Николай Александрович бердяев воля к жизни и воля к культуре

<ххх>сх>о<>о<>х><><х><><хххххххх>ооо<>о

Ключ к фрагменту: Осмысление истории Запада как пути по направлению от стадии творческого кипения культуры к стадии умирания и стагнации, к ста­дии, называемой цивилизацией, — тема не только Шпенглера, но и русской мысли, которая указывала как на причину такого умирания на факт «дбуржуазивания» и утери религиозного чувства в Европе.

<х>о<х><х>ос>оо<х><х>скхх><х>о<х>^оо<>о<> В нашу эпоху нет более острой темы и для познания, и для жизни, чем тема о культуре и цивилизации, о их различии и взаимоотношении. Это — тема об ожидающей нас судьбе. А ничто не волнует так человека, как судьба его. Исключительный успех книги Шпенглера о закате Евро­пы объясняется тем, что он так остро поставил перед сознанием культур­ного человечества вопрос о его судьбе. На исторических перевалах, в эпо­хи кризисов и катастроф приходится серьезно задуматься над движением исторической судьбы народов и культур. Стрелка часов мировой истории показывает час роковой, час наступающих сумерок, когда пора зажигать огни и готовиться к ночи. Шпенглер признал цивилизацию роком всякой культуры. Цивилизация же кончается смертью. Тема эта не новая; она давно нам знакома. Тема эта особенно близка русской мысли, русской фи­лософии истории. Наиболее значительные русские мыслители давно уже познали различие между типом культуры и типом цивилизации и связали эту тему с взаимоотношением России и Европы. Все наше славянофиль­ское сознание было проникнуто враждой не к европейской культуре, а к европейской цивилизации. Тезис, что «Запад гниет», и означал, что уми­рает великая европейская культура и торжествует европейская цивили­зация, бездушная и безбожная. Хомяков, Достоевский и К. Леонтьев от­носились с настоящим энтузиазмом к великому прошлому Европы, к этой

«стране святых чудес», к священным ее памятникам, к ее старым камням. Но старая Европа изменила своему прошлому, отреклась от него. Безрели­гиозная мещанская цивилизация победила в ней старую священную куль­туру. Борьба России и Европы, Востока и Запада представлялась борьбой духа с бездушием, религиозной культуры с безрелигиозной цивилизаци­ей. Хотели верить, что Россия не пойдет путем цивилизации, что у нее бу­дет свой путь, своя судьба, что в России только и возможна еще культура на религиозной основе, подлинная духовная культура. В русском созна­нии очень остро ставилась эта тема.

Но чужда ли она сознанию западному, не возвышалась ли и сама ев­ропейская мысль до ее постановки; один ли Шпенглер подошел к ней? Явление Ницше связано с острым сознанием этой роковой для западной культуры темы. Тоска Ницше по трагической, дионисической культу­ре — есть тоска, возникающая в эпоху торжествующей цивилизации. Лучшие люди Запада ощущали эту смертельную тоску от торжества ма- монизма в старой Европе, от смерти духовной культуры — священной и символической — в бездушной технической цивилизации. Все роман­тики Запада были людьми раненными, почти смертельно, торжествую­щей цивилизацией, столь чуждой их духу. Карлейль, с пророческой силой, восставал против угашающей дух цивилизации. Пламенное вос­стание Леона Блуа против «буржуа» в его гениальных исследованиях «буржуазной» мудрости — было восстанием против цивилизации. Все французские католики — символисты и романтики бежали в средне­вековье, на далекую духовную родину, чтобы спастись от смертельной тоски торжествующей цивилизации. Устремленность людей Запада к былым культурным эпохам или экзотическим культурам Востока озна­чает восстание духа против окончательного перехода культуры в циви­лизацию, но восстание слишком утонченного, упадочного, ослабленного духа. От надвигающегося небытия цивилизации люди поздней, закат­ной культуры бессильны перейти к подлинному бытию, бытию вечно­му, они спасаются бегством в мир далекого прошлого, которого нельзя уже вернуть к жизни, или чуждого им бытия застывших культурных миров Востока.

Так подрываются основы банальной теории прогресса, в силу которой верилось, что будущее всегда совершеннее прошедшего, что человечество восходит по прямой линии к высшим формам жизни. Культура не разви­вается бесконечно. Она несет в себе семя смерти. В ней заключены нача­ла, которые неотвратимо влекут ее к цивилизации. Цивилизация же есть смерть духа культуры, есть явление совсем иного бытия или небытия. Но нужно осмыслить этот феномен, столь типичный для философии истории, для осмысления истории. Шпенглер ничего не дает для проникновения в смысл этого перво-феномена истории.

з. Кулыуоолошя Культура и цивилизация I 65

000000000ск>0<>000<>00<>000000<>00<> ⁴

Ключ к фрагменту: В современности побеждает воля к «жизни» ради самой «жиз­ни». Духовность уходит из культуры и это имеет разрушительные последствия для питаемой пестованием ценностного взгляда на смысл своего существования культуры.