Земля Отечества

Гремел комбайн, несло полову,

Вдали махали ветряки.

Мы шли по убранному полю

И собирали колоски.

В обед приехал наш учитель,

И мы сбежалися к нему.

А он глядел и нас не видел,

Он был далёк, тревожен, хмур.

Он молча галстук мне поправил,

Вздохнул, отёр вспотевший лоб

И словно в грудь меня ударил:

«Вам… извещение пришло…»

И я, подкошенный бедою,

В стерню упал, как от свинца.

И вдруг почувствовал щекою

Щеку колючую

Отца!

Память

Севастопольский вечер осенний,

Обелиски в закатном огне,

А от них – бесконечные тени

По траве,

По стерне…

По стране!

Через нивы и снежные горы,

По воде и седому песку.

Через вечное матери горе

И полынную вдовью тоску…

У бессмертия бронзовых списков

В караул заступает заря…

Из вечерних теней обелисков

Надевает

Тельняшку

Земля…

Сапун-гора

Свинец и травы.

Пепел и цветы.

И вражьих дотов

Каменные соты.

О, как ничтожны

С этой высоты

Пугающие нас порой

Высоты!

Чистильщик сапог

Днём

Он чистит чужие.

Ночью –

Только свои.

Чтоб в ходьбе они пели,

Как соловьи!

Чтоб на свадьбах они

Грохотали, как гром!

Чтоб невесты смотрелись

Не в зеркало –

В хром!

Ах, как сладко потом

Снять их с ноющих ног

И войти по колено

В студёный поток!

… А проснётся он –

Чистит опять не свои.

Потому что свои

Не вернулись

С войны.