Внутренняя мистерия медиумической сущности

Можно совершенно определенно и точно определить, где лежит в медиумичном существе, так сказать, центр тяжести человеческой конституции. Тут я должен сделать кажущееся несколько абстрактным объяснение, посредством которого вы, однако, сможете немного заглянуть в сущность медиумического.

Видите ли, человеческий мозг такой, каким он есть в черепной коробке, имеет вес в среднем 1500, или немного более, грамм. Это, собственно, значительный вес. И вот, если бы этот человеческий мозг собственным своим весом давил бы в голове на тонкие сосуды, находящиеся под ним, он сейчас же раздавил бы их. Наш мозг не действует своей тяжестью, своим весом на кровеносную систему, находящуюся под ним. Этот факт мы сейчас же понимаем, если воспринимаем его правильно.

Возьмите человека таким, каким он устроен; вы видите, что канал спинного хребта восходит и расширяется к мозгу. Все устроение таково, что канал спинного хребта, за исключением некоторых частей, созданных не твердыми, а лишь полутвердыми, наполнен жидкостью. В ней, собственно и плавает мозг. Мозг человека плавает в мозговой жидкости.

Существует нечто такое, как принцип Архимеда. Вы изучали его в физике. Этот принцип восходит к старому мудрецу Архимеду, про которого рассказывают, что он, благодаря своей гениальности, нашел его, когда купался. Он сделал следующий эксперимент: всем своим телом оставался он в ванне, по очереди выставляя ноги из ванны, и таким образам заметил, что в зависимости от того, находились ли ноги в воде или вне ее, они имели для него различный вес. Они тяжелы, когда вне воды; и сейчас же теряют в своем весе, когда находятся в воде. Для такого, как Архимед, это было чем-то иным, нежели для обыкновенного человека, который играет этим. Архимед же сделал великое открытие: "Эврика! я нашел, держу это!" Ибо он при этом нашел, что каждое тело, которое в другом, в медиуме - следовательно в жидкости, теряет, находясь в ней, столько в своем весе, сколько веса в вытесненной им жидкости.

Поставим перед собою сосуд, наполненный водою. Вводя туда подвешенное твердое тело - можно точно установить следующее: тело в воде становится легче, оно весит меньше, нежели вне воды. Если представить себе водное тело такой же величины, то оно весило бы также кое-что, и то, что оно весит, вы должны вычесть из веса твердого тела, когда оно находится в воде. Тело в воде теряет в своем весе столько, сколько весит одинакового с ним объема водное тело. Это и есть закон Архимеда.

Этот закон для нас, людей, в нашей конституции, благодетелен; ибо мозг плавает в мозговой жидкости и теряет, следовательно, в своем весе столько, сколько имеет веса мозговая жидкость объема мозга. Таким образам, наш мозг, когда мы носим его в себе, весит не 1500 грамм, а теряет столько, сколько весит мозговая жидкость такого же объема, теряет 1480 грамм и весит приблизительно лишь 20 грамм. Остальное теряется по закону Архимеда, таким образом, в нашей мозговой организации мы имеем нечто, что собственно гораздо легче, чем кажется. Мы носим в себе мозг лишь в весе 20 грамм. Но именно на эти 20 грамм мы и должны обратить внимание. Ибо эти 20 грамм, они одни способны к тому, чтобы воспринять наше «Я». Все остальное от нас мы имеем в ином (месте).

Но и все наше тело наполнено различными составными частями, также плавающими в жидкости, как, например, кровяные тельца. Они все теряют в своем весе, лишь немногое остается от веса. Там внутри находится также «Я», так что «Я» распространено в крови, но не с тяжестью крови. На все это должны мы обратить внимание, на все, то, что содержит еще заметный вес, когда мы тут передвигаемся.

Да, мои глубокоуважаемые слушатели, вы все должны обратить чрезвычайно большое внимание на то, что находится в тяжелом мозгу и является еще тяжелым в собственном смысле. Ибо там внутри имеет быть ваше «Я». Более нигде не смеет оно быть, повсюду в ином должно быть астральное тело, эфирное тело и т.д.

Медиум является таким человеком, у которого эта тяжелая основная часть его конституции, именно эти 20 грамм мозга, более не содержат «Я». Из тяжести, из веса, изгнано «Я». Тогда сейчас же эти части могут войти те существа, о которых я говорил. Вот вы и видите нечто особенное в том, что я тут описываю.

Материалистическое мышление желало бы повсюду отметить локализацию. Оно вопрошает: да где же та часть человека, где элементарное существо находит себе место, когда оно овладевает медиумом? Так рассуждает только материалистический разум. Так говорит тот, кто думает механически и математически. Но жизнь движется не математически и не механически, а динамически. Мы, следовательно, не должны говорить: медиум одержим там или тут в чисто математической или геометрической локализации, но должны сказать: медиум одержим в той части, которая остается в нем тяжелой; в той части, - которая притягивается к Земле. Туда могут войти ариманические существа. И не только туда, но также еще и в иное.

Видите ли, то, что я вам изложил, есть лишь самое грубое по этому предмету. Существует и более тонкое. Например: каким образом видим мы на физическом плане? Мы имеем наш глаз, от него идет глазной нерв обратно к нашему мозгу. Этот нерв расширяется в глазу и суживается по направлению к мозгу. В нем заложена основа ощущения цвета.

Материалисты думают о том, каким образом глазной нерв отпечатлевает краски в мозгу и там их выгружает. Ибо они представляют себе все это как судовую или железнодорожную погрузку: во вне, в чувственном органе нечто нагружается, зафрахтовывается в нервах, а где-то разгружается, попадает в душу. Ну, конечно, не так грубо, но близко к этому. Но ведь происходит это совершенно, совсем по-иному! Дело в том, что глазной нерв существует совсем не для того, чтобы передавать цветоощущение обратно в мозг, а для того, чтобы погашать его в определенной точке. Краска имеется лишь во вне, на периферии, глазной нерв предназначен погашать краски по мере того, как они продвигаются внутрь; так что мозг по возможности, бесцветен и лишь совсем слабые, исчезающие краски проникают в мозг. Погашается не только краски, но также всякое отношение к внешнему миру погашается в мозгу. Слух, зрение - находятся в органах чувств. К мозгу главные, слуховые, тепловые нервы погашают все то, что они получают на периферии, доводя все это вплоть до слабой тени. И слабая тень находится как раз в том отношении к ощущению, как 20 грамм к 1500 граммам. Эти 20 грамм являются ведь также тенью веса мозга.

Таково то малое, что мы еще имеем. Когда перед нами могучая, гигантская утренняя заря, которая покоится в наших органах чувств, то мы имеем в глубине мозга слабую о том тень. На эту слабую тень должны мы обратить снова внимание, ибо лишь туда может войти наше «Я».

В то мгновение, когда наше «Я» выключено, когда мы становимся медиумичными, вползает тотчас подобное элементарное существо, как я вам описал, в эту слабую тень, или в слабые звуки, которые приходят через слух и т.д. Во все то, чему принадлежит «Я», где погашено внешнее чувственное впечатление, вползает это существо; там оно делает человека одержимым собою, и оно вползает тогда вплоть до разветвления нервов, вплоть до организации воли, т.е. до тех нервов, которые входят в волеобразование. Получается так, что медиум начинает быть активным, ибо в нем захвачено то, что должно быть захвачено лишь человеческим «Я». В остаток веса мозга, остаток цветоощущения, во все это тонкое теневое, что наполняет нас точно фантом,- ибо эти 20 грамм тяжести суть лишь фантом; эти слабые тени красок, которые входят во внутреннее, они фантомообразны; во все это погружается этот фантом, это элементарное существо. И тогда человек становится в целом таковым, что он совершенно спокойно лежит своим телом, лежит летаргически, и в нем становится деятельным все то, что собственно должно быть заполнено его «Я» в слабых, фантомообразных тенях, которые прежде именно и были заполнены его «Я».

Вглядитесь в медиума. Он может быть медиумом только вследствие того, что погружает в летаргию, в абсолютную бездеятельность всего, что используется нормальным человекам, и деятельным становится тот фантом, который я описал. Это вы можете наблюдать на способе, например, того, как медиум пишет. Он, конечно, не мог бы писать, если бы там внутри, как и в мозгу, все не становилось бы более легким. Ибо все тяжелое плавает в некоей жидкости, становится легким в чувстве, в ощущении, и медиум пишет в том, в чем как в легком (обычно пером) водит его «Я». Тогда в этом человеческом фантоме пером медиума водит элементарное существо.

Вы видите, что это есть действительно внедрение другого мира, когда медиум так сидит и проявляется каким либо образом. И точно также, как в движении медиума могут внедряться эти ариманические существа, точно также могут внедряться они как существа другого мира и в астральные излучения, во все излучения, которые я в прошлый раз описал. Ведь всегда существуют именно в областях человеческого организма, где находятся железы, могучие, текучие излучения в них тогда внедряются опять таки подобные существа элементарного мира, также и в дыхательные излучения, и в световые лишь когда имеют место химические излучения, существует сознательное общение между тем, кто пользуется этими химическими излучениями и существами, которые входят в них. Но тогда начинается, как я уже охарактеризовал,- черная магия, сознательная работа с сущностями, которые входят способом, мною описанным.

У медиума и по правилу также у того, кто экспериментирует с медиумом, имеет место собственно бессознательное по отношению действительных явлений. У черного мага чаще всего наступает полное сознание того, что он призывает эти сущности элементарного мира к себе в химические излучения человеческих существ, большею частью в свои собственные. Черный маг, следовательно, всегда собственно окружен толпой служителей, состоящей из таких элементарных существ, которым он дает возможность или через собственные свои излучения или посредством курений, производимых им в своей лаборатории, использовать оккультно-мистические импульсы тут, в этом физически-чувственном мире.

Это приводит нас как раз к следующему познанию: точно также, как белладонна произрастает в мир, к которому она не принадлежит, и становиться через это ядовитой, также вростает духовный мир через медиумичное существо в наш мир, в котором мы обитаем между рождением и смертью. Но в действительности существует опасность того, что духовный мир может врости, как мы это описали у белладонны, каждый раз, когда состояние сознания подавлено, т.е. заполненность «Я» в человеке отсутствует и он, следовательно, находится в бессознательном состоянии, без памяти, или в настоящем обмороке.

Каждый раз, когда сознание человека не подавлено нормальным сном, а подавлено чем-либо другим, существует опасность, что здесь открывается окно для мира, который я теперь описал.

Насколько чрезвычайно важную роль играет в человеческой жизни то, что открываются такие окна через подавленное сознание человека, об этом мы услышим в следующих докладах.-