Купля-продажа

Большинство сохранившихся со времен «Старого царства» надписей о договорах относятся к сообщениям о покупках. Их содержание излагалось, как правило, по формуле: «я (или он) получил дом (или поле или какую-нибудь другую вещь) у такого-то человека (называется имя продавца) за эквивалент такой-то. До эпохи «Нового царства» соглашение о покупке-продаже каких-либо вещей заключалось, как правило, в устной форме. Оно могло подтверждаться в письменном виде, если его предметом была недвижимость: дом или земельный участок. Но запись о совершенном договоре купли-продажи, делавшаяся на остраконе (черепке, обломке глиняного кувшина) содержала обыкновенно лишь сообщение о совершенной сделке, а не текст договора. Дополнительной гарантией соблюдения условий договора была его регистрация в государственных органах или в храмах.

В эпоху «Нового царства» торговый оборот недвижимости заметно вырос и число договоров купли-продажи, заключаемых в письменной форме, существенно увеличилось. Они по-прежнему могли записываться на остраконе, но в большинстве случаев для этого теперь использовались папирусные листы. Как и прежде в тексте договора повторялись основные фразы, сказанные сторонами при заключении сделки, но постепенно для выражения договорных условий вырабатывалась некая типовая формула. Ее представляет, например, остракон, обнаруженный в Дейр-эль-Медине. Начертанный на нем текст выражает суть заключенной сделки следующей фразой: «Для того, чтобы сделать известным, что деньги, которые я (далее следует имя покупателя) дал (имя продавца) в качестве компенсации за (называется купленная вещь)».

Регистрация или удостоверение договоров купли-продажи производилась во времена «Нового царства», как и раньше, государственными органами или храмами, но с конца данной эпохи жрецы стали чаще брать на себя выполнение этой функции.

Содержание письменных договоров в указанную эпоху и в последовавший за ней период, вплоть до VII века до н. э. было еще довольно примитивным: текст соглашения, как правило, воспроизводил основное содержание происходившего диалога между сторонами и слова свидетелей, подтверждающие совершение сделки.

Важным фактором в развитии письменной формы договоров стало появление в период правления XXV династии демотического письма. Во время царствования XXVI династии договоры купли-продажи писались, как правило, на демотике. Они имели уже вид настоящих контрактов, в которых легко можно было выделить: 1) статьи, формулировавшие основные условия договора, то есть условия, необходимые для его заключения, и 2) статьи, выражавшие дополнительные условия, то есть гарантии его соблюдения.

Первые называли продававшуюся и покупавшуюся вещь, ее цену и констатировали ее передачу от продавца покупателю. Для изложения этих условий использовались два типа формул: старинная и новая.

Старинная формула договора купли-продажи являлась более простой и выглядела следующим образом: «Я получил от тебя такое-то количество серебра. Я дал тебе такую-то вещь». Осуществление контракта виделось, таким образом, в обмене вещи на деньги (серебро).

Новая формула договора купли-продажи была следующей: «Ты удовлетворил мое сердце серебром за такую-то вещь. Эта вещь теперь твоя». В тексте одного из сохранившихся контрактов времен правления Нектанебо II (360–343 гг. до н. э.) она имела следующий вид: «Ты удовлетворил мое сердце ценой за мою рыжую корову, неповоротливую, которая не клеймена железом и которую зовут ее коровьим именем Wlgj».

С утверждением этой формулы в договорной практике переход права собственности на вещь от продавца к покупателю стал связываться не с моментом передачи вещи и денег (серебра), но с появлением у продавца состояния удовлетворенности полученным денежным эквивалентом (серебром).

Старинная формула применялась чаще в иератических текстах, датируемых VIII и VII веками до н. э. Самый ранний древнеегипетский текст, в котором можно увидеть новую формулу договора купли-продажи, относится к середине VII века до н. э., а точнее — к 4 году правления Псамметиха I и он написан демотикой. Все последующие тексты договоров с новой формулой были также демотическими.

Обе формулы имели различные вариации, но каким бы образом ни выражался договор купли-продажи, главным моментом в нем было приобретение покупателем права собственности на купленную вещь. Поскольку это право он получал от продавца, то решающим в данном случае было слово последнего. А оно тоже могло выражаться по-разному. Чаще всего продавец делал покупателю следующее короткое заявление о проданной вещи: «Она теперь твоя». И эта фраза включалась в письменный текст договора. Но бывало и так, что продавец произносил, обращаясь к покупателю, более длинную и содержательную фразу — например, такую: «Ни один человек в мире — это касается и моих отца, матери, братьев, сестер, сыновей, дочерей и равным образом меня самого — не может больше считать эту вещь своей собственностью, кроме тебя». Эти слова обеспечивали покупателя от исков об истребовании приобретенной им вещи со стороны родственников продавца.

Но для полной гарантии сохранения покупателем права собственности на купленную вещь одних слов было недостаточно. Договор купли- продажи снабжался поэтому дополнительными статьями, которые призваны были подкрепить гарантии продавца и защитить покупателя от возможных притязаний на вещь со стороны продавца, его родственников и каких бы то ни было третьих лиц — в том числе сановников и самого фараона. Дополнительные статьи могли содержать в качестве гарантий соблюдения договора, как со стороны продавца, так и со стороны покупателя:

1) Простое обещание не нарушать договор.

В текст договора могла, например, быть включена следующая фраза: «Никто в мире не услышит от меня ни одного слова, оспаривающего то, что я говорил тебе по предмету нашего соглашения».

2) Обещание не нарушать договор, подкрепленное клятвой.

Такое обещание могло выражаться следующей формулой: «Воистину живущий Аммон, воистину живущий фараон… (имя фараона)! Я никогда не назову “ложным” какое-либо слово, изложенное здесь. Я никогда не откажусь от какого-либо слова, изложенного здесь».

3 ) Компенсацию за нарушение договора.

Данная компенсация могла быть установлена статьей договора со следующей формулировкой: «Если я откажусь от договора, я тебе дам тогда (количество) дебен серебра».

Еще одной — и, пожалуй, более важной — гарантией соблюдения договора было участие в процедуре его заключения группы свидетелей. Эта гарантия стала применяться еще в эпоху «Старого царства». Если договор был устным, то она имела устный характер. Но с появлением письменных договоров в них стали включаться слова свидетелей, подтверждавших договорные условия. Причем каждый свидетель воспроизводил в тексте договора рядом со своим именем все условия, которые подтверждал. В письменных договорах более позднего времени свидетели удостоверяли его условия лишь своим именем, да указанием имен своих родителей.

Очевидно, что у покупателя, который приобретал чужую вещь в свою собственность, было больше оснований опасаться нарушения договора, чем у продавца, менявшего эту вещь на серебро. В связи с этим в Древнем Египте существовала практика, по которой текст договора отдавался на хранение покупателю. Однако чаще всего в качестве хранителей письменных договоров выступали третьи лица.

Наконец, надежной гарантией соблюдения договора считалось посредничество храма при его заключении. Храмы могли давать гарантию защиты прав сторон договора не только против обыкновенных третьих лиц, но даже против самого фараона.

В эпоху правления Птолемеев в Египте получили распространение договоры о покупке будущих вещей — например, зерна нового урожая. При заключении таких соглашений покупатель платил деньги за одно обещание продавца предоставить ему в будущем оговоренное в контракте количество зерна. В ряде случаев подобные договоры являлись формой соглашения о предоставлении займа. Чтобы иметь надежные гарантии возврата денег, кредитор предоставлял заем под обязательство должника отдать долг зерном в случае невозможности выплатить его деньгами.

Наем

Договор купли-продажи являлся с древнейших времен, безусловно, самым распространенным видом договора в Египте. Вместе с тем в надписях эпохи «Старого царства» встречаются сообщения о договорах других видов — например, о найме услуг и найме работы. «Я работник некрополя, который работает за плату…», — говорится в одной из них. «Я поручил изготовить статую скульптору, который был доволен платой», — сообщает другая. Некоторые сведения о работе по найму в эпоху «Среднего царства» можно почерпнуть в одном из писем Хеканахта своим домочадцам. Практика работы на основании соглашений о найме, безусловно, существовала в указанные эпохи, но ни одного текста договора такого рода до нас от них не дошло, что дает основание для вывода о том, что во времена «Старого» и «Среднего» царства условия найма оформлялись, как правило, устным образом.

Большинство древнеегипетских документов, в которых идет речь о договорах найма работников, относится ко времени «Нового царства». Иератический папирус из Берлинского музея, опубликованный в 1906 году Элэном Гардинером, зафиксировал несколько сообщений о найме рабынь в правление Аменхотепа III и два текста договора, закрепивших на письме его условия. Из них видно, что договор такого рода заключался при свидетелях, стороны произносили клятву в том, что будут соблюдать его. При выработке соглашения особо подробно оговаривались размер и способы оплаты работы по найму. В одном из случаев наймодатель взял на себя обязательство возместить нанимателю каждый день, в который рабыня не сможет работать из-за жаркой погоды.

Содержание договоров о найме рабынь показывает, что предметом соглашений были не сами рабыни, а дни их работы на нанимателей. Причем в текстах договоров отсутствовали какие-либо указания на виды работ, для выполнения которых они нанимались. Наем рабынь представлялся в качестве их покупки нанимателем.

Предметом договора найма могли быть и животные. Наем животных, особенно ослов, был всеобщим», — отмечает Ричард Яснов. Очевидно, что при заключении договоров такого рода должны были специально оговариваться условия содержания животных нанимателем, его обращение с ними. Но как было на самом деле, трудно сказать: большинство договоров о найме животных заключалось в устной форме. Не менее важной частью подобных договоров были и гарантии возврата животных хозяину в надлежащем состоянии и в срок. Из документов, в которых нашли отражение в той или иной мере случаи передачи животных в наем, видно, что собственники животных стремились заручиться при этом гарантиями, которые могли бы защитить четвероногих работников от притязаний третьих. Такой гарантией выступала иногда клятва нанимателя не допустить нарушения интересов наймодателя.