Религиозно-нравственное состояние иудеев в послепленный период

Вавилонский плен, бывший прямым наказанием Божиим за все беззакония и идолопоклонство, которым предавался избранный народ, послужил для него весьма важным уроком, заставившим его глубоко задуматься над своей судьбой. После периода славного могущества израильский народ оказался опять, как некогда в Египте, жалкой толпой рабов, отведенных в плен. Это страшное испытание опять невольно пробудило в нем сознание того, что сила его, как избранного народа, заключается именно в избравшем его Боге и в строгом соблюдении завета, который Он заключил с ним. И вот, в израильском народе начинается религиозно-нравственное возрождение, крепнет вера, зажигается патриотизм, разгорается ожидание того Избавителя, который должен, наконец, увенчать все великие обетования, данные отцам.

Это ожидание ревностно поддерживали пророки, которые, утешая народ надеждой на избавление от плена, постоянно указывали и на то высшее избавление, которое ожидало человечество в приближавшемся будущем. Во время плена пророк Иезекииль предсказывал о едином Пастыре единого многочисленного стада (34:23,29; 37:22), а Даниил даже точно вычислил своими седьминами время Его пришествия (9:24-27). Другие пророки в подробностях описывали признаки имеющего явиться Мессии, а в пророчестве Малахии возвещается о пришествии непосредственного предтечи обетованнаго Избавителя, и его пророчество составляет прямой переход от Ветхого завета к Новому.

Сам народ, познав горьким опытом непрочность земного могущества своих царей, все с большей напряженностью стал ожидать такого царя, который будет действовать силой Божией и водворит на земле правду и мир. Такое ожидание достигло своей высшей степени во время ужасов царствования Ирода, когда пришло «исполнение времен».

Такое настроение народа естественно должно было повести к пробуждению ревности к исполнению закона Моисеева. Так как с разрушением храма и прекращением в нем священнодействий народ лишился главного руководства для своей религиозно-нравственной жизни, то стало необходимым новое средство для поддержания в нем знания этого закона. Таким средством явилось чтение и изучение закона, и отсюда естественное усиление значения писаного закона. Во время плена народ сходился послушать его на особые собрания.

Так как с течением времени народ позабыл свой первоначальный еврейский язык, на котором написаны были книги св. Писания, то изучение и изъяснение закона должно было сделаться исключительным достоянием особых, наиболее просвещенных людей, которые сделались вождями и руководителями религиозной жизни народа, получив почетное название «книжников». Таким книжником был священник Ездра, и он, по возвращении из плена, ввел правильный порядок чтения и изъяснения св. Писания народу. Поскольку св. книг в это время было уже много, Ездра, чтобы дать народу возможность правильно судить, какие именно книги священны в собственном смысле этого слова, составил подробный список, который и получил название канона, т.е. правила (веры и жизни). Книги, вошедшие в этот список, получили название «канонических», а остальные стали называться «неканоническими». Из книг последних периодов в канон вошли: книги пророка Иезекииля и Даниила, а также трех последних пророков Аггея, Захарии и Малахии; третья и четвертая книги Царств, содержащие историю обоих еврейских царств; две книги Паралипоменон, или дополнений к этой истории; первая книга Ездры, в которой описывается возвращение иудеев из плена и создание второго храма, и книги Неемии и Есфирь — с историей деятельности этих лиц.