ГОСУДАРСТВО 5 страница

¹ Это свидетельствует, прежде всего, о том, что народы и Полоцкого, и Киевского княжеств считали себя близкородственными Бесспорно, что киевляне исходили из общего исторического прошлого полочан и киевлян, родства их языка, культуры, близости территории, общности религии При этом киевляне, посчитавшие, что правнук Владимира имел на это все права, даже нарушили существовавшую традицию престолонаследия. Всеслав, хотя и принадлежал к династии Рюриковичей, формально прав на Великое Киевское княжение не имел, поскольку его дед Изяслав (сын Владимира и Рогнеды) умер еще при жизни отца, не став великим князем. Поэтому его потомки не могли претендовать на Киевский престол. По закону, име-нуомому «Ряд Ярославль», наследование престола шло от старшего брата к следующему, а по кончине всех братьев - к старшему племяннику

В течение многих лет Всеслав, стремясь оградить свои земли от притязаний со стороны киевских князей, всемерно укреплял могущество Полоцкого княжества. С конца 70-х гг. XI в в борьбу с полоцкими князьями включился Владимир Мономах, князь черниговский и смоленский, что придало этой борьбе исключительно напряженный и жестокий характер. Много раз под его руководством соединялись южнорусские князья, чтобы разорять Полоцкие земли. Дважды удавалось Ярославичам прогонять Всеслава с полоцкого «стола», но он снова и снова, опираясь на поддержку населения, возвращался. Ярославичи стремились любыми средствами обескровить, ослабить Полоччину. Этому способствовал тот факт, что отец Владимира Мономаха Всеволод занял киевский престол и этим самым «переемь всю власть русскую». В Новгороде «сидел» Святополк Изяславич - давний враг Всеслава Полоцкого. Как видно, Полоцкое княжество оказалось почти в окружении, что угрожало ему потерей независимости и самостоятельности.

В 1077 г. Владимир Мономах совершил два похода на Полоччину. В 1078 г. он снова появился под стенами Полоцка с силами не только южной, но и северной Руси, подкрепленными еще и ордою половцев (Это было первое в практике междоусобной борьбы использование половецкой силы). Однако, как и в предыдущий раз, благодаря воинскому искусству Всеслава, стойкости его войска и полочан город взят не был В отместку Мономах вместе с новгородским князем Святополком сжег окрестности Полоцка и других городов.

В ответ Всеслав осенью 1078 г. совершил нападение на Смоленск и «ожьже» его, то есть сделал с ним то, что Мономах с Полоцком. Весть об этом застала Мономаха, скорее всего, в Чернигове, так как именно с черни-говцами «о двю коню» (это значит, каждый из участников похода имел запасного коня) он погнался за Всеславом. Однако догнать полоцкого князя не удалось. Тогда Мономах «пожег землю и повоевав до Лукомля и до Ло-гожска, та на Дрьюжск воюя» В 1084 г. Мономах совершил очередной поход на Минск, бывший своеобразным форпостом Полоцкого княжества на его южных рубежах В «Поучении детям» Мономах писал об этом: «На ту осень идохом с черниговци и с половци, с читеевичи, к Меньску: изъехахом город, и не оставихом у него ни челядина, ни скотины» [3, с 141].

Полоцкая земля, князья которой, как и киевские, вели свой род от Рюрика и Владимира, была постоянной «болью» великих киевских князей. Любая попытка Киева посадить на полоцкий «стол» своих ставленников неизменно заканчивалась провалом. О том, что в Киеве внимательно следили за событиями в Полоцке, за деятельностью Всеслава, свидетельствует и летописное сообщение о его смерти: «В лето 6609 (1101) преставился Всеслав, Полоцкий князь, месяца априля, в 14 день, в 9 час дня, в среду». По отношению к другим князьям такая хронологическая точность почти не встречается. В Киеве хорошо понимали значение этого легендарного князя в

политической жизни тогдашней Руси, в успешной борьбе Полоцка за повышение своей исторической роли, за свою самостоятельность.

Даже неоднократные военные поражения и неудачи Всеслава как государственного деятеля не могли умалить его славу и заслуги перед Полоцкой землей. Именно его политика обеспечила то, что киевские князья вынуждены были на определенное время смириться с самостоятельностью Полоцкого княжества. С 1084 г и до смерти этого выдающегося военного и государственного руководителя Полоцкое княжество существовало без войн, а Полоцк получил возможность дальнейшего развития в качестве торгового и культурного центра Тот факт, что Всеслав не принял участия в Любечском (1097) съезде русских князей, собравшихся «для устроения мира», и узаконившим принцип «каждый да держит отчину свою», свидетельствует о неподвластности Полоцка Киеву в этот период В целом же белорусские территории в течение Х-ХИ вв. постоянно находипись в сфере геополитического доминирования Киевской Руси.

И хотя за время правления Всеслава Полоцк дважды оказывался в руках киевских князей, все же пятидесятилетнее княжение Всеслава было временем наибольшего могущества и славы Полоцкого княжества Бесспорно, многогранная государственно-общественная деятельность Всеслава не в меньшей мере, чем ратная, способствовала развитию и усилению Полоцкого княжества, которое являлось в XI в. мощным государством Восточной Европы. К концу его правления территория княжества составляла более половины современной территории Беларуси. Минское, Витебское, Оршанское, Мсти-славльское, Лукомльское, Друцкое, Логойское, Слуцкое княжества, а также часть Ливонии зависели от полоцкого Всеслава, а их князья повиновались ему. Он успешно укреплял власть княжеской администрации, своей дружины, заботился о соблюдении имущественных прав зажиточных слоев общества. Всеславу удавалось находить общий язык с вече, которое в Полоцке было традиционно влиятельным и сильным. Полочане поддерживали Всеслава и считали, что его борьба была оправданной, хотя объективно она и вела к распаду Киевской Руси как сильного централизованного государства.

Безусловно, Всеслав Полоцкий внимательно следил не только за событиями в Киеве, но и за политической ситуацией в Западной Европе Тем более, что папские миссионеры уже давно глядели на Полоцкое княжество как на объект своей деятельности. Священная римская империя успешно осуществляла свой натиск на восток еще с X в. Католическая церковь во второй половине X в. утвердила свое влияние на землях поляков, чехов, хорватов С каждым годом католичество приближалось к Полотчине. С учетом этого Всеслав предпринимал конкретные действия по повышению роли и влияния православной церкви, усиления связей с Византией. Дочь полоцкого князя стала женой византийского императора Алексея.

Ослабление династии Изяславичей. Начало междоусобиц

После смерти Всеспава Чародея в жизни княжества происходили важные политические и социально-экономические перемены. К XII в. здесь окончательно сложились феодальные общественно-экономические отношения. Крестьянские общинные земли были захвачены феодалами, увеличилось число крупных землевладельцев. Чтобы принудить крестьян работать на себя, землевладельцы создавали свое управление, суды, войска. Это сопровождалось вспышками открытой борьбы «черного люда» против местной феодальной знати. Как и в большинстве европейских государств активизировался процесс феодальной раздробленности. В его основе лежали, во-первых, возникновение крупного феодального землевладения и, во-вторых, повышение роли городов в жизни общества при господстве натурального хозяйства. Пройдя в X - начале XI в. через этап усиления под эгидой династии Изяславичей (по мужской линии - Рюриковичей, по женской - Рогво-лодовичей), Полоцкое княжество, как и вся Киевская Русь, стало распадаться на отдельные государственные образования феодального типа, которые, в свою очередь, делились на небольшие княжеские уделы. Каждый из них был в вассальной зависимости от высших феодалов и сюзереном по отношению к более мелким единицам.

Полоцкая земля была разделена между сыновьями Всеслава Брячисла-вовича, которых было шестеро - Борис, Давид, Глеб, Роман, Святослав и Ростислав. Со временем они тоже стали наделять «волостями» своих детей. В результате Полоцкая земля подобно всем другим русским землям утрачивала свое политическое единство, разрывалась на княжения под управлением потомков Изяслава. Усиливались такие удельные княжества, как Минское, Витебское, Друцкое, Изяславское, Логойское, Стрежевское, Городецкое и др. И хотя полоцкий «стол» считался главным, а сам город продолжал оставаться важнейшим политическим и культурным центром, основы централизованной государственности в Полоцкой земле, таким образом, ослабевали. В усобицах из-за «столов» Изяславичи полоцкие, как и южнорусские князья, обращались за помощью к соседям, в данном случае к Литве

Значительный ущерб Полоцкой земле наносила начавшаяся борьба Всеславичей как между собой, так и с полоцким князем. Это сопровождалось и обострением социально-политических противоречий: «на вечевых собраниях идет борьба между богатейшими и беднейшими слоями общества» [5, с. 46]. История Полоцкого княжества начала XII в. отличается многочисленными военными действиями. В традициях своего времени они, конечно же, сопровождались кровопролитием, грабежами, насильным выводом населения с завоеванных земель и т.п.

Разладом в Полоцкой земле пользовались киевские князья, стремившиеся к усилению своего влияния. Для этого использовались и родственные

связи, и часто менявшиеся политические пристрастия, и интересы удельных князей. Под 1103 г. в ряде летописей говорится о походе Давида Все-славича, князя минского, вместе с южнорусскими князьями на половцев. Поход был очень успешным, так как вернулись они «с полоном великим, и со славою, и с победою великою». Союз Давида с южнорусскими князьями не мог не встревожить других Всеславичей, так как Минск был важной крепостью на южных рубежах Полоцкой земли. Давид был изгнан из Минска, и в нем стал княжить Глеб Всеславич. Однако уже в 1104 г. ему пришлось отражать поход сторонников Давида. Летопись свидетельствует: «Сего же лета исходяше посла Святополк Путяту на Менеск, а Володимер сына своего Ярополка, а Олег сам иде на Глеба, поемше Давида Всеславовича- и не успеша ничтоже, и възвратишася опять» [3, с. 156]. Как видно, великого князя Святополка в походе представлял воевода Путята, Владимира Мономаха - его сын Ярополк, который княжил в Смоленске, и только Олег Святославич, князь новгород-северский, участвовал сам.

О разносторонности политических интересов Полоцка в тот период свидетельствует поход в 1102 г. князя Бориса на ятвягов, в котором полочане одержали победу. В то время князь полоцкий основал город Борисов, назвав его так в свою честь. В 1106 г. все полоцкие князья совместно совершили поход на земгалов, которые вышли из повиновения и перестали платить дань. В ряде летописей на этот счет значится: «победиша зимегалы Всеславич, всю братью и дружины убиша 9 тысящ» [3, с. 157]. Это значит, что, в отличие от похода 1102 г. на ятвягов, этот поход был неудачным и даже катастрофическим по своим последствиям для Полоцка, так как на определенное время Полоцк терял контроль над нижним Подвиньем. В наказание за плохую организацию похода полоцкое вече лишило князя Бориса «стола».

С этого времени все более важную роль в Полоцкой земле начинает играть Минское княжество, а князь Глеб Всеславич выступает на первый план полоцкой истории. Он начал осуществлять политику, направленную на доминирование Минска, продвижение границ своего княжества к Днепру, Припяти и Неману, понимая, что это выведет его из изоляции, обеспечит выход на важнейшие торговые пути и господство над ними. К 1113-1116 гг. он или уже владел Друцком, Копысем, Оршей, или находился с ними в союзе. Полоцкой княжеской династии принадлежали большие богатства. Глеб Все-славович, будучи минским князем, пожертвовал на нужды Киево-Печерского монастыря 600 слитков серебра и 50 гривен золота. Его жена, княгиня, передала этому монастырю 100 слитков серебра и 50 гривен золота, 5 сел вместе с населением и инвентарем. Видимо, учитывая такое отношение к православной церкви Рогволодовичей, игумен Даниил во время паломничества в Иерусалим поставил лампаду «за всю Русскую землю» и молился за русских князей, в том числе и за минского князя Глеба Всеславовича.

По данным историка Т. Нарбута, Глеб Минский был человеком не только активным, но и жестоким: он не давал покоя соседям, угнетал своих подданных. В результате владения его пустели: население убегало в соседние княжества. Поэтому он часто нападал на другие земли, полонил беззащитных земледельцев и уводил их в свои владения. От Припяти до Днепра, от верховьев Немана и до Двины дымились деревни, пострадавшие от его лютых набегов Воины Глеба тащили людей в неволю, продавали их в рабство и даже в далекие края, за море. В 1116 г. Глеб захватил часть дреговичских земель и сжег Слуцк. Владимир Мономах, великий князь киевский, срамил Глеба за этот варварский промысел, а киевский митрополит даже предал анафеме минского князя и его подручных. Когда же и это не подействовало, великий князь вместе с Давидом Черниговским и Олеговичами в 1116 г. взял Копы ль и Оршу. Затем войска коалиции двинулись на Минск. Взять город штурмом не удалось, не принесла успеха и небывало длительная для тех времен двухмесячная осада. Глеб направил своих послов к возглавлявшему поход Владимиру Мономаху. В результате переговоров осада была снята. Однако в 1117 г. Глеб «начал воевать» смоленские и новгородские земли. Видя, что Глеб не утихомиривается, Мономах в 1119 г. поручил своему сыну Ярополку покарать его. В этом как бы крестовом походе Ярополка участвовали многие желающие, даже литовский князь Жи-винбуд. Войска Глеба были наголову разбиты, а Минск взят приступом. Затем Ярополк пошел на Друцк - главное местонахождение торговцев невольниками, взял крепость приступом, а сам город сравнял с землей. Жители Друцка были переселены на новое место в Переяславском княжестве. Плененного Глеба отвезли в Киев и бросили в поруб, где он сидел когда-то со своим отцом Всеславом. Здесь, в порубе, он вскоре и умер. В результате этих событий Минск на некоторое время утратил значение одного из крупных центров Полоцкой земли.

Владимир Мономах продолжал вмешиваться в дела полоцких князей, считая их своими вассалами. В 1121 г. в Смоленске великий князь киевский вместе со своими сыновьями обсуждал проблему разногласий полоцких князей и их усмирения [6, т. 2, с. 134]. Одной из причин этого «совещания-съезда» был протест полоцких князей против аннексии Минска и его земель, стремление вернуть их назад. Позиция Мономаха состояла в том, что если Всеславичи не утихомирятся, то будут иметь дело с силами всей Руси. Однако дальнейшие события свидетельствуют, что полоцкие князья не испугались. Это вызвало наступление на Полоцкую землю сына Мономаха Мстислава.

В 1127 г. соединенные силы южнорусских князей предали мечу и огню Полоцк, Логойск, Заславль. Жители Заславля встретили силы пяти князей мужественно и стойко, организовали сопротивление. Однако, увидев среди наступавших живым и здоровым своего ранее плененного князя Брячесла-ва и поверив слову туровского князя Вячеслава, что не будут «взяты на

щит», они сдались. Но надежды были напрасны. Одолеваемое жаждой грабить, войско ворвалось в город и начало бесчинствовать. С большим трудом и даже с «пролитием крови» удалось спасти от грабежа имущество дочери самого Мстислава, которая была замужем за Заславским князем Брячеславом.

И все же, несмотря на поражение, Полоцк не терял надежды и продолжал борьбу Только когда с севера стало наступать новгородское войско во главе с Всеволодом, полочане поняли бесперспективность военной защиты. Начались дипломатические действия Полоцкое вече всю вину «за неправду» возложило на Давида с сыновьями. На княжение полочане избрали его брата - Бориса Всеславовича. Поскольку перспектива затяжной войны с неясными результатами не устраивала великого князя, Мстислав согласился с этими действиями полочан, одобрил кандидатуру нового князя и завершил свою военную кампанию против Полоцка.

Однако это не привело к полному подчинению и послушанию полоцких князей Когда через год Мстислав прислал им приказ идти в поход на половцев, то получил ответ. «Ты с Боняком Шелудяком (так звали половецкого хана. - Авт.) здравствуйте оба и управляйтесь сами, а мы имеем дома что делать» Это обидело киевского князя, и он в 1129 г. «послал в Полоцк воевод своих». Главный удар Мстислав направлял против князей. Он приказал объявить всем городам и землям Полотчины, что не жители виноваты в преступлениях перед ним, Мстиславом, и потому им не будет причинено никаких притеснений, не будет допущено и пролития крови, если население не заступится за своих князей..

Полочане вынуждены были уступить. Они отказались воевать против Мстислава и вынудили князей ехать в Киев на великокняжеский суд, где «Мстислав облича их перед князи» [6, т. 2, с. 142]. Однако это не означало, что полоцкое вече не дорожило княжеской династией. Как остальные русские земли брали себе в князья только Ярославичей, так и полочане не брали себе никого, кроме Изяславичей. Внешне демонстрируя покорность, они отдали Киеву не всех своих князей. В Киев увезли трех сыновей Все-слава Чародея - Давида, Ростислава, Святослава - и двух Рогволодовичей с женами и детьми [76, с. 84].

Чтобы нанести окончательный удар полоцкой династии, княжеский суд постановил отправить трех сыновей и двух внуков Всеслава Чародея в своеобразную почетную ссылку в Византию. По прибытии в Царьград полоцкие князья были посланы императором Иоанном, шурином Мстислава, в войско, которое вело борьбу с сарацинами (арабами), где изгнанники служили с похвалой [6, т. 2, с. 142]. После высылки полоцких князей Мстислав направил в Полоцк на княжение своего сына Изяслава, который до этого правил в Курске.

Изгнание полоцких князей не могло не вызвать возмущения населения. И в 1132 г., как говорит летописец, разгорелась народная месть. В результате восстания полочан пришлые князья Ярославичи, их родственники и ставленники были изгнаны из Полоцкой земли. Полоцкое вече вынесло решение: вернуть из Византии на родину Изяславичей. Полоцким князем вместо Мстислава, ставленника Святополка, был избран Василько - внук Всеслава Брячиславовича Однако это восстановление своеобразной автономии коснулось не всей Полоцкой земли. Минск с его уделом по-прежнему оставался под властью Киева.

Некоторые ученые полагают, что избрание Василько можно считать доказательством утверждения в Полоцке принципа выборности князей [120, с. 44]. Хотя сам выбор был ограничен узким кругом представителей местной полоцкой княжеской династии, непосредственных потомков Всеслава Брячиславовича. Через десять лет Василько то ли погиб, то ли умер и князем полоцким стал Рогволод, побывавший в византийском плену и участвовавший в битвах с сарацинами. Во всяком случае в это время вся Полоцкая земля, кроме Орши и Копыся, вновь оказалась под властью представителей местной династии - потомков Всеслава. Однако княжеская власть в Полоцке слабела.

В это время все более важной проблемой становились отношения с литовцами. Начиная со второй половины XII в. они все чаще появлялись в Полоцкой земле в качестве непрошенных гостей. Полоцкие князья, обессиленные усобицами, уже не в состоянии были давать им отпор. Как с горечью писал автор «Слова о полку Игореве», один только Изяслав Ва-силькович позвонил было своими острыми мечами о шлемы литовские, но покинутый родными братьями, лежит под красными щитами на кровавой траве, изрубленный литовскими мечами, выронив жемчужную душу из храброго тела через золотое ожерелье. В 20-х гг. ХШ в. литовцы стали уже ходить по Полоцкой земле как по своей собственной. Они беспрепятственно проходили по ней, нападая на черниговские (1209 и 1220 гг.), смоленские (1226 г.), тверские и московские (от их руки пал первый мое* ковский князь Михаил Хоробрит), новгородские земли. Это заставило смоленского великого князя совершить в 1222 г поход на Полоцк и занять его. На престоле здесь оказался один из младших смоленских князей, который должен был оберегать землю от Литвы. Однако уже в начале 30-х гг. Полоцк отделился от Смоленска и в нем стал княжить Брячислав, судя по имени, из местного княжеского рода Изяславичей.

После смерти в 1132 г. последнего единовластного великого киевского князя Мстислава внутриполитическая обстановка в Киевской Руси осложнилась. Летописец об этом времени написал: «И раздася вся Русская земля...». Наступал очевидный политический распад государства. Появлялись многочисленные уделы, началась беспрерывная междоусобная борьба

разных княжеских линий. Если в середине XII в. на Руси было 15 княжеств, в начале XIII в. - около 50, то в XIV в. - примерно 250 [96, с. 469-470]. Дальнейшая история Полотчины по этой же причине также характеризуется усложнением как внутренней жизни, так и внешнеполитических отношений. Начиная со второй половины XII в. участились смены князей, обострилась борьба враждующих боярских группировок, нередкими стали выступления горожан. Про одно такое выступление в 1158 г. в летописи отмечается: «мятеж был великий средь полочан». В то же время соперничество между разными русскими княжествами давало Полоцку возможность лавировать и находить себе выгодных союзников. Разумеется, что, в свою очередь, и южнорусские князья использовали борьбу разных полоцких партий и связанных с ними князей в своих интересах.

Противоречия между Полоцком и Минском

Доминирующее положение в государственной жизни Полотчины по-прежнему занимало вече. Иногда в связи с этим возникали ссоры и нелады между княжескими линиями. Вот свидетельство летописи на этот счет: «В лето 6659 (1151)... Том же лете яша полочане Рогволода Борисовича, князя своего и послаша Меньску.. а Глебовича себе уведоша...» [7, т. 2, с. 445]. Вече выслало Рогволода в Минск, а оттуда полочане пригласили себе Ростислава Глебовича. Впоследствии в связи с тем, что после смерти Ярополка на киевском престоле оказался Всеволод Ольгович, представитель рода, враждебного Мономаховичам и Мстиславичам, произошла политическая переориентация и Полоцка: «...и слашася полотьтчанб к Святославу Ольговичу (тогдашнему новгород-северскому князю. - Авт.) с любовью, яко имети отцем собе и ходить в послушании его, и на том целовали хрест» [7, т. 2, с. 446]. Фактически это была просьба полочан об опеке над ними.

Между тем лишенный полоцкого «стола» Рогволод стал предпринимать меры по возвращению к власти. По-видимому, усилилась партия, поддерживавшая его, и, наоборот, ослабло влияние сил, ориентированных на Ростислава. Тут сыграли личностные качества Ростислава Глебовича, который, оказавшись в Полоцке, отдал все уделы братьям и детям. Пользуясь их поддержкой, он почувствовал силу и стал противопоставлять себя полоцкому вече, выходить из-под его контроля. Скорее всего, интересы Минского княжества он при этом не забывал. Все это вызвало недоброжелательное отношение к Ростиславу полоцкой верхушки. В результате в Полоцке произошел мятеж. Ростиславу едва удалось утихомирить полочан, давши как вельможам, так и народу «многия дары». После этого он смог привести их «к хрес-ту», т.е. взять присягу на верность ему. Борьба Рогволода с Ростиславом завершилась миром, причем последний пошел на уступки, отдавши Рогволо-ду некоторые «волости». И хотя этот мир был скреплен целованием креста,

он оказался все же непрочным. Вскоре после возвращения Ростислава из-под Друцка полочане хайно от него послали к Рогволоду послов, которые должны были договориться об условиях возвращения его в Полоцк, просили забыть зло, которое причинили ему полочане. Рогволод обещал все забыть, зла не держать, в чем не только целовал крест, но и дал письменное заверение.

Получив согласие Рогволода и поддержку жителей Друцка, полочане составили заговор. Решено было схватить Ростислава на братчине' в день Петра и Павла возле церкви Святой Богородицы. Однако князь приехал на праздник одетым в броню под платьем. Утром следующего дня в его резиденцию прибыли послы, которые стали «вабити к себе» князя, т.е. приглашали его в город на переговоры. Ростислав поехал, однако у ворот выбежавший из города человек предупредил его, что собралось вече, что дружину князя бьют и его хотят убить. Поняв, что его судьба как полоцкого князя уже предрешена, Ростислав ушел в Минск к брату Володару. Полочане же послали за Рогволодом в Друцк, и он в июле 1158 г. снова сел на престол «деда своего и отца своего».

Предвидя борьбу с Глебовичами, Рогволод обратился за помощью к своему родственнику по линии жены, смоленскому князю Ростиславу Мсти-славичу. Тот охотно дал войско во главе со своими сыновьями Романом и Рюриком. При этом он преследовал свои политические цели. Смоленское княжество в то время находилось в экономическом и политическом расцвете и начало предъявлять свои претензии на ведущее место среди кривичских земель. Борьба Полоцка с Минском явилась удобным поводом для того, чтобы расширить и укрепить свое влияние в Полоцкой земле, постепенно подчинить ее. Полочане также имели свой политический расчет: прежде всего, используя помощь Смоленска, подчинить себе Минск, а затем предъявить свои претензии на другие земли, в том числе и смоленские.

В результате политических усилий Полоцка против Минска сложилась коалиция в составе полочан, смолян, новгородцев и псковичей. Их войска взяли Заславль, затем в течение 10 дней безуспешно пытались покорить Минск. В результате Рогволод предложил Ростиславу Изяславичу мир, на чем и целовали крест, хотя князь минский Володар Глебович отказался от этого. Позже, в 1159 г., Глебовичи вернули себе Заславль, а его князей заковали и посадили в поруб. Эта демонстрация Минском своей силы и независимости привела к новому походу на него Рогволода Полоцкого в 1160 г. Смоленский князь Ростислав, ставший к этому времени великим киевским князем, дал в помощь Рогволоду отряд торков численностью 600 человек. Осада Минска продолжалась шесть недель, однако взять город не удалось.

¹ Так назывался общий пир в складчину целого города или отдельного церковного прихода на храмовые праздники

Полоцк не мог примириться с усилением Минска и поэтому совершил против него еще один поход в 1161 г., из которого Рогволод также вернулся «восвояси». Потерпел поражение Полоцк и в походе 1162 г. Многие полочане были убиты, еще больше попало в плен. В результате Рогволод побоялся возвращаться в Полоцк, где его, вне всяких сомнений, обвинили бы в больших и бессмысленных потерях, и ушел княжить в Друцк. Дальнейшие следы этого князя история не сохранила, разве что 3 мая 1171 г. на камне недалеко от Коханово была сделана надпись о том, что в этот день Рогволод вступал в какой-то решающий этап своей жизни Камень этот, к сожалению, был уничтожен через 750 лет, в 1934 г. [3, с. 222].

Описанные выше события позволили минскому князю Володару Глебовичу предпринять попытку занять полоцкий «стол» и обеспечить Минску доминирующее место в Полоцкой земле. С этой целью он стал искать союза со Смоленском. Однако Володару понадобилось целых пять лет для того, чтобы собраться с силами для решающего наступления на Полоцк. В 1167 г. Воло-дар двинулся на Полоцк и, разбив войско Всеслава Васильковича, взошел на полоцкий престол. Этому способствовало и то, что в 1166 г. латышское племя земигола разгромило полоцких князей. Потери полоцкой дружины исчислялись в 9 тысяч ратников. По обычаю, Володар заключил с полочанами (с вече) договор-условие, скрепив его крестным целованием. Однако при попытке дать бой Всеславу, осевшему в Витебске, военное счастье изменило Володару. Всеслав вновь оказался в Полоцке. В результате поражения Минска в этой борьбе его сила и слава, проявившиеся в 1150-е гг., временно закатились, упоминание* города надолго исчезло со страниц летописей.

К середине XII в. политическая ситуация в древнерусских землях изменилась. В это время возросла военно-политическая и экономическая роль Вла-димиро-Суздальской земли - ядра будущей Великороссии. Современная наука признает, что уже Андрей Боголюбский был первым русским князем, увидевшим историческое предназначение Владимиро-Суздальского княжества: быть центром восточнославянских земель. Он понимал, что главным условием возвышения и укрепления этого центра является подчинение ему Киева, Новгорода и Полоцка - традиционных политических центров Руси.

Полоцк, в свою очередь, стремился углубить связи с Суздалем как важнейшей политической силой того времени с целью укрепления своих позиций. Не случайно дочь Всеслава Полоцкого была выдана замуж за одного из суздальских князей - Ярополка, внука Юрия Долгорукого. В 1160-70-е гг. полоцкие и витебские князья временно оказались в вассальной зависимости от Смоленского княжества. Это сопровождалось конфликтами, но вместе с этим в это время между Полоцкой и Смоленской землями имели место и консолидационные тенденции. Между ними стали складываться устойчивые торговые и культурные связи.

Уже в 1167 г. полочане вместе с суздальцами и смолянами участвуют в военных действиях против Новгорода. В летописи сказано, что смоляне и полочане отрезали Новгород от Киева: «пути заяша и послы измаша Новго-родчкыя вседе и вести he дадуше Кыеву» [3, с. 227]. В составе коалиции полочане участвовали в походах на Киев (между 1168 и 1171 гг. и в 1174 г.), а также на Новгород (в 1169 г.). Причем то, что Андрей Боголюбский «по-лотьским князем пойти повеле всем» [7, т. 2, с. 574], свидетельствует об определенной зависимости полочан от суздальского князя. Следует отметить, что в походе 1180 г. вместе с полочанами участвовали не только минчане, но и туровские и пинские князья, т.е. силы почти всей западной Руси.

Естественно, что Полоцкая земля испытывала и всю тяжесть ответных походов. В 1178 г. новгородцы, «вспомнив» старые обиды от полочан, и в частности нападение на Новгород Всеслава Чародея в 1066 г., вышли в поход против Полоцка. Решено было отобрать назад все, что полочане тогда взяли в Софийском соборе. И только помощь войском и заступничество Романа Смоленского, предупредившего Мстислава Новгородского (кстати, своего родного брата), что если он пойдет на Полоцк, то будет иметь дело со Смоленском, спасло Полоцкую землю от неизбежных потерь и разрушений.