Ценность

Первая глава книги состоит из семи разделов, в первом из которых безапелляционно заявляется, что относительные цены определяются соотношением количеств труда, требуемых для производства товаров, независимо от ставки его оплаты. Дается ссыл­ка на сформулированный Адамом Смитом парадокс о ценности воды и алмаза, вслед за чем Рикардо меняет значение смитианского понятия "потребительной ценности" (use value), определяя ее как "полезность", способность продукта "способствовать нашему удовлетворению". Теория меновой ценности ограничена рамками воспроизво­димых благ в условиях совершенной конкуренции. Невоспроизводимые блага названы "редкими" (scarce), что в данном случае означает блага, предложение которых огра­ничено. В гл. 17 такие блага описываются как продаваемые по "монопольной цене", определяемой исключительно спросом. Остальная часть раздела 1 гл. 1 посвящена критике доктрины, согласно которой выплаченная заработная плата определяет отно­сительные цены, -доктрины, которую Рикардо приписывает Адаму Смиту. Как отме­чает Рикардо, проблема ценности состоит в том, что "относительная ценность двух товаров изменяется, и мы желаем знать, в каком из них изменение действительно имело место" (большинство экономистов ставят проблему ценности не так; это харак­терный для Рикардо способ понимания вопроса). Рикардо утверждает, что Смитова мера - покупательная способность товара относительно труда - не прольет света на эту проблему, потому что Смит отождествил овеществленный труд (embodied) и труд, обмениваемый на товары (commanded). Эта критика имеет смысл, только если пред­положить, что Смит пытался объяснить относительные цены с помощью труда, обме­ниваемого на товар. В действительности предмет разногласия Рикардо со Смитом состоит в том, что то количество труда, на которое обменивается продукт, представ­ляет собой не лучший измеритель ценности.

Теперь Рикардо конструирует численный пример (см. табл. 4-1) для того, чтобы показать, что Смитова мера не в состоянии различить "увеличение ценности труда" и "падение ценности предметов, на которые расходуется заработная плата". Предполо­жим, что труд оплачивается зерном и потребляет 1/2 бушеля зерна в неделю, продавая остальное в обмен на "прочие нужды". Пусть теперь цена зерна по какой-либо причине

падает, и труд получает больше зерна, но этого недостаточно, чтобы поддерживать постоянство потребительской корзины (несмотря на изменения остальных цен, состав корзины остается неизменным); Рикардо везде игнорирует возможность замещения товаров. Как утверждает Рикардо, в этом случае Смиту пришлось бы сказать, что ценность труда выросла потому, что "его стандартом является зерно", тогда как ему следовало бы сказать, что ценность труда упала по причине снижения реальной заработной платы; ведь труд обладает теперь меньшей покупательной способностью относительно остальных благ. Очевидно, что эта критика несправедлива, так как она не учитывает тот факт, что стандарт Смита разработан для весьма долгосрочных сопоставлений. Действительно, если ценовая эластичность спроса на зерно равна нулю и перекрестная эластичность спроса на все товары тоже равна нулю, падение номинальной заработной платы ставит работника в худшее положение. Но как насчет последующих "отголосков" падения номинальной заработной платы? Как мог бы утверждать Смит, рост населения замедлится, спрос на зерно упадет, цены на него вырастут, за ними последует номинальная заработная плата и, наконец, реальная заработная плата возвратится к прежнему положению. На самом деле Рикардо раздражало предположение Смита о том, что заработная плата может быть измерена в зерне, так как цена зерна пребывает постоянной. Однако было бы просто показать, что уверенность Смита в стабильности цен на зерно "во веки веков" никак не связана с последствиями таких мероприятий экономической политики, как хлебный закон 1815 г. Вместо этого Рикардо критиковал Смита со своих позиций, полностью игнори­руя лежащую в основе Смитовой меры ценности идею, согласно которой тягость труда неизменна повсюду и во все времена [см. гл. 2, раздел 10].