У разных исполнителей могут быть разными не толь­ко костюмы, но и мизансцены. Далеко не всегда это оз­начает, что поставлено два спектакля

Совсем недавно в Минске, в Русском драматическом театре, состоялась премьера «Варшавской мелодии» Л. Зорина. Роль Гелены была поручена двум актрисам. Старшей по возрасту, естественно, было очень трудно пе­ревоплотиться в девятнадцатилетнюю девушку — Гелю первой половины пьесы. Молодой — труднее сыграть Ге­лю сорокалетней, Гелю второй части пьесы. Различия между актрисами были не только в возрасте. Старшей, более опытной актрисе были близки все драматические коллизии пьесы, молодой — лирические. Различные по психофизическим данным и свойствам темперамента бы­ли и актеры-исполнители роли Виктора. У одного — темпе­рамент открытый, как принято называть, легкий, силь­ный. У другого — закрытый. Можно ли было ставить перед разными актерами одинаковые задачи? Верно ли требовать, чтобы одна актриса лишь повторяла рисунок другой, как бы совершенен и убедителен он ни был,— требовать неизменности установленного ритма сцены, иг­раемой столь разными актерами? Согласившись на двой­ной состав, надо смириться с тем, что будет труднее. Ни­чего не поделаешь. Такова профессия.

Варшавская мелодия» — пьеса особая. Там всего две роли. Работа с двойными, даже тройными составами исполнителей в пьесах с большим числом действующих лиц практически исключает возможность различного решения каждой роли каждым исполнителем. Но пол­ностью избежать двух исполнителей на роль почти ни­когда не удается.