Самодостаточность функциональность (внешние 5 страница

Для более полного исследования современного российского теоретического правопонимания, прежде чем проводить содержательный анализ, целесообразно систематизировать выражающие его теории права по определённому критерию. По мнению А. В. Полякова, таким критерием может являться «связь права с природой (Богом), государством или обществом»[3]. Соответственно, выделяют такие классические типы правопонимания, как естественно-правовой, этатистский и социологический. В рамках той же логики выделения методологического основания можно выделить позитивистский и непозитивистский классические типы правопонимания [4].

Позитивистский тип правопонимания основан на методологии классического позитивизма как особого течения социально-философской мысли, суть которого состоит в признании единственным источником знания лишь конкретных, эмпирических данных, установленных путём опыта и наблюдения, в отказе от рассмотрения метафизических вопросов, в том числе от анализа сущности и причин явлений и процессов.

Исторически первым и основным по своей значимости направлением позитивистской юриспруденции является легистский подход к пониманию права, в рамках которого право отождествляется с законом, т. е. с предписанным публичной властью общеобязательным правилом поведения, обеспеченным политико-властным принуждением (слово «закон» используется здесь в широком смысле, включающем в себя судебный прецедент и правовой обычай). Согласно легистскому подходу, под правом понимается «...продукт государства (его власти, воли, усмотрения, произвола): право – приказ (принудительное установление, правило, норма, акт) официальной (государственной) власти, и только это есть право. Здесь право сводится к принудительно-властным установлениям, к формальным источникам... позитивного права... к тому, что официально наделено в данное время и в данном месте законной (властно-принудительной) силой» [5]. Сутью легистского типа правопонимания является отождествление права и закона, отрицание сущностной специфики права как особого социального явления, обладающего самостоятельной социальной ценностью, отсутствие критериев отличия права от произвола, признание в качестве главного признака права его производного от государства принудительного характера, трактовка права как инструмента в руках государства.

Позднее в рамках позитивистского типа правопонимания сложились такие направления, как социологическое и антропологическое. Социологический тип правопонимания складывался на основе резкой критики легизма. И хотя с точки зрения методологии исследования социологическое правопонимание, так же как и легизм, оставалось в рамках позитивистского подхода, ограничивая сферу своего научного интереса лишь уровнем эмпирического анализа (т. е. наблюдаемым правом), право толковалось им уже не как система нормативных предписаний государственной власти, а как факт социальной жизни. При этом в рамках различных концепций социологического правопонимания в качестве основы права могут быть признаны фактические нормы, определяющие внутренний порядок человеческих союзов; представления о «живом праве», сложившиеся в правосознании судейского корпуса; форма интеграции различных сообществ, основанная на «социальной власти»; юридически защищённый порядок общественных отношений; форма разграничения социальных интересов и т. д. Вместе с тем, критикуя легистский подход к правопониманию, социологическое правопонимание не позволяет сформулировать критерии, с помощью которых можно было бы определить, какие сложившиеся в форме обычая социальные нормы имеют правовую природу и могут рассматриваться в качестве источника права, а какие относятся к сфере нравственности, религии, делового обыкновения и т. п. И если легизм вообще отрицает правовой характер несанкционированных законом обычаев, то социологический тип правопонимания, напротив, склонен считать правом любую сложившуюся на практике фактическую социальную норму.

Антропологическое правопонимание развивается в русле тесно взаимосвязанных подходов – психологического, феноменологического, экзистенциального, герменевтического и т. п., сторонники которых трактуют право как психические переживания императивно-атрибутивного характера, как продукт индивидуальной интуиции, формирующейся в конкретной жизненной ситуации, как порядок социального общения, обеспечивающий развитие свободной экзистенции и т. п.[6]. Рассматриваемый тип правопонимания, который ищет истоки права в человеке как социобиологическом существе (в его психике, генетике, гендерных особенностях и т. д.), так же как и социологический, основан на позитивистской методологии, поскольку ограничивает своё видение права лишь эмпирическим уровнем анализа.

Практическое значение антропологического типа правопонимания связано прежде всего с познавательными возможностями, которые он даёт для изучения сложного комплекса социально-биологических факторов, влияющих на позицию законодателя и правоприменителя в процессе познания, создания и применения ими права. По своим теоретико-методологическим характеристикам это направление тяготеет к социологическому правопониманию и в значительной мере повторяет как его достоинства, так и недостатки, связанные с ограниченностью позитивистской методологии.

Непозитивистский тип правопонимания представлен естественно-правовым подходом, ведущим свои истоки от первобытных мифов Древней Греции о божественном происхождении существующего миропорядка, а также значительно более поздним, рациональным в своей основе философским правопониманием, резюмирующим в себе результаты долгой истории постепенного научно-философского осмысления человечеством такого сложного феномена, как право. Методологическим основанием в рамках данного типа правопонимания выступает[7]:

• признание существования идеального правового начала («Божественная воля», природа человека), которое призвано предопределить, каким должно быть право, выраженное в нормативных актах;

• наличие ряда требований к законодательству: отражение в нём идей справедливости, прав человека, иных социальных ценностей.

Начало принципиально нового этапа в развитии естественного права было положено принятием Декларации прав человека и гражданина и основанной на ней французской Конституции, а также вступлением в законную силу первых десяти поправок к Конституции США ("Билль о правах"), в которых идеи естественного права получили законодательное закрепление. Если раньше позитивное право рассматривалось как нечто искусственно созданное и несовершенное по сравнению с правом естественным, выступающим в качестве недостижимого идеала, то начиная с этого времени и вплоть до середины XX в. шёл медленный процесс сближения действующего законодательства с идеальными стандартами естественного права[9]. Этот процесс принял особенно активный характер с середины XX в. под влиянием разрушительного опыта Второй мировой войны, а также тоталитарных режимов фашистской Германии и СССР, убедительно продемонстрировавших опасность реализации на практике легистско-позитивистской модели правовой системы. После принятия Всеобщей декларации прав человека в подавляющее большинство национальных конституций был включён перечень фундаментальных прав, воспроизводящих положения Декларации. Права и свободы человека, закреплённые в общепризнанных принципах и нормах международного права и зафиксированные на уровне конституций государств, стали критерием правового начала для национальных систем позитивного права. Речь идёт не о теоретическом критерии, выражающем некий сущностный, конституирующий признак права, а об эмпирическом индикаторе, фиксирующем меру соответствия законодательства фактически признанному международным сообществом набору принципов и норм гуманистического характера, которые представляют собой сплав правового и морально-нравственного начал. И в этом смысле естественно-правовая концепция правопонимания, в своём современном понимании, предстаёт не в качестве некоего теоретического представления о должном, а в виде естественно-правового явления. Позитивное право согласно такому подходу должно соответствовать не абстрактно-теоретическому, сущностному принципу права, а естественному праву как реально существующему явлению, в котором правовые аспекты переплетены с элементами нравственного, религиозного, культурологического и т. п. характера. И в этом смысле современное понимание естественного права далеко от признания некоторого абсолюта как основания права.

Также следует отметить, что естественно-правовой подход, который исходит их того, что люди рождаются равными в своих правах, конечно же, отрицает разного рода дискриминации и привилегии. В этом смысле данный подход при его последовательной реализации содержит достаточно эффективные механизмы защиты прав человека и гражданина

Таким образом, в общей теории права сформировалось устойчивое представление о типах права, которое связано с различными концепциями правопонимания и имеет более-менее устойчивый характер. В то же время наука не стоит на месте. Различными авторами выдвигаются новые гипотезы, направленные на уточнение и дополнение доктрины типов права.

15. Особенности западного типа правопонимания.

Эффективность права как социального регулятора, а также возможность использовать его в качестве основы для выстраивания того или иного способа взаимоотношений между личностью, обществом, государством зависит от того места, которое праву отводится культурой в картине мира того или иного социума. Поэтому при анализе того или иного типа правопонимания наша задача понять, какое место занимает право в системе социальных ценностей.

Любая картина мира строится на трех базовых основаниях: 1. Отношение человека к себе (как понимается человек), 2. Отношение человека к себе подобным (как понимается общество), 3. Отношение человека к миру, универсуму.

По этим основаниям мы и попытаемся сопоставить различные типы правопонимания.

2.1. Западный тип правопонимания.

При анализе западного типа правопонимания наша задача в том, чтобы понять, почему в данной картине мира право является основной социальной ценностью.

Для этого нам понадобится вернуться к колыбели западной цивилизации и посмотреть на социально-экономические и духовные условия формирования и развития древнегреческого полиса. Именно там берет начало правовой либерализм – концептуальная основа современного западного права.

1. Человек в античности – это гражданин – самостоятельный индивид, наделенный разумом, свободой выбора и способностью самостоятельно определять свою жизнь. Правда, над человеком в античном миропонимании давлеет рок, судьба. Но достоинство человека в том и состоит, чтобы уметь принять вызов судьбы, встретить ее достойно, не прятаться. Зная судьбу, идти навстречу ей – это достойный и свободный выбор.

Здесь нет мотива служения или подчинения какому-либо высшему существу в человеческом или сверхчеловеческом облике. Люди живут для себя.

Такое понимание человека и стало основой для зарождения индивидуализма.

2. Политическим последствием такого индивидуализма была независимость полисного сообщества, граждане которого в силу закона совместно обладали политическими и юридическими правами.

Что составляло основу этого политического сообщества? На каких принципах строятся отношения между людьми, осознающими себя свободными индивидами?

Социальная практика выстраивания человеческих взаимоотношений на принципе индивидуализма, присущая западной политико-правовой культуре, предполагает способность к рациональному выбору модели поведения, в наибольшей степени способствующей достижению собственных интересов. Однако рациональный выбор строится на допущениях о возможном поведении конкурента. И на уровне социального взаимодействия, а не индивидуального поведения, этот принцип дает сбои (классический пример дилеммы заключенного; по этому же сценарию лопаются банки, страховые компании). Договор (право) позволяет снизить возможность рационально непредсказуемых действий. Поэтому право на западе не онтологично, а функционально.

Два принципа – индивидуализм и рационализм дали две трактовки принципа законности. Индивидуализм привел к интерпретации закона как естественного права (т.е. того, что есть, что дано человеку) (софисты, стоики, Аристотель), рационализм – возводит право к естественному закону (к идее должного). (Сократ, Платон).

Западное право востребует обе тенденции. Но поскольку индивидуальное начало как в античности, так и в Западной Европе до Нового времени существует скорее в качестве тенденции, то преобладающей для западного правопонимания станет апелляция к естественному закону, как долгу. Отсюда и преобладающее отношение к закону основано на лозунге «закон суров, но он закон». Но даже в Новое время естественные права будут восприниматься не столько как возможность индивида осуществлять свою волю, сколько как ограничение воли государства (право – это возможность, закон – это требование, долг).

Преобладание интерпретации права с позиции естественного закона основано на определенном отношении античного человека к миру, к универсуму.

3. Космос (природа, универсум) представляет собой разумную систему. Все явления мира, проникнуты логикой и порядком. Этот порядок спонтанно развивается и в человеческом обществе. Осознанный человеком этот порядок становится естественным правом, т.е. природной закономерностью, на осознании которой и строится разумное человеческое сообщество. Осознание действия естественного порядка вещей в жизни человеческого общества – это осознание того, как должно быть устроено общество, если оно хочет быть устроено разумно, т.е. в соответствии с природным разумом.

Поскольку природные законы мыслились совершенными и разумными, то и естественное право мыслилось как совершенное, т.е. как абсолютная ценность. Но право это фактически отождествляется с природной закономерностью, т.е. с естественным законом человеческого общежития.

Отсюда естественный закон – абсолютная ценность. Т.е. он неизменен, вездесущ, является благом. Закон, по сути, действует везде – в природе, в обществе, в государстве. Он является выражением высшей справедливости.

Но таким образом, закон приобретал все признаки, которые в восточном мировосприятии свойственны божеству. Восприятие права и закона в античности является мифологически-реифицированным (отчужденным от человека). Оно воспринимается как явление объективного порядка, а не человеческого творчества. Задача человека лишь познать закон, чтобы проводить его волю (волю абсолюта, т.е. воплощать должное). Естественное право – это скорее естественная обязанность (у Гегеля право станет познанной необходимостью, у Канта продолжением категорического императива и т.д.).

С восприятием права как отчужденного от человека, связана и формальность западного права. Человеческий закон (позитивное, установленное человеком право) – это лишь форма, в которую облекается содержание абсолютного естественного закона. Форма наполняется не конкретикой содержания социальной жизни, а понятием справедливости, которое возводится к абсолюту.[8] В результате человеческое право в качестве писанного закона остается абстрактной нормой, а в качестве судебной практики – ставится в зависимость от «произвола» судьи, поскольку любой судья в трактовке справедливости будет исходить не из абсолюта, который ему не доступен, а из своего мировоззрения. И формула «закон суров, но он закон» в данных обстоятельствах действительно является спасением от произвола, поскольку хотя и не делает жизнь справедливей, но делает ее предсказуемей.

Не даром нормативность является структурным признаком романо-германской системы, т.е. той, которая по своим истокам ближе к античности. А концепция естественного права (не закона, а права) была воспринята в странах, более удаленных от античной культуры (Англия).

Однако для понимания западного образа права важны обе тенденции: рационалистическая апелляция к закону и индивидуалистическая апелляция к неотчуждаемым правам. Право становится эффективным регулятором в западном обществе за счет взаимного сдерживания этих двух тенденций.

С одной стороны, апелляция к разуму является предпосылкой доверия к судебному решению, как могущему быть справедливым. Ибо человеческому разуму доступно познание справедливости. (Надо сказать, что практически все рационалистические философские концепции Западной Европы представляют собой попытки обосновать возможность человеческого разума познать мир трансцендентных сущностей, волю абсолюта).

С другой стороны, апелляция к индивидуалистическому началу не позволяет позитивному закону превратиться в произвол государства, поскольку соотносит государственный закон с естественным правом, не позволяя государственному закону занять место естественного закона.

Поэтому для того, чтобы западная концепция права работала, необходимо наличие обоих начал – рационалистического и индивидуалистического, т.к. только вместе они позволяют праву быть эффективным социальным регулятором.

Итак, в основе западного правопонимания лежит отношение к праву как продолжению в человеческом обществе естественного закона. В основе этого правопонимания лежит отношение 1. к миру как к разумному порядку, 2. обществу как упорядоченному правилами конкурентному взаимодействию индивидов, 3. к человеку как разумному (т.е. способному сообразовывать свои действия с природными закономерностями), свободному (т.е. самоопределяющемуся в этом мире) существу.

Понятие справедливости соотносится со сферой должного, с долгом и трактуется как «каждому - свое».

Понятие закона пронизывает все три уровня мировосприятия западного человека (мир – естественный закон, человек – естественные (неотчуждаемые) права, общество – позитивное право). Отсюда право – занимает высшее место в системе социальных ценностей западного человека.

16. Особенности восточного типа правопонимания.

В восточных обществах индивидуализм (т.е. то начало, на котором развивается идея естественного права, как того, что есть, что дано человеку, а не закона, как должного) не имел ни духовной, ни экономической, ни политической почвы для своего развития и практически отсутствовал.

Человек воспринимал себя частью единого социального организма, т.е. не хозяином жизни, обладающим неотъемлемыми правами, а работником, призванным исполнить религиозно-нравственную обязанность – следовать высшей божественной воле.

Свобода понимается здесь не как принцип взаимоотношения между людьми, и тем более, не как принцип отношения человека с государством, а как состояние мистическое, запредельное. Свобода – это освобождение от пут земной суеты. Поэтому в политическое сообщество люди объединяются не на правовой основе, а на сакральной. Политический союз – это священный союз. Слово религия этимологически восходит к значению – связь.

Высшей социальной ценностью будет та, которая создает эту социальность. На западе социальность создавалась на основе права. Здесь на основе религии. Поэтому именно религия и будет занимать высшую ступень в иерархии социальных ценностей.

На Востоке тоже выдвигаются идеи естественного закона (Дао). Но следование этому закону предполагает не рациональное знание, а мистическое переживание. Следование естественному закону предполагает не сознательное проведение этого закона в человеческую жизнь, не устроение социума на основе этого закона, а уход от общества, отказ от социальности. Поэтому положительный закон, т.е. право как установленный людьми социальный регулятор, никогда не имел санкции со стороны естественного закона. Естественный закон санкционирует моральные нормы, а не правовые.

Право (закон) на востоке получает значение не основного, а вспомогательного принципа. На первое место выдвигается религиозная мораль, связывающая человека обязанностями. Образ права получает значение, кардинально отличное от его значения на Западе. По отношению к индивидууму право в таком обществе лишено всякого ореола «святости».

В силу этого на Востоке право по отношению к субъекту воспринимается как внешнее установление, позитивный закон.

Оно понимается больше как средство на случай крайней необходимости, чем основание нормальной повседневной жизни.

В императорском Китае законодательство регулировало первоначально только уголовно-правовые отношения и применялось к иностранцам и простолюдинам. А знать находилась под действием особых обычаев (риты), правил этикета, но не закона.

Разработка кодексов считалась недостойным делом. В 5.в. до н.э. министр одного из китайских княжеств приказал отлить бронзовые чаны, чтобы выгравировать на них уголовный кодекс. Выгравировать закон на чане означало, что нарушитель закона будет заживо брошен в кипящий котел. По этому поводу министр получил письмо с упреками. «Когда народ узнает, что существуют кодексы, он утратит чувство боязливого почтения к вышестоящим. Люди проникнутся также духом сутяжничества и будут апеллировать к букве закона в надежде, что может быть им удастся выиграть дело благодаря своей аргументации. Эпоха, когда разрабатываются кодексы, – это эпоха упадка. Существует изречение: когда государству грозит гибель, увеличивается число регламентов. Не о том ли свидетельствует ваше намерение?».

В этом рассуждении хорошо видно отличие типа мышления Восточного человека. В основе негативного отношения к закону лежит несоответствие между абстрактным правилом правовой нормы и чувством конкретного, характерным для Востока.

Правовая норма – это абстрагирование от конкретной ситуации. Это формализованное правило – форма. На западе – это форма для абсолютного содержания, для идеи (идеи справедливости, равенства и т.д.).

Для восточного человека содержание – это конкретика социальной жизни. А под каждый конкретный случай, имеющий свое обоснование и специфику, не возможно заранее подобрать готовое решение, поэтому для восточного человека естественным будет отказаться от абстрактных, оторванных от конкретных условий предписаний.

Конфуций считал, что если править с помощью закона, улаживать, наказывая, то народ остережется, но не будет знать стыда. Если править на основе добродетели, улаживать по ритуалу, народ не только устыдится, но и выразит покорность.

Однако такое отношение к закону отнюдь не указывает на нецивилизованность общественных отношений. Пример Японии показывает, что модернизация вовсе не обязательно должна сопровождаться внедрением в общество «цивилизованного» европейского образа права. Введение в Японии нормативного права практически было проигнорировано населением. Освещенное конфуцианской традицией отрицательное отношение к решению споров публично, в государственных судах, во всех слоях общества приводит к тому, что мало кто из граждан пользуется правами, предоставляемыми новыми законами. Ведущую роль, как и прежде, продолжают играть традиционные формы примирительного посредничества и полюбовного улаживания споров.

Однако это не только не мешает, но как раз наоборот способствует успешной модернизации.

Типология по данному критерию позволяет увидеть право в рамках той или иной системы ценностей и понять причины, обусловившие ту или иную ценностную иерархию, увидеть правовую реальность в контексте жизненного мира. Здесь мы видим право как проблему мировоззрения.

Генетический критерий позволяет увидеть, в рамках каких познавательных парадигм обосновывался тот или иной образ права. Здесь мы увидим право как проблему философии, т.е. рефлексии мировоззрения.

17. Содержание естественно-правового подхода к правопониманию.

Это один из древнейших вариантов правопонимания. Право трактуется как нечто постоянное, неизменное (как неизменен закон всемирного тяготения) и совершенное, в силу этого, право воспринимается как абсолютная ценность, воплощение справедливости, добра, нравственности

Античность.

Начиная с античности, естественное право трактуется подобно законам природы, которым подчиняется все живое: таковы естественные законы, заставляющие человека защищать собственную безопасность и свое имущество, вступать в брачные союзы, иметь детей и заботиться о них, и т.д. фактически оно отождествляется с естественной закономерностью, такой, как рождение и смерть.

Цицерон – один из первых юристов – именно так толковал закон: «истинный закон – это правильный разум (4), согласный с природой, обнимающий всю вселенную, неизменный, вечный… Мы не можем ни противостоять этому закону, ни изменить его, мы не в силах его уничтожить (1), мы не можем освободиться от обязательств, налагаемых им на нас, никаким законотворчеством, и нам не нужно искать других его толкователей, кроме самих себя. Этот закон один – для Рима и Афин, для настоящего и будущего… Он есть и будет непреложен для всех времен и народов (2). Тот, кто не подчиняется ему, отрицает самого себя и свою природу (3)».

Попробуем проанализировать цитату с тем, что бы с одной стороны, увидеть аксиоматические предпосылки, на которых строится концепция естественного права, а с другой стороны, удостовериться, действительно ли эти предпосылки не требуют доказательств. Являются ли они необходимыми и достаточными для объяснения того, что такое право.

Первая посылка, из которой исходит «естественное право» - предположение о разумности природы, а следовательно и целесообразности. (а для нас здесь и первое сомнение, но это философское сомнение).

Первый вопрос – если природа совершенна, то зачем ей человек в качестве творца?. Человек просто автоматически следовал бы законам природы?

Человек – существо разумное. Космос – это разумный порядок. Законы природы разумны. И человек как разумное существо должен выявлять эти законы. Человек не слепо следует ходу вещей, он способен разумом постигнуть, что установлено природой (при рождении), т.е. от начала мира, а значит по самому закону, по которому рождался мир). Но одно дело – постигать, а другое – творить самому.

Вторая посылка естественного права – закон един для всех. И второе сомнение – кто же действительно правомочен толковать естественный закон?

Это сомнение – идеологического плана.

Закон признается единым для всех – римлян, греков и т.д. Каковы практические следствия этого положения для тех, на кого распространяется действие этого закона? 1. Все равны перед законом (позднее - перед Богом). 2. При своей реализации естественный закон отождествляется с правом сильного. При Цицероне Закон отождествляется с Римским правом – правом сильного. Действие римского права для покоренных народов воспринимается по аналогии с действием естественного закона: римское право для варварских народов – это правила, которые упорядочивали, регулировали неорганизаванную жизнь безгосударственных обществ, т.е. творили политический космос из хаоса неорганизованной жизни.

Возможность трактовать естественный закон как право сильного заложена в самой посылке о естественности закона - выживание сильнейшего – разве не естественный закон.

Поэтому закон един для всех, но толковать его может только сильнейший.

Третья посылка естественного права – соответствие природе человека.

Третье сомнение – практического плана. А почему я должен следовать этому закону? Потому, что он соответствует моей природе. Но природа действует сама собой. А мне говорят, что я должен. Т.е. я принуждаю себя, обязываю себя. Речь идет об естественных обязанностях? Но долг и обязанность – это то, что налагается человеком, а не природой. Можно ли говорить об естественных обязанностях, о естественном долге?

Четвертая посылка – естественный закон – это добро, это нравственное требование. Закон – это общее благо. Но чем тогда право отличается от нравственности?

Четвертый вопрос: Почему этот естественный порядок, этот естественный закон воспринимается как ценность, как что-то хорошее? Потому что упорядочивает? Что является ценностью в праве – порядок? Нет – справедливость. Но всегда ли по закону – это справедливо?

Из всех четырех посылок античность акцентировала первую – разумность и предустановленность закона.

Средние века. (Фома Аквинский)

Естественное право – воля Бога, которая находит отражение в человеческом разуме и священном писании.

Космический разум заменяется на Бога. Что нового несет это в толкование естественного права?

Бог – творец. (личностное начало). Он создал все с какой-то целью (идея целеполагания). Если мы хотим поступать правильно, то должны эту цель понять.

Истинный закон имеет целью общее благо.

Личностное начало приведет к акцентации идеи равенства всех перед богом, а впоследствии и перед законом.

Итак, в средние века акцент делался на целесообразность и равенство.

Новое время. (Локк, Гоббс, Руссо)

Идея равенства сменится идеей свободы. Идея естественного закона сменится идеей естественных прав, которые вытекают из природы человека.

Античность из разума вводила долг, а здесь из разума выводили права. Соблюдение этих прав становится обязанностью как со стороны других лиц, так и со стороны государства.

Люди имеют прежде всего право на жизнь, свободу, собственность естественным образом. Просто потому, что они люди. Никакое государство не может отнять у них эти права. Если законы страны не признают этих прав – это не законы вообще.

Система социального принуждения может называться правом только тогда, когда она соответствует природе (смыслам и целям) самого человека.

Новейшее время

трактует естественное право как правовой идеал, как совокупность нравственных требований к действующему государственному праву.

Сама сущность закона такова, что он должен следовать требованиям морали.

Это не означает, что право и мораль совпадают полностью. Есть много нравственных обязательств, которые не представлены в праве (вежливость, благодарность, верность), а многие требования не имеют морального содержания (инструкции), но любое требование будет законным, если оно морально допустимо.