Когда у актера «не идет» роль, чтобы спасти его, все позволительно

А правду надо говорить вовремя. И — если от нее бу­дет толк.

ИГРАЕТ ЛУЧШИЙ!

Режиссеры знают, как болезненно воспринимают ак­теры распределение ролей. Вывесив очередное распреде­ление, режиссер ожидает всякого: объяснений со слеза­ми, заявлений об уходе, больничных листов, жалоб по начальству и т. п.

Нельзя пренебрегать этической стороной распределе­ния ролей. Нельзя относиться к этой части работы легкомысленно: Попробую, если не выйдет — сниму, назна­чу другого». Нельзя назначать исполнителей, наперед зная, что репетировать или играть они не будут. Как правило, корень внутритеатральных распрей, конфлик­тов между руководителем театра и коллективом лежит в просчетах при распределении {золей.

Роли даются не за добросовестную службу, не за преданность руководству. Ролями не премируют, не поощряют, не наказывают. Количество и качество ролей не должны находиться в связи с положением, возрастом, прошлыми заслугами, стажем работы. А тем более в свя­зи с родственными или дружескими отношениями.

Роль поручают тому, кто может ее сыграть лучше других. Режиссер может ошибиться. От ошибок не за­страхованы даже весьма опытные. Важно, чем руковод­ствовался режиссер — творческими соображениями или деляческими. Художника можно понять, деляге не место в творческом организме.

Распределение ролей — ответственный и мучительный акт. Производственные условия часто толкают режиссе­ра на компромиссы. Педагогические и морально-этичес­кие соображения порою обязывают отказываться от од­них исполнителей и обращаться к другим. На оконча­тельный вариант распределения ролей влияет многое — взаимопонимание актера и режиссера, сроки подготовки спектакля, соотношение партнеров по внешним данным, даже состояние здоровья исполнителей.

На какие компромиссы можно идти, на какие — нет? Никакие производственные и иные причины не оправ­дывают компромисса в распределении главных ролей, определяющих идейно-художественный замысел спек­такля.

Может быть, актеру в учебном порядке и полезно испробовать свои силы в новой роли. Он, может быть, получит пользу, даже если будет только репетировать роль, а не играть. Но зрителям следует показывать только удачные результаты экспериментов. Педагогические и режиссерские цели — понятия не тождественные.

Паренек, играющий центральную роль, в недавнем прошлом был хулиганом», — гордо заявляют иные ре­жиссеры. Конечно, прохожие скорее предпочтут плохую игру этого паренька на сцене плохому поведению на ули­це. Но зрителям, пришедшим на спектакль, нет дела до биографий актеров. Да и автору пьесы тоже.