Анастасия Старожилова

Аллея

Когда мы сидели на скамейке в центре заброшенной аллеи, я вдруг посмотрела на его руки. Они были изящной формы, знаете как руки артиста. В хиромантии такие руки изображаются с красивыми ровными пальцами, не широкой ладонью, и с тонкой кистью. На запястье у него вылезали вены, не знаю от чего, может он качается, а может он какой-нибудь трудяга. У него еще была маленькая особенность, это татуировка на его среднем пальце, там была выбита наша планета. "Как это символично" — подумала я. Не знаю, почему, но я первым делом посмотрела только на его руки. Обычно я не замечаю тело человека и во что он одет. Я смотрю человеку в глаза и пытаюсь понять его суть, его жизнь и чувства. Для меня глаза - это проводник или даже точнее - зеркало человеческой души. Вот бывает, видишь человека, он ходит радостный, поднимает всем настроение, подбадривает людей, а смотришь в его глаза и видишь там пустоту, и нет ни малейшего намека на радость. Этакий парадокс – живой человек, с мертвыми глазами. Такие люди всегда вызывали у меня восхищение, они все еще способны превратить чужую жизнь в праздник, когда своя жизнь уже закончилась. Я быстро очнулась от своих мыслей и посмотрела в его лицо. Оказывается, пока я пребывала в своих раздумьях, он все это время смотрел на меня. Смотрел и молчал. Он не был таким, как все. Он был меланхоличен и молчалив. Глаза у него миндалевидной формы и голубого цвета. И знаете что? Они были наполнены радостью и жизни, они сияли не так как у других, я была уверенна, что это самый счастливый человек из всех, кого я когда-либо встречала. И тут же снова парадокс - мертвый человек, с живыми глазами. Он смотрел на меня долго, вдумчиво, будто он тоже сканировал мою душу. Мы минут десять всматривались друг другу в глаза и молчали. Мне стало неловко, и я перевела взгляд в сторону, подождав пару секунд, я украдкой взглянула на него, убедившись, что он отвернулся, я продолжила рассматривать его. У него красивый орлиный нос, изящные тонкие губы и темные волосы, которые были чуть ниже его ушей и с еле достающей его переносицу челкой.
Он достал сигарету и просто держал ее в руках. Он не прикуривался, будто выжидал подходящего момента. Я начала думать, что у него нет зажигалки. Он просто молчал. Его взгляд был направлен вдаль. И тут я не выдержала:
— Почему ты не прикуриваешь?
— Чего? — переспросил он, делая вид, что не расслышал.
— Я говорю, почему ты не прикуриваешь? У тебя нет зажигалки?
Он посмотрел на меня и, улыбнувшись кивнул мне головой. Я быстро сообразив подошла к мужчине, который стоял недалеко от нас. Он читал газету и на вид ему было не более пятидесяти лет.
— У вас не найдется зажигалки?
— Что?
Да что, черт возьми, с ними! Ненавижу, когда переспрашивают по несколько раз
— Я говорю, у вас есть зажигалка?
— У меня только спички, думаю, они тоже сойдут.
Он достал их из кармана своего пальто и отдал мне. Я поблагодарила его, и, взяв их, стремительно направилась к своему незнакомцу. Подставив горящую спичку к его сигарете, и он медленно начал втягивать дым. Он затягивался не торопясь, будто наслаждался тем, как дым заполняет его легкие. Он не смотрел на меня, просто курил и вглядывался в дым, будто он пытается увидеть там вселенную. Иногда он прищуривался и наклонял голову то влево, то направо, заставляя думать, что он какой-то чудак. Но он просто не такой как все, необычный, полный смысла и тайн. Мне так хотелось приоткрыть дверь в его душу, зайти и посмотреть, что она из себя представляет. Он лишь молчал, ничего не говорил, порою казалось, он думает, что он тут один, наверное, так оно и было. Он как будто в трансе, всматривается в дым и медленно качает головой в разные стороны.
... Мы просто сидели, молчали и наслаждались тишиной.