Отношение к религии

В годы Советской власти отношения общества с религией были разнообразны – от полного неприятия до признания ее важнейшей роли в жизни общества.

К свержению самодержавия в феврале 1917 года церковь, как известно, отнеслась спокойно: доходы ее не пострадали – это главное, не утратила она и позиций в духовной и социальной сферах, а в политику духовенству открыто вмешиваться было незачем. Зато с первого дня победы Великой Октябрьской революции служители церкви проявили повышенный интерес к политическим событиям и активно подключились к контрреволюционной деятельности. Это понятно: ведь Октябрь разгромил и уничтожил классовую и государственную опору православной церкви, создал условия для духовного освобождения масс [22].

В первые дни после совершения Октябрьской революции Поместный Собор Русской православной церкви принял решение об отлучении от церкви всех посягнувших на ее «священное имущество», в том числе на землю. Со страниц своих печатных органов, с амвонов церковь обрушила град клеветы на участников Октябрьского вооруженного восстания. Многочисленные заговоры духовенства против Советской республики в первые, самые трудные месяцы ее существования приняли настолько ожесточенный характер, что рабоче-крестьянскому правительству пришлось вплотную заняться религиоз-ным вопросом. Противодействие духовенства любому постановлению Советской власти стало в те месяцы повседневным явлением. Особое сопротивление вызвал декрет «Об отделении церкви от государства и школы от церкви».

Сама церковь не надеялась на чудесное возвращение прежних порядков. Она собирала все антисоветские элементы, приводила в боевую готовность собственные силы из монахов и монахинь 550 мужских и 475 женских монастырей, из 50 тысяч священников и 15 тысяч диаконов. С началом интервенции и гражданской войны служители церкви создали свои полки «Иисус Христос» и «Пресвятая богородица». Так сопротивление мероприятиям Советской республики привело церковь на путь вооруженной борьбы с народом.

В дальнейшем после разгрома интервентов и белогвардейцев под давлением политических органов часть высшего и приходского духовенства пересмотрела свое отношение к Советской власти. Это вынудило патриарха Тихона, ранее возглавлявшего антисоветскую деятельность православной церкви, открыто заявить о своем отказе от такой деятельности.

Появление так называемых «обновленцев» – оппозиции внутри церкви, стоящей на стороне Советской власти, ускорило процесс признания духовенством Советской власти, и в 1927 году преемник Тихона митрополит Сергий призвал верующих и духовенство быть верными гражданами Советского Союза не за страх, а за совесть. Свобода совести, т. е. свобода религиозного вероисповедания граждан СССР в 1936 году была формально подтверждена Конституцией.

4 сентября 1943 года на совещании, проходившем в одной из загородных резиденций И.В.Сталина, было принято решение пересмотреть государственную политику в области религии. Все вопросы, которые были поставлены на этом совещании церковными иерархами, были решены положительно. Положение церкви изменилось радикально. Церковь поддержала Советское государство и советский народ в их борьбе с немецкими захватчиками. А в дальнейшем отношения церкви и Советского государства стали взаимно терпимыми.

После событий августа 1991 года церковь заняла фактически антикоммунистическую позицию, оправдывая все псевдодемократи-ческие начинания и фактически благословляя развал страны. Однако в ней вскоре возникла оппозиция, стоящая на патриотических позициях. В церкви назревает раскол.

В настоящее время можно констатировать, что в православной церкви существует три течения, отражающие фактически три действующих в обществе силы – верхушка, фактически поддерживаю-щая существующий режим, она опирается на определенную часть средней иерархии; основная часть церковных иерархов, находящихся в пассивной оппозиции к существующему режиму, сочувствующая патриотическим настроениям, но фактически поддерживающая отечественную буржуазию; и, наконец, крайне немногочисленная левая оппозиция в церкви, борющаяся доступными ей методами с антинародным режимом. Можно надеяться, что по мере развала страны и ухудшения положения народа церковь будет занимать все более радикальную позицию по отношению к антинародному режиму, содействуя его свержению. Однако можно предположить также, что отношение церкви к коммунистическому движению всегда будет весьма настороженным и далеко не благожелательным, по крайней мере, до момента полного завоевания власти коммунистами.

Как должна будет относиться к религии Советская власть после победы Второй Социалистической революции? Нет сомнения, что мировоззренчески никакая религия, в том числе православие, не совместима с коммунистической идеологией, основанной на научном подходе ко всем явлениям природы и общественной жизни. Однако не следует забывать, что религиозностью охвачена значительная часть населения страны, что эта доля значительно увеличилась за время власти буржуазии и что многие религиозные положения в части общественных отношений не противоречат взглядам коммунистов.

У православия имеются и немалые заслуги перед русским и другими народами. В свое время православие способствовало появлению и распространению грамотности населения страны, воспитывало русский народ в духе милосердия, всенародного, бессословного и сверх национального братства, сочувствия к бедному, угнетенному, больному и слабому человеку. Православие воспитывало в русском народе дух жертвенности, служения, терпения и верности, без которых Россия не смогла бы противостоять многочисленным нашествиям. Православие несло чувство ответственности за содеянное, прививало волю к миру, братству, солидарности, справедливости. Многие гуманные реформы в истории России были навеяны или подсказаны православием. Известные заповеди православия в своей общественной основе не противоречат коммунистической морали. И это означает, что с православной церковью коммунистам нужно будет сосуществовать и сотрудничать на всех этапах борьбы за социализм и коммунизм, а также и в последующем.

Многое из сказанного относится и к другим религиям, в частности, к исламу и буддизму – основным мировым религиям, распространенным и в нашей стране.

Однако это не означает никакого потворства тем церковным иерархам, которые стремятся навязать свою волю государству и фактически встать у власти. Церковь не может быть допущена к власти, она должна быть, как это было и ранее, отделена от государства. Не может идти и речи о каком бы то ни было вмешательстве церкви в дела управления государством, в хозяйственную жизнь, и особенно, в вопросы образования и т. п. При условии поддержки ею коммунистической идеологии и Советской власти в победившем социалистическом и коммунистическом государстве церковь сможет существовать неопределенно долго, по крайней мере, до тех пор, пока в ней будет нуждаться трудящееся население страны.

Особо следует остановиться на появлении в стране всевозможных религиозных сект, насаждаемых из-за рубежа. Эти секты, безусловно, враждебны не только коммунистической идеологии, но и официальным конфессиям. Многие из них носят античеловеческий характер, уродуют людей морально, а иногда и физически. Все эти секты необходимо ликвидировать, в чем официальная церковь окажет несомненную поддержку новой власти.

В брошюре Г.А.Зюганова «Вера и верность» [23] (М., 1998) и в его статье «Целились в коммунизм, попали в Россию…» [24] (Советская Россия № 117 (11860) от 7 октября 1999 г.) сформулированы основные принципы взаимоотношений государства и церкви на основе общей ответственности за судьбу народов и страны.

По мнению Г.А.Зюганова, государство должно обязаться:

1. Не вмешиваться во внутренние дела Церкви.

2. Официально признать особую историческую роль православия в становлении российской государственности и жизни русского народа.

3. Предоставить Церкви все необходимые условия для нравственного воспитания и духовного просвещения общества. Например, бесплатный эфир на государственном радио и телевидении.

4. Законодательно защитить Церковь от внешней «духовной агрессии», от попыток растащить ее паству различными сектами и зарубежными религиозными конфессиями.

5. Вернуть Церкви все религиозные святыни, незаконно изъятые у нее в годы гонений и репрессий.

6. Оказать помощь Церкви в деле восстановления разрушенных храмов и монастырей.

В свою очередь Церковь могла бы поручиться:

1. Не вмешиваться в дела государственного управления и не участ-вовать в политической борьбе.

2. В своей общественной проповеди поддерживать идеалы христиан-ского патриотизма, традиции самобытной российской державности и ценности национального возрождения.

3. Мобилизовать все свои возможности для скорейшего нравствен-ного оздоровления общества.

4. Взять на себя часть функций по социальной защите населения.

Предполагается, что на такой основе Церковь и государство могут сосуществовать все то время, пока религия будет нужна народу как духовная опора.

Однако следует заметить, что отделение церкви от государства вовсе не означает на все времена предоставление церкви «всех необходимых условий для нравственного воспитания и духовного просвещения общества», также это и не означает «помощи церкви в деле восстановления разрушенных храмов и монастырей». Опыт показывает, что попустительство церкви немедленно приводит к тому, что церковные иерархи начинают всячески расширять свою деятельность, заботясь не столько о нравственном воспитании прихожан, сколько о собственном утверждении. Церкви следует не способствовать в расширении влияния, а допускать в определенных рамках, и ровно до тех пор, пока образовавшийся идеологический вакуум не заполнится нормальной материалистической идеологией, включающей и атеистическую пропаганду.

Однако В.И.Ленин отмечал [25, 26], что «Борьбу с религией нельзя ограничивать абстрактно-идеологической проповедью, нельзя сводить к такой проповеди; эту борьбу надо поставить в связь с конкретной практикой классового движения, направленного к устранению социальных корней религии. Почему держится религия в отсталых слоях городского пролетариата, в широких слоях полупролетариата, а также в массе крестьянства? …Социальная придавленность трудящихся масс, кажущаяся полная беспомощность их перед слепыми силами капитализма, который причиняет ежедневно и ежечасно в тысячу раз больше самых ужасных страданий, самых диких мучений рядовым рабочим людям, чем всякие из ряда вон выходящие события вроде войн, землетрясений и т. д., – вот в чем самый глубокий современный корень религии. «Страх создал богов». Страх перед слепой силой капитала, которая слепа, ибо не может быть предусмотрена массами народа, котрая на каждом шагу жизни пролетария и мелкого хозяйчика грозит принести ему и приносит «внезапное», «неожиданное», «случайное» разорение, гибель, превращение в нищего, в паупера, в проститутку, голодную смерть, – вот тот корень современной религии, который прежде всего и больше всего должен иметь в виду материалист, если он не хочет оставаться материалистом приготовительного класса. Никакая просветительская книжка не вытравит религии из забитых капиталистической каторгой масс, зависящих от слепых разрушительных сил капитализма, пока эти массы сами не научаться объединено, организованно, планомерно, сознательно бороться против этого корня религии, против господства капитала во всех формах».