Вопрос для размышления. Каким образом в договорах, регулирующих взаимодействия между фирмами на рынке, могут проявиться монопольные эффекты и рыночная власть какой-либо компании?

Каким образом в договорах, регулирующих взаимодействия между фирмами на рынке, могут проявиться монопольные эффекты и рыночная власть какой-либо компании? Насколько это законно?

Несогласованность двух политик привела к тому, что правильное само по себе мероприятие отраслевой политики — выведение отрасли связи из-под действия Законов о лицензировании и о техническом регулировании — без соответствующего нормативного и контрольного механизмов конкурентной политики сопровождается многочисленными случаями нарушения конкурентного законодательства. Например, отсутствие на федеральном уровне перечня лицензируемых видов деятельности в области связи позволяет Министерству связи произвольно определять, какие виды деятельности подлежат лицензированию, какие — нет, а также произвольно включать или исключать из условий ведения лицензионной деятельности различные дополнительные требования, которые либо создают барьеры входа для ряда потенциальных конкурентов, либо создают необоснованные конкурентные преимущества другим агентам рынка.

В частности, в 2000 и 2002 г. МАП были возбуждены дела на предмет нарушения Минсвязи антимонопольного законодательства в области запрета на организацию роуминга ряду независимых операторов на региональных рынках. Запрет Минсвязи на осуществление роуминга ограничивал самостоятельность ряда сотовых операторов, создавая дискриминационный режим их деятельности, когда операторы федеральных стандартов оказываются в необоснованно преимущественном положении по отношению к операторам регионального стандарта. В данном случае не были достигнуты ни цели промышленной политики, ни задачи конкурентного регулирования.

Нередки случаи, когда отраслевые ведомства занимают не нейтральную позицию в конфликтах подотчетных им хозяйствующих субъектов, что сразу ставит одних агентов рынка в неравное положение по отношению к другим. Например, в 2001 г. было возбуждено дело по нарушению ст. 5 Закона о конкуренции в части создания препятствий доступу на рынок по заявлению ЗАО «Интеркомби» против ОАО «Дальсвязь» Приморского края. Было принято решение о разблокировании выхода на междугородную связь абонентов сети связи ЗАО «Интеркомби» с момента получения предписания МАП России. Однако эти предписания оспаривались в Арбитражном суде, причем ОАО «Дальсвязь» ссылалось на письмо Минсвязи России, в котором предписывалось заключить договоры на обслуживание с абонентами ЗАО «Интеркомби» вместо данной компании. Эти действия Минсвязи были расценены МАП как выходящие за пределы компетенции ведомства.

Отсутствие участия антимонопольных органов в процедуре разработки промышленной политики в данных отраслях приводит к тому, что под видом реализации технической политики ведомствами создаются административные барьеры и дискриминационные условия деятельности одних участников рынков за счет других. В результате неравноправной конкуренции и ущемления конкурентного механизма снижается инвестиционная привлекательности российских отраслей естественной монополии как для отечественных, так и для зарубежных инвесторов, а п«гтребители лишаются более качественных услуг.

Положительным примеров в данном отношении может служить реорганизация ОАО «Связьинвест» (2001 г.), когда реформирование региональных предприятий проводится при активном участии МАП, которое рассматривает ходатайства о даче согласия на реорганизацию отдельно по каждому случаю с учетом мнений как антимонопольных органов (территориальных управлений), так и органов отраслевой политики и других заинтересованных лиц.

Еще одной областью злоупотреблений со стороны промышленной политики является сертификация продукции. Стремление к обеспечению безопасности и качества сертифицируемых услуг, а также цель создания равных условий деятельности для различных субъектов рынка — в качестве задач промышленной политики в области сертификации — зачастую на практике приводят к необоснованным ограничениям конкуренции, в том числе и из-за несогласованности принципиальных моментов сертификационной политики отраслевых министерств с антимонопольным регулированием ex ante.

Например, правила и порядок аккредитации лабораторий и центров сертификации в отрасли связи отличаются такой высокой степенью неопределенности, что — вольно или невольно — используются для ограничения доступа на рынок хозяйствующим субъектам, не имеющим отношение к Минсвязи. В результате подобного необоснованно расширительного толкования своих полномочий Министерство связи превращается в орган, совмещающий функции отраслевого регулирования, обязательной сертификации и аккредитации участников процедуры добровольной сертификации. В таком случае властные полномочия отраслевого ведомства позволяют ему предоставлять тем или иным участникам рынка необоснованные льготы и преференции, т.е. ведут к ограничению конкуренции путем создания чрезмерных препятствий входу на рынок потенциальных конкурентов и исключению с рынка нежелательных хозяйствующих субъектов. Проведение подобной промышленной политики однозначно вредит антимонопольному регулированию.

Неучет требований конкурентного законодательства при разработке мероприятий промышленной политики в сфере естественных монополий ведет к существенной упущенной выгоде для хозяйствующих субъектов. Например, МПС России в 2000 г. ввело требования к поставщикам нефтепродуктов осуществлять поставки для нужд железных дорог РФ по заниженным ценам. Причем в случае неисполнения прекращалась подача под погрузку вагонов-цистерн для налива нефтепродуктов. Затягивание со стороны МПС согласования планов перевозок нефти на экспорт могло привести к серьезным срывам поставок, что выразилось бы в значительных потерях валютных доходов и налоговых отчислений в бюджет. Нефтяные компании обратились в МАП России с жалобой на необоснованное поведение естественного монополиста. И хотя комиссия МАП выдала предписание МПС прекратить нарушения, предписание не было исполнено.

Значительные масштабы в России приобрела проблема перекрестного субсидирования в отраслях естественных монополий.

Вопросы тарифной политики решаются отраслевым регулятором — это его «законная» область полномочий. Однако участие представителей органов антимонопольной политики является в данном случае необходимым в качестве критерия сдерживания роста тарифов и выявления монопольно высоких или монопольно низких цен. Как показывает практика, эти критерии носят самый общий характер и во многих случаях не отвечают реальному существу дела, что объясняет, например, и неэффективность тарифной политики в таких отраслях, как электроэнергетика или железные дороги. Разработка, унификация и формализация критериев монопольно высокой и монопольно низкой цены со стороны МАП могла бы содействовать формированию более рациональных тарифов и предупреждению злоупотреблений доминирующим положением естественными монополистами. Более эффективная конкурентная политика способствовала бы достижению и целей отраслевого регулирования.

Например, в Федеральной целевой программе «Энергетическая стратегия России на период до 2020 года» (2003 г.) отсутствуют положения о возможных конкурентных последствиях тех мер, которые государственный регулятор намеревается осуществить в данной сфере.

Проблема реформирования отраслей естественных монополий заключается в том, что если реформирование пойдет по пути преимущественно отраслевого регулирования, реструктуризация может сопровождаться усилением монопольных эффектов в виде, например, роста тарифов на предоставляемые услуги. Преобладание же конкурентных принципов реформирования может сделать данный бизнес непривлекательным для частных инвесторов. Таким образом, конфликтность промышленной и конкурентной политик в данном случае выражается в проблеме выбора между эффективностью производства и эффективностью ценообразования.