Видел я, как больших мастеров сцены одолевали сомнения — не ошиблись ли они в выборе профессии. Ни разу не встречал художника, абсолютно довольного сво­ей работой

Откуда же возникает удивительная легкость и уверенность у тех, кто с ходу, недолго раздумывая, берется ставить сложные пьесы, создавать сложные характеры?

Нелепо утверждать, что молодым, неопытным акте­рам доступны лишь простенькие, поверхностные пьесы. Нельзя творчески вырасти на слабой драматургии, Надо ставить и Гоголя и Шекспира, Островского и Чехова, Но одно дело — работать, открывать в великом писателе новые и новые грани, одно дело — овладевать искусст­вом сцены на материале прекрасной пьесы, а другое — за несколько дней вызубрить слова, напялить на себя камзол с чужого плеча и считать, что образ создан,

Ужасно, что всегда находятся зрители, которым все нравится. Зрителям с примитивными неразвитыми вкусами или, того хуже, с вкусами, изрядно испорченными зарубежными коммерческими фильмами» порою нравится грубый наигрыш, пошлая красивость, слезливая сентиментальность. Такие зрители развращают актеров,

Опытные режиссеры знают все нехитрые секреты исторжения зрительских слез и смеха. Ими пользуются но только халтурщики-ремесленники, но иногда и ода­ренные, честные художники, гоняющиеся за легким ус­пехом. Если ото позволяет себе режиссер, то удивительно ли, что за ним следуют и актеры? Если самоуверен режиссер — постепенно становятся самоуверенными и его актеры. Похвала и одобрение режиссера, ведущего себя иа репетиции всезнающим, всеведащнм мастером, превращают актеров одного за другим в таких же, как и он «уставших гениев».

Разговор об отношении самодеятельного искусства к профессиональному, об отношении начинающих актеров к мастерам, в конце концов, есть разговор об отношении к творческому труду, к труду в искусстве. Легкий успех, успех без труда развращает. Поэтому, он аморален.