Педагогическая психология воспитания 6 страница

Глубокая противоречивость подросткового возраста проявляется в его старший период в том, что при всей видимой задиристости, даже агрессии, гипертрофии чувства собственного достоинства, ребенок испытывает сильнейшую потребность в доброте близких и эмоциональном комфорте. Именно на этот возраст приходятся самые резкие колебания самооценки со склонностью к ее занижению, самая острая реакция на неудачу, практически отсутствует выносливость к эмоциональным перегрузкам. Подросток тратит много душевных сил на то, чтобы составить верное отношение о себе, и для этих, полных взлетов и падений, поисков черпает силы в своих "спокойных тылах", если они у него есть. Отсюда особая чувствительность к семейным разладам, отсюда - "равнение на взрослых", иногда явное, иногда скрытое, потребность гордиться своими родителями, персонификация своего идеала - поиски "делать бы жизнь с кого". Отсюда - интерес ко всему, связанному с качествами личности. Отсюда же, казалось бы, неожиданная в жестком контексте личностных качеств возраста, отзывчивость на доброту. Старший подросток старается следовать в своем поведении определенным установкам, но, поскольку нравственный опыт еще незначителен, в ход идут расхожие нравственные стереотипы. Иногда они почерпнуты из книг, фильмов, иногда из уличного фольклора, вырваны из контекста подслушанных разговоров взрослых. Поверхностность и даже прямую фальшь некоторых суждений подросток еще не улавливает, хотя явная ложь и фальшь его уже отталкивает, а потребность "быть", что-то значить в глазах окружающих достаточно определилась. Портрет старшего подростка не был бы завершен, если бы мы не сказали о его стремлении скрыть свои слабости, резким протестом против необоснованных (на его взгляд) запретов и об исчезновении устойчивости первого впечатления (в отличие от младших подростков). Последнее означает, что если группе младших подростков кто-то, например, новый учитель, понравится или не понравится при первой встрече, то это первое впечатление будет устойчивым довольно долгое время. Со старшим подростком не то: его взгляд жестко критичен и недоверчив, и его симпатию можно завоевать лишь в течение долгого опыта общения. Если для младших подростков стиль общения взрослого с ними сверхзначим, и стремление его коллегиально решать возникающие вопросы, уважение им класса как целого надолго определяют отношение подростков к любой, предлагаемой этим взрослым, деятельности, то педагогическое мастерство, знание предмета, глубина его подачи не оцениваются ими по достинству. Подход старших подростков к личности преподавателя - иной. Помимо высокой значимости уважения к личности подростка, в системе требований подростков к поведению взрослого видное место занимает его профессиональное мастерство. За хорошее знание своего предмета эти ребята прощают многое.

В целом можно сказать, что на протяжении четырех-пяти подростковых лет идет эволюция от преобладания потребности в эмоциональном контакте (у младших ребят) до становления собственных принципов поведения, основанных на складывающемся мировоззрении. Этот процесс идет неровно, с существенными отклонениями от средних темпов, зависящими, с одной стороны, от индивидуальных особенностей самоопределения, с другой - от социальной ситуации развития ребенка, от его положения в семье и в среде сверстников. Известно, что подростки, пользующиеся популярностью в своей группе, способны к регулированию отношений и проявляют интерес к содержанию общей деятельности группы. Эти подростки "вписываются" в неписаные нормы поведения членов своей группы. "Непопулярные" подростки, наоборот, далеко не во всем соответствуют этим нормам. Причины могут быть различны, но последствия едины: эти ребята в основном ориентированы на отношения, и если эти отношения их не удовлетворяют, всякая деятельность теряет для них смысл.

Возраст подростков имеет самую прямую связь с составом свойственных им группировок. Младшие подростки формируют преимущественно группы в рамках класса из живущих недалеко друг от друга ребят. Неофициальные группировки класса, таким образом, совпадают у младших подростков с уличными или входят в них. В старшем подростковом возрасте положение дел иное: происходит более или менее резкое размежевание между уличными группами "по интересам" и классными неофициальными группировками. Нередко складывается ситуация, когда уличная "звезда" в классе оказывается в изоляции. Поэтому оценить поведение старшего подростка на основании одних только наблюдений в стенах школы практически невозможно: надо знать не только состав его уличной группировки, направленность ее деятельности, но и место "нашего" подростка в этой группе. Известно, что отличие подростков по уровню воспитанности связано прежде всего с тем, что они принадлежат к разным по направленности деятельности стихийным группировкам. Авторитет этих групп у старших подростков выше и сильнее авторитета родителей, педагогов, классных группировок [76]. С этим, в частности, связан тот энтузиазм, с которым лидеры различных подростковых групп, вынужденно оказавшись в общей сводной группе, начинают "выяснять отношения" между собой на предмет установления жесткой иерархии. Понятно поэтому, что воздействовать на личность подростка, не учитывая его групповых позиций и не влияя прежде всего на групповую деятельность, просто невозможно. До тех пор, пока эта деятельность в огромном большинстве вариантов остается стихийной, а на деле все больше подпадает под влияние криминальных взрослых, говорить всерьез о государственном воспитании молодого поколения нельзя. Об общественном - можно, но со знаком минус, так как влияние криминальных структур - это тоже влияние "общественное". Психологически к рубежу старшего подросткового и юношеского возраста молодой человек вплотную подходит к сформированной потребности осознания смысла жизни [77], - основы его мировоззрения. Недостигшие этого осознания остаются по-детски эгоцентричными, инфантильными, непостоянными в своих привязанностях и обреченными на вечные конфликты, поскольку лишены психологического механизма, обеспечивающего сознательный выбор поведения.

Характеризуя различные стадии подросткового периода онтогенеза, Д.И.Фельдштейн [78] отмечает, что у абсолютного большинства детей на первой стадии (10-11 лет) идеалы носят конкретный характер, и лишь незначительное число испытуемых имеют обобщенные идеалы. Этим детям свойственна особая критичность в самооценке. Около 34% мальчиков и 26% девочек дали себе при обследовании полностью отрицательную характеристику, примерно 70% испытуемых, хотя и нашли у себя положительные черты, но обнаружили преобладание отрицательных. Уже в это время потребность в самооценке (но в то же время неумение себя оценивать) проявляется очень остро.

На второй стадии подросткового возраста (12-13 лет) конкретный идеал назвали уже 68% испытуемых, а 30% обнаружили обобщенный идеал. На этой стадии, наряду с общим "принятием себя" сохраняется и ситуативное отношение к себе, нередко отрицательное и зависящее от отношения к нему окружающих, прежде всего сверстников. Общее положительное отношение к себе связано с актуализацией потребности в самоуважении, обостряющейся в ситуации недовольства собой.

Третья стадия подросткового возраста (14-15 лет) характеризуется преобладанием (81%) обобщенного идеала, складывающегося из сочетания идеальных черт образов людей. В этот период возникает "оперативная самооценка", определяющая отношение подростка к себе "здесь и теперь", и основанная на сопоставлении себя как личности и своего поведения с определенными нормами, выступающими как "идеальная форма" себя и своего поведения [79]. Важнейшим положением, выдвинутым и обоснованным в работах Д.И.Фельдштейна, стало утверждение, что "...подростком решается не просто задача занятия определенного "места" в обществе, но и проблема взаимоотношений в обществе, определения себя в обществе и через общество, т.е. решается задача личностного самоопределения, принятия активной позиции относительно социокультурных ценностей и тем самым определения смысла своего существования" [80]. Поэтому очевидно, что подростковый возраст наиболее сенситивен к усвоению социально значимых ценностей, поскольку он обеспечивает трансформацию самоопределения на уровне "что есть я?" в самоопределение себя в обществе, на уровне осознания социально ориентированных ценностей и мотивов. Сегодня подросток "ангажирован" в России самыми различными социальными силами, нередко - силами недоброго свойства, от криминальных структур до воинствующих националистов. Исключением остается пока государственная система образования, до сих пор относящая задачу "мотивационного развития личности" к сфере "дополнительного образования". Общеобразовательная массовая школа пока такую задачу перед собою не ставит, а поскольку "дополнительное образование" в обозримом будущем не в состоянии охватить собой основную массу подростков России, то, следовательно, за воспитание значительного, если не сказать, подавляющего числа подростков государственная система образования ответственности нести не будет. Остается добавить, что главным и практически единственным эффективным средством воздействия на личность подростка, согласно позиции, занятой Д.И.Фельдштейном начиная с 60-х годов, является специально задаваемая и социально одобряемая групповая деятельность. Эта "общественно полезная" или "просоциальная" деятельность является, по существу, педагогически организованным эквивалентом ведущей деятельности подросткового этапа развития, определенной нами как "социально актуальная". Согласно концепции Д.И.Фельдштейна, первая стадия подросткового возраста (10-11 лет) является периодом поиска, нащупывания подростком приемлемых для него форм этой деятельности, вторая стадия (12-13 лет) - периодом ее развертывания и третья стадия (14-15 лет) - периодом осознания своей социальной приобретенности, активного поиска путей и форм развития средств ее реализации"[81].

Наблюдения автора позволяют заметить, что мотивация той или иной направленности складывается вначале в рамках различных форм общественно полезной деятельности, в которую вовлечен подросток и лишь начиная с третьей стадии возраста подростка становится устойчивой характеристикой его личности [82]. Следует отметить, что в социальной структуре таких развитых западных стран, как Канада, добровольный неоплачиваемый труд молодежи уже давно занял место показателя социальной зрелости человека и рассматривается как своеобразная гарантия его готовности к участию в общественном производстве.

Глава 2. Педагогически организованная деятельность на разных возрастных этапах развития личности.

5. Путь во взрослый мир

Проблема не только в самоуважении и самооценке, но и восприятии себя как независимого существа, в идентичности самому себе.

Эрих Фромм.

Период развития личности, следующий за подростковым - от 15 до 17 лет - настолько тесно примыкает к предыдущему, что это вызывает неоднозначное толкование его смысла у психологов. Д.Б.Эльконин выделил средний школьный возраст, как период первой фазы подросткового развития, второй его фазой считая старший школьный возраст (15-17 лет). Первой фазе он считал свойственным в качестве ведущей деятельности общение в системе общественно полезной деятельности, второй фазе - учебно-профессиональную деятельность [83]. Д.И.Фельдштейн [84] отмечает, что "наиболее крупными ступенями социального развития личности в период от рождения до зрелости выступают два блока, которые можно обозначить, как фаза становления личности. На первой фазе (от 0 до 10 лет) - фаза собственно детства - происходит становление личности на уровне еще неразвитого самосознания. На второй фазе (от 10 до 17 лет) - фаза подросткового возраста - наблюдается активное формирование самосознания растущего человека, выступающего в социальной позиции общественно ответственного субъекта" [85]. При этом старший школьный возраст (с 15 лет) относится к периоду ранней юности. "Изучение особенностей наличного "я" и желаемого "я" показывает, что если в 14 лет (первое полугодие) и наличное и желаемое "я" относятся к деятельности по усвоению норм взаимоотношений, то уже в 15 лет (первое полугодие) и желаемое и наличное "я" четко переориентированы на предметно-практическую деятельность. (...) От 15 до 17 лет идет развитие абстрактного и логического мышления, рефлексии собственного жизненного пути, стремление к самореализации, что обостряет потребность юношества (подчеркнуто нами - О.Л.) занять позицию какой-либо социальной группы, определенные гражданские позиции..." [86]. Таким образом, период ранней юности отнесен Д.И.Фельдштейном к социальной позиции "я в обществе", промежуточному рубежу развития, когда реализуется потребность самореализации. По завершении этого рубежа, к 17 годам личность преодолевает узловой поворотный рубеж развития, обозначающий формирование социальной позиции определения своего места в обществе, реального выделения своего "я" в системе отношений с другими людьми. Таким образом, Д.И.Фельдштейн, хотя и считает возраст ранней юности тесно связанным с подростковым, но определяет его совершенно иное психологическое значение. Сходным образом оценивает этот период развития Л.И.Божович: "Самоопределение формируется во второй фазе подросткового возраста (16-17 лет) в условиях скорого окончания школы, связанного с необходимостью так или иначе решить проблему своего будущего. От мечтаний подростка, связанных с будущим, самоопределение отличается тем, что оно основывается на уже устойчиво сложившихся интересах и стремлениях субъекта: тем, что оно предполагает учет своих возможностей и внешних обстоятельств; опирается на формирующееся мировоззрение подростка и связано с выбором профессии". В книге И.С.Кона "Психология ранней юности" специфика раннего юношеского возраста определяется как "третий мир", существующий между детством и взрослостью, решающий свою главную задачу - выбор профессии. Далее автор пишет: "...Социальное и личностное самоопределение предполагает не столько автономию от взрослых, сколько четкую ориентировку и определение своего места во взрослом мире. Наряду с дифференциацией умственных способностей и интересов, без которых затруднителен выбор профессии, это требует развития интегративных механизмов самосознания, выработки мировоззрения и жизненной позиции" [88]. И.С.Кон считает самоопределение этого периода предварительным, "предвосхищающим". Завершено оно будет, по мнению автора, в периоде от 18 до 23-25 лет, который можно назвать "поздней юностью или началом взрослости". Следует отметить, что, описывая психологические особенности старшеклассников, И.С.Кон то и дело называет их "подростками"[89] и, таким образом, явно сближает эти периоды.

Существенной особенностью ранней юности, опять-таки берущей начало в старшем подростковом возрасте, польский психолог К.Обуховский считает формирование и развитие потребности осознания смысла жизни [90]. Это, как он оценивает, - единственный стержень поведения, способный закрепить его зрелые формы. Поведение, основанное на потребности эмоционального контакта - для взрослого эгоцентрично, инфантильно, обречено на конфликты, т.к. взрослый человек в своей практической деятельности находится под взаимоисключающими влияниями. Необходим свой собственный выбор поведения, и, следовательно, необходимы критерии этого выбора. "Без собственных принципов, - пишет К.Обуховский, -без собственного "идейного костяка" человек будет сломлен и затеряется, как соломинка в водопаде". Таким образом, основной критерий смысла жизни - это ее целеустремленность, причем нередко случается так, что именно возможность лишиться цели выявляет ее ценность. Отсутствие цели жизни порождает невроз, в основе которого лежит фрустрация этой потребности - так называемый экзистенциальный невроз, составляющий одну шестую-одну пятую всех встречающихся неврозов.

Каждая эпоха, каждая социальная общность выдвигают свои системы жизненных целей и ценностей: это и наука, и добыча денег и богатство, служение искусству, религии, семье, государству, близким - все находит свое время и место. Древность выдвигает в качестве смысла жизни верность роду, племени, вождю, а позже - возникли служение полководцу, знамени, государству, идее, партии (сторонники Алой или Белой Розы, рабовладения или аболиционизма, красные или белые и т.п.), верность религии и, наконец, верность себе.

В самой общей форме можно сказать, что нередко смысл жизни осознается уже после того, как его источник потерян. Так бывает с пенсионерами, обретшими, наконец, свободу от каждодневных служебных обязанностей. Даже конец войны 1941-1945 гг., безусловное счастье для миллионов, кого-то сделал "потерянным человеком", видимо как раз из числа тех людей, кто в наибольшей степени адаптирован к условиям военного времени и другой обстановки для себя не мог и даже представить. Сходная ситуация описана Алексеем Толстым в рассказе "Гадюка", применительно к концу гражданской войны.

Каждая эпоха выдвигает свои типичные варианты жизненных целей и свои варианты их замены. Так, А.Маресьев в 40-е годы, потеряв ноги, не видел для себя иного варианта, как стать вопреки инвалидности боевым летчиком. Ю.Козловский в 70-е годы в аналогичной ситуации нашел иной выход - стал инженером- авиаконтруктором.

Исторический опыт показывает, что концепция индивидуального смысла жизни, чтобы человек мог реализовать ее разными способами и путями, должна быть не слишком конкретной и достаточно общей. Психологически сущность разочарованных жизнью людей - в том, что жизнь вынудила их к деятельности, в которой они не могут найти смысл, отвечающий их пониманию цели жизни. Сами же они оказались слишком инертны, чтобы пересмотреть свою жизненную программу, исходя из жесткой реальности.

По-видимому, концепция смысла жизни должна предусматривать цель не слишком достижимую (научная степень, материальный уровень, обладание машиной и проч.) и отдаленную известной дистанцией от настоящего момента. Иначе средства легко могут быть приняты за цель. Американский исследователь научной этики Джон Дьюи полагает, что "цель" - это конечный из умополагаемых актов; средства - это акты, предшествующие конечному времени исполнения..." [91]. Рискованны и могут вести к разочарованию также инфантильные варианты выбора жизненных целей "по образцу", а также слишком узкая специализация, избранная в 11-13 лет (юные артисты, певцы, балерины, шахматисты, спортсмены и проч.), когда личностные качества человека еще не определились, и сам себя он еще не знает. Трудность для реализации представляет также слишком широкая концепция, мешающая сосредоточению сил на конкретной задаче. Вполне возможно и вполне логично, когда на разных жизненных этапах цели бытия не только конкретизируются, но и сменяют одна другую, вписываясь, однако, при этом в более обширный смысловой контекст направленности личности.

К.Обуховский выделяет три фазы развития потребности смысла жизни. На первой из них, относящейся к возрасту ранней юности, поведение еще подчинено потребности эмоционального контакта (наследие подросткового периода), и потребность смысла жизни удовлетворяется главным образом через идентификацию по готовым образцам. Отсюда - страсть к поискам таких образцов, коллекционирование выписок, мыслей, цитат, различного рода сентенций. В этот период на первом месте - стремление обладать ясной, конкретной, благородной целью. Типичная непримиримость к несогласиям с найденной и принятой концепцией, отрицание на этом основании и людей и суждений. "Для меня лично с "Дозором" связано все самое лучшее. Наверное, поэтому многим друзьям, товарищам, просто хорошим людям рассказывал об отряде, пытался привлечь их к делу. И если человек понимает тебя, ну, просто, органически воспринимает все дозоровское, то такими людьми гордишься, думаешь: это наш человек. А есть люди, которые меряют мир своими сволочными мерками. Это - враги, и враги отряда, и мои лично". Это писал А.П., школьник 70-х, член коммунарского педагогического отряда, старшеклассник. Жизнь ребят в отряде была действительно осмысленной и дружной, человечность отношений неизменной. А форма высказывания - типична для этого возраста. К слову сказать, автор этого высказывания в 9 классе был увезен родителями- дипломатами в Европу, в школе, где учились дети из дипломатического корпуса разных стран самочинно создал из одноклассников "коммунарский отряд" и по настоянию встревоженной дирекции был отправлен на родину. Сейчас это крупный банковский работник международного масштаба, отличный специалист, хороший семьянин. Он не стал ни политическим деятелем, ни левым (правым) экстремистом. А вот порядочность в основе качеств личности у него осталась. Для первой фазы типична преданность и юношеская влюбленность в "живых носителей образцов идеала". Типична тяга к независимости, мирно уживающаяся с верностью групповым нормам, традициям и ритуалам. Типичны конфликты со взрослыми и выработка в результате этих конфликтов компенсаторных форм поведения.

Для второй фазы развития потребности смысла жизни свойственна, прежде всего, склонность к свободному философствованию, строительство обширных космических, хотя и туманных концепций мироздания. Возможна мировая скорбь по поводу несовершенства мира. В некоторых случаях возможно заимствование приемлемой концепции у более опытного коллеги или принятие ее из другого источника. Эта фаза типична прежде всего для студентов первого или второго курса 20-22 лет. Рабочая молодежь или быстро минует этот этап или вовсе его не достигает, оставаясь или в первой или переходя в третью фазу развития этой потребности. Третья фаза соотвествует достижению зрелости, способности сделать выводы из своего и чужого опыта, освобождению от всевластия эмоциональных предпосылок, и, наконец, исходной ориентации на смысл своей основной деятельности. Заканчивая раздел, посвященный потребности смысла жизни, польский исследователь подводит итог: если выбор конкретизируетсяя на верных основаниях, соответствующих личности субъекта, ему обеспечена радость постижения смысла жизни. Если же способы найдены без достаточных оснований или поиски были прекращены, человек задерживается на первой или второй фазе и, следовательно, ему будет свойственна неустойчивость, незрелость побуждений, эмоциональная зависимость от противоречивых влияний извне.

Из всего сказанного выше с очевидностью следует, что позиция "старшеклассника" с необходимостью окрашена интересами завтрашнего дня. К пятнадцати-шестнадцати годам мотивационная основа личности - ее направленность - в основном уже заложена. Однако это еще не окончательный ее вариант. По нашим наблюдениям у группы школьников в старшем юношеском возрасте сложилась сформированной мотивационная структура гуманистической направленности, в варианте альтруистической акцентуации. Замеры, проведенные в позднем юношеском возрасте, обнаружили у тех же людей гуманистическую мотивационную структуру индивидуалистической акцентуации. Таким образом, юность - это время уточнения и "заземления" мотивационных структур на основе практического опыта личности. В тех случаях, когда юноша или девушка этого возраста оказывались в составе клуба смешанного подростково-юношеского состава, их практически всегда отличала установка на роль старшего специалиста, помощника руководителя, инструктора в базовой деятельности. Если оснований для роли специалиста на общем подростковом фоне нет, то, скорее всего, интерес к групповой деяятельности будет потерян. Зато вполне приемлемо для этого возраста участие в педагогически организованной деятельности профессионального типа: морские, авто- и аэроклубы, "малые академии", объединения юных биологов, физиков, литераторов, которые практически служат трамплином для поступления в специальное учебное заведение. Нельзя сказать, чтобы общение в группе и личностное самоутверждение на основе этого общения в составе группы и вне ее, не было значимо и для этого возраста. Но не оно определяет его позицию по отношению к деятельности. Более того, в борьбе мотивов "мотив ориентации на будущее" способен победить "мотив сегодняшнего дня". Иллюстрацией может служить письмо, адресованное товарищам по школьному педотряду "Дозор", написанное семнадцатилетней девушкой Наташей Н.: "У человека должна быть любимая профессия....Да, мне хочется работать в "Дозоре". Но я не имею права приходить в отряд ни с чем, т.е. без любимого дела вне отряда. Всем необъятным, неохватным "Дозор" может стать для человека (не для всякого) лишь на некоторое время. Для меня отряд был преценнее всего в 15-16 лет, а потом появилось стремление выйти в мир, проверить свои силы, не в отряде, где рядом друг, а в неизведанном, загадочным, тревожном и опасном мире, утвердить или не утвердить себя, проверить свои силы и возможности самой - наедине с собой. Может, это ошибка, может, человек слабеет, когда он один, но я чувствую, что это сейчас необходимо... Пушкин: "самостоянье человека - закон величия его...". Наташа стала психологом и основала один из центров психотерапевтической помощи попавшим в беду людям.

В практике одного из лучших в семидесятые-восьмидесятые годы в Советском Союзе подростково-юношеских клубов, организованным Г.А.Нечаевым и его воспитанниками в Тюмени, клубе "Дзержинец", этой особенности перехода от подросткового к юношескому возрасту и соответствующим акцентам в педагогически организованной деятельности соответствовала разработанная "система инструкторского роста". Эта система включала в себя создание личных и коллективных перспективных линий: на первой стадии новичок пробует себя во всех видах кружковых и секционных занятий клуба. На второй стадии выбирается дело по душе и совершенствуются соответствующие знания и умения, а на третьей стадии ребята получают право выполнять роль инструкторов, то есть самим обучать других, вести занятия в спортивных, технических, художественных кружках и секциях, руководить подразделениями клубного коллектива, выполняя отдельные задания совета командиров клуба [92]. Поднимаясь по ступеням "лестницы инструкторского роста" из общего состава подростково-юношеского клуба выкристаллизовывались девушки и юноши, внутренне ориентированные на организаторскую работу с людьми. Они брали на себя функции "младшего командного состава" клуба, а впоследствии нередко становились профессиональными педагогами и сами организовывали клубную работу с подростками. Тем самым клуб предоставлял своим воспитанникам возможность участия в педагогически организованной деятельности и подросткового и юношеского типа, готовя себя "педагогический резерв" и, что очень существенно, создавая "лидерский корпус", разделивший ценностные ориентации педагогов-руководителей, но стоявший психологически на более близкой, чем взрослые, дистанции по отношению к основной массе подростков и особенно - к новичкам. Там, где этой системы нет, подростковому объединению приходится время от времени переживать лихорадочное расставания со своими старшими товарищами, которые находятся во власти противоречивых мотивов: и к прежнему коллективу тянет, и не менее сильна тяга к уходу "в свободный полет". Нередко это противоречие оборачивается конфликтами: поиском недостатков в "родном объединении", которые оправдали бы уход из него, мотивы которого самому юноше непонятны. Не менее проблемным может оказаться вариант, когда в подростковой группе (например, в туристской) отсутствует организованное самоуправление, все вопросы руководитель пытается "замкнуть" на себе, но поскольку это практически невозможно, в тургруппе начинает складываться система отношений, напоминающая знакомую многим подросткам уличную компанию. В ней есть лидирующая группа с универсальным лидером (это руководитель) и ближайшим его помощником, обычно из старших ребят-юношей, который на деле является претендентом на лидерство, может быть, в роли "серого кардинала". Нередко такой помощник имеет одного или двух "адъютантов", на которых может опереться в случае необходимости. Иногда "помощника" подпирают претенденты на эту самую роль, в свою очередь имеющие своих "адъютантов". Практически эта "верхушка" группы является ее "теневым правительством", обладающим немалой властью над рядовыми членами группы, обычно более младшими и слабыми подростками. Проблема обнаруживает себя в том, что при таком раскладе ролей взрослый руководитель во многом теряет свое педагогическое влияние, поскольку реально на отношения внутри группы он воздействует мало и, по существу, не имеет о них информации. В сущности он пребывает в позиции английского короля, в высшей степени зависимого от своего премьера. Хорошо, если ценностные ориентации у них совпадают, но так бывает не всегда, и не всегда для руководителя это очевидно.

Подводя итоги сказанному, можно отметить, что психологически позиция старшеклассника в смешанной подростково-юношеской группе всегда является позицией исключительной, особой, окрашенной преимуществом более старшего и более искушенного (другое дело - в чем конкретно). Это обстоятельство делает ее особенно зависимой от принятого в группе способа педагогического руководства и во многом определяет субкультуру самой группы, ее "дух". Уже поэтому личностные особенности таких участников разновозрастной группы должны привлекать особое внимание педагога-руководителя.