Методические указания. Несмотря на очевидное общее деградирование римской историографии после Тацита, ее творческие возможности еще не были полностью исчерпаны и в эпоху Поздней

Несмотря на очевидное общее деградирование римской историографии после Тацита, ее творческие возможности еще не были полностью исчерпаны и в эпоху Поздней империи. В конце IV столетия наследником и продолжателем традиций Тацита выступил Аммиан Марцеллин (ок. 330 – после 391 г.н.э.). Аммиану выпало жить в сложное время, когда великая Римская держава все больше клонилась к упадку, сотрясаемая религиозными спорами, внутренними социальными противоречиями, борьбой за власть и вторжениями варварских народов, пришедших в то мощное движение, которое известно как Великое переселение народов. Грек родом из Антиохии, офицер на римской службе, поклонник императора Юлиана и друг крупнейшего ритора того времени Либания, сторонник сильной и просвещенной императорской власти, искренний патриот Рима, убежденный в значимости его исторической миссии, он стал последним крупным языческим историком, написавшим на латинском языке монументальную «Римскую историю» («Деяния») в 31 книге, которая была задумана как прямое продолжение «Истории» Тацита, заканчивавшейся событиями 96 г. н.э., и, начинаясь с рассказа о воцарении Нервы, повествовала о событиях вплоть до катастрофической для римлян битвы при Адрианополе и гибели императора Валента. От этого обширного труда до нас дошли только книги с XIV-й по XXXI-ю, детально освещающие период с 352 по 378 г., т. е. современную автору историю, в которой он видел органическое продолжение великого прошлого Рима. Об этом героическом прошлом, давшем примеры исключительной жизнестойкости и энергии римского народа, а также и о примерах из греческой истории классического времени Аммиан часто вспоминает, стараясь обрести уверенность в преодолимости обрушившихся на Империю бедствий и находя утешение при виде нравственного и культурного упадка высших слоев имперского общества.

Перед тем как заняться историей, Аммиан Марцеллин, начавший службу в 353 г. в императорской гвардии, приобрел немалый жизненный и военный опыт, побывал в Месопотамии, Египте, Галлии, Фракии, Италии, участвовал в кампаниях Юлиана на рейнской границе и в походе в Персию, ставшем роковым для его любимого императора. Поэтому о многих событиях он рассказывает как непосредственный участник и наблюдатель или со слов очевидцев. По возвращении из неудачного персидского похода он оставил военную службу, поселился в родной Антиохии, а позже перебрался в Рим, где познакомился с некоторыми высокопоставленными лицами, продолжил работу над свои историческим трудом и начал публиковать его, снискав одобрение и успех на публичных чтениях.

Человек незаурядный, разносторонне одаренный и прекрасно образованный, Аммиан не только блестяще овладел латинским языком и современными научными знаниями, но и глубоко проникся традиционными римскими ценностями. О его исключительно обширной эрудиции свидетельствуют многочисленные экскурсы в «Деяниях», посвященные географическим, этнографическим, естественно-научным, религиозным, социальным и философским вопросам. Но в целом его труд следует анналистическому и прагматическому принципам и в полной мере отвечает выработанным в античной историографии критериям, предъявляемым к характеру и целям рассказа о прошлом. При этом автор, обращая внимание на взаимосвязи событий, не ограничивается только рассказом о войнах, но подробно останавливается также дворцовых и гражданских делах, жизни столиц (Рима и Константинополя), дает развернутые портретные очерки об отдельных императорах, взвешенно и в целом объективно оценивая их личные качества и роль. Прекрасный рассказчик, Аммиан не чуждается риторики, искусно подражает драматической технике Тацита, но уступает своему предшественнику в умении показать и раскрыть психологическую подоплеку событий. Литературный слог «Деяний» не лишен некоторой вычурности и бывает труден для понимания, но ярок и самобытен.

В своей общей исторической концепции Аммиан не оригинален, считая главной силой, управляющей миром, Фортуну и придавая большое значение роли отдельных выдающихся личностей. Среди них на первом плане для него, безусловно, стоит яркая и трагическая фигура Юлиана, которая является центральной в 11 из 18 сохранившихся книг. Однако при всем своем восхищении и горячей симпатии к Юлиану, языческие убеждения которого он разделял, историк не впадает в его идеализацию, но критикует некоторые личные черты и мероприятия этого императора, в частности, его решение запретить христианам преподавательскую деятельность. Впрочем, к религиозным вопросам Аммиан относится довольно спокойно, отнюдь не выдвигая противоборство умирающего язычества и крепнущего христианства на авансцену своего повествования. К некоторым же чертам христианского учения он относится с явным одобрением. Присущие Аммиану литературный талант, широта взглядов, здравый смысл, серьезность и честность обеспечили его историческому труду весьма достойное место в античной историографии в целом.

Литература к теме

1. Альбрехт М., фон. История римской литературы / Пер. с нем. А.И. Любжина. М., 2005. Т. 3.

2. Дуров В.С. Художественная историография Древнего Рима. СПб., 1993.

3. История римской литературы / Под ред. С.И. Соболевского, М.Е. Грабарь-Пассек, Ф.А. Петровского. Т. II. М.; Л., 1960.

4. Каждан А.П. Аммиан марцеллин в современной зарубежной литературе // ВДИ. 1972. № 1.

5. Лукомский Л.Ю. Аммиан Марцеллин и его время // Аммиан Марцеллин. Римская история / Пер. с лат. Ю.А. Кулаковского и А.И. Сони; вступ. ст., науч. ред. Л.М. Лукомский. СПб., 1996.

6. Немировский А.И. Рождение Клио (у истоков исторической мысли). Воронеж, 1986.

7. Неронова В.Д. Отражение кризиса Римской империи в «Истории» Аммиана Марцеллина // УЗ Пермского гос. ун-та. 1961.

8. Рубцова М.В. «Res Gestae» Аммиана Марцеллина в контексте позднеантичной исторической мысли // Власть, политика, право в античности и средневековье. Сб. ст. Барнаул, 2005.

9. Соколов В.С. Аммиан Марцеллин как последний представитель античной историографии // ВДИ. 1959. № 4.

10. Удальцова З.В. Аммиан Марцеллин – последний римский и первый ранневизантийский историк // Удальцова З.В. Идейно-политическая борьба в ранней Византии. М., 1974.

11. Уколова В. И. Поздний Рим: пять портретов. М., 1992.