Социогенез

Механизмы, определяющие содержание этнических общностей начинают формироваться вместе со становлением самого общества. В связи с этим крайне важно рассмотреть основные этапы генезиса общества, те исходные импульсы, которые и по сей день определяют специфику развития народов и в различном виде проявляются в организации общества, культуры и сознания.

Формирование первобытного общества происходит параллельно с формированием человека современного типа, с процессом выделения человека из природы, с его переходом из биологического состояния в социальное. Ранние формы человеческих организаций очень сложны для исследования. Единственными источниками для их изучения служат данные археологии и наблюдения за совместными действиями высших приматов. В связи с этим важнейшие вопросы зарождения социальных форм порождают большое разнообразие точек зрения, носящих сугубо теоретический характер и на данном этапе далеки от своего окончательного решения.

Авторитетные исследователи характеризуют первые сообщества как первобытное стадо. Сам термин призван раскрывать диалектическое сочетание в человеке двух начал - биологического и социального. Предполагается, что основу этих сообществ должны были составлять материнско-детские группы. Гипотетически можно предположить, что число особей в одном таком сообществе не превышало 30-35. Это обосновывается с одной стороны трудоемкостью и малоэффективностью собирательства, с другой - большим количеством жертв, связанных с риском на охоте. Часть исследователей считает, что в праобщине господствовала ничем не ограниченная свобода отношений между полами – промискуитет. Другие предполагают наличие семьи гаремного типа. Выделяется также два этапа в развитии человеческого стада: ранний и поздний – неандертальский.

Собственно истоки этнических общностей, по мнению отечественных антропологов, следует искать в верхнем палеолите (40 – 60 тыс. л.н.). Именно с появлением человека современного типа большинство исследователей связывают и появление родовой общины, точнее первой ее формы - материнского рода. Впервые научный анализ родовой общины был дан американским ученым Г.Л. Морганом.

Таким образом, история первобытной общины начинается с возникновения человеческого общества, а ее разложение связано с переходом к производящей экономике.

Ранние общественные формы - родовое общество, это не только социальная организация – это особый культурный мир, обладающий рядом принципиальных отличий от современных индустриальных сообществ и функционирующий по специфическим законам. Обычно эти особенности принято описывать в контексте более широкого понятия «традиционное (аграрное) общество». Остановимся на его основных характеристиках.

Прежде всего, основой первых социальных образований являются кровнородственные отношения. Как считает американский ученый Пьер Ван ден Берг это явление имеет глубокие корни генетического характера и является следствием эволюционных процессов. У человека по его мнению существует предрасположенность к родственному отбору, а также предпочтение родства индивидуализму, вплоть до готовности жертвовать собою, защищая ближнего, чтобы передать гены опосредованно, через родственников. Согласно этой теории потребность в родстве, имманентно присущая человеку, находит отражение и в поведении людей современного общества. «Родственный отбор», по мнению Ван ден Берга, сыграл решающую роль в формировании этнических групп (семьи, рода, племени и т. д.). В то же время очевидно, что при крайне низком уровне развития палеолитического общества кровная связь могла стать единственным объединяющим обстоятельством в условиях острой потребности в коллективной деятельности.

Для родовой общины характерны присваивающие формы хозяйства. На ранней стадии это были исключительно охота и собирательство, что определяло и социальные формы. Сейчас сложно сказать какая из отраслей хозяйства являлась в то время основной, скорее всего их соотношение менялось в зависимости от природных условий. Важной составляющей родовой общины является общественная собственность на землю и естественные ресурсы - результат естественного единства производителя и условий производства. При этом устойчивая связь с определенной территорией не являлась обязательным условием существования общественной собственности, поскольку присваивалась не земля, а естественные ее продукты. Как показывают этнографические данные, личная собственность была очень условной, поскольку общий доступ к орудиям труда в условиях господства примитивных форм присваивающего хозяйства являлся главным условием выживания всего коллектива и каждого его члена соответственно.

Еще одним важным признаком родовой общины является экзогамия – запрет брака внутри рода. Среди ученых нет единства в том, каковы причины перехода к экзогамии. Одни полагают, что виной всему нехватка женщин, другие - половое отвращение к близким родственникам, третьи - боязнь инцеста, четвертые - потребность во взаимодействии (обмене) с другими группами, пятые - стремление избегать конфликтов внутри группы и т.д. Скорее всего, пути прихода к экзогамии были различны, и все указанные факторы в разной степени могли служить для этого основанием. Главное, что экзогамная группа становилась более жизнеспособной и имела серьезные преимущества перед коллективами, в которых запрещались браки вне рода (эндогамия). Экзогамия способствовала упорядочиванию общественной жизни, стала одним из первых стабилизирующих факторов в развитии общества.

На ранних этапах наиболее стабильной частью родовой общины являлись женщины в силу их социальной роли и неупорядоченности полового общения. Поэтому первые родовые общины носили характер материнских – происхождение считалось только по материнской линии. Непосредственно наблюдать материнский род в наше время невозможно – он уступил место патриархальной общине более устойчивой формы, соответствующей изменениям, вызванным ростом производительных сил. Однако пережитки матриархата в различном виде прослеживаются у многих народов. Крупнейший американский антрополог Ф. Боас в одной из работ, посвященных социальной организации квакиутлей, указывал и на то, что в определенных исторических условиях возможности обратного движения общества от патриархальной общине к матриархальной.

Еще одна принципиальная характеристика общинной организации связана с рядом специфических черт духовной культуры. Прежде всего, это синкретизм и традиционность.

Синкретизм культуры проявляется в нерасчлененности основных форм духовной жизни общества и человека, а также в непосредственном вплетении идей и представлений "в язык реальной жизни". При этом опыт каждого человека являлся достоянием всего коллектива, а индивидуальность как таковая не существует.

Наиболее ярко эта особенность проявляется в мифотворчестве. Миф является отражением картины мира первобытного человека, единственной для него подлинной реальностью, в рамках которой человек не выделяет себя из природы и общества, стремится к всеобщей персонификации. Миф не разделяет формы и содержания, предмет и его знак, вещь и ее атрибут, в нем переплетены функции религии, философии, науки и искусства.

Исследование этих вопросов позволило ряду ученых вскрыть глубинные проблемы человеческого сознания. Вопрос об особенностях «мифологического» или «первобытного» мышления является одним из центральных при решении проблем связанных с явлениями массового сознания, психологии толпы и в целом для понимания особенностей развития культуры народов.

Первым поставил вопрос о количественном отличии коллективного сознания, которое наиболее ярко проявляется в примитивных обществах, французский исследователь Л. Леви-Брюль. По его мнению важнейшее отличие первобытного мышления от рационального заключается в не чувствительности к законам логики. Способ рассуждений, свойственный первобытному мышлению, он назвал законом партиципации - сопричастия. В этом случае логика не отделена от эмоционального восприятия объекта. «Почему, например, какое-нибудь изображение, портрет является для первобытных людей совсем иной вещью, чем для нас? Чем объясняется то, что первобытные люди приписывают им… мистические свойства? Очевидно, дело в том, что всякое изображение, всякая репродукция сопричастны природе, свойствам, жизни оригинала… Первобытное мышление не видит никакой трудности в том, чтобы эти жизнь и свойства были присущи одновременно и оригиналу, и изображению. В силу мистической связи связи между оригиналом и изображением, связи, подчиненной закону партиципации, изображение одновременно и оригинал… Значит, от изображения можно получить то же, что и от оригинала, на оригинал можно действовать через изображение»[52].

Развивая идеи Леви-Брюля, швейцарский психолог К.Г. Юнг уделил особое внимание феномену архетипа. Идея о существовании архетипов основывалась на наблюдаемом сходстве фантазий душевнобольных с мотивами древних сказаний, мифов. «Меня уже часто спрашивали о том, каково же происхождение этих архетипов, или первообразов. Мне кажется, что дело обстоит так, как если бы их возникновение нельзя было объяснить никак иначе, как только предположив, что они представляют собой отражение постоянно повторяющегося опыта человечества. Одно из самых обычных и вместе с тем самых впечатляющих явлений, данных человеческому опыту,- это ежедневное кажущееся движение Солнца. Мы, во всяком случае, не можем обнаружить в бессознательном ничего имеющего к этому отношение до тех пор, пока речь идет об известном нам физическом процессе. Напротив, мы обнаруживаем миф о солнечном герое во всех его бесчисленных вариациях. Этот миф, а не физический процесс есть реальность, образующая архетип Солнца. То же самое можно сказать о фазах Луны. Архетип есть своего рода готовность снова и снова репродуцировать те же самые или сходные мифические представления, В соответствии с этим, таким образом, кажется, что дело обстоит так, как если бы то, что запечатлевается в бессознательном, было бы исключительно субъективным представлением фантазии, вызванным физическим процессом. Можно было бы поэтому предположить, что архетипы суть многократно повторяющиеся отпечатки субъективных реакций» [53].

Существенные черты духовного мира человека традиционного (аграрного) общества (homo religiosus), в частности, особенности в восприятии пространства времени и природы были отмечены известным исследователем Мирчей Элиаде в работе «Священное и мирское». По его мнению для религиозного человека пространство неоднородно: одни части качественно отличаются от других. Это, в частности, проявляется в жестком противопоставлении между территорией обитания племени и неизвестным пространством, которое его окружает. Время в традиционном обществе также не однородно и не беспрерывно. Существуют периоды священного времени, которые не относятся к временной протяженности, предшествующей им или следующей за ними. Эти периоды обладают иными свойствами, чем мирское время, и главное из них – возможность повторятся в настоящем с помощью каких либо священных действий (например праздник, камлание шамана и т.д.). Природа в первобытном коллективе также воспринимается не в чистом, естественном виде, а неотрывно от религиозных представлений. «По своему опыту – пишет в своей книге «Нуэры» известный антрополог Э. Эванс-Причард - я знаю, что нуэры не часто произносят название месяца для обозначения времени, когда произошло то или иное событие, указывая обычно лишь главный вид деятельности которым характеризуется данное время, например: во время ранних лагерей, во время свадьбы, во время сбора урожая и т.д. Это вполне объяснимо так как время для нуэров есть отношение между различными видами деятельности».

Другой важный признак духовной культуры ранних обществ – традиционализм. Он проявляется в жесткой регламентации всех сторон жизни. Предполагается, что формирование общества строилось через систему запретов - табу. Сам термин «табу» в научный оборот был введен известным мореплавателем Джеймсом Куком. В его основе, как правило, лежат рациональные потребности общества, реакция на актуальные проблемы, решение которых позволяло стабилизировать общественные отношения и в конце концов выжить и конкурировать в суровых природных и исторических условиях. Со временем, даже при исчезновении проблемы, обусловившей его появление, табу, принималось без осмысления - как норма. То есть переходило в новое качество, выполняло новую организующую функцию.

Таким образом, табу являются в определенном смысле нормами социальной жизни, в которых происходило смешение рационального и мистического. В этом проявляется взаимообусловленность социальной и религиозной сферы. Табуация охватывает очень широкий спектр явлений. Известны случаи, когда запреты-табу накладываются на пищу, которую опасно есть, так как она ядовита, на воду, которую пить вредно для здоровья, на незрелые фрукты, которые запрещено есть детям и т.д.

Наиболее ярко содержание традиционализма проявляется в ритуалах. Под ними подразумеваются определенные установленные действия, призванные повлиять на действительность, носящие символический характер и санкционированные обществом. Ритуалы регламентируют жизнь общества, выполняя важнейшие функции. Известный советский этнограф С.А. Токарев выделяет различные типы ритуалов: кризисные – призванные преодолеть экстремальные условия (засуха, неурожай и т.д.); календарные – связанные с природными явлениями, содержание которых находится в сильной зависимости от способа ведения хозяйства (земледелие, охота и т.д.); интенсификации – способствующий сплоченности коллектива, преодолению его разобщенности; родства – регламентирующие отношения между родственниками; презентации – приветствия, предписывающее определенные нормы реакции, поведения и т.д. Кроме того, ритуалы классифицируются по полу, возрасту, сфере деятельности и т.д[54].

Одной из наиболее архаических форм религии являются продуцирующие обряды и культы. Продуцирующая обрядность направлена на продолжение жизни, воспроизводство природы и человеческого общества. На древнее происхождение этих культов указывает, во-первых, то, что продуцирующие обряды имеют магическую направленность на природу, источник и основу существования человека, а во-вторых их повсеместное распространение.

Глубокие корни имеет и погребальный ритуал, элементы которого отмечаются даже среди неандертальцев. По мнению С.А. Токарева в его основе лежат два инстинкта – с одной стороны опрятности - стремлении избавится от мертвого тела, что прослеживается и в животном мире, с другой стороны - сохранить близкое существо. Уже в верхнем палеолите оформляется структура погребального памятника, которая в неизменном виде дошла до наших дней. При этом бесконечное разнообразие вариантов различных элементов погребальной практики являются яркой иллюстрацией богатства вариантов человеческой культуры.

Также важным элементом ритуальной жизни человека является тотемизм. Содержанием его является вера в единство происхождения всех членов сообщества. Коллективы разными путями приходили к пониманию своей группы как потомков одного животного или растения, реже предмета или явления. Тотемизм, с одной стороны как метод консолидации общества, а с другой как способ дифференциации, выделения на фоне других коллективов, сыграл важную роль в развитии человечества и генезисе народов.

Одушевление явлений природы, предметов, вера в их духовную сущность называется анимизмом. Э.Тайлор полагал, что анимизм был первой попыткой первобытного человека осмыслить непонятные ему явления (например, сновидения), которая привела «философствующего дикаря» к идее о наличии у всех предметов второй сущности – души. С этим тесно связана вера человека в сверхъестественные качества того или иного объекта – магия.

Приобретение человеком нового социального статуса сопровождалось особыми обрядами перехода – инициации. Их целью является коренное изменение религиозного и общественного статуса инициируемого, полный разрыв с его прошлым. Они, в частности, завершают постепенное введение его в мир взрослых посвященных мужчин, поднимают его на более высокий уровень индивидуального и социального существования.

Вредоносные обряды сводятся к такой форме ритуала как ведовство. С помощью этих представлений объяснялись все плохое. При этом любое несчастье персонифицируется, отождествляется, например, с деятельность злых соседей.

Кроме этого, важную роль для понимания традиционализма играют такие ритуалы как знахарство, промысловый культ, культ предков, шаманизм и культ вождя и т.д.

Особенно широкое распространение в Сибири получила такая ранняя форма религии как шаманизм. Само слово – шаман – тунгусо-манчжурского происхождения. Центральная фигура шаманизма – шаман выполняет ключевую роль в духовной жизни коллектива – обеспечивает связь с потусторонним (сакральным) миром. При этом им используется два способа: во-первых, транс, когда душа шамана покидает тело и отправляется на встречу с духами, во-вторых, экстаз, когда духи вселяются в шамана и общение происходит в ходе ритуальных плясок – камлания. Космология шаманизма основывается на членении вселенной на верхний, средний и нижний миры, объединенные общей осью – мировым деревом.

Современное общество и мировоззрение современного человека своими корнями уходят в глубокую древность и в новых формах унаследовали многие элементы традиционного общества. Эту преемственность можно проследить как на индивидуальном, так и коллективном уровне. Современные праздники, обряды, символизм в групповом взаимодействии, морально-этические установки, стереотипы поведения, выполняя теперь несколько иные функции, в то же время несут в себе отпечаток первобытных форм. «Те же образы используются и в наши дни, когда речь идет об опасностях, угрожающих некоторым типам цивилизации. В частности, говорят о «хаосе», «разрухе», «мраке», в который погружается «наш мир». Все эти выражения обозначают нарушение порядка, Космоса, органической структуры и погружение в текучее, аморфное состояние; одним словом, в хаос. Это подтверждается, как нам кажется, тем, что эти образы до сих пор живут в языке, в фразеологии современного человека. Что-то от традиционной концепции Мира все еще свойственно его поведению, даже если он и не всегда осознает это древнее наследие».[55]