Глава 6. В понедельник у нас впервые с начала года был урок географии

В понедельник у нас впервые с начала года был урок географии. Старая географичка от нас отказалась еще в конце прошлого года. Теперь где‑то нашли нового учителя, молодого. Естественно, его сразу же прислали к нам. Наш класс, да еще «дэшки», – это для молодых учителей что‑то вроде боевого крещения. Некоторые сбегают сразу же, после первого урока. Другие держатся месяца два‑три. Тех, кто выдержал полгода или тем более год, считают прошедшими испытание и переводят к более приличным классам. Поэтому учителя у нас часто меняются. Особенно по географии, биологии, истории и другим «вспомогательным» предметам. Я заметил, что учителя математики и русского как‑то более устойчивы и уверены в себе. Наверное, это потому, что они думают: без истории и географии обойтись можно, а уж читать и считать каждый должен уметь. И это придает им сил. Наша Клавдия уже второй год – классный руководитель, а у «дэшек» классная – математичка, орет на них так, что через два этажа слышно. Говорят, что у них на уроках математики – идеальная дисциплина. Трудно поверить, пока сам не увидишь.

Учитель оказался совсем молодой и симпатичный, похожий на сеттера из рекламы «Чаппи». Мне он сразу понравился.

Но что поделаешь – «повезло» ему с нами.

– Здравствуйте, ребята! Меня зовут Сергей Анатольевич, – сказал учитель. – Знаете ли вы, что география – интереснейший предмет, который люди изучали задолго до наступления нашей эры?

– Презерватив принес? – миролюбиво спросил с последней парты Пантелей.

– З‑зачем? – удивился учитель.

Чего, анекдота, что ли, не знаешь?! – в свою очередь удивился Пантелей.

– Я! Я! Можно, я расскажу?! – запрыгал Таракан. – Ты, Пантелей, не умеешь.

– Валяй, – согласился Пантелей.

– Учителю географии директор жалуется: вот, мол, этот класс ничем заинтересовать нельзя, ничего не слушают. Учитель говорит: ничего, я их заинтересую. Приходит учитель географии в «трудный» класс, приносит с собой глобус и презерватив и говорит: «Сегодня, дети, мы будем с вами заниматься интереснейшим делом: натягивать презерватив на глобус». Дети, естественно, выкачивают шары, а потом спрашивают: «А что такое – глобус?» – «Ну вот, – удовлетворенно отвечает учитель. – Что такое презерватив, вы, конечно, знаете. А вот тем, что такое глобус, мы сегодня и займемся…»

Класс дружно ржет, хотя и слышал этот анекдот уже раз пять (по числу учителей географии). Учитель неуверенно улыбается. Потом говорит чуть тверже:

– А вам никто не говорил, что к учителям нужно обращаться на «вы»? Из уважения…

– Да мы запросто! – радостно кричит Игорь Овсянников. – Только давайте вы тоже нас будете уважать?

– Хорошо, – быстро соглашается учитель, и в этом его ошибка.

– Меня зовут Игорь Владимирович, – сияет Овсянников. – Приятно познакомиться.

– А меня – Виталий Олегович, – вступает Таракан.

– Леонид Андреевич, – подхватывает Пантелей.

– Марина Игоревна, – кокетливо улыбается Маринка. – Будем знакомы. А вы, Сергей Анатольевич, женаты? Я смотрю, кольца у вас нет…

– Сергей Анатольевич, а можно, я выйду? – спрашивает Пашка. – Очень писать хочется… Меня Павлом Станиславовичем зовут, если что…

Учитель растерянно оглядывается и кивает. Вместе с Пашкой, на ходу доставая папиросы, выходят Ванька и Митька. Тонких приколов Таракана и компании они не понимают. География интересна им еще меньше.

– Погляди, а он ничего – хорошенький, – громко шепчет Ленка Стеше.

«Наверное, и этот учитель у нас не задержится», – с сожалением думаю я, а Сергей Анатольевич цепенеет. Он увидел Стешу. Первый раз все так на нее реагируют. Мы‑то привыкли, замечаем, только когда другие обращают внимание. Стеша серьезно смотрит на Сергея Анатольевича, видимо, как‑то по‑своему обдумывает Ленкины слова.

– Скажи ему, как тебя зовут, – шепчет Ленка, пиная Стешу в бок. – Встань и скажи. Так надо, видишь, он с нами знакомится.

Стеша встает, выходит из‑за парты, перекладывает со спины на грудь тяжелую косу и, глядя чуть исподлобья, представляется:

– Стефания…

На учителя тяжело смотреть. О Стеше новых учителей не предупреждают. Это бессмысленно, потому что тогда надо предупреждать о каждом из девятнадцати, а теперь, с Юрой, из двадцати. Тем более, что как раз Стеша‑то абсолютно безвредна. Он думает: «Что она делает здесь?!!» Скоро он будет знать ответ. Сергей Анатольевич мне нравится, и поэтому его жалко. Хотя жалеть людей нельзя – никому от этого пользы нет.