Раздел II. Структура, методы и методология естествознания 5 страница

Понимание явлений природы

Понимание природных явлений выступает как оценка их поведения с позиции «должного» поведения, т.е. природное явление мыслится и оценивается в сопоставлении с хорошо обоснованными, устоявшимися представлениями о стандартной, «нормальной», «естественной» «логике вещей». В этом случае обычно так и говорят: «по логике вещей нечто должно произойти». Понимание находит место явлению в сложившейся «картине мира» как системе стандартных, «парадигмальных», чрезвычайно устойчивых представлений о составе природы и ее закономерных проявлениях.

Однако развитие науки, ее экспериментальной базы ведет к появлению в ее предметной области аномалий, т.е. фактов, которые не могут быть объяснены в рамках наличного теоретического знания. Заканчивается время «нормальной науки», и в такие времена понимание и объяснение начинают расходиться. Формирование конкурирующих, зачастую альтернативных гипотез фундаментального характера в одной и той же дисциплинарной области – прямое и очевидное свидетельство нарушения гармонии объяснения и понимания. Появление двух конкурирующих «логик вещей» разрушает представление о единственном, «естественном» ходе природных явлений. Возникает ситуация объяснения без понимания и понимания без объяснения.

Понятий естественного хода событий, как убедительно показал А.А. Ивин, является ключевым в проблеме понимания природных явлений. Мера неопределенности в понимании природы форматировано неопределенностью родового понятия. Какого содержание понятия «естественный ход событий»? На этот вопрос, видимо возможен только консенсусный ответ того или иного научного сообщества, но ведь ответ может быть и ситуационным, конъюнктурным… Это очень специальная, разработанная поверхностно, описательно (в терминах «научной картины мира») тема.

Содержание понятия «герменевтический круг» и естествознание

Начнем с простого, но показательного и привычного для многих примера. Допустим, что вам необходимо перевести с иностранного языка на русский некоторый текст. Работа начнется с выяснения значения слов, и словари дадут вам несколько значений слова, а в некоторых случаях и множество значений слов, составляющих текст. Перевод, особенно в том случае если общий смысл текста вам неизвестен, начнется с согласования значений слов первого предложения, которое будет осуществляться до появления осмысленного предложения на русском языке. Полученное, осмысленное предложение даст нам возможность уточнить значение нескольких слов, входящих в него, но тем самым мы будем уточнять и смысл всего предложения. Со вторым, с третьим и последующими предложениями будет тоже самое: проявится взаимозависимость значений отдельных слов от общего смысла предложения. Но теперь начнет проступать и общий смысл текста, уточняя который вы начнете шлифовать смысл отдельных предложений. Перед вами простейший случай кругового движения мысли в процессе понимания: понимание целого предлагает понимание элементов, но и понимание отдельного элемента определяется целым.

В понятии «герменевтический круг» отражена особенность процесса понимания, состоящая в повторяющихся циклах понимания. Циклы понимания были обнаружены уже античной риторикой (риторические приемы). Патристика (Августин) выразила круговую схему в форме взаимозависимости веры и понимания сакрального текста: вера – необходимое условие понимания Священного Писания, но и для веры необходимо его понимание.

В отчетливой, классической форме, как круговая ритмика «части и целого», герменевтический круг выражен в работах Ф. Шлейермахера и А. Бека (ХVIII-ХIХ вв.), для которых понимание целого предполагает понимание отдельных частей, но и для понимания отдельных частей необходимо понимание целого. Слово может быть понято только как часть предложения, предложение же – составная часть некоторого текста, но данный текст – часть общего наследия автора. Но это только грамматическая составляющая круга понимания. Ф. Шлейермахер обращает внимание и на «психологические» аспекты круговой схемы: текст всегда есть органичная часть и продукт личностно уникального, духовного, целостного образования, а значит, понимания части и целого здесь также взаимоположены.

В. Дильтей обращает внимание на социокультурные аспекты герменевтического круга: адекватное понимание текста как проявление творческой жизни личности возможно на основе понимания духовного мира соответствующей эпохи, но последнее основано, в свою очередь, на понимании «жизненаправлений» эпохи, т.е. тех же текстов, оставленных эпохой.

В философии М. Хайдеггера понятие герменевтический круг наполняется онтологическом содержанием, трактуется как основное определение человеческого существования, выражает взаимообусловленность истолкован бытия человеком и его самоистолкования. По X. Гадамер человек должен понять то, внутри чего он с самого начала находится: языковая традиция, в которой укоренен познающий субъект, составляет одновременно и предмет понимания и его основу.

В теории знания, как было показано в третьей глав данного пособия, герменевтический круг представлен диалектической взаимоположеностью теории и факта: факт ангажированы теорией, несут теоретическую нагрузк поскольку их отбор и интеграция определены той само теорией, которую они должны эмпирически подтвердить.

Процедура интерпретации

В самом общем смысле интерпретация представляет собой общенаучный метод, осуществляющий содержательно-предметное разъяснение символов и знаков формализованных теоретических конструкций. Данная задач реализуется посредством перехода от формализованного языка (метаязыка) теории на дисциплинарно-определеный, содержательный язык. Интерпретативные процедур: обычно опираются на явно выраженные методики, включающие в себя фиксированные правила, по которым осуществляется данная интерпретация.

В современном глубоко математизированном естествознании, особенно в физике, процедура интерпретации направлена на нахождение материального, системного образования, составляющего предметную область значении терминов, формализованного языка определенной теории. В этом случае говорят о нахождении денотата (десигната) абстрактных терминов теории, то есть класса объектов представленных в метаязыке теории, так называемых предметными переменными. Обнаружение денотата придает «физический смысл» абстрактным утверждениям естественно-научной теории. Абстрактные конструкты фундаментальной теории обычно получают интерпретацию опосредованную более конкретными теоретическими построениями, которые дедуктивно выведены из фундаментальных теорий и обладают установленным эмпирическим смыслом. В построенных дедуктивно аксиоматических, гипотетико-дедуктивных и генетических теориях интерпретация играет, таким образом, незаменимую роль для «внешнего» оправдания абстрактного теоретического построения.

В гуманитарных дисциплинах интерпретация традиционно представляет собой истолкование текстов и шире любых артефактов культуры. Прояснение смысла артефакта или же, напротив, смыслополагание изучаются семантикой и эпистемологией понимания и традиционно обозначаются двумя терминами – интерпретацией и пониманием.

Темы докладов и рефератов

1. Понятие и структура объяснения в естествознании.

2. Понимание, вера и сомнение в естестеннонаучном познании.

3. Специфика интерпритации в естествознании.

4. Интерпритация, объяснение и доказательство.

Глава 6

НАУЧНАЯ РАЦИОНАЛЬНОСТЬ: ОСОБЕННОСТИ, СПОСОБЫ СУЩЕСТВОВАНИЯ И ВЫРАЖЕНИЯ

Глава 7

РЕФЛЕКСИЯ – ФОРМА РАЗВИТИЯ САМОСОЗНАНИЯ НАУКИ

Понятие и структура рефлексии

В современной науке вопрос о рефлексивной деятельности занимает все большее место. Научному осмыслению подвергаются различные аспекты рефлексии. Рефлексия рассматривается как психологический феномен, как философская методология, в плане соотношения внутренней и внешней рефлексии развития науки много внимания уделено изучению развития учения о рефлексии в историко-философском плане и др. Наряду с этим заслуживает внимания вопрос о том, как развивалась рефлексия в самой науке, какую она играла и играет роль в развитии самосознания науки, как рефлексия ученых в конкретных науках взаимосвязана с философской рефлексией над наукой.

Приступая к рассмотрению этих вопросов необходимо учитывать, что в качестве исходного берется определение рефлексии как теоретической формы осмысления наукой своих действий, методов и результатов.

Но сначала необходимо рассмотреть ряд определений рефлексии в «рефлексия – форма исторической деятельности общественно развитого человека, направленная на осмысление своих собственных действий и их законов; деятельность самосознания раскрывающая специфику духовного мира человека»[36]. Это определение теоретической рефлексии как самосознание ученых.

В словаре «иностранных слов» дается несколько определений рефлексии. «Рефлексия (лат. Reflecsio – отражение) – размышление, полное сомнений, противоречий, анализ, анализ собственного «психического состояния»[37].

Более развернутая характеристика рефлексии содержится в «краткой философской энциклопедии»: Рефлексия (от лат: процесс осмысления чего-либо при помощи изучения и сравнения. В узком смысле – «новый поворот» духа после совершения познавательного акта к Я (как центру акта) и его микрокосмосу, благодаря чему становится возможным присвоение познанного. Рефлектировать(от лат. Reflection – отражаю) – свойство ставить предметом осмысления. Рефлектировать – осмысливать. Рефлектировать на что-либо- претендовать на что-то[38].

В «Советском энциклопедическом словаре» рефлексия определяется на основе принципа обратной связи: «Рефлексия от позднелатинского reflexio – обращение назад) – принцип человеческого мышления, направляющий его на осмысление собственных форм и предпосылок; предметное рассмотрение самого знания, критический анализ его содержания и методов познания; деятельность самосознания, рассматривающее внутреннее строение и специфику духовного мира человека»[39].

И, наконец, определение рефлексии в «Современной философской энциклопедии»[40], где имеется очень содержательный материал по рефлексии, подготовленный А.П. Огурцовым.

Здесь указываются следующие особенности рефлексии:

- Рефлексия – форма теоретической деятельности человека.

- Это осмысление человеком: своих собственных действий; культуры и ее оснований, деятельность самосознания, раскрывающая специфику душевно-духовного мира человека.

- Это осознание практики, культуры и ее модусов-науки, культуры и ее модусов-науки, искусства, религии, нравственности и самой философии.

Рефлексия – способ определения и метод философии, а философия – рефлексия разума, ее предмет – размышления над предельными основаниями знания и человеческой деятельности.

Два смысла рефлексии: размышления, объективирующегося в языке и произведениях культуры и, собственно рефлексии, размышляющей об актах и содержаний чувств, представлений и мысли.

Два уровня рефлексии: рефлексия о содержании знания, данного в различных формах культуры (языке, науке и др.); 2. Рефлексия об актах и процессах мышления – анализ способов формирования этических норм, логических оснований и методов образования категориального аппарата «науки» согласно А.П. Огурцову «Особенностями рефлексии являются: 1. Ретроспективность, предполагающая, что мысль поворачивает назад, к опытно-постигающему субъекту 2. Делает объектом размышления его акты и их содержание, 3. Противостоит сознанию и предметно-практической деятельности, 4. Продуцируя свою субъективность 5. И проводя отстраненную дистанцию между тем, что рефлексируется и субъектом рефлексии».

«Но этот поворот назад (как бы), это дистанцирование не абсолютно. Рефлексия как мышление не абсолютно. Рефлексия как мышление о мышлении есть процесс мышления-в-потоке жизни». Крайности сходятся. Перефразируя В.А. Лефевра, можно сказать, что рефлексия – это процесс, в котором один субъект (оппонент) и субъект сам себе передает основания для действия (или переосмысления ситуации, поведения) или нового понимания объекта, его переосознания.

Рефлексия не сводится к сознанию. Последнее шире. Рефлексия – это не просто сознание, а осознание, понимание, это не просто мышление, а мышление, обращенное на себя, это мышление о мышлении, мышление о знании, мышление о чувствах, о представлениях мышления о способах, средствах, характере действий субъекта. Рефлексию приближенно можно уподобить бумерангу, но не в предметной, а в распредмеченной форме.

Можно выделить следующие виды (или формы) рефлексии:

1. Элементарная рефлексия повседневности человека.

2. Рефлексия самих ученых, представителей конкретных наук (рефлексия в самой науке).

3. Конкретно-научная рефлексия над наукой (saiens of saiens, науковедение, наука о науке, наукометрия и т.д.).

4. Философская рефлексия

5. Духовно-практическая рефлексия – рефлексия субъекта экономики, политики, права, искусства, религии, управления.

Следует отметить, что постоянно и постепенно происходит дифференциация этих форм рефлексии, специализация и рост эффективности воздействия каждого из них на процесс деятельности познания и, вместе с тем, возрастает интеграция, взаимозависимость и взаимовлияние между этими уровнями рефлексии при усилении ведущей роли философской рефлексии, существенным является также то, что на эти процессы оказывает все больше влияние современная научно-техническая революция и все коренные социальные изменения в современном мире, предпосылкой, в известном смысле результатом и элементом которых является научно-техническая революция. Влияние всех этих факторов нельзя не учитывать при анализе вопросов о рефлексии как форме развития самосознания науки.

Взаимосвязь философской и научной рефлексии

Органическая взаимосвязь философской рефлексии и рефлексии в науке самой по себе является общей закономерностью всей истории познания. Как правильно отмечается в книге Э.Г.Юдина «Системный подход и принцип деятельности», наука «всегда являлась формой теоретического сознания». «Одной из существенных имманных черт этого можно считать рефлексию - стремление не просто к воспроизведению, отображению в знании реальности, но к сознательному контролю за ходом, формами, условиями и основаниями процесса познания. Поэтому наука, именно в силу своей теоретичности, немыслима вне постоянно углубляющейся самокритики, а развитие научного сознания выступает не только как накопление положительных знаний, но и как развитие самосознания науки»[41].

Но вначале рассмотрим вопросы философской рефлексии над наукой. Философская мысль всегда уделяла и уделяет внимание анализу проблем взаимоотношения философии и других наук, роли философской методологической рефлексии над наукой в развитии самосознания науки.

И это не прихоть, а объективная необходимость и общества в целом, и конкретных наук, и самой философии.

В XX веке «естествознание прогрессирует так быстро, переживает период такой глубокой революционной ломки во всех областях, что без философских выводов естествознанию не обойтись ни в коем случае». Философии со своей стороны также не обойтись без осмысливания достижений естествознания и других конкретных наук.

«Современные естествоиспытатели найдут, - подчеркивал В.И.Ленин, - (если сумеют искать и если мы научимся помогать им) в материалистически истолкованной диалектике Гегеля ряд ответов на те философские вопросы, которые ставятся революцией в естествознании»[42].

И далее: «Материалистический основной дух физики, как и всего современного естествознания, победит все и всяческие кризисы, но только с непременной заменой материализма метафизического материализмом диалектическим»[43].

В ХХ столетии и ныне стояла и стоит задача диалектической обработки истории науки. Один из важных аспектов этой задачи можно осмыслить с точки зрения предмета нашего исследования как задачу развития и углубления философской рефлексии над наукой, усилениия влияния философской рефлексии на процесс развития самосознания науки.

В решении указанной задачи марксистская философия накопила богатый опыт, сложилась теоретическая традиция. Ядро этой традиции составляет понимание роли философии и ее предмета как методологии конкретных наук, как их теоретической рефлексии, и в условиях «Новейшей революции» в естествознании преодоление натурфилософской рефлексии.

Следует подчеркнуть, что указанная традиция явилась выражением той объективной тенденции, которая на протяжении всей истории философии и науки пробивала себе дорогу. Так, если философы древности были одновременно и естествоиспытателями, перед ними еще не вставал вопрос о необходимости разграничения области философии и области других наук, не было фактического различения философской рефлексии и рефлексии представителей науки, то в эпоху Аристотеля такой вопрос уже ставится. Аристотель, очерчивая особый предмет философии, показывает, что она является учением о мире в целом в отличие от всех других наук, отражающих каждая лишь свою, отдельную сторону действительности. Кроме того, Аристотель видит специфику философской рефлексии, прежде всего, в том, что она занимается решением вопроса об отношении существования и сущности предметов с сознанием человека.

В философской литературе с учением Аристотеля связывают начало так называемой «аристотелевской традиции» в понимании философии как всеобъемлющей науки о мире в целом, как науки наук. Тем самым Аристотель положил начало натурфилософской рефлексии. Эта традиция изжила себя, но мы должны видеть и другую, менее заметную и оттесненную натурфилософией на задний план, традицию: начиная с Аристотеля, философия не только созидала всеобщую картину мира, но и обслуживала внутренние потребности науки, потребности ее самосознания.

Можно сказать, что эту менее заметную традицию, в той мере насколько это было возможно с позиций науки наук, продолжили Ф. Бэкон, Р. Декарт, Б. Спиноза, а затем И. Кант и Г. Гегель. Главный смысл и содержание основных трудов Ф. Бэкона, Р. Декарта, Б. Спинозы («Новый органон», «Правила для руководства ума», «Трактат об усовершенствовании ума» и др.) свидетельствуют о том, что эти ученья с позиций господствовавшего тогда метафизического метода мышления рассматривали методы научного исследования и даже, как, например, Декарт и Бэкон, занимались критикой методов исследования, применявшихся в то время в конкретных науках[44].

В конце XVIII-начале XIX века, когда наука все больше ощущала несостоятельность метафизики, эту традицию наиболее ярко выразил объективный идеалист Г. Гегель, создавший диалектику как метод мышления, метод рефлексирования. Но эта диалектика, идеалистическая в своей основе, была схоластичной и мистифицированной и поэтому не смогла выполнять запросы естествознания, быть для них в полной мере методологией.

Вот почему в первой половине XIX века во взаимоотношения философии и других наук наступил очень сложный момент. Естествоиспытатели и представители других наук, все более сильно чувствовавшие ограниченность метафизической картины мира, умозрительно созданной философами, стали разочаровываться в старой философии. В этот период, можно отметить, наступление кризиса старой философии - науки наук, все еще пытавшейся объединить не объединяемое: аристотелевскую натурфилософскую традицию философии объяснить мир в целом и стремление философии быть методологией для наук.

Это противоречие смогли разрешить К. Маркс и Ф. Энгельс, создавшие диалектический материализм, и, таким образом, нашедшие выход из философского кризиса. Это было достигнуто именно потому, что марксизм отбросил, точнее «снял» старую распространенную традицию натурфилософии и утвердил за философией роль методологии, роль диалектико-материалистической рефлексии.

Однако, этим задача по определению адекватного взаимоотношения философии и других наук не была полностью решена. Ф.Энгельс в силу целого ряда объективных причин лишь в общем определил гносеологические функции философии. Метафизика, механицизм, натурфилософия вплоть до начала XX века занимали в сознании ученых еще довольно прочные позиции. Принципиальный удар по ним в области естествознания нанесли революционные открытия в физике и других науках конце XIX и начале XX века. В этот период встала двуединая задача: борьба как против вульгаризма в понимании взаимосвязей философии и естествознания, так и против позитивизма, в том числе, с одной стороны, против абсолютизации философской рефлексии за счет игнорирования внутренних потребностей и закономерностей развития науки и, с другой стороны, против чрезмерного раздувания рефлексии в самой науке и принижения методологической роли философии.

Разумеется, философия не может брать на себя роль созидательницы всеобъемлющей картины мира, диктовать свои теоретические схемы другим наукам. Оставаясь в позе натурфилософии, она вообще перестает быть философией или становится неспособной рационально исполнять свои функции. В этом слабостьнатурфилософской рефлексии.

Задача философии заключается, прежде всего, в решении проблемы отношения мышления к бытию, в том числе диалектически рефлексируемого отношения. Известны слова Фейербаха о том, что познание существенного, нестираемого различия между мышлением и жизнью (или действительностью) есть начало всякой премудрости в мышлении и в жизни. Только различение является здесь истинной связью. В этом заключаются основы философского материализма. В современных условиях несостоятельны претензии философии быть системосозидающей наукой, а естествоиспытатели, оставляющие у себя на вооружении методы натурфилософии, также неспособны создать подлинно научную картину мира.

Единственно философский вопрос – это вопрос об отношении теоретически рефлексирующего мышления к бытию. Решая этот вопрос и выполняя функцию методологической рефлексии над наукой, философия изучает законы, которым подчиняется человеческое познание, направленное на преобразование объективной действительности. Философия формирует мировоззрение, выявляет природу общих понятий об объективной реальности и практической деятельности человека, показывает функционирование этих понятий в процессе мышления, движения познания к объективной истине. Поэтому предпринимаемое рассмотрение основных тенденций развития рефлексии как формы самосознание науки с точки зрения самой науки является в известном смысле условным отвлечением, ибо саморефлексию может осуществлять лишь философия, другие же науки рефлексируют в полном смысле слова, т.е. теоретически, лишь при помощи философии. Давно доказано, что наука не может быть «сама себе философией».

Американский ученый У. Моррисон в своей научно-фантастической повести «Мешок» рассказывает о том, что на одном из астероидов было обнаружено мыслящее существо в форме «мешка», обладавшее универсальными знаниями. Приведем диалог Мешка со своим охранником: «Ваши правители видят во мне ценную собственность. Им следовало бы спросить, так ли велика моя ценность, как это кажется. Им следовало бы спросить, что приносят мои ответы - пользу или вред.

- А что они приносят?

- Вред, огромный вред.

Зиблинг был поражен. Он сказал:

Но если ваши ответы правдивы...

Процессы достижения истины так же драгоценны, как и сама истина. Я лишил вас этого. Я даю вашим ученым истину, но не всю, ибо они не знают, как достигнуть ее без моей помощи. Было бы лучше, если бы они познавали ее ценой многих ошибок... Ученый спрашивает меня, что происходит в живой клетке, и я говорю ему. Но если бы он исследовал клетку самостоятельно, он пришел бы к финишу не только с этим знанием, но и множеством других, со знанием вещей, о которых он сейчас не подозревает, а они тесно связаны с его наукой. Он получил бы много методов исследования»[45]. Этот «диалог» приведен здесь для того, чтобы обратить внимание на ряд моментов. Метод неотделим от тех знаний, которые получаются на его основе. Метод формируется на основе всеобщей, философской методологии и одновременно на основе рефлексии о знаниях, о путях, способах, средствах его получения самими учеными. Таким образом, в науке наряду с ведущей ролью философской рефлексии немаловажную роль играет рефлексия самих ученых. Продуктом развития рефлексии является «все более глубокое проникновение в «механику» процесса познания, все более систематическое выявление его внутренних и внешних детерминант»[46].

Рефлексия и развитие форм самосознания науки

Процесс развития рефлексии порождал все более многообразные формы самосознания науки. Наиболее последовательно этот вопрос освещен в работах Э.Г. Юдина. В его работе «Системный подход и принцип деятельности»[47], отмечается, что вплоть до начала XX столетия рефлексия выступала преимущественно в двух моментах:

она считалась исключительно прерогативой философии;

рефлексия была внутренней по отношению к науке, имела своим предметом лишь собственный процесс научного познания.

В современных условиях эти моменты выглядят несколько иначе:

- философия, как отмечает Э.Г. Юдин, «утратила прежнюю монополию на изучение познания»[48], поделила его с науковедением и другими науками;

- существенно расширилась сфера рефлексии над наукой, что выражается в расширении внутренней, специфической рефлексии и

- росте внешней, «неспецифической» рефлексии (анализ условий и социальных результатов науки);

- постепенно центр тяжести перемещается от специфической к «неспецифической» рефлексии, от методологической рефлексии к социально-ценностной.

В общем, принимая перечисленные характеристики, следует обратить внимание еще на ряд моментов.

Наряду с признанием монополии философской рефлексии в период до начала ХХ столетия, следует иметь в виду наличие в то время и другого ее уровня – рефлексия самих ученых, представителей конкретных наук. На это уже указывалось, когда отмечалось наличие противоречия в период до возникновения марксизма между натурфилософской рефлексией и рефлексией естествоиспытателей, которых не удовлетворяла философия как наука наук. Рефлексия самих ученых существовала всегда наряду с философской рефлексией, но ее характер зависел, как правило, от уровня ведущей, философской, рефлексии. Наиболее радикальный стимул развитию рефлексии в самой науке дает ее опора на диалектико-материалистическую рефлексию, позволяющую естествоиспытателям преодолеть механицизм мистику, схоластику и софистику.

Так же нельзя без оговорок принять утверждение Э.Г. Юдина вслед за К. Поппером и С. Амстердамским о перемещении центра тяжести в науке от методологической, специфической рефлексии к рефлексии «неспецифической»; социально-ценностной. Верно, что возрастает роль и объем социально-ценностной рефлексии, но не за счет ее давления над методологической рефлексией, роль которой тоже постоянно возрастает. Методологическая рефлексия всегда была и остается центром тяжести, основой всех уровней рефлексии, влияние которых видоизменяется именно на ее базе и возможно только благодаря этому.

А теперь посмотрим, как изменялась и продолжает развиваться внутринаучная рефлексия в науке.

Э.Г. Юдин выделяет в истории науки следующие типы рефлексии: 1) онтологизм – период классического развития науки вплоть до середины XIX века; 2) гносеологизм – средина XIX-начало XX века 3) методологизм – с начала XX века по настоящее время.

Первый тип рефлексии – онтологизм – характеризуется направленностью на объект познания, когда «самосознание науки движется вокруг связки «знание-объект», а субъект познания, поскольку он привлекается к анализу, рассматривается лишь в качестве посредника между объектом и знанием.... Целью рефлексии является контроль за истинностью движения исследовательской мысли и нахождения тех последних оснований, обращение к которым дает единственную истину. Онтологизм при анализе знания принимает в расчет только его объективное содержание, а свойства субъекта могут рассматриваться лишь как помеха к достижению истины, (Д. Локк). Наиболее отчетливым философским выражением онтологизма как типа рефлексии является эмпиризм.

С точки зрения гносеологизма как типа внутринаучной рефлексии «самосознание науки концентрируется вокруг связки «субъект-объект», т.е. вокруг гносеологического отношения... Предметом рефлексии становится роль внутренней организации познания и его форм, влияние этих факторов на содержание и логическую организацию знания»[49]. Данный тип рефлексии связан с утверждением тезиса об относительности истины, с размышлениями над проблемой тех познавательных предпосылок, которые увеличивают конструктивную силу познания.

Методологизм – это «рефлексия, направленная на средства познания в самом широком смысле этого слова»[50]. С этим типом рефлексии связана широкая формализация, алгоритмизация, математизация деятельности в науке, направление на «стыковку», «увязывание массовой по своему характеру деятельности»[51], с углубленным изучение в фундаментальных науках логико-философских предпосылок мышления. Как результат универсализации средств познания в современна науке, перехода от «дисциплинированного» к проблемному способу постановки исследовательских задали, как продукт современных форм самосознания науки возник целый ряд общенаучных концепций и дисциплин: проблемно-содержательные теории (В.И. Вернадский, Н. Виннер, У. Росс Эшби), универсальные концептуальные системы (А.А. Богданов, А. фон Берталанфи), структурализм, универсальные формализованные концепции (О. Ланге, Дж. Клир). Эти концепции играют все большую роль в развитии рефлексии в самой науке.

С этим изменением типа рефлексии изменяются типы объяснения в науке, типы и уровни методологического анализа. Но философский уровень анализа по сравнению с уровнем общенаучных принципов и форм исследования, с конкретно-научной методологией, с методикой и техникой исследования всегда «выступает как содержательное основание всякого методологического знания»[52].