Специфика трудовой деятельности

Помимо языка, способ человеческого существования обусловлен трудовой деятельностью. Многие антропологи признают изготовление и использование орудий в качестве основной отличительной характеристики человека, но также в антропологической литературе встречается вывод о невозможности связать появление этого признака с какими бы то ни было существенными анатомическими изменениями (прямохождением, строением верхних и нижних конечностей, зубной системой, объемом и формой мозговой полости черепа) и тем более с возникновением речевого общения.

Подобное положение дел было тщательно описано Марксом и Энгельсом, которые продемонстрировали, что труд не в абстрактном виде, а только в сочетание с определенной формой социального взаимодействия способен производить человеческий способ существования. В свою очередь существует и жизнедеятельность животных, для которой характерны материальные посредствующие звенья между собой и средой, которую Маркс и Энгельс описывают при помощи понятия инстинктивного животного труда. По представлению Энгельса, у животных предков человека труд в этом биологическом смысле возник за многие тысячи лет до речи, а общество возникло еще много позже, чем речь.

Орудия нижнего и среднего палеолита подходят под определение труда в биологическом смысле. Древнейшими каменными орудиями были гальки, оббитые на одном конце, и отщепы, отколотые от таких галек. Орудиями шелльской и ашельской эпох являлись ручные рубила, оббитые с обеих поверхностей, куски камня, утолщённые на одном конце и заострённые на другом, грубые рубящие орудия (чопперы и чоппинги), имеющие менее правильные очертания, чем рубила, а также прямоугольные топоровидные орудия (кливеры) и массивные отщепы, откалывавшиеся от нуклеусов (ядрищ). В мустьерскую эпоху (средний палеолит) каменные отщепы стали более тонкими, так как откалывались от специально подготовленных дисковидных или черепаховидных ядрищ – нуклеусов (так называемая леваллуазская техника); отщепы превращали в разнообразные скрёбла, остроконечники, ножи, свёрла, рубильца и т.д.

С одной стороны, стереотипность этих орудий, имеющая место не только в период жизни одного поколения, но сотен и тысяч указывает на всецело автоматический характер действий, реализуемых при их изготовлении. Изготовление того или иного набора этих палеолитических камней было продуктом автоматической имитации соответствующих комплексов движений. Медленные спонтанные сдвиги в этой предчеловеческой технике вполне укладываются в рамки наблюдений современной экологии и этологии над животными. Научение путем показа, вернее, перенимание навыков посредством прямого подражания действиям – вполне достаточный механизм для объяснения преемственности палеолитической техники. Соответственно, в наличии второй сигнальной системы и в обмене словесными сообщениями изготовители этой техники не нуждалась.

С другой стороны, способность вообразить «посредника», т.е. посредствующее звено между субъектом и объектом труда, принадлежит человеческому уму и оббитые камни нижнего и среднего палеолита служат доказательством этой способности.

Вопрос в том, изготовлялись ли эти каменные орудия сознательно. Если да, то сумма участвующих в этом изготовлении движений или действий, каждое из которых образует новую связь в головном мозге, значительно превосходит сумму нервных связей в любом животном поведенческом акте. Тем самым труд по изготовлению каменных орудий, как бы несовершенны они ни были, принципиально отличен от сложнейшей, но инстинктивной гнездостроительной работы многих видов птиц. Более того, если можно было бы доказать способность ранне- и среднепалеолитических мастеров отчетливо представлять себе будущую форму изготовляемого предмета, то это стало бы несомненным доказательством существования у них второй сигнальной системы и, следовательно, разумности. Должна ли все-таки идти речь об «идеях», об «изобретениях» для истолкования статистики, топографии, морфологии древних оббитых камней, изготовленных разными приемами? В таком случае все-таки необходимо было бы предположить и соучастие языка. Или же единственное, на что дает право археологическая статистика, это констатация нарастающих в мустьерское время обособления и консолидации биологических популяций, связанных имитативностью? Данные вопросы являются спорными.

Между тем для позднепалеолитической техники характерны уже призматические нуклеусы, от которых откалывались удлинённые пластинки, превращаемые в скребки, острия, наконечники, резцы, проколки, скобели и т.д. Появились шилья, иглы с ушком, лопаточки, кирки и др. изделия из кости, рога и бивня мамонта. Подобные изобретения свидетельствуют о наличии сознания, речевого мышления и общения.