ВВЕДЕНИЕ. Актуальность исследования различных феноменов человеческого бытия определяется необходимостью развития философского учения о человеке

Актуальность исследования различных феноменов человеческого бытия определяется необходимостью развития философского учения о человеке, потребностью в уточнении и углублении современных представлений о человеческом бытии (в том числе, путем их соотнесения с неевропейскими – архаическими и восточными – традициями) и важностью методологической разработки новых подходов к осмыслению проблемы человека.

Можно утверждать, что именно Человек является центральной проблемой философии. При обсуждении любого философского вопроса человек подразумевается, присутствует в скобках. Любая философская позиция, теория детерминируется неким явным или скрытым представлением о человеке, образом человека. В широком смысле любая философия является антропологией, так как философствовать человек может только по поводу человека, от человека, к человеку, для человека, в человеческом контексте (и только в нем). К тому же рано или поздно в каждом философском учении формулируется проблема человека, и философия становится собственно антропологией, философской антропологией.

В целом антропология – это система относительно автономных дисциплин с общим предметом – человеком. Также следует отметить условность демаркационных линий между антропологией и другими социально-гуманитарными дисциплинами, такими как философия, социология, культурология, психология, этика, богословие. В отличие от этих дисциплин антропология сосредоточивает внимание на обнаружении и сравнении различных социокультурных и исторических образов человека.

Можно выделить несколько уровней антропологического исследования: теоретическая антропология (философская антропология); социально-культурная антропология (культурно-историческая антропология) и прикладная антропология.

Философская антропология – это философия человека, философская теория человека. Ее предметом является сфера “собственно человеческого” бытия, собственной природы человека. Ее объект – человек как таковой[1].

Философская антропология ставит вопрос о человеческом бытии и пытается построить общую теорию человека. В ней применяются наиболее общие понятия и категории, определяющие представления о человеке. Философская антропология пытается обнаружить антропологические инварианты и универсалии, фундаментальные основания человеческого бытия.

Социально-культурная антропология исследует конкретные феномены человеческого бытия в их культурной и исторической специфике. Ее метод – от факта к теории, сравнительный анализ феноменов человеческого бытия в различных культурах и исторических эпохах. Наше исследование находится на стыке философской и социально-культурной антропологии.

Прикладная антропология ориентированна на применение результатов теоретических исследований в конкретных исторических, экономических, организационных, политических и военных ситуациях. Причем с каждым годом все возрастает интерес, как к теоретическим, так и к прикладным аспектам антропологии. Постоянно увеличивается количество специализированных журналов, сборников и монографий; кафедры антропологии есть почти в каждом университете.

Уточним масштаб философской антропологии. Ее можно понимать в узком смысле как определенное философское направление, которое представлено такими именами как М. Шелер, А. Гелен, Г. Плеснер.

В широком смысле к философской антропологии могут быть отнесены почти все направления философии ХХ века и многие авторы: Э. Дюркгейм, М. Мосс, Б. Малиновский, М. Мид, Л. Леви-Брюль, К. Леви-Стросс, Э. Тайлор, Дж. Фрейзер, З. Фрейд, Э. Фромм, В. Франкл, В. Тэрнер, Ж. Пиаже, Й. Хейзинга, Ж.-П. Сартр, Э. Кассирер, М. Фуко и другие.

На рубеже ХIХ – ХХ веков произошел некоторый сдвиг от попыток классической антропологии свести сущность человека к одному основному принципу или субстанции (обычно – разуму), к неклассическим представлениям о сложности и многообразии феноменов человеческого бытия и невыразимости (неуловимости, парадоксальности) природы человека. Для философских учений ХХ века показательно резкое расширение антропологической проблематики и сдвиг интересов в сторону таких феноменов человеческого бытия, которые можно было бы назвать маргинальными.

Неклассическая европейская философия отличается новыми подходами к старым проблемам и специфическим выбором феноменов человеческого бытия для своего анализа (язык, текст, понимание, сексуальность, телесность, извращение, сумасшествие, преступление), что потребовало и соответствующей методологии (лингвистический анализ, герменевтика, психоанализ, феноменология, экзистенциализм, структурализм, постмодернизм).

Показателен особый интерес к измененным состояниям сознания, экстремальным и пограничным ситуациям, телесным практикам, радикальному опыту, всему тому, что может обнаружить предел возможностей, показать масштаб человеческого в человеке, указать на нечто Иное, быть местом встречи с принципиально Другим. Можно попытаться выделить нечто общее в архаических мифах, в философии Древнего Востока и в направлениях современной западной философии, то, что можно было бы назвать “ маргинальной антропологией ”.

Современный этап исследований по проблеме человека характеризуется недостаточной степенью разработанности ряда вопросов, имеющих принципиальное значение для оформления философской концепции человека и ее дальнейшего развития. Чтобы уточнить место данного исследования в системе знаний о человеке, необходимо рассмотреть современное состояние антропологических исследований и подвести некоторые итоги.

Предметное поле антропологии постоянно расширяется и уточняется. Здесь мы не претендуем на полное и строгое изложение ее структуры, речь пойдет лишь о выявлении различных (иногда близких) подходов и направлений в современной антропологии. Причем структурирование может быть произведено как по предмету, объекту исследования, так и по методу, методологическому инструментарию, и эти схематические представления антропологического универсума могут не совпадать между собой.

Философская антропология как особое философское направление разрабатывали М. Шелер, Г. Плеснер, А. Гелен. Ими были поставлены в современном философском контексте вопросы о собственной природе человека и его месте в мироздании.

К философской антропологии (в широком смысле) могут быть отнесены представителифилософии жизни, персонализма и экзистенциализма, психоанализа и неофрейдизма, феноменологии, герменевтики и структурализма[2]. Многие идеи и подходы философской антропологии были сформулированы в философии жизни (А.Шопенгауэр, Ф. Ницше, М. Штирнер, В. Дильтей, Г. Зиммель, А. Бергсон, О.Шпенглер, Х.Ортега-и-Гассет, М.Бубер).

Значительный вклад в развитие антропологической проблематики внесли персонализм и экзистенциализм (С. Кьеркегор, Н. Бердяев, Л. Шестов, Н.О. Лосский, М. Хайдеггер, А. Камю, Ж.-П. Сартр, Э. Мунье, Г. Марсель, К. Ясперс, М. Унамуно, Э. Левинас, Н. Аббаньяно, О.Ф. Больнов, К. Барт, Р. Бультман, П. Тиллих, Э. Жильсон, Ж. Маритен).

Оригинальная антропологическая концепция разработана в рамках психоанализа и неофрейдизма (З.Фрейд, К.Г. Юнг, Э. Фромм, А. Адлер, Г. Маркузе, В. Франкл, Ж. Лакан, К. Хорни, Э. Берн, Э. Эриксон, С. Гроф).

Новой постановкой многих антропологических проблем отличаются феноменология, лингвистическая философия, герменевтика и семиотика (Ф. Брентано, Э. Гуссерль, М. Мерло-Понти, Л. Витгенштейн, У. Куайн, Ф. Шлейермахер, В. Дильтей, П. Рикер, Х.-Г. Гадамер, У. Эко), структурализм и постмодернизм (К. Леви-Строс, Л. Леви-Брюль, Р. Барт, М. Фуко, Ж. Лакан, Ж.-Ф. Лиотар, Э. Левинас, Ж. Бодрийар, Ж. Делез, Ж. Деррида, Ж. Батай, М. Бланшо).

Социально-культурную антропологию можно условно разделить на культурную и социальную антропологию, в которых, в свою очередь, могут быть выделены несколько направлений антропологических исследований. Но прежде нужно отделитьбиологическую, физическую и медицинскую антропологию. Их проблематика пересекается с социально-культурной антропологией, так как, казалось бы, чисто естественнонаучные и медицинские проблемы всегда вписаны в некоторый социокультурный контекст и по-разному решаются в различных исторических ситуациях. С другой стороны, результаты исследований биологической, физической и медицинской антропологий служат основой для обобщений философской антропологии.

Биологическая антропология на философском уровне ставит вопрос о человеке как биологическом существе и рассматривает проблему соотношения биологического и социального в человеке, взаимосвязи телесного и духовного бытия человека. Акцент может быть сделан на биологических основах человеческого существования (А. Портман) или утверждается единство социально-биологической природы человека (А. Гелен). К биологической антропологии могут быть отнесены такие направления антропологических исследований как социобиология и этология, которая изучает генетически обусловленные компоненты поведения животных и человека (К. Лоренц).

Физическая антропология изучает физическую эволюцию человека в истории и активно использует достижения естественных наук[3]. Она включает в себя антропометрию и конституциальную антропологию (типы телосложения), эволюционную антропологию (проблема антропогенеза – происхождение человека как вида), популяционную антропологию (проблема этногенеза – происхождение этносов[4]) и этническую антропологию (история этносов, их специфика; генетические, психологические, ментальные особенности этносов[5]). К последней примыкают этносоциология и этнопсихология. Показательными примерами многообразия физической антропологии могут служить расово-антропологическая (Ж. Гобино, Х. Чемберлен) и антропогеографическая школы (Ф. Ратцель).

Медицинская антропология изучаетпроблемы здоровья и нездоровья человека. Одно из направлений – патоантропология или антропатология [6] – рассматривает человека в норме и патологии[7]. Важное место в антропологических исследованиях в ХХ веке занимает тема сексуальности (О. Вейнингер, З.Фрейд, К.Г. Юнг, Э. Фромм, В. Райх, А. Адлер, Г. Маркузе, Ю. Эвола[8]), значимость которой выходит далеко за рамки медицинской антропологии. То же можно сказать и о проблемах продления жизни, смерти и бессмертия (Ф. Арьес, С. Гроф, В. Янкелевич[9]), а также о темах телесности, боли, болезни (М. Фуко, В. Подорога[10]) и безумия (Ч. Ломброзо, З. Фрейд, М. Фуко[11]).

К физической и медицинской антропологии может быть отнесена экологическая антропология (социальная экология), которая занимается проблемой жизненной среды и пространственного поведения человека (городская[12] и сельская антропология).

Культурная антропология[13] исследует духовные феномены и применяет в основном описательные методики. Ее предмет – образ человека в различных культурах и исторических эпохах, культурная эволюция человека в истории. Культурная антропология включает в себя историческую, религиозную, психологическую и возрастную антропологию.

Историческая антропология, как и социология духовной жизни, изучает исторические формы различных духовных феноменов человеческого бытия и их эволюцию в разных культурах (М. Фуко, Ф. Арьес). Объект изучения исторической антропологии – культура доиндустриальных обществ. Это может быть архаическое (М. Мосс) и традиционное (средневековое) общество (Й. Хейзинга, А. Гуревич). С другой стороны, современное общество может быть рассмотрено в контексте традиционных обществ и в нем обнаруживается множество архаических элементов. Историческая антропология также изучает типологию культур (Ф. Ницше, О. Шпенглер), но в отличие от культурологии, ее скорее интересует “экзистенциальная история” человека в различных культурах и цивилизациях.

Психологическая антропология[14] близка социальной психологии и исследует психические феномены человеческого бытия, как на индивидуальном, так и на коллективном уровнях (З.Фрейд, К.Г. Юнг, Э. Фромм, А. Адлер, Г. Маркузе, В. Франкл, К. Хорни, Э. Берн, Э. Эриксон, С. Гроф, М. Мерло-Понти, В. Дильтей). Современная психологическая антропология представлена такими именами как Ф. Хсю, Дж. Хонигман, А. Уоллес, М. Спиро. Основные проблемы психоантропологии – соотношение культуры и мышления, бессознательные формы поведения, измененные состояния сознания, анормальное в культуре, национальный характер, детство как культурный феномен.

Психологическая антропология изучает рациональное и иррациональное в мышлении и поведении человека. С одной стороны, это ментальные структуры культуры[15], а с другой – коллективное бессознательное, его символическое выражение, сон, медитация, транс. Можно выделить несколько направлений исследований в психологической антропологии. Во-первых, это развитие психики индивида от детства до старости (М. Мид, Ж. Пиаже[16]). Во-вторых, история психики в историческом контексте:особенности восприятия, чувствования, сознания и мышления в традиционном и современном обществе, исследование первобытного мышления (Л. Леви-Брюль, К. Леви-Строс, М. Мид, Ж. Пиаже). В-третьих, этнопсихология [17], изучающая психологию народов: каждая культура обладает специфическим типом личности. Эта “основная личность” определяет “национальный характер”[18]. Особый интерес представляет проблема нормы и патологии в различных культурах (Р. Бенедикт), изучение психозов, истерические ритуалы.

Промежуточноеположение междуфизической и психологической антропологией занимает возрастная антропология, которая включает в себя антропологию детства (педагогическая антропология)[19], антропологию зрелого возраста (акмеология [20]) и антропологию старости (геронтология [21] ).

Религиозная антропология[22] может пониматься в двух смыслах. С одной стороны, это собственно религиозная антропология, т.е. религиозный (архаический или традиционный) взгляд на человека и основные феномены его бытия. Все религиозные системы имеют вполне определенные антропологические представления[23]. С другой стороны – антропология религии[24], т.е. научный и философский анализ религиозных феноменов. Последняя изучает религиозные культы и ритуалы[25], магические и мистические практики[26], сказки и мифы (В.Я. Пропп), фольклор и литературу (О.М. Фрейденберг), анимизм (Э. Тайлор) и магию (Дж. Фрезер), тотем и табу (З. Фрейд), соотношение структур и ритуалов (В. Тэрнер), проблему сверхъестественного и священного (М. Элиаде).

Антропология религии применяет функциональный анализ религии (Э. Дюркгейм, Б. Малиновский, Т. Парсонс) и показывает социальную обусловленность религиозных феноменов (Л. Леви-Брюль). В ее рамках разрабатываются психоаналитические теории религии (З. Фрейд, Э. Фромм, В. Франкл[27]), символическая концепция религии (К. Леви-Строс, В.Я. Пропп) и феноменологические концепции (П. Бергер, Т. Лукман).

Социальная антропология[28] изучает экономические, политические и юридические аспекты бытия человека и общества. Она характеризуется особым вниманием к материальным артефактам и системам социальных отношений и старается максимально использовать измерительные методики. От социальной философии и социологии социальная антропология отличается акцентом на антропологическом измерении социальных феноменов. Она пытается обнаружить основания экономических и политических идеалов и реалий именно в человеческой природе. В ней можно выделить такие области исследований как экономическая, политическая и юридическая антропология.

Экономическая антропология – это антропология хозяйственной жизни архаического, традиционного или современного общества (А. Смит, Т. Мальтус, Э. Дюркгейм, М. Мосс, С.Н. Булгаков, Н.Д. Кондратьев).

Политическая антропология[29] рассматривает проблему власти в широком философском и антропологическом контексте (Б. Малиновский, Ю. Хабермас, М. Фуко, А. Глюксман, Ф. Хайек), изучает поведение масс (Г. Лебон, З. Фрейд, В. Райх, Г. Тард, В. Вундт, Х. Ортега-и-Гассет, Э. Канетти, С. Московичи[30]) и роль элиты в общественных процессах (В. Парето, А. Тойнби, Г. Моска, Р. Михельс, А. Этциони[31]).

Юридическая антропология[32] обращается к таким маргинальным феноменам человеческого бытия как преступление и наказание (М. Фуко[33]). Она обращает особое внимание на понятия нормы и патологии[34].

К социальной антропологии можно отнести такое направление антропологических исследований как социология повседневности [35], основание которойзаложено работами Э. Гуссерля, П. Бергера, А. Шюца.

Значительный вклад в разработку антропологической проблематики внесли представители русской философии (Вл. Соловьев, Н.Ф. Федоров, Н.А. Бердяев, С.Н. Булгаков, Б.П. Вышеславцев, И.А. Ильин, Л.П. Карсавин, Н.О. Лосский, В.В. Розанов, П.А. Флоренский, С.Л. Франк, Л. Шестов, А.Ф. Лосев), а также советские и российские философы и ученые (С.С. Аверинцев, М.М. Бахтин, В.В. Бибихин, Ю.М. Бородай, Я. Голосовкер, Л.Н. Гумилев, А.Я. Гуревич, П.С. Гуревич, Вяч. Иванов, И.П. Казначеев, Ю.М. Лотман, М.К. Мамардашвили, Е.М. Мелетинский, Н.Н. Моисеев, В.В. Налимов, В.А. Подорога, Б.Ф. Поршнев, В.Я. Пропп, А.М. Пятигорский, М.К. Рыклин, В.Н. Топоров, О.М. Фрейденберг, С.С. Хоружий, М.Б. Ямпольский и другие).

Философская, социально-культурная и прикладная антропология стремительно развиваются, однако постоянно открываются новые аспекты проблемы человека, многие вопросы требуют дальнейшего изучения и уточнения. Опираясь на работы перечисленных авторов, можно выделить в вышеназванных антропологических направлениях особую предметную область, исследование которой может оказаться весьма перспективным.

Могут быть выявлены объекты и феномены, маргинальные по отношению к видимому и осознаваемому бытию человека и общества, сформулированы темы и проблемы, маргинальные по отношению к предметному полю классической антропологии. Изучение маргинальных социальных объектов, разнообразных феноменов человеческого бытия и анормального поведения[36] становится одной из центральных задач в современной антропологии[37]. Нужно осмыслить маргинальный опыт, использовать адекватные (маргинальные) методы, привлечь тексты маргинальных авторов. Этому и будет посвящено наше исследование.

Следует отметить, что, несмотря на расширение антропологической проблематики, в конце ХХ века проявились тенденции отхода от общих, универсальных проблем и сдвиг к прикладным психологическим и медицинским исследованиям. Происходит потеря ориентации в многообразии наук о человеке, гуманитарных дисциплин, исследовательских программ, отдельных антропологических тем. В философской антропологии наблюдается некоторая растерянность, антропологический кризис, тупик. Все чаще говорится, что человек умер, субъект потерялся, личность исчезла.

Необходимо вновь открыть антропологическую перспективу, утвердить возможность философского взгляда на все феномены человеческого бытия. В современной антропологии требуется усилить внимание к онтологии, метафизике, фундаментальным проблемам человеческого существования. На взгляд автора диссертации представляется актуальным изучение возможности применения наиболее общих подходов и принципов к исследованию конкретных проблем антропологии.

Философско-методологические основания современной антропологии разработаны в основных направлениях неклассической философии. В течение ХХ века происходит поиск новых теоретических оснований и исследовательских подходов в антропологии[38]. Характерно пристальное изучение всех феноменов существования человека, ставится задача выявления основ человеческого бытия и прояснение его структуры.

Начало неклассической антропологии было положено еще в философии жизни. Центральное понятие “жизнь” было многозначно, оно могло пониматься и в биологическом (Ф. Ницше), и в космологическом (А. Бергсон), и в культурно-историческом планах (В. Дильтей, Г. Зиммель, О. Шпенглер).

В философской антропологии можно выделить два противоположных подхода, каждый из которых сводил природу человека к нечеловеческому (внечеловеческому) началу. С одной стороны, подход к человеку с животной меркой, поиск биологических (А. Портман, К. Лоренц) или социально-биологических (А. Гелен[39]) основ человеческого бытия. Ницше называл человека “еще не установившимся животным”. Гелен писал, что человек – это существо недостаточное. С другой стороны, подход к человеку с духовной меркой (Г.Э. Хенгстенберг, И. Лотц), поиск божественного основания бытия человека.

Бытие человека стало центральной проблемой в философии персонализма и экзистенциализма. Экзистенциализм фиксирует противоположности человеческого существования, не схватываемые мышлением. Подчеркиваются противоречия, парадоксы человеческого бытия, промежуточный характер человеческой реальности. Существование человека – это всегда бытие-между. Противопоставляются неподлинное (предметное бытие) и подлинное существование (экзистенция). Сформулированные в экзистенциализме такие понятия как иное, ничто, абсурд, проект, трансценденция открыли новое измерение в философской теории человека.

Психоаналитическая антропология (З.Фрейд, К.Г. Юнг, Э. Фромм, А. Адлер, Г. Маркузе, В. Франкл, К. Хорни, Э. Берн, Э. Эриксон, Ж. Лакан) обратилась к скрытым, глубинным пластам человеческой психики, которыми и определяется природа человека. Психоанализ стремится обнаружить внутренние структуры человеческого бытия, показать процессы, происходящие в подсознании, расшифровать символический язык бессознательного.

Феноменологическая антропология пытается выявить предельные характеристики, изначальные основы человеческого существования. Для истолкования фундаментальных структур бытия человека, которое понимается как бытие-в-мире, применяются понятия “жизненный мир” (Э. Гуссерль) и “когнитивный стиль” (А. Шюц). Подчеркивается неразрывность и, в то же время, взаимная несводимость сознания и предметного мира. Однако предметное бытие обретает свой смысл благодаря отнесенности к сознанию. “Бытие есть коррелят интерпретаций бытия” (М. Хайдеггер).

Герменевтика ориентируется на такие понятия как вживание, сопереживание, событие, понимание и интерпретация. На герменевтическом методе основываются понимающая психология (В. Дильтей) и понимающая антропология (М. Мерло-Понти, А. Шюц). В герменевтической антропологии понимание представляется как универсальный способ освоения мира человеком, определенный способ бытия, бытия “здесь-теперь” (Х. Гадамер). Понимание предваряет всякую человеческую деятельность в качестве предпонимания.

Интерпретация – это прояснение уже заведомо данного экзистенциального содержания, воссоздание смысла (М. Хайдеггер). Методология понимания с самого начала встроена в его онтологию. С одной стороны, за конфликтом интерпретаций кроется различие способов экзистенций. С другой стороны, текст способен проецироваться вне себя и “порождать” мир (П. Рикер). Предлагается учитывать все возможные способы интерпретации, очерчивая сферы применимости различных герменевтических систем.

Центральной проблемой лингвистической антропологии является язык и его роль в различных сферах человеческого бытия. Соотношение языка и мышления изучает когнитивная антропология (Дж. Остин, Х. Конклин, С. Брунер, У. Гудинаф, Ф. Лаунсбери). Этнолингвистика (Ф. Боас, Э. Сепир, Б. Уорф) показывает, что специфика языка обусловливает специфику духовной культуры. Проблема “язык и общество“ рассматривается в социолингвистике (А. Мейе, В. Матезиус, Т. Фрингс), которая исследует связь языковых и социокультурных систем[40]. Ключевыми понятиями лингвистической антропологии являются такие понятия как “языковая ситуация”, “языковое существование”.

Символические структуры культуры исследуются в символической (Э. Лич, В. Тэрнер, Э. Сепир) и интерпретативной [41] антропологии (К. Гирц). Изучаются стратегии символизации, символика власти и государства, символ и миф, мифы и ритуалы. Человек предстает как “животное символическое”, а феномены общественного и личного бытия – это “символические формы”, посредством которых человек упорядочивает окружающий его хаос (Э. Кассирер).

Символический интеракционизм (Дж. Мид, Ч. Кули) сосредотачивается на символическом содержании социальных взаимодействий и обращается к целостному человеческому “Я” и его личностному самоопределению в микросоциальном окружении. В психоанализе символ представляется как выражение устойчивых фигур бессознательного – архетипов (К.Г. Юнг).

Структурная антропология (К. Леви-Строс, Л. Леви-Брюль, Э. Дюркгейм, М. Мосс, Б. Малиновский) изучает соотношение социальных и языковых структур в процессе развития мышления на разных ступенях этногенеза. Исследуются структуры бессознательного (Ж. Лакан), эпистемы (М. Фуко), познавательные практики (Р. Барт). Структурная антропология использует морфологический, структурный и функциональный анализ.

Морфологический анализ фиксирует многообразие феноменов человеческого бытия, форм и способов деятельности человека. В структурном анализе исследуется логическая организация человеческого мышления, языка и поведения, выявляется внутренняя структура различных систем и отношений. Вычисляются наименьшие элементы и минимальные пары, выделяются бинарные оппозиции. Функциональный подход использует аналогию между обществом и организмом, выделяет различные функции отдельных элементов внутри целого некоторой системы.

В семиотике (Ч. Пирс, Ф. де Соссюр, Ч.У. Моррис, Р. Якобсон, Р. Барт, У. Эко) культура и человеческое поведение рассматриваются как знаковые системы. Новые подходы в исследовании антропологических проблем разработаны в семиотике мифологии (К. Леви-Строс, Ж. Дюмезиль), семиологии Р. Барта и психоаналитической семиотике Ж. Лакана. Семиотические методы используются в структурной поэтике, где исследуются знак, символ, высказывание, текст (М.М. Бахтин, Ю.М. Лотман, В.Я. Пропп, К. Мелетинский, Вяч. Иванов). Семиотический подход применяется в психологии и педагогике (Ж. Пиаже, Л.С. Выготский). Особый интерес представляет изучение изменённых состояний сознания (В.В. Налимов, Д.Л. Спивак[42]).

Большую эвристическую ценность имеют методологические подходы, сформулированные в рамках постмодернизма (Р. Барт, М. Фуко, Ж. Батай, Ж. Лакан, Ж. Бодрийар, Ж.-Ф. Лиотар, Э. Левинас, Ж. Делез, Ж. Деррида, М. Бланшо). Предлагаются нетрадиционные методологические основания, используются методы, маргинальные по отношению ко всей предшествующей философии. Производится анализ всего того, что лежит вне структуры, относится к ее изнанке, структура размыкается в контекст. В постмодернистской антропологии происходит детерриториализация и маргинализация социокультурного пространства, децентрация (расщепление) социальных субъектов. Используются топологические представления, происходит выход из лингвистической плоскости в область событийности и телесности (В. Подорога).

Вместе с тем в рамках постмодернизма не создано целостной антропологической концепции, скорее наоборот, прослеживается тенденция к деантропологизации, строится некоторая анти-антропология, картина мира без субъекта, хотя остается субъективность. Постмодернизм наглядно продемонстрировал кризис в современной антропологии, но не показал путей его преодоления.

Следует отметить усиление антропологического акцента в современной религиозной философии, как католической (Э. Жильсон, Ж. Маритен, Г. Марсель), так и протестантской (К. Барт, Р. Бультман, Д. Бонхоффер, П. Тиллих, Р. Нибур, А. Швейцер). Можно выделить религиозно-философское направление в антропологии (Г.Э. Хенгстенберг, И. Лотц, Ф. Хаммер, М. Бубер) со своим методом и определенными достижениями. Наиболее целостная христианская концепция человека представлена в работах православных философов и богословов (С.С. Хоружий, И. Мейендорф, В.Н. Лосский).

Также следует выделить институциональную антропологию, которая исследует место человека в общественной системе и его роль в социальных институтах, и динамическую антропологию, изучающую траектории индивидуального и общественного бытия, человеческую судьбу и динамику культуры. Динамический подход используется в энергетической концепции культурных систем (Л. Уайт) и в синергетике (И. Пригожин, Г. Хакен). Методы исследования хаоса и самоорганизации сложных систем могут оказаться перспективными и в антропологии.

В эволюционной антропологии, которая исследует закономерности развития социокультурных систем, применяются такие методологические подходы как эволюционизм (Л. Морган, Г. Спенсер, Э. Тейлор) и неоэволюционизм (Дж. Фрезер, Дж. Стюард). Противоположным подходом является диффузионизм (Ф. Ратцель, В. Шмидт), акцентирующий влияние внешних факторов на социокультурные общности.

Все большее значение в антропологических исследованиях приобретает холистский подход, утверждающий несводимость целого к его частям. Разрабатываются голографическая и квантово-механическая модели сознания (И.З. Цехмистро, В.В. Налимов). Концепция холотропного сознания развивается в рамках трансперсональной психологии (С. Гроф, К. Уилбер, Р. Уолш, Ч. Тард).

Одним из примеров маргинальной антропологии можно считать теорию лиминальности[43]. В. Тэрнер вводит понятие “коммунитас” (переходное состояние человека или группы, противоположное структурной организации). Он анализирует ритуалы перехода и выделяет лиминальные персоны, специфической особенностью которых является амбивалентность их статуса и поведения.

Мы не будем строго придерживаться какого-то одного методологического подхода, а попытаемся применить те методы, которые будут наиболее адекватными выбранной предметной области исследования и окажутся эффективными в изучении тех или иных феноменов человеческого бытия. В первую очередь это герменевтический, структурный и постструктуралистский подходы, теории символа[44] (Э. Кассирер, К.Г. Юнг, Х.Г. Гадамер, Э. Сепир) и метафоры (Ф. Ницше, Ж. Деррида, У. Эко), мифологические (А. Лосев, В.Н. Топоров, В.Я. Пропп) и метафизические исследования (Ю. Эвола, М. Элиаде, А.Г. Дугин, А.Н. Павленко[45]).

Для нашего исследования принципиальными являются такие понятия как смысл, метафора[46], символ, текст, миф, игра, телесность, экзистенция, трансценденция, Другой, и связанные с ними методологические подходы в философии и антропологии. Особое внимание уделяется измененным состояниям сознания и трансперсональному опыту (С. Гроф). Новые методологические подходы позволяют исследовать ранее недоступные области подсознания и формы человеческого бытия, магические практики, мистический опыт.

Представляется перспективным сочетание естественнонаучной и гуманитарной методологии, применение методов анализа языка и текста в антропологических исследованиях. Разрабатываются такие характерные подходы как структурная поэтика (Ю. М. Лотман), эстетика бытия[47], художественная антропология (В.В. Савельева[48]), мифическая антропология (К.А. Крашенинников[49]), поэтическая антропология (В.П. Зинченко[50]), антропологическая поэтика[51], психопоэтика (Е.Г. Эткинд, В.А. Пищальникова[52]), мифопоэтика (И.В. Шугайло[53]), онтологическая поэтика (Л.В. Карасев[54]). Такая методология подчеркивает именно человеческое измерение реальности, корреляцию сознания и бытия человека.

В связи с этим диссертация написана в стиле, несколько отличающимся от традиционного академического исследования, в ней используются поэтические элементы. Большое значение приобретают метафоры[55] и аналогии, звучание слова и ритм, художественная логика текста дополняет научную логику. В некоторые моменты это становится похоже на философское эссе, на медитацию. Такой подход позволяет четче и рельефнее показать специфику объекта (человека во всем многообразии его существования) и внутреннюю логику предмета исследования.

Мы не будем повторять привычные рассуждения о необходимости интегративного подхода, и претендовать на достижение нового синтеза различных концепций. А с готовностью признаем некоторое промежуточное положение нашей концепции (промежуточное в смысле – междисциплинарное исследование, и в смысле – незавершенное исследование, неокончательное решение). Именно маргинальное исследование, то есть находящееся на грани, на границе общепринятых подходов.

[1] Марков Б.В. Философская антропология. – СПб., 1997; Степин В.С. Философская антропология и философия науки. – М., 1992; Барулин В.С. Социально-философская антропология. – М., 1994; Человек и его бытие как проблема современной философии. – М., 1978; Рикер П. Какого рода высказывания о человеке могут принадлежать философии // О человеческом в человеке. – М., 1991. – С. 40-58; Мамардашвили М.К. Проблема человека в философии // О человеческом в человеке. – М., 1991. – С. 8-21.

[2] Буржуазная философская антропология ХХ века. – М., 1986; Григорьян Б.Т. Философская антропология (критический очерк). – М., 1982; Проблема человека в современной философии. – М., 1969; Современная буржуазная философия человека. – Киев, 1985; Современная западная философия: Словарь. – М., 1991; Критика современной буржуазной философской антропологии. – Л., 1980; Человек и его бытие как проблема современной философии. – М., 1978; Концепция человека в современной западной философии. – М., 1988; Образ человека в ХХ веке. – М., 1988; Проблема человека в современной религиозной и мистической литературе. – М., 1988; О человеческом в человеке. – М., 1991; Феномен человека: Антология. – М., 1993; Это человек: Антология. – М., 1995.

[3] Рогинский Я.Я., Левин М.Г. Антропология. – М., 1978; Хрисанфова Е.Н., Перевозчиков И.В. Антропология. – М., 1991.

[4] Алексеев В.П. Историческая антропология и этногенез. – М., 1989.

[5] Гумилев Л.Н. Этногенез и биосфера Земли. – Л., 1990; Гумилев Л.Н. От Руси к России. Очерки этнической истории. – М., 1992; Гумилев Л.Н. Древняя Русь и Великая Степь. – М., 1992.

[6] См. Что такое человек? – СПб., 1996. – С. 89.

[7] Банщиков В.М., Короленко Ц.П. Общая психопатология. – М., 1971; Блейхер В. М., Крук И.В., Боков С.Н. Практическая патопсихология: руководство для врачей и медицинских психологов. – Ростов н/Д., 1996; Жмуров В.А. Общая психопатология. Иркутск, 1988; Зейгарник Б.В. Патопсихология. – М., 1986; Меграбян А.А. Общая психопатология. – М., 1972; Мягков И., Боков С. Медицинская психология: основы патопсихологии и психопатологии. – М., 1999; Общая сексопатология. – М., 1977; Сексопатология. – М., 1990; Частная сексопатология: В 2 т. – М., 1983.

[8] Кроме перечисленных авторов см.: Философия любви. В 2 т. – М., 1990; Русский Эрос или философия любви в России. – М., 1991; Китайский Эрос. – М., 1993; Гачев Г. Русский Эрос. – М., 1994; Танатография Эроса. – СПб., 1994; Гитин В.Г. Это жестокое животное – мужчина. – Харьков, 1997; Гитин В.Г. Это мерзкая тварь – женщина. – Харьков, 1997; Блох И. История проституции. – СПб., 1994; Вышеславцев В.П. Этика преображенного эроса. – М., 1994; Уайли Дж. В поисках фаллоса. – СПб., 1996; Эвола Ю. Метафизика пола. – М., 1996; Тэннэхилл Р. Секс в истории. – М., 1995; Лихт Г. Сексуальная жизнь в древней Греции. – М., 1995; Интимная и сексуальная жизнь великих людей. – М., 1993; Маркиз де Сад и ХХ век. – М., 1992; Маркиз де Сад. Жюстина. – М., 1991; Маркиз де Сад. 120 дней Содома. – М., 1993; Маркиз де Сад. Философия в будуаре. Тереза философ. – М., 1991; Захер-Мазох Л. Венера в мехах. Демонические женщины. – М., 1993; Антонян Ю.М., Ткаченко А.А. Сексуальные преступления. – М., 1993.

[9] Арьес Ф. Человек перед лицом смерти. – М., 1992; Янкелевич В. Смерть. – М., 1999; Бородай Ю.М. Эротика – смерть – табу: Трагедия человеческого сознания. – М., 1996; Демичев А.В. Дискурсы смерти: Введение в философскую танатологию. – СПб., 1997; Игнатий Брянчининов. Слово о смерти. – М., 1993; Исаев С.А. Теология смерти. – М., 1991; Кожев А. Идея смерти в философии Гегеля. – М., 1998; Митрополит Антоний Сурожский. Жизнь. Болезнь. Смерть. – М., 1995; Демичев А. Deathнейленд. Прилив невесомости // Ступени. Философский журнал. – СПб., 1993. – № 1. – С. 17-20; Демичев А. Тематизация смерти // Сфинкс. Петербургский философский журнал. – СПб., 1994. – № 1. – С. 53-57; Демичев А.В. Дискурсы смерти: Введение в философскую танатологию. – СПб., 1997; Фигуры Танатоса: Искусство умирания. Философский альманах. Вып. 1-5. – СПб., 1991-1998; Рязанцев С. Танатология (учение о смерти). – СПб., 1994; Танатография Эроса. – СПб., 1994; Сабиров В.Ш. Русская идея спасения. Жизнь и смерть в русской философии. – СПб., 1995; Серафим Роуз. Душа после смерти. – М., 1991; Лаврин А. Хроники Харона: Энциклопедия смерти. – М., 1993; Лю Гуань Юй. Даосская йога. Алхимия и бессмертие. – СПб., 1993; Гроф С., Хэлифакс Дж. Человек перед лицом смерти. – М., 1996; Брэгг П. Здоровье и долголетие. – М., 1996; Ососков А.С., Ососкова Н. М. Меонтология человеческой конечности. Пролегомены к проекту философской танатологии // Философия и миф сегодня. – Саратов, 1998. – С. 18-26.

[10] Фуко М. Рождение клиники. – М., 1998; Фуко М. Забота о себе. – М., 1998; Фуко М. История безумия в классическую эпоху. – СПб., 1997; Подорога В. Феноменология тела. Введение в философскую антропологию – М., 1995; Нанси Ж.-Л. Corpus. – М., 1999. Архиепископ Лука (Войно-Ясенецкий). Дух, душа, тело. – СПб., 1995.

[11] Ломброзо Ч. Гениальность и помешательство. – М., 1995; Фуко М. История безумия в классическую эпоху. – СПб., 1997; Леонгард К. Акцентуированные личности. – Киев, 1989; Лэнг Р.Д. Расколотое “Я”. – СПб., 1995; Каннабих Ю. История психиатрии. – М., 1994; Блейхер В.М. Толковый словарь психиатрических терминов. Воронеж, 1995; Каплан Г.И., Сэдок Б.Дж. Клиническая психиатрия. – М., 1994; Авруцкий Г.Я., Недува А.А. Лечение психически больных. – М., 1988; Руководство по психиатрии. В 2 т. – М., 1983; Фрумкин Я.П. Психиатрия. – Киев, 1977; Завилянский И.Я., Блейхер В.М. Психиатрический диагноз. – Киев, 1989; Александровский Ю.А. Пограничная психиатрия и современные социальные проблемы. – Ростов н/Д., 1996; Александровский Ю.А. Пограничные психические расстройства. – Ростов н/Д., 1997; Цвейг С. Борьба с демоном. – М., 1992; Кузнецов О.Н. Достоевский о тайнах психического здоровья. – М., 1994.

[12] Город как социокультурное явление исторического процесса. – М., 1995; Метафизика Петербурга. – СПб., 1993; Колесов В.В. Язык города. – М., 1992.

[13] Культурная антропология. – СПб., 1996; Орлова Э.А. Введение в социальную и культурную антропологию. – М., 1994; Орлова Э.А. Культурная антропология в ХХ веке: Объяснение униформности и многообразия культурных феноменов // Культура: теории и проблемы. – М., 1995; Воронкова Л.Н. Культурная антропология как наука. – М., 1987; Емельянов Ю.Н. Основы культурной антропологии. – СПб., 1994; Иванов Вяч. Вс. Культурная антропология и история культуры // Одиссей. – М., 1989; Информационное обеспечение культурно-антропологических исследований в США. Научно-аналитический обзор. – М., 1992; Руководство по методологии культурно-антропологических исследований. – М., 1994; Веселкин Е.А. Культурная антропология США: Теория и действительность // Этнологическая наука за рубежом: проблемы, поиски, решения. – М., 1991. – С. 3-23.

[14] Белик А.А. Психологическая антропология: История и теория. – М., 1993; Белик А.А. Психологическая антропология: некоторые итоги развития // Этнологическая наука за рубежом: проблемы, поиски, решения. – М., 1991. – С. 24-50.

[15] История ментальностей: историческая антропология. Зарубежные исследования в обзорах и рефератах. – М., 1996.

[16] Мид М. Культура и мир детства. Труды по социальной антропологии. – М., 1988; Пиаже Ж. Речь и мышление ребенка. – М., 1994; Этнография детства. Традиционные формы воспитания детей и подростков у народов Южной и юго-восточной Азии. – М., 1992.

[17] Стефаненко Т. Этнопсихология. – М., 1999; Этнографическое изучение знаковых средств культуры. – М., 1989; Герд А.С. Введение в этнолингвистику. – СПб., 1995; Толстой Н.И. Язык и народная культура. Очерки по славянской мифологии и этнолингвистике. – М., 1995; Пронников В.А., Ладанов И.Д. Японцы: этнопсихологические очерки. – М., 1996; Национально-культурная специфика речевого поведения. – М., 1977.

[18] Гачев Г. Национальные образы мира. Космо-Психо-Логос. – М., 1995; Гачев Г. Русский Эрос. – М., 1994. Гачев Г. Образы Индии. – М., 1993; Размышления о России и русских. Штрихи к истории русского национального характера. – М., 1994; Касьянова К. О русском национальном характере. – М., 1994; Национальный эрос в культуре. – М., 1995; Сказания о народных героях: героический национальный эпос. – М., 1995.

[19] Бим-Бад Б.М. Педагогическая антропология. – М., 1993; Обухова Л.Ф. Возрастная психология. – М., 1999; Обухова Л.Ф. Детская психология: теории, факты, проблемы. – М., 1995; Одаренные дети. – М., 1991; Эриксон Э. Детство и общество. – СПб., 1996; Эриксон Э. Идентичность: юность и кризис. – М., 1996; Зеньковский В.В. Проблемы воспитания в свете христианской антропологии. – М., 1993.

[20] Анисимов О.С., Деркач А.А. Основы общей и управленческой акмеологии. – М., 1995; Бодалев А.А. Акмеология как научная и учебная дисциплина. – М., 1993; Акмеология организационная, управленческая, личностная. – Саратов, 1996;

[21] Альперович В. Социальная геронтология. – Ростов н/Д., 1997; Елютина М.Э. Геронтологическое направление в структуре человеческого бытия. – Саратов, 1999; Карсаевкая Т.В., Шаталов А.Т. Философские аспекты геронтологии. – М., 1978; Феномен долгожительства: антрополого-этнографический аспект исследования. – М., 1982; Долгожительство. Медицинские и социальные аспекты. – Киев, 1984.

[22] Кимелев Ю.А. Современная буржуазная философско-религиозная антропология. – М., 1985.

[23] Совершенный человек. – М., 1998; Проблема человека в современной религиозной и мистической литературе. – М., 1988; Проблема человека в традиционных китайских учениях. – М., 1983; Бубер М. Проблема человека. – М., 1992; Архимандрит Киприан (Керн). Антропология Св. Григория Паламы. – М., 1996.

[24] Кимелев Ю.А. Современная западная философия религии. – М., 1989.

[25] Элиаде М. Тайные общества. Обряды инициации и посвящения. – М.-СПб., 1999.

[26] Элиаде М. Шаманизм: архаические техники экстаза. – Киев, 1998.

[27] Попова М.А. Фрейдизм и религия. – М., 1995.

[28] Минюшев Ф.И. Социальная антропология. – М., 1997; Резник Ю.М. Введение в изучение социальной антропологии. М.. 1997; Резник Ю.М., Федоров Е.С. Антропология и социальная политика. Ч. 1. Теоретико-методологические основы социальной антропологии. – М., 1997; Очерки социальной антропологии. – СПб., 1995; Смирнова Е.Р., Шапкина Н.В. Человек в контексте культуры. Введение в социальную антропологию. – Саратов, 1997; Социокультурное исследование. – М., 1994; Поршнев Б.Ф. Социальная психология и история. – М., 1979.

[29] Ильин В.В., Панарин А.С., Бадовский Д.В. Политическая антропология. – Ростов н/Д., 1995; Вольтман Л. Политическая антропология. – СПб., 1995; Дильгенский Г.Г. Социально-политическая психология. – М., 1996.

[30] Лебон Г. Психология толп // Психология толп. – М., 1998; Фрейд З. Психология масс и анализ человеческого Я // Преступная толпа. – М., 1998; Райх В. Психология масс и фашизм. – СПб., 1997; Тард Г. Мнение и толпа // Психология толп. – М., 1998; Революционный невроз. – М., 1998; Вундт В. Проблемы психологии народов // Преступная толпа. – М., 1998; Сигеле С. Преступная толпа // Преступная толпа. – М., 1998; Ортега-и-Гассет Х. Восстание масс // Дегуманизация искусства. – М., 1991; Канетти Э. Масса и власть. – М., 1997; Московичи С. Век толп. – М., 1998; Московичи С. Машина, делающая богов. – М., 1998; Маккей Ч. Наиболее распространенные заблуждения и безумства толп. – М., 1999.

[31] Ашин Г.К. Современные теории элиты. – М., 1985.

[32] Рулан Н. Юридическая антропология. – М., 1999; Судебная психиатрия. – М., 1988; Руководство по судебной психиатрии. – М., 1977; Смертная казнь: за и против. – М., 1989; Бонхеффер Д. Сопротивление и покорность. – М., 1994; Тихонравов Ю.В. Судебное религиоведение. – М., 1998.

[33] Антонян Ю.М. Психология убийства. – М., 1997; Гуров А. Профессиональная преступность. – М., 1994; Дикселиус – М., Константинов А. Преступный мир России. – СПб., 1995; Преступления ХХ века: Энциклопедия. 1995; Поттешер Ф. Знаменитые судебные процессы. – М., 1990; Кошель П. История наказаний в России. История Российского терроризма. – М., 1995; Черняк Е.Б. Судебная петля. – М., 1991; Семиряга М.И. Тюремная империя нацизма и ее крах. – М., 1991; Гернет М.Н. История царской тюрьмы. В 5 т. – М., 1956; Солженицын А.И. Архипелаг ГУЛАГ. В 3 т. – М., 1990; Абрамкин В.Ф., Чижов Ю.В. Как выжить в советской тюрьме. Красноярск, 1992; Д-р В. Купер. История розги. – Харьков, 1991; Евреинов Н. История телесных наказаний в России. – Харьков, 1994; Фуко М. Надзирать и наказывать. Рождение тюрьмы. – М., 1999.

[34] Социальные отклонения. – М., 1989; Братусь Б.С. Аномалии личности. – М., 1988; Судебная психиатрия. – М., 1988; Руководство по судебной психиатрии. – М., 1977; Старович З. Судебная сексология. – М., 1991; Тихонравов Ю.В. Судебное религиоведение. – М., 1998.

[35] Шюц А. Структура повседневного мышления // Социологические исследования. 1988, № 2; Вейс Г. История цивилизации: архитектура, вооружение, одежда, утварь: иллюстрированная энциклопедия в 3-х томах. – М., 1998; Бродель Ф. Структура повседневности: возможное и невозможное. – М., 1986; Бетенко И.Л. Социальное познание и мир повседневности. Горизонты и тупики феноменологической социологии. – М., 1987; Козлова Н.Н. Горизонты повседневности советской эпохи. – М., 1996; Тесля С.Н., Тесля Е.Т. Мифологичность повседневности (как возможен текст о повседневном?) // Философия и миф сегодня. – Саратов, 1998. – С. 43-46.

[36] Гилинский Я., Афанасьев В. Социология девиантного (отклоняющегося) поведения. – СПб., 1993.

[37] См. статьи “Маргинальная личность” в словаре “Современная западная социология” (М., 1990), “Маргинализм” в словаре “Современная западная философия” (М., 1991), а также “Маргинальность” в Современном философском словаре (М., 1996) и Новейшем философском словаре (Минск, 1999).

[38] Руководство по методологии культурно-антропологических исследований. – М., 1994; Информационное обеспечение культурно-антропологических исследований в США. Научно-аналитический обзор. – М., 1992.

[39] Гелен А. О систематике антропологии // Проблема человека в западной философии. – М., 1988.

[40] Мечковская Н.Б. Социальная лингвистика. – М., 1994; Юсселер М. Социолингвистика. – Киев, 1987.

[41] См.: Абельс Х. Интеракция, идентификация, презентация: Введение в интерпретативную социологию. – СПб., 1999.

[42] Спивак Д.Л. Язык при измененных состояниях сознания. – Л., 1989.

[43] Лиминальность (по В. Тэрнеру) – пороговость, переходность.

[44] Лосев А.Ф. Знак. Символ. Миф: Труды по языкознанию. – М., 1982; Лосев А.Ф. Очерки античного символизма и мифологии. – М., 1993; Юнг К.Г. Архетип и символ. – М., 1991; Юнг К.Г. Либидо, его метаморфозы и символы. – СПб., 1994; Человек и его символы. – СПб., 1996; Топоров В.Н. Миф. Ритуал. Символ. Образ. – М., 1995; Мамардашвили М.К., Пятигорский А.М. Символ и сознание. Метафизические размышления о сознании, символике и языке. – М., 1999; Бибихин В.В. Символ и “другое” // Апокриф. – М., 1992. – № 2. С. 48-59; Тэрнер В. Символ и ритуал. – М., 1983; Маковский М.М. Сравнительный словарь мифологической символики в индоевропейских языках. Образ мира и миры образов. – М., 1996; Кобзев А.И. Учение о символах и числах в китайской классической философии. – М., 1994; Генон Р. Символы священной науки. – М., 1997; Голан А. Миф и символ. – М., 1993; Кирсанова Л.И. Проблема символического в философии постмодерна. – СПб., 1996; Керлот Х.Э. Словарь символов. – М., 1994; Норман Д. Символизм в мифологии. – М., 1997; Панов Е.Н. Знаки, символы, языки. – М., 1983; Бейли Г. Потерянный язык символов. – М., 1996; Велецкая Н.Н. Языческая символика славянских архаических ритуалов. – М., 1978; Энциклопедия восточного символизма. – М., 1996.

[45] Павленко А.Н. Бытие у своего порога // Человек. 1993. – №№ 1, 3-6; 1994. – №№ 1-4; 1995. – № 2.

[46] Гудков Л.Д. Метафора и рациональность как проблема социальной эпистемологии. – М., 1994; Метафора в языке и тексте. – М., 1988; Теория метафоры. – М., 1990.

[47] См.: Брагинский В.И. Об изоморфизме макрокосма, микрокосма и литературы в поэтологических учениях средневекового Востока // Эстетика Бытия и эстетика Текста в культурах средневекового Востока. – М., 1995. – С. 9-50.

[48] Савельева В.В. Художественная антропология. – Алматы, 1999.

[49] Крашенинников К.А. Мифическая антропология и символическая этнология // Философия и миф сегодня. – Саратов, 1998. – С. 91-94.

[50] Зинченко В.П. Возможна ли поэтическая антропология? – М., 1994.

[51] См. например: Каганов Г.З. К поэтике обитаемого пространства // Человек. 1995, № 4. – С. 37-52.

[52] Эткинд Е.Г. “Внутренний человек” и внешняя речь: Очерки психопоэтики русской литературы XVIII–XIXвеков. – М., 1999; Пищальникова В.А. Психопоэтика. – Барнаул, 1999.

[53] Шугайло И.В. Мифопоэтика кинотекста “Персона” И. Бергмана // Философия и миф сегодня. – Саратов, 1998. – С. 100-106.

[54] Карасев Л.В. Онтология и поэтика // Вопросы философии. – 199, – № 7.

[55] См.: Гудков Л.Д. Метафора в поэтической речи: метафизика культурного // Гудков Л.Д. Метафора и рациональность как проблема социальной эпистемологии. – М., 1994.