В. Г. ЛЕВЧУК Уроки превращения теории в историю

Обостренный спор между обвинителями и защитниками марксизма в ходе дискуссии позволил не только уточнить границы разногласий, но и определить основания для дальнейшего научного исследования марксизма.

Различая марксизм как теорию (философию, экономическую теорию, теорию будущего общества), методологию и идеологию, признавая нетождественность "аутентичного" марксизма и его "практических" форм, большинство участников дискуссии имплицитно исходит из его целостности.

Различие позиций заключается в выборе основания целостности. Те, кто отказывают марксизму в праве участвовать как теории в определении путей нашего дальнейшего развития, более того, считают именно марксизм причиной всех наших бед, определяют стержнем целостности его политическую доктрину, и прежде всего учение о классовой борьбе, учение о диктатуре пролетариата, вывод о неизбежности социалистической революции. Нельзя не согласиться, что идеи классовой борьбы, диктатуры пролетариата не популярны сегодня в мире. Все меньше сторонников остается у них и в нашей стране. Но одни и те же факты могут быть интерпретированы различным образом. То, что политическая доктрина К. Маркса сегодня неприемлема, можно рассматривать как подтверждение его вывода о том, что абстракции сами по себе, в отрыве от реальной истории, не имеют ровно никакой ценности. При преобладании тотального отрицания у критиков Маркса возникает необходимость напомнить одну из отправных позиций, высказанных Марксом и Энгельсом в "Немецкой идеологии" и составляющих важное основание целостности всего марксизма: "Ни одному из этих философов и в голову не приходило задать себе вопрос о связи немецкой философии с немецкой действительностью, о связи их критики с их собственной материальной средой" '. Поэтому я поддерживаю принцип, который многие участники дискуссии рассматривают как марксистский и как принцип, необходимый для сегодняшнего анализа; применительно к сегодняшней критике К. Маркса следует учитывать два обстоятельства: специфику исторической эпохи, в которой и применительно к которой создавал свою политическую доктрину К. Маркс, и специфику нашего бытия, вызвавшего к жизни эту тотальную критику.

Появление тотальной критики не только теоретических взглядов К. Маркса, но и В. И. Ленина не является чем-то случайным. Поэтому феномен этот, достаточно устойчивый, получающий развитие как в массовом сознании, так и в теоретическом мышлении, должен быть не только описан, но и проанализирован.

Если рассматривать наше нынешнее состояние как результат реализации идей К. Маркса и Ф. Энгельса (хотя сам К. Маркс считает, что недопустимо превращать "воображения" и "представления" определенных людей о своей действительной практике в единственно определяющую и активную силу, которая господствует над практикой людей и определяет ее), то мы сталкиваемся с реальным самоотчуждением марксизма. История, возникшая на основе идей марксизма, отрицает собственную идейную основу. Деятельная основа развития теории отчуждается от теории. Условия для такого отчуждения создает история, немалое место в которой занимает марксистская теория.

Рассмотрим также идейный подход к целостности марксизма у его защитников. Во-первых, их позиция является как бы инверсией установок ниспровергателей марксистской теории. Но вместо политической доктрины, ориентированной на пролетариат и его диктатуру, основанием целостности берется философия и методология.

Во-вторых, если критики марксизма стремятся тесно увязать философскую и политическую доктрины в их широком понимании, то их оппоненты занимают позицию несколько иную. Предлагается отличать марксизм в его расхожем, прежде всего сталинском, варианте, укоренившемся в массовом сознании, от марксизма "аутентичного", в котором целостность философской и политической доктрин составляет также важнейший принцип. Необходимо отметить, что в 60-е годы в отечественном марксоведении, да и в философии в целом, был сделан огромный шаг вперед благодаря поиску аутентичного К. Маркса, выяснению - что же собой представляют идеи марксизма сами по себе, а не в устоявшихся интерпретациях. Последовавшая в 70-е годы волна возрождения неосталинизма блокировала возможность проникновения этих идей в массовое сознание.

Но именно поиски аутентичного Маркса привели к пониманию важного методологического принципа: целостность марксизма в его генезисе во многом определяется субъектом (носителем, создателем) возникающей и развивающейся теории. Изучение эволюции взглядов К. Маркса от "молодого" к "зрелому", от философии к политической экономии и политике позволило тесно увязать целостность марксизма с развивающейся целостностью европейской философской обществоведческой культуры, с целостностью исторического процесса. В результате этих исследований были получены интересные аргументы в пользу того, что марксизм лишь дал ответы на вопросы, поставленные самой историей. Правда, фактически вне внимания осталось в нашей обществоведческой науке одно дополнение, с которым мы сегодня увязываем данный тезис: социальные науки предложили и иные ответы на эти же вопросы истории.

Для того чтобы научно обосновать вывод об органической включенности марксистской теории в социокультурный европейский процесс XIX века, сторонникам "аутентичного" марксизма потребовалось привлечь эпистолярное и рукописное наследие, осуществить широкий круг источниковедческих исследований. Это позволило получить совершенно новое представление о взаимосвязи различных аспектов теории в рамках развивающейся целостности. Примером тому является концепция отчуждения, отчужденного труда, которая в массовой неосталинистской интерпретации выглядела чуждым элементом в целостности марксистского наследия. Одной из причин такой трактовки являлась устойчивая тенденция представления одномерного Маркса, у которого философские, политэкономические взгляды, концепции социалистического будущего являются лишь дополнением центральной проблемы политической доктрины - учения о классовой борьбе и диктатуре пролетариата.

Ограниченность одномерной трактовки Марксовой теории подтверждается тем, что одни и те же взгляды одного и того же ученого, идеолога получают различную оценку в один и тот же момент времени. У нас - в условиях жестокого идеологического кризиса, и на Западе - в условиях социальной стабильности. Во всяком случае, ставя вопрос о жизнеспособности марксизма, большая часть участников дискуссии предлагает прежде всего ответить на вопрос, о чем, собственно, идет речь? Не умаляя достоинства источниковедческих реконструкций, вместе с тем следует признать, что любая из них является одной из возможных интерпретаций ситуации. Увы, далеко не по всем аспектам Марксовой теории мы имеем собственные оценки автора: что он хотел сделать и что получилось. Но критически относимся мы именно к тому, что получилось. Не разделяем теорию и историю, считая, что история - это всегда реализовавшаяся теория. А если она не реализовалась, то виновен автор теории. Даже разделяя марксизм как теорию и марксизм в его практическом воплощении как господствующую в нашем обществе идеологию, мы все-таки упускаем два основания, которые должны обязательно присутствовать как при выделении его недостатков, так и при подчеркивании его достоинств. Во-первых, изменения времени и места при переходе от теории к истории. Во-вторых, изменение субъекта (переход от конкретного исторического лица - К. Маркса - к партии, классу, конкретному обществу). Марксизм не является тем счастливым исключением, когда время, место и субъект совпадают и в фазе теории, и в фазе истории.

А правило истории предполагает, что автор социальных проектов не видит результатов своих изысканий. В историю такие проекты воплощаются другими, каждый из которых вносит свой вклад, дает ту или иную интерпретацию теоретических положений. В конце XX века мы видим, сколь сложные последствия возникают в результате этой реальной особенности общественного развития. Все последователи

К. Маркса и Ф. Энгельса клялись именами основоположников. Но социал-демократы и коммунисты предлагали собственное понимание теории и тем более тактики ее воплощения в историю. История развития коммунистического движения в СССР показывает, насколько зависит от интерпретаторов и уровня развития общественного сознания степень сохранения принципов и оснований теории при изменении ею своего статуса - переходе в элемент общественного сознания. Превращение теории в идеологию (класса, общества, системы) и через последнюю ее воплощение в историю - процесс, имеющий свои объективные закономерности и связанные с этим объективные структуры. Одна из особенностей этого процесса - явление отчуждения. Результат научной деятельности ученого в процессе объективации превращается или в идеологию, или в стереотипы массового сознания, зачастую имеющие направленность, обратную устремлениям автора.

В данной дискуссии марксизм мы рассматриваем как целостное явление истории, включающее и теоретическое наследие К. Маркса и Ф. Энгельса, его интерпретацию в различных модификациях, и результаты деятельности общества, руководствующегося такими интерпретациями, воплощенными в современной истории. Целостное рассмотрение этих трех элементов в генезисе, с учетом конкретных социальных условий, позволяет определить данный процесс как процесс самоотчуждения марксизма. Что является не его исключительной прерогативой, а характерно для движения любой формы человеческого знания от индивидуального сознания к общественному и от теории к идеологии и истории.

Как показала дискуссия, в случае с марксизмом происходит как минимум три акта адаптации его теоретических положений, а следовательно, и три ступени его самоотчуждения.

Во-первых, перенос теории в условия России из Западной Европы. В связи с этим переходом сразу же возникает противоположность оценки в ходе дискуссии. К. Кантор, возражая А. Ципко, обращает внимание на то, что К. Маркс четко определяет контуры применимости его теории странами Западной Европы и считает, что в условиях России ситуация имеет качественное отличие, а следовательно, реализация разработанных им теоретических положений без необходимой коррекции приведет к принципиально иным результатам. Сторонники тотальной критики марксизма считают, что само содержание марксистской теории было наиболее адекватно условиям России, поэтому не в Европе, а в России и произошла социалистическая революция и была предпринята попытка построения социалистического общества. Но опять-таки они ориентируются на политическую доктрину К. Маркса, разрабатываемую в середине XIX века. Во-первых, это далеко не весь марксизм, а во-вторых, то, что взгляды на возможные способы и механизмы решения вопроса о власти 50-70-х годов XIX века в Западной Европе имеют спрос в России в начале XX века, определенно фиксирует временное несогласование социально-экономического развития в Европе и России.

С этой проблемой связан еще один узел в самоотчуждении марксизма. Происходит переход к новой исторической эпохе, и механический перенос марксистской (аутентичной) теории в новые условия невозможен без отчуждения.

Н. А. Бердяев, характеризуя деятельность В. И. Ленина по реализации марксизма в русских условиях, удачно замечает: "Ленин - империалист, а не анархист. Все мышление его было империалистическим, деспотическим" '. То есть как К. Маркс не может не строить свою систему, не основываясь на классическом капитализме, так для Ленина действительностью является империализм. Возможно, именно здесь кроется одна из причин того, что революция под социалистическими лозунгами произошла в России. Только в эпоху империализма в России сложились наиболее благоприятные условия перехода социальных структур от монархии к форме тоталитарного государства: империалистического или социалистического. В условиях классического капитализма в России возможности для такой революции не оказалось бы.

Привитие марксистских идей на почву империализма не могло не дать своеобразных плодов. Классический экономический детерминизм К. Маркса, основанный на независимости гражданского общества от государства, обернулся абсолютным приоритетом государства и в экономике, и в политике, и в духовной сфере.

Третьим каналом самоотчуждения марксизма является процесс его трансформации из взглядов автора во взгляды "проповедников", а затем, еще в одной адаптированной форме "святого писания", превращение в стержень массового сознания. Критикуя современный "отечественный" марксизм, необходимо помнить его извилистый путь к той системе стереотипов и догм, с которыми ведем столь непримиримую войну. Основными вехами на этом пути были Г. В. Плеханов и "легальные марксисты", меньшевики и большевики, В. И. Ленин и И, В. Сталин. Каждый акт такой адаптации содержал в себе как возможность развития теории применительно к новым условиям, так и возможность отчуждения. В нашей истории воспреобладала последняя. Сегодня, критикуя марксизм как господствующую в обществе идеологию, пытаясь разобраться, насколько она соответствует идеям аутентичного марксизма, мы выделяем реальную структуру его самоотчуждения в процессе превращения этой теории в историю.