

- Прямо не знаю... - замялась подозрительная Творогова, - а почему она мне сама не позвонила?

Краем глаза я заметила в прихожей две битком набитые сумки с продуктами и смело заявила:

- Да пыталась с вами связаться, но никто трубку не снимал...

- На оптовку ходила, - пояснила соседка, - все продукты подчистую подмели, на мужиков не напасешься... Ирка часто и раньше ключи мне оставляла, кошка у ней жила, вот и приглядывала за Баськой... Уж не знаю, можно ли вам доверять!

- Ладно, - покладисто согласилась я, - раз вы сомневаетесь, я скажу заведующей, что Ира уехала, а документы не сдала, пусть сама решает, как быть! Что мне, больше всех надо? Время потратила, приехала, а теперь еще вас уговаривать надо! Ну, уволят се, подумаешь, дело какое, на биржу труда встанет...

Решительно повернувшись, я пошла к лифту.

Творогова засуетилась:

- Погодите, погодите, хоть скажите, как вас зовут.

- Любовь Павловна...

- Сейчас ключики дам. А что, и впрямь в библиотеке вашей такие порядки, что за ерунду уволить могут?

- Запросто.

Зинаида Андреевна протянула простое железное колечко, на котором болтался один маленький блестящий ключик. Дверь свою она не затворила и бдительно наблюдала, как я вожусь с замком. Наконец дверь открылась.

Перед взором предстала маленькая прихожая со встроенными шкафами. Везде полный порядок - нет валяющихся ботинок, домашние тапочки аккуратнейшим образом стоят на специальной подставке. Столь же идеальная чистота и в большой комнате. Недорогая мягкая мебель застелена выстиранными накидками цвета палой листвы, на обеденном столе - турецкая клеенка, имитирующая кружевную скатерть, и ваза с пластмассовыми тюльпанами., Небольшой телевизор "Панасоник", а на нем замерла киска тигровой окраски.

- Баська, - позвала я, - кис, кис... Но кошка сидела неподвижно, глядя поверх моей головы немигающими глазами. Странное поведение животного озадачило, и я подошла поближе. Боже, да это же чучело! Конечно, я слышала о людях, отдающих своих любимцев после кончины таксидермистам, но воочию столкнулась с таким впервые. Право, и не знаешь, что тут подумать, то ли патологическая любовь к животным, то ли... Представив, как у нас в гостиной выстроились в ряд чучела Банди, Снапа, Хуча, Черри, Жюли, Клеопатры и Фифины, а сверху на нитке свисает выпотрошенный Коко, я вздрогнула и приступила к поискам телефонной книжки. В таком сверхаккуратном доме она, конечно, должна находиться возле аппарата.

Красный телефон обнаружился на вылизанной кухне, рядом довольно толстый ежедневник. Первый раз в жизни встречаю такого педантичного человека! Весь год расписан по графам и распланирован до тридцать первого декабря. Надо же, у Иры не случается непредвиденных ситуаций. Ну-ка посмотрим. 18.сентября: 9.00 - 15.00 - работа; 15.30 - 16.30 - купить продукты; 17.00 - 19.00 - готовить; 19.00 - 20.00 - ужинать, мыть посуду; 20.00 - посмотреть новости; 20.40 - секс; 21.30 - спать.

Я уставилась на страничку, там так и было написано: 20.40 - секс. Не веря собственным глазам, полистала книжечку. Да, милая Ирочка даст сто очков вперед любому немцу. Любовью она занималась два раза в неделю - по субботам и средам. В пятницу убирала квартиру, четверг посвящался стирке, понедельник отводился глажке, вторник - грандиозной готовке... Воскресенье Ириша проводила культурно: посещала музеи, выставки, театры. Интересно, как уголовник Савостин вписывается в подобное расписание? Я бы на месте любого мужика либо убила, либо сбежала от подобного монстра, Просто пассажирский поезд, а не женщина!

На последней странице ежедневника нашлись телефоны. Их оказалось всего два: ее собственный рабочий и соседки Твороговой. Потом стояло:

"Мама - Комарова Татьяна Андреевна" и адрес.

Ради последнего я и полезла в квартиру. Списав названную Улицу, водрузила склерозник на место, потом снова открыла. Интересно, поездку к родственникам она тоже заранее запланировала?

Но на глянцевых страничках не было никакого упоминания о визитах к матери или тетке. Скрупулезно записаны будущие посещения каких-то Лены и Светы, но про мать ничего. Сегодняшний день тоже выглядел обычно - работа, магазин, покупка газет... Что же произошло, если такой человек неожиданно сорвался с места?

Я закрыла дверь и отдала ключи по-прежнему стоящей в дверях своей квартиры Твороговой.

Мама Иры находилась в Красногорске на Зеленой улице:

Хотя Красногорск и называется городом, на самом деле он давно пригород Москвы. Правда, очень провинциальный, уютный. Зеленая улица полностью соответствовала своему названию. Даже сейчас, в самом конце сентября, деревья еще не потеряли листвы, впрочем, тут почему-то практически одни ели, а они не меняют наряд даже зимой. Странно, что такой крохотный проезд считают улицей. "Вольво" с трудом втиснулся в пространство между приземистым желтым домом и гаражом-ракушкой. Больше на Зеленой не было ничего.

Я обошла здание и на торце, возле входа заметила вывеску - "Клиника №3". Толкнула дверь и оказалась в большом пустом холле. Справа - неработающий гардероб, слева - справочная, но окошко заперто. Постучав безуспешно несколько минут, пошла на второй этаж и увидела там глухую железную дверь без ручки, "глазок" и устройство с двумя кнопками, напоминающее домофон. Нажала одну пупочку, потом другую, затем еще раз - никакого эффекта. Потыкав еще несколько раз в звонок, решила уходить, но тут из динамика донеслось:

- Кто у нас такой нетерпеливый? Ишь, обзвонились!

- Я к Комаровой Татьяне Андреевне.

- Ну да? - изумился голос, и дверь распахнулась.

Толстая-претолстая, но очень молодая женщина возникла в проеме.

- Зачем вам Комарова?

- Поговорить хочу!

- Поговорить... - усмехнулась медсестра, - а вы кто будете-то?

- Родственница.

- Надо же, - продолжала ухмыляться женщина, - первый раз слышу, что у наших больных родственники есть. Как свезут сюда, так, считай, похоронили, даже мертвых не забирают. Только имейте в виду, если хотите, чтобы Комарова подписала завещание, так не надейтесь, у нее в голове никогда не светлеет. Впрочем, идите, полюбуйтесь!

Полная дурных предчувствий, я двинулась за бранящейся теткой по коридору. Внутри отделение выглядело более чем странно - широкий коридор и полное отсутствие дверей в палатах.

Стояла невероятная, какая-то зловещая тишина. На железных койках под синими и розовыми байковыми одеялами виднелись больные. Сразу и не раз берешь - мужчины или женщины, потому что головы обриты наголо. Пройдя коридор, мы уперлись и другую железную дверь, снова без ручки. Провожатая достала из кармана халата железный универсальный ключ, вроде того, которым в поезде проводник отпирает купе, и, вставив его в скважину, быстро повернула. И снова коридор, опять палаты без дверей. Только около одной комнаты пост и сидит девушка, читающая любовный роман.

- Скажи, Леночка, Комарова в поднадзорной? - осведомилась спутница.

- В третью перевели, успокоилась, - ответила девица.

И мы снова двинулись по коридору. Наконец возле отвратительно воняющей палаты притормозили, и медсестра, вталкивая меня в тесное помещение, сообщила:

- Глядите, Комарова у окна слева.

На плоской подушке без наволочки покоилась маленькая, размером с кулачок голова старушки. Волос, как и у всех, практически нет, блекло-голубые глазки без всякого выражения смотрят в одну точку, изо рта тянется струйка слюны. Разговаривать с такой невозможно.

- Это Комарова Татьяна Андреевна? - на всякий случай уточнила я.

- Она самая, - Подтвердила медсестра. Больная открыла рот и издала жуткий воющий вопль.

- Вера, - крикнула толстуха, - кольни Комарову, возбуждаться начинает! - Потом повернулась ко мне и спросила:

- Ну как? Понравилась? Поговорили? Может, еще побеседуете? Я в ужасе затрясла головой:

- Не надо! Что у вас за больница?

- Психушка, - спокойно пояснила баба, - отстойник для отбросов, никому не нужных.

- И что, к Комаровой никто не приходит? - спросила я, пока мы тем же путем шлепали назад.

- Ни к Комаровой, ни к Федоровой, ни к Ваняшиной, вообще ни к кому, - пояснила гренадерша. - Кто о своих родственниках заботится, давным-давно по приличным местам устроили, деньги платят за уход. А у нас... - Она безнадежно махнула рукой.

Я отъехала подальше от скорбного места и трясущимися руками закурила. "Не дай мне бог сойти с ума, нет, лучше посох да сума". Сколько лет тому назад написал поэт эти строки! По-моему, лучше попасть под троллейбус или поезд метро, чем так лежать день-деньской с потухшим взглядом на продавленной казенной койке!

Я курила вторую сигарету, чувствуя, как постепенно отступает противная дрожь и разжимается желудок.

Похоже, узнать, куда отправились Савостин с Ирой, не представляется возможным. Концы обрублены. Обидно пройти такой путь и ткнуться носом в запертые двери. Хорошо хоть Полину удалось разыскать! А бедная Надюша? Неужели девочку так и станут в полусонном состоянии таскать по метро? И вообще, кто столкнул с платформы Лиду и Жанну Яковлевну, кто, в конце концов, убил сестер Подушкиных и почему двоих сразу? Кто украл девочек и, главное, зачем все это сделано? Я не знаю ни одного ответа на эти вопросы. Неужели так и не разберусь? Как же быть? Искать пропавшего Савостина? Сдается, он постарался удрать. Начать розыски неизвестного Алексея Лесникова? Ох, кажется, Сергей Яковлевич просто выдумал его, чтобы избавиться от "сестрицы". Тогда как поступить?

Впрочем, если нищий Павел, рассказывающий мне в бистро систему организации "инвалидов", не врал, есть тоненькая ниточка, за которую можно попробовать потянуть. Так распускают вязание: дергают за хвостик, и петельки.мгновенно распрямляются.