Уйди с дороги!

Сквозь дверь просачивается нечто огромное. Поверхность рябит и мерцает. Пиксил появляется верхом на огромном черном существе, похожем на шестиногого коня, только еще больше, покрытом золотыми и серебряными пластинами брони, с налитыми кровью глазами и острыми белыми клыками. Сама она одета в замысловатый костюм с широкими белыми наплечниками, как у самураев, устрашающая маска поднята надо лбом, на боку висит меч.

Чудовище сопит и фыркает на Исидора, заставляя его пятиться. Он отступает до тех пор, пока не упирается в колонну. Пиксил соскакивает на землю и треплет скакуна по шее.

– Все в порядке, – успокаивает она. – С Синдрой вы уже встречались.

Легендарный Скакун издает рев, распространяя запах тухлого мяса. У Исидора звенит в ушах.

– Я знаю, что нам надо торопиться, – произносит Пиксил, обращаясь к скакуну, – но тебе не нужно его есть. Я сама справлюсь.

Чудовище разворачивается и исчезает за дверью.

– Извини, – говорит Пиксил Исидору. – Синдра хотела выйти сама и объяснить, что она о тебе думает.

– Понятно, – отвечает Исидор.

У него подкашиваются ноги, так что приходится присесть на ступеньку. Пиксил, звеня доспехами, опускается на корточки рядом.

– Ну и в чем же дело? – спрашивает она.

– Я думал… – начинает Исидор.

– В самом деле?

Он бросает на нее укоризненный взгляд.

– Я имею право тебя дразнить, – заявляет она.

– Ладно.

Ему трудно говорить. Слова кажутся громоздкими предметами с зазубренными краями и застревают в горле. На память приходит прочитанная книга о Демосфене, выдающемся ораторе, который тренировал речь, держа во рту мелкие камешки. Исидор сглатывает и начинает.

– У нас ничего не получается.

Пиксил молчит.

– Я был с тобой, потому что ты не такая, как все, – продолжает он. – Я не мог тебя понять. Некоторое время это казалось очень интересным. Но не более того. И ты никогда не была для меня на первом месте. Ты была просто… способом отвлечься. А я не хочу так думать о тебе. Ты заслуживаешь большего.

Пиксил мрачно смотрит на него, но через мгновение Исидор понимает, что она его разыгрывает.

– И ты пришел, чтобы сказать мне об этом? Тебе понадобилось столько времени, чтобы это понять? Ты сам до этого дошел?

– По правде говоря, мне помог Шерлок. – (В ее глазах появляется любопытство.) – Это не важно.

Пиксил усаживается рядом с Исидором, кладет меч на ступеньку и опирается на него.

– Я тоже много думала, – говорит она. – Полагаю, больше всего меня привлекает в тебе то, что ты раздражаешь старейшин. Это забавное зрелище. И еще то, что между нами нет никакой сцепленности, никаких веревочек. Кроме того, приятно быть рядом с таким медлительным существом, как ты. – Она высовывает язык и убирает прядь волос с его лба. – Бестолковый, но милый.

Исидор резко втягивает воздух.

– Последнее было шуткой, – смеется Пиксил. – Или вроде того.

Некоторое время они молча сидят рядом.

– Видишь, это не так уж трудно, – произносит Пиксил. – Это надо было сделать целую вечность назад. – Она поворачивается к Исидору. – Тебе грустно?

Исидор кивает.

– Немного.

Она крепко обнимает его. Броня больно впивается ему в грудь, но он не отстраняется.

– Ну, ладно, – Пиксил поднимается, лязгая доспехами. – Мне еще предстоит убивать чудовищ. А тебе надо поймать вора, как я слышала.

– Да, похоже на то.

– И?..

– Помнишь, ты говорила, что можешь сказать, кем на самом деле является Джентльмен? Это тоже была шутка?

– Я никогда не шучу, – Пиксил взмахивает мечом, – если дело касается любви или войны.

Исидор доходит до края Пыльного района и посылает наставнику разделенное воспоминание. Я знаю, кто ты, говорится в нем. А затем Исидор садится на скамью на маленькой площади у самой границы колонии, где камни превращаются в алмазы.

Он закрывает глаза и прислушивается к журчанию воды. И позволяет своим мыслям плыть по течению. Неожиданно он сам ощущает себя водой, текущей по скале, чувствует ускользающий от него контур. Он разворачивается в его голове подобно гигантской снежинке. И вызывает злость.

Налетает порыв ветра. Исидор открывает глаза. Перед ним стоит Джентльмен. Ореол из фоглетов на мгновение проявляется в брызгах фонтана. Маска блестит на солнце.

– Надеюсь, это важно, – говорит она. – У меня много дел.

Исидор поднимается, улыбаясь:

– Прошу прощения, мадемуазель Раймонда, но есть вещи, которые я должен с вами обсудить.

Серебряная маска тает, открывая веснушчатое лицо рыжеволосой женщины, тут же заключающей с Исидором тесный гевулот‑контракт.

Женщина выглядит очень усталой.

– Хорошо, – произносит она, складывая руки на груди. Ее настоящий голос звучит очень мелодично, словно звон колокольчика. – Я слушаю. Как ты?..

– Я схитрил, – отвечает Исидор. – Воспользовался чужим расположением.

– Пиксил, разумеется. Эта девчонка никогда не умела держать язык за зубами. Я рассчитывала, что гордость не позволит тебе ее расспрашивать.

– Есть вещи поважнее гордости, – говорит Исидор. – Возможно, вы не так хорошо меня знаете, как вам кажется.

– Как я понимаю, мы здесь не для того, чтобы восхищаться твоей находчивостью. И ты не собираешься благодарить меня за спасение твоего разума.

От ее слов веет холодом, и она не смотрит Исидору в глаза.

– Нет, – соглашается он. – Мы должны раскрыть одну тайну. Мне требуется ваша помощь.

– Подожди.

Она посылает ему разделенное воспоминание, он принимает его и неожиданно ощущает едкий запах, наводящий на мысль об испортившейся еде, когда‑то давно оставленной отцом в его студии.

– Что это было? – спрашивает он.

– То, что скоро получит каждый житель Ублиетта, – отвечает она. – Продолжай.

– Я размышлял над словом «криптарх» с того самого момента, как вы упомянули его в первый раз, – произносит Исидор. – Они манипулируют экзопамятью, верно?

– Да. И теперь нам известно, как это происходит: у них имеется ключ, который каким‑то образом позволяет добраться до каждого, кто хоть раз был Спокойным.

– И вы боретесь против них.

– Да.

– И вы стали сотрудничать с вором, с Жаном ле Фламбером, кем бы он ни был на самом деле.

Она явно удивлена, но кивает.

– Да, но…

– Я сам до этого дошел. И его трюк с Унру был проделан с целью получения доказательств, не так ли? Чтобы сравнить его разум до и после прохождения через восстановление и выявить возможные изменения. Вы поручили ему сделать за вас грязную работу. Преступнику из чужого мира.

Раймонда прижимает к губам кулак.

– Да, да, мы это сделали. Но ты не понимаешь…

– Тогда объясните, – требует Исидор. – Потому что мне известно, что ему нужно. И я могу сделать так, что он никогда не добьется своей цели. Я могу рассказать всем о ваших делах. И доверию к наставникам придет конец.

– Доверие, – повторяет она. – Сейчас вопрос стоит не о доверии. А о справедливости. Мы в состоянии победить их. Наконец появилось оружие, чтобы их одолеть. Все беды, против которых мы боролись, – гогол‑пираты, чуждые технологии – это все их рук дело. И еще более страшные вещи, о которых мы даже не подозреваем. Революционеры мечтали совсем не об этом. Мы так и остались рабами.

Она подходит ближе к Исидору.

– Для тебя это все еще игра. Не удивительно: ты слишком много времени провел с этой девочкой‑зоку. Очнись. Да, ты выиграл, ты меня победил, ты добился успеха. Но у нас, у всех нас, есть более важные дела. Не просто очередное расследование, а справедливость для всех.

Ее взгляд становится суровым.

– Тебе никогда не приходилось бороться. Тебя всегда защищали. Я начала работать с тобой, чтобы показать…

Она прикусывает губу.

– Что показать? – спрашивает Исидор. – Что ты хотела показать мне, мама?

Она по‑прежнему остается для него незнакомкой. Воспоминания, которые она у него отняла, все так же закрыты для него.

– Я хотела показать тебе, что в мире существуют не только хорошие люди, – отвечает она. – И убедиться, что ты не свернешь в сторону, как… – Ее голос начинает дрожать. – Но, в конце концов, я не могла допустить, чтобы ты пострадал. И отозвала запрос.

– Мне кажется, люди, скрывающие истину от других, ничуть не лучше криптархов, – говорит Исидор.

Она горько усмехается.

– Ты слишком мало о них знаешь. Они манипулируют не только Голосом. Они манипулируют всем. И даже историей. Ты говорил о Революции? Я думаю, они ее придумали. Унру об этом догадался. Если внимательно изучить детали, окажется, что вся история подделана. Он собрал достаточно информации, чтобы понять это. Все воспоминания о Революции – кому бы они ни принадлежали – исходят из экзопамяти. Можешь мне поверить, абсолютно все.

Исидор глубоко вздыхает.

– Я видел Королевство. Мне потребовалось немало времени, но я понял, что все оно заключено в контейнере в колонии зоку. Это просто имитация. И оттуда пошли воспоминания о Королевстве. Здания, памятники искусства, стиля в одежде. И вот появляешься ты. Ты работаешь на зоку, они работают на криптархов. И что бы вы ни планировали, все это делается для них.

Он смотрит на нее и думает о рядах лиц на построенной отцом стене.

– Так что прости, но все, что ты говоришь о прошлом – или о будущем, если на то пошло, – я воспринимаю скептически.

– Я…

– Защищала меня? – Исидор почти выплевывает эти слова. – Именно в это хочет верить отец. Защищала от чего?

– От твоего отца, – отвечает Раймонда. – От твоего настоящего отца. – Она крепко зажмуривается. – Исидор, ты заявил, что знаешь, чего хочет вор. Что это?

– А ты не знаешь?

– Скажи.

– В Лабиринте есть девять зданий. Он сам спроектировал их, когда называл себя Полем Сернином. Они каким‑то образом связаны со Спокойными‑атлантами: существует механизм, соединяющий их. Еще он заказал девять Часов, и они тоже имеют к этому отношение. Эти здания являются частями машины. Я не знаю, как она работает. Кажется, это касается экзопамяти…

– Девять зданий. О боже. – Она хватает Исидора за плечи. – Когда ты до этого додумался?

– Как раз перед нападением гогол‑пиратов…

– Это означает, что криптархам тоже об этом известно, – произносит она. – Может произойти нечто ужасное. Этот разговор мы продолжим позже. А сейчас отправляйся в какое‑нибудь надежное место. Лучше всего в колонию зоку. Оставайся с Пиксил. Здесь будет слишком опасно.

– Но…

– Не будем спорить. Отправляйся сейчас же, или я сама тебя туда доставлю.

Она опять превращается в Джентльмена и взмывает в воздух, не дожидаясь ответа Исидора.

Несколько мгновений он смотрит ей вслед. Затем снова садится. Он привык к движению земли под ногами – плавному мягкому покачиванию города – но сейчас чувствует себя на краю внезапно открывшейся пропасти. Исидор старается привести мысли в порядок, но сердце бьется так сильно, что невозможно сосредоточиться…

Земля вздрагивает. Раздается чудовищный скрежет. Из мостовой выскакивают мелкие булыжники. Исидор падает на землю, закрывая лицо руками. Огромные машины грохочут в преисподней, и на мгновение ему кажется, что город – это всего лишь тонкий слой жизни на грубой шкуре огромного существа, ужаленного пчелой. Затем все прекращается, так же неожиданно, как и началось. Машина вора.

Исидор, пошатываясь, встает на ноги и щурится, стараясь избавиться от головокружения. А затем бегом пускается к Лабиринту.

Последствия затрагивают все вокруг. Разрушения по большей части поверхностные – каркасы зданий созданы из интеллектуальной материи – но город перестает двигаться. Устойчивый проспект заполняется шумными толпами: в воздухе не утихает гул тысяч голосов. В Лабиринте что‑то произошло: над крышами виден поднявшийся к небу столб пыли. А позади него вырисовывается новый объект – черная башня высотой несколько сотен метров.

Исидор с трудом проталкивается сквозь толпу. Гевулот‑щиты почти у всех подняты. Повсюду мелькают лица с широко раскрытыми глазами, слышится нервный смех, ощущается тихий ужас.

– Еще один чертов художественный проект, – говорит мужчина в маске с изображением паутины, прислонившийся к стоящему на земле паукебу. – Можете мне поверить, это очередной проклятый проект.

– Вы можете доставить меня туда? – спрашивает его Исидор.

– Нет, – отвечает водитель. – Наставники блокировали все подходы. Смотрите.

Проследив за его взглядом, Исидор видит кружащихся над Лабиринтом наставников в облаке раскаленного воздуха.

– Они все посходили с ума, – продолжает таксист. – Вы знаете, что они сотворили чуть раньше? Я получил от них разделенное воспоминание. Очень скверно пахнет. А вот и еще одно послание.

Один из наставников – Василиск – парит над ближайшей агорой. Ее голос слышится отовсюду, как будто говорит воздух.

– Не доверяйте Голосу! – восклицает она. – Нас обманывали!

Она рассказывает о криптархах и их манипуляциях Голосом, о тайных правителях города. А затем предлагает принять разделенное воспоминание, которое поможет защититься. Она говорит о гогол‑пиратах, о доказательствах манипуляции сознанием, об информации, полученной из мозга Унру. Она обещает, что наставники защитят экзопамять от посягательств, а криптархи будут найдены и преданы справедливому суду. В толпе слышатся сердитые возгласы.

Пока Василиск говорит, Исидор запрашивает из экзопамяти изображение проспекта. Но наставника там нет, только толпа, прислушивающаяся к пустому месту.

– Проклятье, – бормочет он.

Они пытаются блокировать наставников.

Неожиданное сообщение Голоса налетает с такой сокрушительной силой, что Исидор едва не падает на колени. Он вспоминает, что наставники распространяют лживые сведения, что они являются агентами зоку и что зоку намерены разрушить образ жизни Ублиетта. До сих пор Голос был просто рекомендацией, надоедливым напоминанием о необходимых делах, но сейчас это прямое и страстное воспоминание, внедряемое в мозг, которое невозможно игнорировать. Исидор вспоминает, что должен идти домой и воспользоваться полным уединением гевулота, пока не восстановится порядок, и что все нарушения в деятельности городских механизмов вызваны незначительной инфекцией, занесенной фобоями, и повреждения уже устраняют.

Исидор встряхивает головой. Воспоминания вызывают чувство вины, он пытается вырваться из них, словно из зыбучего песка.

– Это не так, – ворчит водитель паукеба, потирая пальцами виски. – Все не так. Я слышал, что она только что говорила.

Поднимается крик. На краю агоры вспыхивает драка, группа мужчин и женщин в революционной форме теснит молодого парня в костюме зоку. «Пыльный прихлебатель! – кричат ему. – Квантовая шлюха». Над толпой поднимаются волны жестокой ярости. А некоторые начинают медленно, молча двигаться. Мимо Исидора проходит пара в телах среднего возраста. У них странный остекленевший взгляд. Она права. Это больше не игра.

Он встряхивает за плечо водителя паукеба.

– Даю мегасекунду, если вы прямо сейчас доставите меня в Пыльный район, – предлагает он.

Мужчина прищуривается.

– Ты сошел с ума? Эти люди как раз направляются туда, чтобы разнести все в пух и прах.

– Тогда нам надо их опередить, – говорит Исидор.

Таксист искоса оглядывает его.

– Эй, ты тот самый приятель наставника, не так ли? Ты знаешь, что происходит?

Исидор глубоко вздыхает.

– Межпланетный вор создает из города машину на основе пикотехнологии, а криптархи завладевают сознанием людей, чтобы уничтожить колонию зоку и помешать наставникам свергнуть их власть, – объясняет он. – Я хочу остановить и тех, и других. Кроме того, я подозреваю, что этот вор и есть мой настоящий отец.

Водитель изумленно рассматривает его несколько мгновений.

– Хорошо, – соглашается он. – Садись!

Паукеб мчится, словно одержимое насекомое. Взмыв вверх с проспекта, машина проносится через Лабиринт, невероятными прыжками пересекая улицы. Над Лабиринтом все так же маячит черный шпиль, и вокруг него парят несколько наставников. Весь район как будто сжат огромными руками и повернут наподобие детской игрушки‑головоломки – повсюду виднеются разрушенные здания и разломанные улицы. Отряды спасателей в желтых комбинезонах и Спокойные‑медики спешат к пострадавшим, но их действия беспорядочны. Экзопамять содрогается от странных вибраций и выдает вспышки дежавю.

Пыльный район похож на снежный ком. Он окружен сферой из ку‑частиц, искажающих очертания, отчего здания кажутся вытянутыми и нереальными. А внутри все движется, сворачивается, меняет форму.

К колонии приближается толпа людей, но, скорее всего, их усилия окажутся напрасными. Криптархи не могли спланировать это, думает Исидор. Не собираются же они избавиться от зоку просто с помощью толпы…

– Ну, вот мы и на месте, – объявляет водитель. – Не хочешь повернуть назад? Нам не прорваться сквозь эту преграду.

– Подбрось меня поближе.

Водитель высаживает его в переулке, перед самой границей ку‑поля. Сфера похожа на мыльный пузырь, только колоссальных размеров, она выгибается к небу радужным вертикальным горизонтом.

– Желаю удачи, – говорит водитель. – Надеюсь, ты знаешь, что делаешь.

Опоры паукеба высекают искры из мостовой, и такси снова уносится вверх.

Исидор трогает пузырь. Он кажется тонким и податливым, но чем сильнее нажимаешь, тем упорнее он сопротивляется – рука просто скользит по поверхности. Исидор мысленно обращается к Пиксил. Впусти меня. Но ответа нет.

– Я хочу поговорить со Старейшей, – произносит он вслух. – Я все знаю о Королевстве.

Некоторое время ничего не происходит, но затем сфера подается под его напором, и Исидор едва не падает вперед. Он проходит сквозь преграду и испытывает ощущение точь‑в‑точь как от мыльного пузыря – кожа становится влажной, и ее чуть‑чуть пощипывает.

В колонии зоку все пребывает в движении. Алмазные здания сворачиваются, уменьшаются в размерах, словно картонные декорации. Повсюду снуют зоку в самых разных обличьях – от лиц в облаке фоглетов до зеленых монстров, управляющих материей при помощи жестов.

К Исидору приближается ку‑сфера высотой с человека. Из нее появляется Пиксил, она все еще в боевых доспехах и с мечом. И выглядит очень мрачно.

– Что там происходит? – спрашивает она. – Наш рейд отменен. И все зоку готовятся к исходу. Я бы тебя предупредила, но…

Она беспомощно теребит свой камень зоку.

– Знаю, знаю. Оптимизация ресурсов. Я думаю, у нас намечается революция, – отвечает Исидор. – Мне нужно поговорить со Старейшей.

– Хорошо, – отзывается Пиксил. – Может, на этот раз ты действительно сведешь ее с ума.

Ку‑сфера переносит Исидора и Пиксил в пещеру сокровищ. Там тоже кипит бурная деятельность: черные кубы поднимаются с пола и исчезают в серебряных порталах. В самом центре стоит Старейшая – огромная женщина с безмятежным лицом в окружении парящих драгоценных камней.

– Молодой человек, – приветствует она Исидора. – Мы всегда рады вас видеть, но, должна признаться, вы выбрали не совсем удачное время для визита.

У нее такой же глубокий и теплый голос, как и у светловолосой женщины, с которой Исидор встречался раньше.

Он поднимает голову и смотрит на Старейшую.

– Почему вы это делаете? Почему вы помогаете криптархам? – восклицает он, вкладывая в эти слова всю свою ярость.

Пиксил бросает на него недоверчивый взгляд.

– Исидор, о чем ты?

– Ты знаешь криптархов, о которых сегодня в городе рассказывали наставники? Ты помнишь Царство, которое собрал Дратдор? Так вот, это и есть Королевство. Именно отсюда происходят все воспоминания жителей Ублиетта. И это стало возможным благодаря вам, зоку.

– Неправда! – Глаза Пиксил сверкают гневом. – Это не имеет никакого смысла! – она поворачивается к Старейшей. – Скажи ему!

Но Старейшая молчит.

– Ты, наверно, пошутил, – не унимается Пиксил.

– У нас не было выбора, – произносит Старейшая. – После Протокольной войны мы были разбиты. Нам нужно было где‑то спрятаться от Соборности и залечить раны. Мы заключили сделку. Это казалось нам чем‑то незначительным: мы постоянно переписываем свое прошлое и воспоминания. И мы дали криптархам то, что они хотели.

Пиксил берет Исидора за руку.

– Клянусь, я ничего не знала об этом.

– Мы создали тебя такой же, как они, чтобы ты свободно ходила среди них, – говорит Старейшая. – Поэтому и не могли позволить, чтобы ты знала больше, чем они.

– И вы так просто позволили им делать все, что они хотели? – спрашивает Исидор.

– Нет, – отвечает Старейшая. – Когда мы увидели, что получилось, мы испытывали… сожаление. И потому сотворили наставников – позволили молодым идеалистам Ублиетта пользоваться нашими технологиями. Мы надеялись, что они создадут противовес. Совершенно ясно, что мы были неправы, и этот ваш вор все испортил.

– Ответьте еще на один вопрос, – говорит Исидор. – Чем было раньше это место?

Старейшая долго молчит, по ее безмятежному лицу пробегает тень печали.

– Разве это не очевидно? – произносит она наконец. – Ублиетт был тюрьмой.