ГЛАВА 16. Около одиннадцати я уже бродила по гулким коридорам театрального института

Около одиннадцати я уже бродила по гулким коридорам театрального института. В учебной части узнала, что Вера училась в 307-й группе. Я отыскала девятнадцатую аудиторию, попробовала сунуть туда голову, но прозвенел звонок. Группа юношей и девушек вышла в коридор. Я приблизилась к тощенькой, похожей на страусенка девице и спросила:

- Вера Подушкина из вашей группы?

- Ara, - подтвердила замухрышка, подводя тоненькие губы яркой помадой, - тут уже из милиции приходили, всех допрашивали.

- Иногда приходится обращаться к свидетелям не один раз, - туманно намекнула я на свою причастность к органам.

- Толку-то? - справедливо заметила девчонка, не отрываясь от текущего редактирования своей мордочки. - Я, например, про нее ничего не знаю, только на занятиях встречались. Мы ведь люди простые, из провинции, а она столичная штучка, все время подчеркивала, что не царское это дело с нами ручкаться...

- Так-таки ни с кем и не дружила?

- Почему? Вот с Лизой Костиной, Настей Мартиросян и Олегом Фадеевым очень даже зналась. Ну это понятно, у одной папа - секретарь Союза кинематографистов, у другой - известный актер, а у Олега вообще все близкие родственники народные да заслуженные, его и в институт, можно считать, без экзаменов приняли. Не то что нас - по два раза заваливали.

Лиза Костина отыскалась в библиотеке. Рыхловатая девушка с белесыми ресницами и бровями альбиноса. Ну что делать такой в театральном институте? Если не талантлива до зубовного скрежета.

- Вы близко дружили с Верой Подушкиной? - накинулась я на студентку.

Со всех сторон зашикали. Пришлось выйти в садик. Солнышко пригревало не по-сентябрьски жарко, и Лиза сняла курточку.

- Вы дружили с Подушкиной? - повторила я вопрос, мгновенным движением руки демонстрируя "удостоверение".

Лиза замялась.

- Не слишком.

- А если подробней?

Девушка вытащила пачку "Вог" и любезно предложила мне сигарету, помолчала немного и добавила:

- Нас в группе оказалось четверо москвичей - Настя, Олег, Вера и я. Остальные из провинции, причем поступали по несколько раз, вот и не любят нас, мягко выражаясь. Уверены, что мы приняты по блату, что таланта нет... Ну, в общем, понимаете. Я кивнула. Все, как обычно. На первом курсе группа сразу разделилась на два лагеря, перебежчиков не принимали. За удачами и неудачами друг друга следили пристально, не гнушались порой сделать мелкую гадость. Когда зимой Оля Коростылева, необыкновенно красивая девочка из Вологды, к тому же с чудесным голосом, сдавала зачет по вокалу, Вера и Настя сели в первом ряду и, пользуясь тем, что комиссия расположилась в пятом, демонстративно сосали лимоны. Попробуйте хорошо спеть, если рот не правильно наполняется слюной. Оля не осталась в долгу: на премьере зачетного спектакля по танцу Насте в балетные туфли насыпала сахарного песку. Результат - стертые в кровь ноги и жирный "неуд" хромоногому лебедю. Потом кто-то из мальчишек затянул прозрачной пленкой унитаз в туалете, а Олег как раз пришел помочиться. Мокрый почти с головы до ног парень был вынужден ехать домой переодеваться, кличка Сыкун прилипла к нему намертво.

Вот так обстояли дела, но внутри своей стаи они дружили. Вера же наплевала и на эти отношения.

Зимой Лизе неожиданно предложили небольшую рольку в телесериале. Работа не такая уж интересная, но это ее самая первая роль, и Костина обрадовалась до потери пульса.

Естественно, придя в институт, стала рассказывать друзьям о необычайной удаче. Настя и Олег порадовались за девушку, Вера же поджала губы.

Через два дня Лизе позвонил администратор и извиняющимся голосом сказал, что кто-то наябедничал режиссеру о... беспробудном пьянстве Костиной. На всякий случай, по принципу нет дыма без огня, постановщик решил не связываться со студенткой. Роль отошла другой.

- Это Верка позвонила, - уверенно сказала Лиза.

- Почему так решили?

- Больше некому.

- А вдруг ошибаетесь? Может, кто-то из иногородних решил сделать вам навредю. Сами же рассказали, как изводите друг друга.

- Так-то оно так, - вздохнула Лиза, - только, видите ли, никто, кроме Насти, Олега и Веры, не знал об этом предложении. Наши педагоги не одобряют съемок, Причем на телевидении особенно. Поэтому больше никому не сказала. И еще: режиссер Афанасьев - знакомый моих родителей, не близкий, но все же... Честно говоря, поэтому роль и предложил. Так вот, через какое-то время он случайно проговорился, что Подушкина просилась в сериал на мое место. Дескать, Лиза - пьяница, с ней одни мучения, а я трудолюбивая и талантливая... Но Афанасьеву Вера не подошла по типажу.

С тех пор Лиза здоровалась с Верой сквозь зубы. Но той как с гуся вода. Подушкина будто не замечала неулыбчивого лица Костиной и вела себя так, словно ничего не случилось.

- Она гадкая, хотя о покойниках плохо не говорят, - утверждала Лиза, - ничего святого в душе, абсолютно бесчувственная, эгоистичная особа.

- Вы не совсем правы, - возразила я. - Вера покончила с собой, значит, что-то с ней такое происходило...

- Ха, - выкрикнула Лиза, - да не верю я ни на минуту в ее добровольный уход из жизни. Скорей всего ее придавили за вредность. И потом у нее такие знакомые были!..

- Какие?

Лиза пошла пятнами.

- Лучше к Мартиросян обратитесь, та с ней дружила, прямо в рот глядела, да поинтересуйтесь про Никиту. Так и спросите, где найти Никиту? Уж он-то про эту фифу все знает.

Насти Мартиросян не оказалось в институте, прогуливал занятия и Олег Фадеев. Но услужливая Лиза сообщила адрес девушки и, недвусмысленно улыбнувшись, добавила с хитрым видом:

- Небось дома оттягивается, пока папашка с мамашкой на гастролях. Да вы поезжайте, там и Олега найдете. - И она противно захихикала.

Я села в "Вольво" и повертела бумажку с адресом:

Хлебный переулок... Славное место, самый центр и тихо. Престижный район с дорогими квартирами, старые московские дворы. Но тут затрещал телефон.

- Мать, - сурово произнес Аркадий, - немедленно дуй домой.

- Что случилось? - испугалась я.

- Увидишь! - коротко пообещал сынуля и бросил трубку.

Полная дурных предчувствий, я, конечно, покатила в Ложкино.

Телефон позвонил опять. На этот раз Зайка.

- Аркадий всегда так мерзко разговаривает, - пожаловалась она, - небось гадаешь, что случилось? Не волнуйся, просто приехала гостья из Америки, говорит, наша близкая родственница, а мы не понимаем, кто она и что с ней делать.

- По-русски хоть изъясняется, - спросила я, мгновенно успокаиваясь, - а то я по-английски ни уха ни рыла.

- Нас с тобой за пояс заткнет, - утешила Зайка. Я перебралась из левого ряда в правый и медленно покатила в потоке. Слава богу, ничего не произошло, а в нашей семье все привыкли уже к неожиданным визитам.

Быть богатой женщиной, конечно, приятно, но у любой медали есть оборотная сторона. В нашем случае - это постоянные гости. Где бы мы ни жили - в Москве или Париже, визитеры тянутся косяком, словно журавли на юг. Про нас с Наташкой вспомнили все мыслимые и немыслимые родственники. Не слишком общительный Аркадий их терпеть не может, вот и вызвал меня срочно из города.

Солнечный сентябрьский день тихо катился к вечеру.

Установилась теплая погода, настоящее бабье лето. Я притормозила возле метро "Динамо" и вышла купить бутылку минералки, пить хотелось невыносимо. Рядом с ларьками пристроился шаткий столик с книжками. Обожаю детективы, поэтому стала шарить глазами но разноцветным обложкам, выискивая новинки. И вот тут началось!..

На небольшую площадку выскочили матерящиеся парни, в мгновение ока они взломали дверь ларька и вытряхнули оттуда продавца. Тот отчаянно орал и плевался. Нападавшие потащили его к машине. Жертва рухнула на землю и зацепилась руками за железный бордюр, ограждавший газон. Послышался хруст, потом нечеловеческий вопль - очевидно, бедолаге что-то сломали. Притихшая площадь с ужасом наблюдала за происходящим. В этот момент из-за киоска "Мороженое" вылетела группа мужиков. Увидев, как один выдергивает из-за пояса револьвер, я моментально рухнула головой под столик с книжками, мысленно вознося молитвы на всех известных языках. С другой стороны в той же позе лежал продавец - щуплый мужичонка с мутными красноватыми глазами. Секунду мы глядели друг на друга, потом лоточник неожиданно приветливо сказал:

- Здрасьте. Какой роскошный сентябрь, не находите?

- Изумительный, - откликнулась я, слушая, как над головой свистят пули и носится разгоряченный мат. - Бабье лето, как и положено.

- Книжечку желаете приобрести... любовный роман?

- Детективчик.

- Замечательно, - возрадовался мужичонка, - сейчас вылезем и подберем по вкусу, у меня, знаете ли, цены дешевле на целый рубль, чем у других. Считайте, вам повезло, что именно ко мне под столик забрались.

Он заулыбался, я тоже. Мы лежали под прикрытием и корчились от смеха, а вокруг носились стреляющие братки.

Внезапно воцарилась тишина. Энергично работая задом, я вылезла наружу и перевела дух. Посреди площади, странно вывернув ноги, лежали двое, а в сторону стадиона убегали парни. Один обернулся и что-то крикнул. Я запомнила его красивое порочное лицо с крупными чертами и неприятным шрамом на лице. Лоточники стали выползать из укрытий. Большинство, как и я, лежали под столиками и теперь отряхивались. Продавщица хот-догов подняла упавший набок пластмассовый короб и принялась собирать рассыпавшиеся по земле булки с торчащими из них сосисками. Нет, все-таки хорошо, что я не рискнула купить у нее "лакомство", небось не в первый раз по грязи катает. Вдали раздался вой сирены, и к площади подскочило несколько милицейских машин. Я купила парочку детективов и, размазав по костюму грязь, пошла к машине. Здесь меня ждал сюрприз - простреленная шина. Еще полчаса ушло на поиски умельца и замену колеса. Так что в Лож-кино я, грязная и усталая, добралась как раз в тот момент, когда домашние усаживались за стол.

- На кого ты похожа! - ужаснулся Аркадий, он ткнул пальцем в большое пятно на юбке:

- Описалась, что ли?

Пришлось вкратце объяснить, что произошло, Дети разинули рты.

- А всё из-за дурацкого пристрастия к детективам, - констатировала Ольга, большая любительница любовных романов. - Как можно читать эту макулатуру.

- Вот у Саши Хейфец мама никогда ни во что не вляпывается, - вставила Маня.

- Чем ты вообще целыми днями занимаешься, - вскипел Кеша, - опять у милиции под ногами путаешься? Да нормальные люди видят покойников только на похоронах! А моей мамуле стоит только выехать в центр - пожалуйста, парочка кадавров <Cadavre - труп (фр.)>.

Да, детки в своем репертуаре.

- Вы, наверное, ушиблись и сильно перепугались?. - участливо спросила хорошенькая темноволосая женщина, сидевшая возле Мани. - Может, коньяку налить?

Я с благодарностью посмотрела на говорившую.

- Познакомься, - протянул Кеша, - Капитолина приехала из городка Юм, штат Пенсильвания. Вот только никак не сообразим, кем она нам приходится.

Капитолина доброжелательно улыбнулась:

- Я третья жена Геннадия.

- Это кто же такой? - полюбопытствовала Маня.

- Мой последний муж, - объяснила я. - Гена.

- Ах Гена, - ехидно повторил Кеша, - четвертый папочка... Так он вроде в Америку эмигрировал, а его жена нам Маньку подкинула... Постойте, постойте - значит, вы биологическая мать Мани?

Нет, какой все-таки паршивец, надо же выискать такой оборот - "биологическая мать". На всякий случай Манюня подошла ко мне и ухватила за руку. С самого раннего детства делает так, если чего-нибудь боится. Во всяком случае, когда мы иногда смотрим по телику "Секретные материалы", она вцепляется в меня хваткой бульдога.

Увидав перепуганные и насторожившиеся лица домашних, я поспешила внести ясность:

- Рената давно умерла, а Генка опять женился, правда?

Капитолина закивала. Выяснилось, что она дочь эмигрантов первой, так сказать, "колбасной" волны. Ее родители ухитрились попасть в Америку в самом начале пятидесятых. Был такой короткий период, когда Сталин отпускал на постоянное жительство в Израиль евреев. Мать Капитолины - иудейка, вот семья этим и воспользовалась... Капа родилась уже в Пенсильвании и никогда не видела России. Но как многие эмигранты, считала себя, несмотря ни на что, россиянкой, мечтала побывать в Москве. А тут возникло одно дело...

Женщина замялась, потом сказала:

- Гена сказал, что я могу положиться на вас, только не хочется обсуждать проблему при ребенке...

- Марья, выйди вон, - велел Кеша. Самолюбивая Маруся терпеть не может, когда ее считают маленькой, и ни за что бы не послушалась Аркадия, но присутствие незнакомой женщины обязывало к вежливости. И со словами:

- Больно нужны мне ваши секреты, - девочка выскочила в коридор.

Я отметила, что дверь она не прикрыла до конца. Все ясно: сейчас, по выражению Кеши, "греет уши" возле щелки.

Капитолина стала рассказывать. В Америке у ее родителей маленький, но хорошо налаженный бизнес - торговля бакалейными товарами. Генка, педиатр по профессии, сначала бедствовал, работал водителем такси, но затем поднатужился, бросил пить, сдал необходимые экзамены и получил разрешение на частную практику. Врач он божьей милостью, ребят понимает, берет недорого, и скоро почти все детское население небольшого Юма понесло ему свои болячки. Капитолина преподает в местном колледже музыку. У них хороший дом, сад, новенькая машина и солидный счет в банке.

Одна беда - нет детей и не будет, у Капы неисправимый дефект - детская матка. Семья без детей - не семья, особенно в провинциальной Америке. Вот Генка с Капой и решили взять ребенка из приюта. Но в Соединенных Штатах подобную операцию провернуть трудно. Им предложили очаровательную негритянскую девочку, но супруги уже решили поступить по-другому. Капа приехала в Москву, чтобы усыновить русского ребенка. В России получить младенца проще. Мы молчали, переваривая информацию.

- У нас практически не осталось в России знакомых, - вздохнула Капитолина, - родители во время "холодной войны" боялись писать в Москву не хотели портить жизнь приятелям. Сейчас спохватились, а никого уже нет. Одни умерли, другие уехали.

- Иных уж нет, а те далече, - неожиданно уточнила из-за двери начитанная Маня. Капа нервно вздрогнула.

- Ладно уж, возвращайся, - проворчал Аркадий и пояснил:

- От нее все ровно ничего не скрыть.

- Вот тут Гена и посоветовал обратиться к вам, - продолжала гостья. - Сказал, что обязательно поможете, и потом, мы все-таки родственники, хоть и бывшие.

И она улыбнулась широкой американской улыбкой, обнажив безупречные зубы. Невольно вспомнив о двух не заделанных дырках в резцах, я все же сказала:

- Однако вы рисковали: вот так, без звонка, просто как снег на голову...

- Почему? - удивилась Капа. - Мы отправили вам подробную телеграмму, указали день и час прилета. Честно говоря, я немного растерялась, когда никто не встретил, но, слава богу, адрес оказался правильным...

- Мы ничего не получали! - в голос воскликнули Зайка с Аркадием.

- Телеграмма могла не дойти, - предположила я растерянно, чувствуя, как Капитолина нам не верит и скорей всего думает, что гостеприимные хозяева поленились съездить в аэропорт.

- Ой, - закричала Маня, - была, была телеграмма!..

- И где она? - осведомилась Зайка.

Манюня виновато заморгала:

- Куда-то делась, а я забыла сказать...

- Право, не стоит переживать, - стала утешать девочку воспитанная гостья. Потом повернулась ко мне:

- Я ненадолго, надеюсь, не обременю. - И бесхитростно добавила:

- А то, вижу, у вас ремонт.

Зайка покраснела, оглядела перевернутую вверх дном гостиную с одним вымытым окном и успокоила Капитолину:

- Да нет, просто генеральная уборка. Уж не знаю, что подумала американка, разглядывая царящий кругом беспорядок, к тому же на ужин подали сосиски с картошкой и кефир. Ольга решила временно прекратить кулинарные эксперименты и перешла на те блюда, в съедобности которых была уверена. Во всяком случае Капа после трапезы смущенно произнесла:

- Не хочется сидеть у вас на шее. С удовольствием оплачу расходы на мое питание.

- Что вы, - возмутилась Ольга. - Мы одна семья, какие тут счеты!