Глава 24. Городское кладбище похоже на пустынный остров среди моря

Городское кладбище похоже на пустынный остров среди моря. Шум города, напоминающий шум прибоя, замирает у кладбищенской ограды, словно волны, разбивающиеся о берег. На кладбище не говорят громко, только плач у свежих могил нарушает тишину. От некоторых могил веет каким-то необъяснимым теплом, которое согревает человеческое сердце. Другие источают холод, от которого сердце сжимается, как около стен тюрьмы; что-то темное и зловещее чувствуется в них. Трудно даже сказать, что это такое. Эти могилы лишены благодати. Там – пустота и безнадежность. Эти могилы – тупик, которым окончилась земная жизнь человека, а дальше – мрак, в котором нет надежды. (Так когда-то в древности у восточных царей были темницы, которые назывались «башнями молчания». Оттуда не было выхода, туда не проникал свет. Тюремщик, опускавший на веревке пищу и воду для узника, под страхом смерти не смел сказать ему ни слова. Во мраке и безмолвии терялся счет дням и годам. Когда узник умирал, то его труп оставляли сгнивать в этом похожем на колодец подземелье. Туда – в тесную клеть, наполненную костями и разлагающимися трупами,– бросали нового узника, который знал, что для него нет помилования, что он уже никогда не вернется к жизни и не увидит света.) Эти могилы похожи своим духом на гробницу Авессалома[53], на капища, где идолам приносились человеческие жертвы, на дома, где собираются диаволопоклонники, спириты и колдуны.

…На кладбище растут цветы, превращая его в зеленый ковер, расшитый алыми и желтыми нитями. Эти цветы говорят о том, что жизнь не кончается смертью. Алый цветок, выросший из черной земли, как бы свидетельствует собой о воскресении мертвых.