Андрей Парабеллум Николай Сергеевич Мрочковский 25 страница

- Кулл! - воскликнул Эрагон, неспособный более сдерживаться. - Ты пошлешь меня к гномам в компании кулла? Я не представляю себе какой-либо расы, которую гномы ненавидели бы столь же яростно, как ургалов. Они делают луки из их рогов! Если я заявлюсь в Фартхен Дур в компании ургала, то я не удостоюсь и капли внимания гномов.

- Я знаю, - сказала Насуада. - Вот почему вы отправитесь не прямо в Фартхен Дур. Вместо этого вы сначала остановитесь в Брегановой Крепи на горе Тардур, которая является наследственным домом клана Ингеитум. Там ты найдешь Орика, и там ты сможешь оставить кулла и продолжить путь к Фартхен Дуру в компании Орика.

Бросив взгляд мимо Насуады, Эрагон проговорил:

- А что, если я не соглашусь с путем, который ты выбрала? Что, если я считаю, что есть другие, более безопасные способы сделать то, о чём ты меня просишь?

- Что же это могло быть, скажи-ка? - вопросила Насуада, ее пальцы замерли в воздухе.

- Я должен подумать, но уверен - они существуют.

- Я размышляла нал ними, Эрагон, и довольно долго. Послать тебя в качестве моего эмиссара - наша единственная надежда повлиять на последовательность смены правителя гномов. Помни, я воспитывалась среди гномов, и гораздо лучше понимаю их, чем большинство людей.

- Я все еще полагаю, что это – ошибка, - проворчал он. - Пошли Джормундура вместо меня, или одного из других твоих командующих. Я не пойду, не в то время, когда…

- Не пойдешь? - Насуада повысила голос. - Вассал, не повинующийся своему повелителю, не лучше воина, не выполняющего приказы своего командира на поле битвы, и может быть наказан соответствующе. Как твой сюзерен, Эрагон, я приказываю тебе бежать в Фартхен Дур, хочешь ты или нет, и наблюдать за выбором короля гномов.

Разъяренный, Эрагон тяжело дышал носом, сжимая и снова отпуская рукоять своего фальчиона.

Более мягким, но все же суровым тоном Насуада сказала:

- Так как мы поступим, Эрагон? Ты сделаешь, как я прошу, или свергнешь меня и сам возглавишь Варденов? Вот – все твои варианты.

Потрясенный, он сказал:

- Нет, я могу поспорить с тобой. Я всё еще могу переубедить тебя.

- Не можешь, потому что не предложишь альтернативы, которая так же способна принести успех.

Он встретил ее пристальный взгляд.

- Я могу отказаться от твоего приказа и позволить тебе наказать меня, как сочтешь угодным.

Его предложение поразило ее. Тогда она сказала:

- Вид тебя, привязанного к позорному столбу, причинит непоправимый вред Варденам. И это разрушит мою власть, поскольку люди будут знать, что ты сможешь бросить мне вызов всякий раз, когда захочешь, с одним лишь последствием - несколько полос, которые сможешь излечить через пару мгновений, поскольку мы не можем казнить тебя, как поступили бы с любым другим воином, который не повинуется командиру. Я бы скорее отказалась от своей должности и доверила тебе командование Варденами, чем позволила бы такому случиться. Если ты считаешь, что лучше подходишь для этой миссии, то забирай мое положение, забирай кресло, и объявляй себя главнокомандующим этой армии! Но пока я отвечаю за Варденов, я имею право принимать такие решения. Если они ошибочны, то это - также моя ответственность.

- Ты не будешь слушать ничьих советов? - спросил Эрагон, обеспокоившись. - Ты будешь диктовать курс Варденам независимо от того, что тебе рекомендуют окружающие?

Ноготь среднего пальца Насуады затараторил по полированному дереву ее кресла.

- Я слушаю советы. Я выслушиваю непрерывный поток советов каждый бодрствующий час своей жизни, но иногда мои умозаключения не соответствуют таковым моих подчиненных. Теперь, ты должен решить, будешь ли ты придерживаться своей присяги на верность вассала сюзерену и выполнять мое решение, даже при том, что ты можешь быть несогласен с ним, или же станешь зеркальным отражением Гальбаторикса.

- Я хочу лишь того, что будет лучше для Варденов, - сказал он.

- Как и я.

- Ты не оставляешь мне выбора, а я не люблю этого.

- Иногда тяжелее следовать, чем вести.

- Могу я взять время на раздумья?

- Можешь.

"Сапфира?" – спросил он.

Пятна фиолетового света затанцевали по всему шатру, когда она изогнула свою шею и уставилась на Эрагона.

"Малыш?"

"Должен ли я идти?"

"Я думаю должен."

Его губы сжались в твердую линию.

"А как же ты?"

"Ты знаешь, как я ненавижу расставаться с тобой, но аргументы Насуады весьма разумны. Если я могу помочь удерживать Муртага и Торна подальше отсюда, оставаясь с Варденами, то возможно я так и должна поступить."

Эмоции перемешались в их сознаниях, мерными волнами в объединенном потоке гнева, ожидания, нежелания, и нежности. От него исходили гнев и смятение; от нее – другие, более нежные чувства – такие же глубокие, как и его – они смягчили его раздражительную страсть и представили ему перспективы, которых иначе у него не было бы. Однако он цеплялся с упрямой настойчивостью за своё несогласие с предложением Насуады.

"Если бы ты отвезла меня к Фартхен Дуру, то я бы отсутствовал меньше времени, и у Гальбаторикса было бы меньше возможностей устроить новое нападение."

"Но его шпионы рассказали бы ему, что Вардены уязвимы пока мы отсутствуем."

"Я не хочу снова расставаться с тобой так скоро после Хелгринда."

"Наши собственные желания не выше нужд Варденов, но я также не хочу расставаться с тобой. Однако, вспомни, что сказал Оромис, что мастерство дракона и Всадника измеряется не только тем, как хорошо они взаимодействуют вместе, но также и тем, как хорошо они могут действовать, когда разделены. Мы оба достаточно зрелы, чтобы действовать независимо, Эрагон, как бы нас не отталкивала подобная перспектива. Ты сам себе доказал это во время своего путешествия из Хелгринда."

"Тебя беспокоит возможная перспектива сражаться с Арьей на спине, предложенная Насуадой?"

"Она вызовет наименьшее беспокойство. Мы уже сражались с ней вместе ранее, и именно она переправляла меня через Алагейзию в течение почти двадцати лет, пока я была в своем яйце. Ты же знаешь об этом, малыш. К чему этот вопрос? Ты ревнуешь?"

"Что, если так?"

Ее глаза цвета сапфира удивленно замерцали. Она шлепнула по нему своим языком.

"Тогда это очень мило с твоей стороны.... Ты хотел бы, чтобы я осталась или пошла с тобой?"

"Тебе решать, не мне."

"Но это касается нас обоих."

Эрагон ковырнул землю кончиком своего ботинка. Затем сказал:

"Если уж мы вынуждены участвовать в этой безумной затее, необходимо сделать всё в наших силах, чтобы она преуспела. Останься, и проследи, чтобы Насуада не потеряла голову, следуя этому своему треклятому плану."

"Взбодрись, малыш. Беги быстро-быстро, и мы вскоре воссоединимся."

Эрагон взглянул на Насуаду.

- Хорошо, - сказал он, - я пойду.

Осанка Насуады несколько смягчилась.

- Спасибо. А ты, Сапфира? Ты останешься или уйдешь?

Направив свои мысли, чтобы Насуада слышала ее, как и Эрагон, Сапфира сказала:

"Я остаюсь, Ночная Охотница."

Насуада склонила голову.

- Спасибо, Сапфира. Я чрезвычайно благодарна за твою поддержку.

- Ты уже говорила с Блодгармом? - спросил Эрагон. - Он согласился на это?

- Нет, я предполагала, что ты посвятишь его в детали.

Эрагон сомневался, что эльфы обрадуются его путешествию в Фартхен Дур в компании одного лишь ургала. Он сказал:

- Могу я высказать предложение?

- Ты же знаешь - я приветствую твои предложения.

Он осекся его на мгновение.

- Тогда предложение и просьбу. - Насуада шевельнула пальцем, предлагая продолжать.

- Когда гномы выберут своего нового короля или королеву, Сапфира должна будет присоединиться ко мне в Фартхен Дуре, чтобы почтить нового правителя гномов, так и чтобы выполнить обещание, которое она дала королю Хротгару после сражения за Тронжхайм.

Выражение лица Насуады приобрело черты охотящейся дикой кошки.

- Что за обещание? - спросила она. - Вы не упоминали о нем прежде.

- Сапфира восстановит звездный сапфир, Исидар Митрим, как компенсацию за то, что Арья разбила его.

С расширившимися от удивления глазами Насуада посмотрела на Сапфиру:

- Ты способна на такой подвиг?

"Да, но я не знаю, буду ли я в состоянии призвать необходимую магию, стоя перед Исидар Митрим. Моя способность творить заклинания не зависит от моих желаний. Время от времени, я как будто получаю новое чувство и могу ощущать пульсацию энергии в своих жилах, и, направляя ее своей волей, я могу изменять мир, как пожелаю. Однако в остальное время, я не могу заклинанать так же, как рыба не может летать. Тем не менее, даже если бы я смогла восстановить Исидар Митрим, это бы стало неоценимым поступком к приобретению симпатий со стороны всех гномов, а не только тех немногих избранных, которым достает широты познаний, чтобы оценить важность их сотрудничества с нами."

- Такой поступок важнее, чем вы можете себе вообразить, - сказала Насуада. - Звездный сапфир занимает особое место в сердцах гномов. У каждого гнома в крови любовь к драгоценным камням, но Исидар Митрим они любят и лелеют прежде всех остальных, из-за его красоты, а больше всего из-за его огромного размера. Восстанови его прежнюю славу, и ты восстановишь гордость их народа.

Эрагон сказал:

- Даже если Сапфире не удастся восстановить Исидар Митрим, то она должна присутствовать на коронации нового правителя гномов. Ты сможешь скрыть ее отсутствие на несколько дней, распространив среди Варденов слух о нашей краткосрочной отлучке в Аберон, или что-нибудь в таком духе. К тому времени, как шпионы Гальбаторикса сообразят, что ты провела их, будет уже слишком поздно для Империи организовывать нападение прежде, чем мы вернемся.

Насуада кивнула.

- Хорошая идея. Свяжись со мной, как только гномы назначат дату коронации.

- Обязательно.

- Ты сделал свое предложение, теперь же огласи просьбу. Чего ты хочешь от меня?

- Поскольку ты настаиваешь, чтобы я совершил эту поездку, с твоего разрешения, я хотел бы полететь с Сапфирой из Тронжхайма в Эллесмеру после коронации.

- С какой целью?

- Чтобы посоветоваться с теми, кто обучал нас во время нашего последнего посещения Дю Вельденвардена. Мы обещали им, что, как только события позволят, мы возвратимся в Эллесмеру, чтобы закончить наше обучение.

Линия между бровями Насуады углубилась.

- У вас нет времени, чтобы провести недели или даже месяцы в Эллесмере для продолжения обучения.

- Нет, но возможно у нас есть время для краткого посещения.

Насуада опёрлась головой о спинку своего резного кресла и пристально поглядела вниз на Эрагона из-под тяжелых бровей.

- И кто же такие эти ваши учителя? Я заметила, что ты всегда избегаешь прямых вопросов о них. Кто были те, что обучали вас двоих в Эллесмере, Эрагон?

Покручивая свое кольцо, Арен, Эрагон сказал:

- Мы дали клятву Имиладрис, что мы не раскроем их личностей без разрешения от неё, Арьи, или того, кто сменил бы Имиладрис на троне.

- Всеми демонами небес и подземелий, сколько же клятв ты и Сапфира дали? - вопросила Насуада, - Похоже, вы связываете себя со всеми, с кем встречаетесь.

Чувствуя себя немного робко, Эрагон пожал плечами и открыл было рот, чтобы ответить, когда Сапфира сказала Насуаде:

"Мы не ищем их, но как можно избежать каких-либо обещаний, когда мы не можем сокрушить Гальбаторикса и Империю без поддержки всех народов Алагейзии? Присяги – это та цена, которую мы платим за оказание помощи стоящим у власти."

- Ммм… - протянула Насуада. - Значит, мне надо просить у Арьи ответа на свой вопрос?

- Да, но я сомневаюсь, что она расскажет тебе; эльфы считают личность наших учителей одной из самых драгоценных своих тайн. Они не станут рисковать делиться ею, если только это не будет абсолютно необходимо, нужно сохранить эту тайну от Гальбаторикса. - Эрагон уставился на королевски-синий драгоценный камень, вставленный в его кольцо, задаваясь вопросом, сколько еще сведений его присяга и честь позволят раскрыть, затем сказал:

- Знай хотя бы это: мы теперь не столь одиноки, как когда-то считали.

Выражение лица Насуады заострилось.

- Понимаю. Рада узнать об этом, Эрагон… Мне бы только хотелось, чтобы эльфы были более откровенны со мной. - Сжав губы на какой-то миг, Насуада продолжила. - Зачем тебе проделывать весь путь до Эллесмеры? Разве у тебя нет никаких средств связаться с вашими наставниками напрямую?

Эрагон беспомощно развел руками.

- Если бы только мы могли. Увы, для этого придется придумать заклинание, которое сможет прорвать магическую защиту, окружающую Дю Вельденварден.

- Неужели эльфы не оставили лазейки даже для себя?

- Если бы так, Арья связалась бы с Королевой Имиладрис сразу после излечения в Фартхен Дуре, вместо того, чтобы самой путешествовать в Дю Вельденварден.

- Полагаю, ты прав. Но как же ты тогда смог обсудить с Имиладрис судьбу Слоана? Ты подразумевал, что, когда ты говорил с нею, армия эльфов все еще находилась в пределах Дю Вельденварден.

- Верно, - сказал он, - но только с самого краю, вне зоны действия магической защиты.

Можно было ощутить тишину, установившуюся между ними, пока Насуада обдумывала его просьбу. За палатой Эрагон услышал Ночных Ястребов, спорящих меж собой, секач или алебарда больше подходит для пешего сражения с большим количеством противников и, кроме них, скрип проезжающих телег, позвякивание брони на людях, несущихся в противоположном направлении, и сотни других неясных звуков, витающих по лагерю.

Насуада вновь заговорила:

- Что именно ты ждешь от этого посещения?

- Я не знаю! - вспыхнул Эрагон. Он стукнул кулаком по рукояти своего фальчиона. - И это - корень проблемы: нам не хватает знаний. Оно может и не принести пользы, но с другой стороны, мы могли бы узнать что-то, что поможет нам победить Муртага и Гальбаторикса раз и навсегда. Мы едва победили вчера, Насуада. Еле-еле! И я боюсь, что, когда мы вновь окажемся перед Торном и Муртагом, Муртаг будет сильнее прежнего, и у меня стынут кости, когда вспоминаю, что мощь Гальбаторикса много выше Муртага, несмотря на то обширное количество сил, коими он уже наградил моего брата. Эльф, который обучал меня, он... - Эрагон колебался, обдумывая мудрость того, что собирался сказать, затем продолжил:

- Он намекнул, что знает, как случилось, что мощь Гальбаторикса увеличивалась каждый год, но отказался поведать больше в тот раз, потому что мы не достаточно продвинулись в своем обучении. Теперь же, после наших столкновений с Торном и Муртагом, я думаю, он поделится своими знаниями с нами. Кроме того, есть целые разделы магии, которые нам предстоит исследовать, и любой из них способен дать нам ключ к победе над Гальбаториксом. Если уж делать ставку на эту поездку, Насуада, то позволь нам поставить не на наше нынешнее положение; позволь поставить на его улучшение чтобы победить в этой игре.

Насуада сидела неподвижно больше минуты.

- Я смогу принять решение только после проведения гномами коронации. Отправитесь ли вы в Дю Вельденварден, будет зависеть тогда от передвижений Империи и от докладов наших шпионов об активности Торна и Муртага.

Следующие два часа Насуада просвещала Эрагона о тринадцати кланах гномов. Она рассказала ему об их истории и политике; о товарах, на которых каждый клан основывал большую часть своей торговли; об именах, семьях, и личностях глав кланов; о списке важных туннелей, выкопанных и управляемых каждым кланом; и о том, что, как она считала, будет лучшим способом уговорить гномов выбрать короля или королеву, дружественного Варденам.

- Было бы идеально, если бы Орик занял трон, - сказала она. - Король Хротгар высоко ценился большинством его подданных, и Дургримст Ингеитум остается одним из самых богатых и влиятельных кланов, что в помощь Орику. Орик радеет за наши цели. Он служил как один из Варденов, мы оба считаем его другом, и он - твой названный брат. Я полагаю, у него есть навыки, чтобы стать превосходным королем гномов. - Смешок прозвучал в ее голосе. - Это не столь важно. Однако, он молод по гномьим меркам, и его связь с нами может оказаться непреодолимым барьером для других руководителей клана. Еще одно препятствие в том, что другие крупные кланы – Дургримст Фельдуност и Дургримст Кнурлкарат, в особенности — стремятся, после более чем ста лет правления клана Ингеитум, видеть, как корона уйдет в другой клан. Во что бы то ни стало, поддержи Орика, если сможешь помочь ему взойти на трон, но если станет очевидно, что его попытка обречена, твоя поддержка может гарантировать успех другого предводителя клана, который одобряет дело Варденов, тогда окажи свою поддержку ему, даже если это оскорбит Орика. Ты не можешь отдать предпочтение дружбе перед политикой, не сейчас.

Когда Насуада закончила свою лекцию про гномьи кланы, она, Эрагон и Сапфира обсуждали несколько минут, как Эрагону выскользнуть из лагеря незамеченным. После того, как они, наконец, разработали все детали плана, Эрагон и Сапфира вернулись к их палатке и рассказали Блодгарму о своем решении. К удивлению Эрагона, покрытый мехом эльф не возражал. Эрагон полюбопытствовал:

- Вы одобряете?

- Это не мое дело, чтобы одобрять или осуждать, - ответил Блодгарм голосом, напоминающим низкое мурлыканье. - Но поскольку уловка Насуады, кажется, не подвергает ни одного из вас неблагоразумной опасности, и посредством ее у вас может появиться возможность продолжить ваше обучение в Эллесмере, ни я, ни мои сородичи не возразим. - Он склонил свою голову. - Извините меня, Бьяртскулар, Аргетлам. - Обогнув Сапфиру, эльф вышел из палатки, позволив яркой вспышке света проникнуть в темноту внутри, когда откинул входную створку.

В течение нескольких минут Эрагон и Сапфира сидели молча, затем Эрагон положил руку на гребень её головы.

"Что ни говори, я буду скучать по тебе."

"А я по тебе, малыш."

"Будь осторожна. Если с тобой что-нибудь случится, я…"

"Ты тоже."

Он вздохнул.

"Мы пробыли вместе всего несколько дней, и вот уже вынуждены вновь расстаться. Трудно простить Насуаду за это."

"Не осуждай ее за то, что она поступила так, как ей следовало."

"Нет, но для меня это останется словно горький привкус во рту."

"Тогда мчись стремительно, и я смогу вскоре воссоединиться с тобой в Фартхен Дуре."

"Я не возражал бы быть так далеко от тебя, если бы только мог все так же касаться твоего сознания. Это – худшая часть расставания: ужасающее ощущение пустоты. Мы не рискнем даже поговорить друг с другом через зеркало в палатке Насуады, поскольку люди зададутся вопросом, почему ты продолжаешь посещать ее без меня."

Сапфира мигнула и щелкнула языком, и он почувствовал странное изменение в ее эмоциях.

"Что?" – спросил он.

"Я... - Она мигнула снова. - Я согласна. Мне хотелось бы, чтобы наши сознания могли соприкасаться, даже когда мы находимся на больших расстояниях друг от друга. Это уменьшило бы нашу тревогу и позволило бы путать Империю еще проще."

Она блаженно замурлыкала, когда он уселся рядом с нею и начал поскребывать мелкие чешуйки за ее челюстью.

26. Следы в тени

За несколько головокружительных прыжков Сапфира перенесла Эрагона через лагерь к палатке Катрины и Рорана. Снаружи Катрина стирала в ведре с мыльной водой, драя белую ткань о деревянную рифленую доску. Она закрыла рукой глаза, защищаясь от несущегося к ней облака пыли, поднятого приземлением Сапфиры.

Роран вышел из палатки, скрепляя пряжки на поясе. Он прокашлялся и посмотрел искоса в пыль.

- Что привело тебя? – спросил он, когда Эрагон выбрался из седла.

Второпях Эрагон поведал им о своем скором отъезде и объяснил важность сохранения втайне его отсутствия от остальных сельских жителей.

- Если даже почувствуют себя пренебреженными, из-за того, что я отказываюсь видеть их, не рассказывайте им правду, даже Хорсту или Илейн. Пусть думают, что я стал грубым и неблагодарным хамом, потому что чрезвычайно важно сохранить в секрете план Насуады. Я прошу об этом, ради всех, кто противостоит Империи. Сделаете это?

- Мы никогда не подводили тебя Эрагон, - сказала Катрина. – В этом у тебя не должно быть никаких сомнений.

Тогда Роран сообщил, что он тоже уезжает.

- Куда? - воскликнул Эрагон.

- Я несколько минут как получил задание. Мы собираемся совершить набег на товарные повозки Империи, где-то к северу от нас, за вражеской линией.

Эрагон пристально оглядел всех троих по очереди. Сначала Рорана, серьезного и твердого, готового к битве; потом пытающуюся скрыть волнение Катрину; и затем Сапфиру, ноздри которой мерцали язычками пламени, разгоравшимися при дыхании. «Итак, наши пути расходятся». Вслух он не произнес, но смысл фразы навис над ними пеленой, суть которой была в том, что они могли больше никогда не увидеть друг друга живыми.

Схватив Эрагона за предплечье, Роран притянул его, обняв на мгновение. Он отпустил Эрагона и заглянул глубоко в глаза.

- Чаще оглядывайся, братишка. Гальбаторикс не один жаждет пристроить нож у тебя меж ребер, когда отвернешься.

- И ты. А если столкнешься с магом, беги прочь. Защита, которую я создал вокруг тебя, не вечна.

Катрина обняла Эрагона и шепнула:

- Не задерживайся долго.

- Не задержусь.

Роран и Катрина подошли к Сапфире и коснулись лбами ее длинной, костистой морды. Ее грудная клетка задрожала, когда она издала чистые басовитые нотки где-то глубоко в горле.

«Помни, Роран, - сказала она, - не глупи, оставляя врагов живыми. И, Катрина. Не переживай о том, чего не можешь изменить, станет только хуже».

Шелестя чешуями, Сапфира развернула крылья и окутала Рорана, Катрину, и Эрагона в теплые объятия, скрывая от остального мира.

Когда она подняла крылья, Роран и Катрина отступили, а Эрагон поднялся ей на спину. Он махнул молодожёнам, ощущая ком в горле, и продолжил махать, даже когда Сапфира взмыла в воздух. Промаргиваясь, Эрагон прислонился к шипу позади и пристально оглядел небосклон.

«К товарным палаткам»? - спросила Сапфира.

«Да».

Сапфира набрала несколько сот футов прежде, чем повернуть к юго-западной части лагеря, где столбы дыма тянулись от рядов печей и широких ям с кострами. Легкий ветерок пронесся мимо нее и Эрагона, когда она скользила вниз к пустой поляне меж двух пятидесятифутовых тентов. Завтрак уже миновал, поэтому палатки пустовали. Сапфира приземлился с гулким ударом.

Эрагон поспешил к кострам за столами, и Сапфира за ним. Сотни людей поддерживали огонь, разделывали мясо, били яйца, месили тесто, таскали чугунные котелки, наполненные странными жидкостями, чистили огромные груды грязных горшков и сотейников, в общем, были втянуты в огромную и беспрерывную задачу приготовления провизии для Варденов. Они даже не прервались, чтобы поглазеть на Эрагона и Сапфиру. Важнее ли дракон и Всадник в сравнении с беспощадными требованиями ненасытного многоротого существа, голод которого они должны насытить?

Плотный мужчина с коротко подстриженной черной с сединой бородой, достаточно невысокий, чтобы сойти за гнома, поспешил к Эрагону и Сапфире и низко поклонился.

- Я – Куот Мерринссон. Чем могу вам помочь? Если хочешь, Губитель Шейдов, у нас есть только что испеченный хлеб. - Он жестом указал на двойной ряд буханок, заготовленных на деревянных тарелках на соседнем столе.

- Я не против половины буханки, если не затруднит поделиться, - сказал Эрагон. - Однако, не мой голод причина нашего визита. Сапфира хотела бы что-нибудь поесть, а у нас нет времени на охоту.

Куот посмотрел мимо него, осмотрел Сапфиру, и его лицо побледнело.

- Сколько она обычно... О, то есть, сколько ты обычно съедаешь, Сапфира? У меня есть шесть кусков ростбифа, их мигом принесут, и еще шесть будут готовы минут через пятнадцать. Этого будет достаточно, или…? Кадык в его горле вздрогнул, когда он сглотнул.

Сапфира издала мягкий, слегка прерывистый рык, который заставил Куота крякнуть и отскочить.

- Она предпочитает живого зверя, если возможно, - сказал Эрагон.

Более уверенным голосом Куот ответил:

- Возможно? Ах, да, это возможно. - Он слегка пристукнул себя по голове вертящимися в запятнанном жиром переднике руками. – Много проще, Губитель Шейдов, Дракон Сапфира. Стол короля Оррина не опустеет сегодня, о нет.

«И бочонок меда», - сказала Сапфира Эрагону.

Бледные круги появились вокруг радужек Куота, когда Эрагон повторил ее просьбу.

- Я, я боюсь, гномы скупили большую часть наших запасов м-м-меда. Осталось лишь несколько бочек в запасе, и те сохранены для Короля, — вздрогнул Куот, когда пламя в четыре фута выскочило из ноздрей Сапфиры и подпалило траву перед ним. Спутанные клубки дыма вздымались от почерневших стеблей.

- Я… я… я оповещу вас немедля, как подкатят бочку. Если Вы проследуете за мной, я отведу вас к домашнему скоту, а там выберите любое понравившееся животное.

Огибая костры, трапезные столы и группы измотанных людей, повар вывел их к нескольким крупным деревянным загонам, в которых были заключены свиньи, рогатый скот, гуси, козы, овцы, кролики, и много диких оленей, которых фуражиры Варденов отловили во время охоты в окружающей глуши. Рядом с загонами стояли клетки, набитые цыплятами, утками, дикими голубями, перепелками, куропатками, и другими птицами. Их щебетание, воркование, и крики создавали такой противный гам, что у Эрагона свело зубы от раздражения. Чтобы избежать сумятицы мыслей и чувств огромного количества живности, он постарался сконцентрировать мысли, закрыть их для всех кроме Сапфиры.

Троица стояла в ста футах от клеток, так что присутствие Сапфиры не должно было пугать заключенных в клетки животных.

- Что-нибудь приглянулось? – спросил Куот, пристально глядя на нее и потирая руки в нервной привычке.

Рассмотрев загоны, Сапфира фыркнула, обращаясь к Эрагону;

«Жалкая добыча... Знаешь ли, я не настолько голодна. Я охотилась позавчера, и все еще перевариваю кости съеденного оленя».

«Ты все еще быстро растешь. Пища пойдет тебе впрок».

«Не пойдет, если не смогу переварить ее».

«Выбери тогда что-нибудь поменьше. Свинью, например».

«Обойдусь и без твоей помощи. Даа… Я возьму вот эту».

Эрагон получил от Сапфиры изображение коровы средних размеров с крапом белых пятен на левом боку.

После того, как Эрагон указал на корову, Куот крикнул бездельничающим людям. Двое из них отвели ее от остального стада, обмотали веревкой голову, и потянули сопротивляющееся животное к Сапфире. В тридцати футах от дракона корова заупрямилась, заревела с ужасом и попыталась избавиться от веревки и сбежать. Прежде, чем животное успело вырваться, Сапфира напала, прыгнув на расстояние, разделяющее их. Двое мужчин, которые надевали веревку, бросились в стороны, когда Сапфира помчалась к ним, с раскрытой пастью.

Сапфира ударила корову в бок, когда та вырывалась, чтобы убежать, сваливая животное и удерживая его на месте согнутыми лапами. Животное извергнуло единственное испуганное мычание прежде, чем челюсти Сапфиры сомкнулись на его шее. Свирепо встряхнув головой, она сломала корове хребет. Сапфира остановилась, присела низко над жертвой, и посмотрела в ожидании на Эрагона.

Закрыв глаза, Эрагон потянулся мыслями к корове. Сознание животного уже меркло в темноте, но тело было все еще живо, ее плоть, наполненная текучей энергией, возбужденной страхом, который пробежал через него на мгновение. Отвращение перед тем, что он собирался сделать, заполнило Эрагона, но он попрал его и опустил руку на пояс Белотха Мудрого, высасывая энергию тела коровы в эти двенадцать алмазов, прилегающих к его талии. Процесс занял несколько секунд.

Он кивнул Сапфире.

«Готово».

Эрагон поблагодарил людей за помощь, и они оставили его и Сапфиру одних. Пока Сапфира набивала брюхо, Эрагон сидел подле бочки меда и наблюдал, как повара занимаются своими делами. Каждый раз, когда они или их помощники забивали цыпленка, резали горло свинье, козе или другому животному, он направлял энергию издыхающего зверя в пояс Белотха Мудрого. Это была жуткая работа, ведь большинство тварей ощущало ревущий шторм ужаса и хаоса, когда он касался их сознания. Боль разрывала его, загоняя сердце, пот бисером украшал брови, и единственным желанием было излечить страдающее существо. Однако Эрагон знал, что такова их судьба - умереть, чтобы Вардены не голодали. Он исчерпал свои запасы энергии во время прошлых сражений, и хотел пополнить их перед отправкой в длинное и возможно опасное путешествие. Если бы Насуада позволила ему остаться с Варденами еще неделю, то он, возможно, напитал бы алмазы энергией собственного тела, и осталось бы время восстановить силы перед забегом в Фартхен Дур, но несколько отведенных часов препятствовали этому. И даже если бы он только лежал в кровати и вливал свою силу в драгоценные камни, то не собрал бы столько сил, как сделал с помощью животных.

Алмазы в поясе Белотха Мудрого, казалось, способны к безмерному поглощению, поэтому он остановился, когда понял, что неспособен перенести погружения в смертельные муки очередного животного. Дрожа с головы до пяток, истекая потом, он спал вперед, кинув руки на колени, и пристально уставился на землю между ногами, всеми силами сдерживая тошноту. Чужие воспоминания лезли в мысли - воспоминания о Сапфире, взлетающей над рекой Леона с ним на спине, их погружения в прозрачную, прохладную воду, рой белых пузырьков, скользящих мимо них, их общий восторг от полета, плавания и игр.