Глава 54. Смерть благороднее и спокойнее, чем жизнь

Смерть благороднее и спокойнее, чем жизнь. Гибель вчерашних врагов увлажняет сердце состраданием. Те, кто при жизни были подлыми, похотливыми грешниками, погибнув, стали покойны, степенны и невозмутимы. Кремировав погибших на поле брани врагов, которых теперь считаем никем иным, как братьями, мы совершаем обряды ради их духовного блага.

О, эта душераздирающая сцена встречи обоих семей на поле битвы! Этот океан горя не поддается никакому описанию! Сто сыновей, множество внуков, родные и двоюродные братья – потеряв их всех, Дхритараштра, Гандхари и жены Кауравов искали своих дорогих среди гор трупов. С ними была и Ма Кунти. Я, пятеро Пандавов и Кришна тоже искали своих родственников.

Ма Гандхари и Кунти рыдали, заключив друг друга в объятия. Вся женская половина семейства Кауравов, убитые горем, причитали над сыновьями, мужьями, друзьями, братьями. Красота женщин Хастинапура померкла, бледные лица вдов были полны скорби.

Мое горе терялось в чужих муках, ведь пятеро моих супругов остались в живых. Они были победителями, хотя эта победа праздновалась на площадке для кремации у костров, языки пламени которых поглощали тела погибших.

Я разрыдалась у Кунти на груди:

- Ма, где мои любимые, мои сыновья, мой Абхиманью? Как сталось, что больше я не увижу их? Зачем мне нужно это царство? К чему богатство без детей?

Ма гладила меня по голове, приговаривая:

- Доченька, мы с тобой товарищи по несчастью. Я ищу тело моего отверженного, гордого сына, Карны. До самой смерти его оскорблял мой грех. Он погиб геройски. На протяжении всей войны Бхишма, Шалья, Джаядратха то и дело обзывали его сыном колесничего. Даже такой мудрый человек, как Бхишма, дразнил его обидным прозвищем ардхаратхи – половиной воина на колеснице. Мой безоружный любимый сын принял смерть от руки Арджуны…

Слыша эти слова из уст Ма, можно было подумать, что единственным ее сыном был Карна, что Арджуна был врагом. Хотя бы и сто сыновей остались в живых, сердце матери будет полно жалости к погибшему сыну.

Онемевшие от горя родственники погибших бродили по полю Курукшетра. Какое это было душераздирающее зрелище! Лакхи расчлененных трупов, окровавленные волосы и черепа, обезглавленные тела, горы плоти, костей, внутренностей – что за жуткая картина открывалась глазу на поле боя! Лошадиная, слоновья и человеческая кровь слилась в целое море. Отовсюду слышались только вой и пронзительный плач шакалов, крики стервятников и карканье ворон, раздирающих плоть, лакающих кровь, растаскивающих тела. Хастинапур превратился в ад. В этом аду вдовы искали тела своих мужей, отцов, сыновей, братьев, и, найдя их, голосили, прижимая останки к груди.

Посередине поля, презрев ужас смерти, лежал, словно упавшее с небес солнце, блистательный герой Карна. Поскольку он и впрямь был сыном солнца, смерть едва коснулась его. Тело его прекрасно сохранилось и не подавало никаких признаков разложения.

Кунти стояла в ногах усопшего, я - за нею. Своими слезами Ма омывала стопы покойника. Все сомнения, стыд, угрызения совести, страх позора, терзавший ее сердце, унесла смерть. Ослабев от горя, Матушка забыла, что Карна был ее внебрачным ребенком. Взяв его тело на колени, она громко, во всеуслышание, причитала. Сетования ее достигали небес; преисполнившись сострадания, Сурья покраснел, затем побледнел и начал клониться к закату.

Юдхиштхира наблюдал за происходящим, словно лишившись дара речи. Он и раньше замечал, что стопы Карны как две капли воды напоминают стопы Ма Кунти. Еще тогда, во дворце собраний, когда Кауравы надругались над Драупади, Юдхиштхира оторопел, когда его взгляд упал на стопы Карны. Сегодня же он понял, что его стопы были стопами Кунти. Ма Кунти оплакивала гибель Карны. Что кроется за этим – неужели он и впрямь ее сын? Глаза Юдхиштхиры сами собой налились слезами. Все были потрясены. Совладав с собой, Ма Кунти обратилась к Юдхиштхире: «Сынок, как старшему сыну Кунти тебе досталось больше других. Тебе пришлось возглавить семейство Пандавов, много непосильной ответственности легло на твои плечи. На самом же деле старший сын Кунти – не ты. Ее старший сын – тот, кто всю свою жизнь прозябал в бесславии. Теперь он лежит перед тобой. Он твой старший брат, сын Сурьи, могучий герой и щедрый даритель, Карна! Вопреки тому, что он – плод благословений, которыми еще в девичестве одарил меня мудрец, его земная жизнь оказалась сплошным проклятием. В конце концов ему было суждено принять смерть от руки брата».

Священное поле брани превратилось в крематорий, один на всех – друзей и врагов, богатых и бедных, родовитых и низкорожденных. Все лежали на одном погосте. Стоя на священной земле, Кунти открыла сыновьям величайшую тайну своей жизни. Арджуна, со слезами на глазах глядя на тело Карны, лежавшего, словно заходящее солнце, проклинал себя. Не колеблясь более, я смешала свои слезы со слезами Матушки, оплакивая гордого Карну.

К небу взметнулись бесчисленные костры. Огонь пожирал мертвое тело Карны. Гордость, высокомерие, жажда победы наперекор высшим силам, - все это было уничтожено. Только слава его мужества звенела в моем сердце.

Едва я заметила рядом дорогую спутницу Карны, Асмиту, как она прыгнула в огонь и сгорела дотла. Всю свою жизнь Асмите удавалось удерживать Карну близ себя. Сегодня смерть проглотила и ее.

Жизнь не может победить гордость, но смерть побеждает даже эго. Утратив надменность, лицо Карны сияло, как утреннее солнце в лучах огня. Оно казалось ясным и нежным. Казалось, передо мной в языках пламени предстал какой-то бог. Ма Кунти и Пандавы сдерживали рыдания.

Стоя рядом со мною, Кришна утешал Матушку и ободрял Пандавов:

- Человек связан двумя силами: божественной энергией и своим человеческим естеством. Если чего-либо недостает, как это было в случае с Карной, то, вопреки тому, что у него есть все, он на каждом шагу теряет. Земное начало Карны бросило вызов его божественной сути. Он не сочетал мужество с молитвой – вот почему его поглотило высокомерие. Пока человек жив, с ним живет эго. Покончить с эго можно, вручив себя Господу. Объединить собственные усилия с молитвой и предаться – вот это и будет настоящая жизнь. А иначе – конец всему. Жизнь без эго невозможна, нужно просто отринуть низшее эго и питать благородное: «О Господь, я Твой и горжусь этим!» Гордыня Карны была продиктована низшим эгоизмом. Арджуна тоже не лишен эго, но гордость его благородна. «Я горжусь, что мною руководишь Ты» - таково настроение Арджуны. Карна сказал бы: «Я велик своими собственными усилиями», а Арджуна: «Великим меня сделал Ты». Вот в чем разница между ними, во всем остальном – в доблести, могуществе, мужестве - они равны. Телами они отличаются, но сила в этих телах одинаковая. Карну погубила гордыня. Искоренив гордыню, Арджуна не только выжил, но и победил. Посему не печальтесь о Карне. Никто никого не убивает, человек сам приближает свой конец.

Убитая горем утраты сыновей, Ма Гандхари, слушая философские рассуждения Кришны, неистово вскричала:

- Кришна! Ты знаток писаний, повелитель мистических сил и близкий друг потомков Пуру. Ты всемогущ. Если бы Ты захотел, Кауравы тоже выжили бы! Нет никакой радости в завоевании царства ценой гибели врагов. Да, Юдхиштхира завоевал царство, но посмотри, как он проклинает себя, потеряв всех своих близких, родственных ему Кауравов! Это Ты виноват в гибели моих сыновей…

Кришна сохранял спокойствие:

- Деви! Алчность к чужому богатству, узурпаторство, зависть, надругательство над женщинами – вот что погубило твоих сыновей. Сколько бед выпало на долю праведного Юдхиштхиры из-за игры в кости! Причем тут Я? Я до последнего ратовал за мир. На войне всегда кто-то погибает, она приносит потери, упадок и печаль. Война вредит зачинщикам и невинным, миролюбивым и жестоким. Кауравы погибли, потому что не вняли Моему предложению уладить все мирным путем.

Стоя среди костров, в которых полыхали тела ее сыновей, Гандхари обрушила на Кришну свой гнев:

- Можешь оправдываться сколько угодно, но это Ты, Кришна, причина всех причин! Призывая все накопленное мною благочестие, ныне я проклинаю Тебя: как сегодня была уничтожена династия Бхараты, точно также придет день – и будет уничтожено Твое семейство. Через тридцать шесть лет друзья Твои и родичи тоже перессорятся и погибнут. Как и женщины семейства Кауравов, женщины Ядавов огласят округу горестными причитаниями, потеряв своих мужей, сыновей и прочих родственников, а Дварака пойдет ко дну.

Я потеряла дар речи. Зная не понаслышке, что такое разрушение семьи, как смеет эта женщина проклинать других, более того – самого славного из Ядавов, совершенную Личность, Кришну?! И в этом – благородство ее материнского сердца? Воистину, даже родив сотню сыновей, женщина не становится матерью. Нет, не таково сердце матери - оно широко, как само небо; всеобъемлюще, как земля; как океан, хранит оно сокровище сострадания…

Послышался низкий голос Ма Кунти – она обращалась к Кришне с молитвой:

- О Васудева! Без Твоего на то дозволения ничье проклятие не коснется Ядавов. О Мадхусудана, я и врагам своим не пожелаю такого горя – утратить свою семью, потерять сыновей. Пусть никого больше не коснется подобное несчастье – я молюсь лишь об этом.

Кришна улыбался:

- Деви Гандхари! Ты и впрямь благочестива, и Я доставлю тебе желанную радость: Мои родственники перебьют друг друга в пьяной драке. Ради дхармы пригодится истреблять адхарму. Так что если Мои сыновья сойдут с пути истинного, пусть на следующий же день сила времени подрубит их под корень. Ровно через тридцать шесть лет наступает новая эпоха – тогда-то и сбудется твое проклятие.

Сам Бог принял проклятие бессердечной женщины, чтобы доказать силу ее благочестия.

Языки пламени вздымались все выше и выше, питаемые возлияниями. В жаждущих смерти, убитых горем сердцах постепенно просыпалась жизнь. Казалось, вздымавшиеся языки пламени предупреждали: «Смотрите на вещи шире, и вы найдете смысл жизни. Забудьте себя в бытии Создателя, и тогда никакие печали и беды не сломят вас».