Глава 12. Закрепощение крестьян. го» 42. Дело Языкова позволяет уста­новить, что деревские помещики об­ладали реальной возможностью вер­нуть крестьян

го» ⁴². Дело Языкова позволяет уста­новить, что деревские помещики об­ладали реальной возможностью вер­нуть крестьян, ушедших от них в пре­дыдущие годы. Подобное правило действовало не только в Деревской пятине, но и в других землях, напри­мер в Шелонской пятине.

Шелонский помещик В. Г. Ско­бельцын добился в 1591—1592 (7100) гг. возвращения четырех кре­стьян, свезенных из его поместья в дворцовую волость Вышгородского погоста. Скобельцын бил челом царю Федору, и тот «пожаловал» его и «велел тех крестьян отдать» ⁴³. Оче­видно, в Шелонской пятине применя­лись те же меры по возвращению крестьян старым землевладельцам, что и в Деревской пятине.

Следует заметить, что в делах Языкова и Скобельцына термин «за­поведные годы» не фигурирует. Этот факт нельзя рассматривать как слу­чайный. В самом деле, в решении дела Языкова участвовал уже извест­ный по делу Пестрикова новгород­ский дьяк С. Емельянов. По его рас­поряжению едровский губной старо­ста В. Мусин, ездивший ранее в по­местья И. Непейцына и Б. Кропот­кина, обыскал поместье Языкова и установил, что крестьяне «выбежали» из него в 1586—1587 гг. Эти годы были в Едровском стане, бесспорно, заповедными. Но обширная докумен­тация судного дела Языкова, вклю­чая окончательное постановление су­да, не содержит ни одной ссылки на нормы заповедных лет.

Пропуск термина «заповедные годы» в судных решениях служит аргументом против традиционного представления о том, что заповедный режим был введен специальным зако-

нодательным актом. Если бы норма заповедных лет стала формулой зако­на, судьи не преминули бы употре­бить ее в своих постановлениях.

Традиционная теория заповедных лет опирается на положение о том, что основное содержание заповедного указа сводится к формальной отмене права выхода крестьян в Юрьев день. Обращение к источнику, впервые чет­ко сформулировавшему нормы «запо­веди», а именно к жалованной грамо­те городу Торопцу, составленной в московском Четвертном приказе, ко­леблет такое представление. В отли­чие от деревских грамот она пред­ставляет собой документ удостоверительного характера. Знаменательно, что термин «заповедные годы» упот­реблен здесь в контексте точно сфор­мулированной юридической нормы.

Примерно в конце 1590 г. торопец­кий посад добился окончательной отмены архаической формы управле­ния — «кормления». По этому слу­чаю городу Торопцу были пожалова­ны некоторые льготы. В частности, власти разрешили горожанам вернуть на посад старинных тяглых людей, покинувших свои дворы в заповедные годы: «И на пустые им места старин­ных своих тяглецов из-за князей, и из-за детей боярских, и из-за мона­стырей и из волостей, которые у них с посаду разошлись в заповедные ле­ты, вывозить назад, на старинные их места, где хто жил наперед того, без­оброчно и беспошлинно» ⁴⁴.

Правильность чтения приведен­ного текста вызвала полемику в ли­тературе. Издатель грамоты И. По­бойнин внес искажение в текст вслед­ствие неверной расстановки знаков препинания. Вставив запятую перед словами «в заповедные годы», он