Идеал-реализм в русской философии

Предметно остановимся на понимании феномена духовности. Объективно переживания духа и души никогда не уходили из внутреннего мира и жизни людей. Но они агрессивно вытеснялись, особенно в прошедшем столетии, из науки, культуры, хозяйственной жизни и государственной идеологии, образования и воспитания. Понятия и сами феномены духовности и души, безусловно, имеют религиозное происхождение и основание, являются предметом веры и религии. Поэтому господствовала установка не выводить их за пределы церковной ограды. С тем прицелом, чтобы закрыть там их на ключ и удерживать такой ключ в своих собственно атеистических, материалистических, светско-советских, сциентистско-позитивистских головах и руках. Понятия духа и души не только отторгались, но и подменялись категориями «сознание», «сознательность», «научность», «идейность» в соответствующем контексте. Духовность не сводится и не определяется только научностью, интеллектуальностью, эрудицией, тем более простой информированностью.

Верное и ясное понимание духа и души, соединительных и разграничительных линий в их сущностных моментах имеет исключительное значение во всех сферах жизнедеятельности человека, в том числе в хозяйственной и социальной практике и прежде всего в образовании и воспитании.

Духовно-нравственный, аксиологический (ценностно-смысловой) уровень личности обусловливает ее профессиональное и социальное самоопределение, внутреннюю мотивацию и траекторию жизненного поведения. Ценностное сознание личности позволяет возвыситься над злобой дня и суетой сует, расширить горизонт и масштаб видения от утилитарных и прагматических целей, ценностей относительного характера до ценностей всеобщего, безусловного и абсолютного порядка. А самое главное — вывести из ценностей всеобщих и абсолютных духовно-нравственную вертикаль и должную иерархию ценностей. И тем самым выйти на верное понимание духовных основ бытия человека и общества, семьи, большой и малой Родины, правосознания, государства, хозяйства и труда как служения Богу и ближним. Глубоко, истинно и справедливо, а главное, выстрадано и выверено убеждение, что Бог говорит с физическим, природным миром языком математики, идеальных численных отношений. В физическом мире существуют так называемые константы, фазовые переходы через которые чреваты непредсказуемыми последствиями. И с ними приходится считаться, их нельзя обойти, особенно нарушать святость и тайну самой жизни. А как быть с законами духовного мира? С человеком Бог говорит голосом его совести. Для православного христианина совесть есть глас Божий в душе человека. В человеческом, социальном и духовном мире действуют свои особые константы. Законы духовного мира действуют с еще большей силой непреложности. Выход за их пределы, их нарушение, умаление, забвение их святости оборачивается общественной деградацией и мерзостью запустения.

Вот почему, по убеждению Ильина, человек должен изжить ущербность материализма и безбожия и выйти из состояния «сущего духовного помрачения». По выражению С. Н. Булгакова, необходимо преодолеть «обморок материализма», но и не впасть в «антиэкономический идеализм». Ведь человек — это не возраст, не плоть, не борода его, не кровь, подобие он и образ Божий, а главное — любовь! Конечно, надо понимать и принимать все грани целостного человеческого существования — от биологической природы до социального строя жизни. Главное в человеке — его дух, духовное состояние, в котором он живет священными и благородными силами и стремлениями, обращенными на познание истины, на совершение добра, на созерцание и творение красоты, на общение с Богом — в мировоззрении, молитве и таинстве, словом, на всем том, что человек признает высшим и безусловным благом. Красотой и волей к совершенству, глубиной и широтой захвата характеризуется определение духа в трудах И. А. Ильина. Он раскрывает дух как то, что значимо в душе. Говоря словами Аристотеля, это «энтелехия» души (или «душа души»). Ильин описывает дух как потребность священного и как радость верного ранга… как дар молитвы, как силу поющего сердца и как жилище совести… как месторождение художественного искусства, как источник правосознания, истинного патриотизма и национализма, как главную основу здоровой государственности и великой культуры… [154] В действительности дух есть — все это сразу. Для Ильина главное — это проникнуть в религиозный, философский, нравственный и художественный смысл тех или иных проблем, чтобы постигнуть их как состояние человеческой души и человеческого духа. Человек, испытывающий свое предстояние Богу, свое достоинство и свою ответственность, несет в себе живую волю к Совершенству, поэтому, заключает Ильин, дух можно было бы определить как волю к Совершенству — а также к совершенствованию — в самом себе, в своих деяниях и во внешнем мире. [155]

Совершенство — вот центральный фокус религиозно-философских изысканий Ильина, который предстает в его трудах как высшая гармония истины, добра, красоты и их животворящей силы — любви. И оно выводится из абсолютного начала — Совершенства Божия. Есть старая и мудрая русская поговорка: «По милу хорош, а не по хорошему мил». В ней, по Ильину, заложена целая философия: Необходимо поставить перед собой вопрос не о лучшем (т.е. относительно или сравнительно лучшем), а самом лучшем, о том, что есть действительно и объективно совершенное. В этом первое и основное условие духовности: в этом самая сущность Духа. В частности, совесть как синтетический и самый чуткий компонент духовности зоркости дает человеку бессловесно и немысленно, эмоционально-волевым толчком тот единственный ответ, который она дает всегда и дает всем: о самом лучшем, об идеально-совершенном, о единственно праведном. [156]

Высшие, объективно значимые ценности (Бог, истина, любовь, правда, добро, красота) формируют образ должного совершенства в качестве идеала, главной цели и смысла жизни человека и определяют содержание духовности. Личный дух как собственная свободная воля к совершенству, качеству, духовной цельности и целостности, нравственности, благородству, щедрости, милосердию и любви определяет вектор направленности личности, ее потребности, способности к самоопределению и непосредственно влияет на поведение людей, наполняет содержательно все формы социальности в обществе. В таком понимании феномена духовности как ценностной основы бытия человека и общества все формы общения и социального устроения, хозяйственной жизни, семьи и Родины, труда и собственности, культуры и цивилизации, образования и воспитания могут быть представлены и осмыслены как концентрированное выражение и проявление наличного уровня духовности.

Особое значение приобретают вопросы взаимодействия науки и религии, понимания границ и возможностей теологизации и сциентизации во всех сферах жизни общества и самого человека. Решение данной проблемы заключается в формировании и расширении единого, целостного и взаимосвязанного пространства мысли научного, философского и богословского познания. Необходим творческий и содержательный диалог, а главное — действенное соработничество церкви и образовательных учреждений. Не противоборство, истощающее силы каждой заинтересованной стороны, а совместные усилия по сближению и плодотворному сотрудничеству академической науки, российского образования и Русской православной церкви на основе духовно-нравственных ценностей и историко-культурных традиций народа в созидании смыслового и содержательного пространства образования и воспитания личности — вот что составляет суть такого соработничества. Именно об этом и как будто для нас писал великий русский ученый В. И. Вернадский в далеком 1920 г.: Новая интеллигенция отдаст свои силы, свои знания великой работе по развитию производительных сил государства. Черты этой интеллигенции вырисовываются. Замечающийся сейчас интерес к религиозным вопросам, попытки возрождения реального православия являются фактом громадной важности. Напрасно многие боятся этого как симптома реакции и застоя. Нет. История говорит нам, что человеческая мысль в области научного знания может постигать новое, а не топтаться на одном месте, только если рядом с научным творчеством идет широкое творчество религиозное. И теперешнее религиозное движение в России таит в себе залог будущего расцвета русской науки. [157]

Необходимо раскрыть творческие и созидательные импульсы вероучительных истин для научного познания и образовательно-воспитательного процесса. С другой стороны, важно показать роль и значение достижений науки и культуры для более глубокого понимания христианского вероучения. Каждая из взаимодействующих сторон и прежде всего сам учащийся кровно заинтересованы и остро нуждаются в том, чтобы содержательно и предметно раскрывалась беспредельно глубокая диалектика Божественного и человеческого, религиозного и светского, церковного и общественно-государственного, вероучительного и социально-практического в историческом процессе, в жизни народа и страны, общества и человека. Разорвать, разделить и противопоставить друг другу эти важнейшие и сущностные компоненты невозможно и опасно, губительно и для человека, и для самого общества, особенно в сфере образования и воспитания.

Только по глубокому невежеству, прикрываемому ложным щитом науки, или злому умыслу сознательного отказа от святынь и абсолютизации относительного можно разорвать и извратить эти единосущные, хотя и неслиянные моменты всеединства. Такая духовная ампутация недопустима. Она превращает человека в социально-духовного инвалида. Человек в своей уникальности и неповторимости живет целостной, непрерывной и духовно-практической в своей основе жизнью. Невозможно отделить друг от друга разум и веру, право и нравственность, понимание и переживание красоты от добра и истины, патриотизм, государственность и здоровое национальное самосознание от всечеловечности. Без религиозного компонента нет целостности, полноты и смысла в восприятии, переживании и понимании мира. Вне религии не существует истории, страны, народа, культуры, полноценного сознания общества и самосознания человека. Если для науки, особенно фундаментальной, главный объект изучения — материальный мир, вещество, энергия, поле, информация и т. п., то для религии — мир духа в его высшем понимании и проявлении, опыт духовной реальности и душевной достоверности. В мире природном и социальном действуют физические и общественно-экономические законы, нарушение которых оборачивается немалыми утратами для человека. Законы духовного мира в еще большей мере непреложны. И их нарушение ведет к непоправимому. Философское и социологическое постижение религии и феномена веры заключается в понимании их сущности, места и роли в структуре мировоззрения, выявлении онтологических и гносеологических оснований, социальных и психолого-педагогических аспектов, раскрытии диалектики божественного и человеческого.

Религия выражает неистребимую потребность человека в духовном восхождении, к пониманию и принятию священного, абсолютного, предельного, трансцендентного. Она характеризуется признанием Абсолютного начала, т. е. Бога, от которого зависит все конечное, в том числе и человек, и стремлением согласовать нашу жизнь с волей Бога. Действительность Божества реально переживается в содержании религиозного опыта, в осознании и переживании образа Божия и подобия Божия в нас как безусловного и абсолютного достоинства для человека. Религию следует понимать как духовный союз человека с Богом. Сошлемся на определение В. С. Соловьева: «Религия, говоря вообще и отвлеченно, есть связь человека и мира с безусловным началом и средоточием всего существующего». Многообразие религий и путей приближения человека к Богу свидетельствует не о разладе в самом Боге, а о разногласиях в людях, в том числе и священнослужителях, о противоречивости и относительности человеческого разума. Примером такого разногласия является ситуация особенно в общественных науках, во многом — в естествознании и даже в математике.

Вера выступает как стремление человека к совершенному содержанию и высшим ценностям смысложизненного порядка. Религия есть культивирование духа совершенства в его чистом и абсолютном виде. Ценностная сущность религиозной веры заключается в том, что Бог воспринимается как идеал объективно лучший и объективно сущий. Исторически и логически процесс становления феномена веры шел поступательно, от частных и относительных ценностей в направлении ко всеобщим и к абсолютным, к Богу. Светская религиозность являет собой подмену абсолютных ценностей относительными. Даже неверие в Бога (атеизм) можно рассматривать также в качестве веры, но только с отрицательным знаком. Для атеиста невидимость Бога есть первый аргумент. Атеист говорит только на языке описания и возможностей измерения материальной, внешней, вещной, феноменально физической явленности мира. Если же ограничиться только видимой стороной, воспринимаемой исключительно ощущениями внешней реальности, мало что можно понять. Если вообще что-то можно постичь на сущностном уровне глубины. Но ведь никто не отрицает сознания и духовной реальности, а она невидима и не может быть чем-то измерена. Совесть не видна, хотя она составляет нравственный стержень человека и высвечивается в его поступках. Христианские импульсы пронизывают наш повседневный уклад жизни, культуру, науку, образование, хозяйственное и социальное устроение, российскую государственность с самых истоков их формирования и на всех этапах нашего национально-исторического бытия.

Взаимоотношения разума и веры, религии и науки имеют исключительно важное мировоззренческое и методологическое значение не только для общеобразовательной и профессиональной подготовки будущих специалистов. По большому историческому счету диалектика Божественного и человеческого так или иначе пронизывает все стороны жизни общества и человека. Мир вступил в новый век, для которого уже не столь характерно резкое противоборство свободной светской мысли и верующего разума. Но ХХ в. не унес с собой и не оставил в прошлом инерцию противостояния науки и религии. Нередко можно услышать самонадеянные заявления о том, что физики держат в своих руках «ядерный ключ» к тайнам мироздания, а физика будет даже положена в основу религии, поскольку мощные компьютерные системы позволят смоделировать мироздание в целом, среди прочего способствуя созданию «двойника» человека. Несмотря на возросшую мощь разума, научного прогресса, нельзя не видеть, что прошедший век расщепил не только атом, но и самую душу человека. Он не только не разрешил старые проблемы, но и усложнил их, породил новые и острые социальные коллизии. Следует со всей ответственностью признать, что наука, философия и религия стоят у подножия великой тайны мироздания и, не нарушая святости этой тайны, своими методами и средствами должны приближаться к истинному представлению о мире, о человеке в мире и мире самого человека.

И философия, и религия, и наука занимают свои специфические, особые и принципиально не замещаемые друг другом места и выполняют свою особую роль в целостной полноте человеческой и общественной жизни. При этом, однако, истины науки и истины религии не только не исключают, но и взаимодополняют друг друга. Смысл человеческой жизни нельзя найти в законах физического мира, а человеческое счастье нельзя «выколдовать» по самой наисовершенной технико-технологической рецептуре. Религия и наука различны по объекту, методу и языку познания. Очень правильно заметил Галилей, что «цель Библии — сообщить нам не о том, как устроены небеса, а о том, как нам на них попасть». Конечно, здесь имеются в виду две разные реальности — небеса физические и небеса духовные.

Согласно идеал-реалистическому подходу С. Л. Франка, Н. О. Лосского, Н. А. Бердяева и И. А. Ильина, личность предстает как то подлинное и глубинное в человеке, которое выходит за пределы «обыденного чувственного мира», рациональных критериев истины и добра, поскольку личность соотносится с Абсолютной реальностью — Богом — в своих высших возможностях самоопределения и самоустановления. «Личность для природного индивидуума есть задание», — считал Н. А. Бердяев: «Личность нельзя мыслить ни биологически, ни социологически. Личность духовна и предполагает существование духовного мира». Укорененность личности в духовном мире обнаруживает ее как «носителя и творца сверхличных ценностей», которые ее созидают. [158]

Православная духовность обеспечивает предельную устойчивость бытия личности на основе выхода к высшим ценностным инстанциям ее социокультурного самоопределения и развития. При характеристике феномена духовности следует исходить из ее бытийственности как особого вида онтологической реальности, способа и форм ее существования и проявления. В своей субстанциональной основе и социально-исторической определенности духовность характеризуется как предстояние человека перед совершенством высшими и предельными состояниями сознания, всеми внутренними силами и устремлениями личности. В своей целостности и взаимосвязи они направляются на постижение и принятие смысложизненных принципов, формирование мироотношенческих позиций, идеалообразующих и ценностно-целевых установок. Именно в таком качестве духовность рассматривается как базисное, определяющее, систематизирующее и направляющее начало всего социально-исторического процесса, образования и воспитания, культуротворения человека. Духовность определяет и опосредует внешнюю, предметно-практическую деятельность, труд и хозяйство, формы и институты социальных отношений, характер социализации человека на личностном и социально-общностном уровнях. Вне духовности процесс образования, воспитания и в целом социализации обессмысливается, обездушивается, обезбоживается, становится нейтральным, механическим взаимодействием, тупиком человеческой сущности. Духовность выступает онтологическим законом развития социума и человека. Социальная практика в основных ее формах становится предметно-аксиологическим полем ее проявления, особенно в сфере образования и воспитания личности, подготовки к будущей профессиональной деятельности на конкретном хозяйственно-трудовом поприще служения Богу и ближнему. Вершинным достижением и завершающим аккордом русской философии стал идеал-реализм. И он должен быть положен в основу постижения общества и человека, государства, экономического и социального устроения жизни, ее одухотворения.