No matter what they told you, you're not alone

Ненавижу свое тело.

Особенно руки, нижнюю часть живота и бедра.

Все из-за шрамов. Чертовы рубцы покрывали мои «любимые» конечности целиком и полностью. Большинство порезов уже зажили, но имелись и совсем свежие.

Да… я опять это делал.

Но самым страшным оказалось то, что я не почувствовал облегчения.

На протяжении целого года моя зависимость помогала мне справляться с внутренним напряжением. Но только не в этот раз. Проблема усугубилась еще больше.

Джерард готовился к вечернему шоу в дальнем конце автобуса. Отпуск у группы закончился, пришло время вернуться к гастролям. За этот период многое успело измениться.

Я рад, что наши отношения с Джерардом несколько прояснились. Только не знаю - хорошо это или плохо. Теперь мне известно, что его мысли по поводу личных связей совпадают с моими.

Еще я понял, что привлекаю его в некотором роде. Не самая хорошая новость: теперь мне нужно будет еще сильнее сдерживать себя. Не хочу просто физического влечения. Я хочу, чтобы он любил меня. Это две большие разницы.

Именно эти мысли привели меня к рецидиву.

Все случилось вчера. Наш автобус уже второй день пытался добраться до очередной концертной площадки. Парни разговаривали о видеоиграх и всякой подобной фигне, я читал, лежа в своей постели. Мне было грустно, в голове постоянно прокручивались события прошедшей недели. Одна простая неделя вместила в себя столько впечатлений, сколько не поместилось во всем прошедшем году. Лучше б меня тогда молнией убило, чтобы не мучился из-за новых осложнений.

Я нашел ножницы и спрятал их под матрасом до «лучших времен». Один из концов ножниц был немного сколот, что было весьма на руку тому, кто не ищет легких путей.

Таким образом, у меня появилось несколько новых с иголочки отметин. Обычно их бывало намного больше, но в этот раз все пошло по неправильному пути, и я остановился. Боль не принесла желаемого облегчения. Нет, выброс эндорфинов, конечно, несколько расслабил меня, но эффект длился не долго. Меня преследовала мысль, что я наказываю себя за любовь к нему, за то, что недостаточно хорош для Джерарда. Если он будет ассоциироваться с болью, может, мне будет легче держаться от него подальше. Очередное потворство моему способу решения проблем, который в действительности ничего никогда не решал.

Мне нужно поговорить с Майки. Я очень долго не разговаривал с кем-нибудь, кто бы не являлся причиной моего помешательства и постоянного самоконтроля.

Из всех, кто меня окружает, легче всего общаться с Майки. Хотя я не любитель трепаться о своих чувствах, мне больше нравится слушать, ну, или вести свои любимые внутренние монологи. А Майки из тех людей, кто своими ненавязчивыми вопросами, вызывает во мне желание хотя бы что-то говорить. Меня не напрягает его присутствие, я говорю то, что думаю, и мне становится лучше.

Майки был в нашей автобусной студии. Увидев меня, он улыбнулся и немного отодвинулся, приглашая присесть рядом.

- Как прошла неделя? – я спросил его первым, потому что понятия не имел, чем Майк занимался все это время. Я так и не говорил с ним после возобновления тура.

- Замечательно. Спасибо, что позволил занять одноместный номер. Я, конечно, не оставил тебе выбора, но весьма благодарен, что ты хотя бы не скулил, - он улыбнулся. Майки - самый приятный человек на Земле.

- Да. Я подумал, что тебе нужно хорошенько отдохнуть ото всех.

- А как прошло твое соседство с Джерардом?

Я раздраженно вздохнул и откинулся на спинку дивана.

- Так плохо?

- Нет, не совсем. Все немного усложнилось.

- Он пытался поцеловать тебя, да?

Кажется, я услышал, как моя челюсть коснулась пола.

- Как ты узнал?

- Чего тут знать? Он же такая шлюха.

- Что? – мне требовалось уточнение последнего комментария.

- Он говорил со мной накануне той ночной бури. Ныл, что ему одиноко и хочется чьей-нибудь ласки, а еще он считает, что ты… эм… «маленькая горячая сучка». Я сказал, что ему нужно определиться со своим отношением и не трахать тебе мозги своим «приятное с полезным». У Джерарда уже бывали такие «приятно-полезные друзья». Теперь ты понимаешь, почему я называю его шлюхой.

Я застонал и начал биться головой о спинку дивана.

- И как долго он думает о таких отношениях?

- На самом деле, было несколько случайных личностей еще до начала группы. Но если ты имеешь в виду себя, скорее всего совсем недавно. По крайней мере, он никогда не говорил о тебе так раньше.

- Ты хочешь сказать, что у Джерарда нет никаких чувств ко мне, не важно - гей он или нет. Он просто озабоченный ублюдок, который хочет трахать все, что движется.

- Сомневаюсь, что он имел намерение тебя трахать. У Джерарда этот период остался в прошлом.

Я не знал, что сказать. Полагаю, мне стоило ожидать такого поворота событий с самого начала.

- Эй, - Майки утешительно положил руку мне на плечо, - я поговорю с ним и попрошу бросить эту затею. Он эгоист и грубиян. И откровенная блядь. Но, может быть, я ошибаюсь на его счет. Может, у него есть чувства к тебе глубоко внутри. Боже, надеюсь, я не прав, потому что если он на самом деле окажется таким хуем, я буду очень расстроен. Я устал мириться с его придурью.

Последние слова Майки немного успокоили меня: во-первых, у меня еще осталась маленькая надежда, и, во-вторых, я не единственный, кого Джерард расстраивает постоянно.

*********************************************************

Вечером этого же дня, мы давали концерт. Во время исполнения медленной песни все фаны подняли в воздух руки, держа в них сотовые телефоны и зажигалки. Никогда не перестану любоваться этим зрелищем.

Я разглядывал толпу и вдруг увидел девушку в первом ряду почти у самой сцены. Наверное, она была симпатичная, я даже не заметил. Все, что я увидел, это несколько шрамов на ее руке. Абсолютно одинаковые, несомненно, нанесенные ей самой.

Горло сдавил ком. Никому не пожелаю пройти через то, что я прошел. Это не помогает. Я пристрастился к боли, но это не означает, что кто-то еще должен так делать. Мне захотелось подойти к ней, обнять и сказать, что все будет хорошо, ей только нужно перестать вредить себе. Я очень долго смотрел на нее руки, Джерард заинтересовался объектом моего внимания. Он взглянул на нее и сразу все понял.

После окончания песни, Джерард решил обратиться к залу.

- Послушайте, если у вас или у ваших знакомых тяжелая депрессия, не молчите! Поговорите с кем-нибудь! Не важно кто это: ваша мама, лучший друг, кто-нибудь из школы. Не сдавайтесь! Не проебывайте свою жизнь!

Он продолжил общение с залом, но я уже ничего не слышал. Меня оглушало дикое чувство вины. Я делал именно то, что мы так яро призываем не делать. Все то время, пока Джерард говорил, я смотрел на эту девушку со шрамами. Она плакала, никого не стесняясь. Я видел, как ее губы произносили «спасибо». А, может, она это кричала. Я беззвучно произнес «пожалуйста», а потом крикнул в толпу: «Ты не одна!»

Надеюсь, она услышала меня.

Надеюсь, она меня поняла.